Нас нет

      «Я много думала о том, как начну это письмо».       Крис усаживается на диван и в сотый раз смотрит на конверт — имя Александры Ольсен глядит на него оттуда, и это всё, что осталось от Снежной королевы.       Наверное, она растаяла, превратившись в воду, а после — испарилась под солнцем Осло. Иначе куда она подевалась?       Шистад знает, что письмо в почтовый ящик положил Вильям. Несколько дней они не разговаривали друг с другом и между ними царило напряжение; но тот всё равно передал ему письмо, предназначенное для них обоих, — потому что по-прежнему был его единственным лучшим другом.       Письмо было вскрыто, так что Крис не сомневался, что Вильям его уже читал. Почему-то от этого ему стало немного легче: если тот прочитал его и даже отдал второму адресату, значит связь между ним, Вильямом и Алекс была не совсем утеряна.       «… но потом пришла к выводу, что правильного начала не существует, как нет и правильного конца. Всё просто начинается и просто заканчивается, как начались и закончились мы».       Крис шумно выдыхает. Закончились — вот оно как?       «Я говорю 'закончились', но кто пишет письмо о том, чего больше нет? Письма пишут те, кто не верит в конец, тем, с кем не хотят ничего заканчивать».       Алекс, как всегда, прямолинейна.       «Была мысль уйти, что называется, по-английски. Но я ненавижу людей, которые ничего не успевают сказать напоследок — как мои родители, как бабушка… Поэтому я пишу это письмо, в надежде, что вы прочитаете его вместе и проклянёте меня; может, даже слепите куклу вуду…»       Крис улыбается. Неплохая идея — сделать куклу вуду, чтобы вернуть Алекс оттуда, где она сейчас; знать бы ещё, где она прячется.       Спросить Крис, конечно, не мог, но догадывался, что Александра использовала деньги, оставленные ей бабушкой. Раньше она хотела приспособить их для расходов, связанных с домом, но Вильям отказался, сказав, что ей следует отложить их на колледж.       А теперь неизвестно, сдала ли Александра хотя бы школьные выпускные экзамены досрочно или в её голове с идеальной укладкой появился другой, сумасшедший план на жизнь.       Крис надеется — сдала и готовится к поступлению в колледж; он надеется, что однажды она будет обвинять кого-нибудь в суде и он придёт на слушание, чтобы протянуть своё любимое: «Засуди его к чёрту, Алекс!»       «...то есть надеюсь, что вы останетесь теми людьми, которых я знала, и лучшими друзьями».       Сложно оставаться друзьями, когда в отношениях висит вопрос, ответить на который может лишь человек, которого нет рядом.       «Но я знаю, что вы, два идиота, будете сидеть и гадать, изменится ли знак вопроса на точку. Я не могу думать трезво, когда вы оба постоянно рядом. Я ужасный человек. В моей жизни всегда должно быть два человека, на которых я могу положиться. Сначала это был ты, Вильям, и бабушка. После её смерти ты, Крис, стал для меня отдушиной. И я не знаю — тянулась ли я к тебе, потому что нуждалась во втором близком человеке или потому… Я не смогу узнать этого, пока не потеряю вас обоих. Я не смогу ответить вам, пока не останусь одна и не научусь полагаться лишь на себя».       Крис переворачивает страницу.       «Я не прошу вас ждать и даже не уверена, что кто-то из вас не разорвёт это письмо. Я лишь хотела сказать, что мне жаль. И мне хотелось бы, чтобы ничего этого не было, чтобы однажды, через много лет, мы бы сидели втроём в кафе, и я бы сказала: 'А знаете, было время, когда мне казалось, что я что-то чувствую к Крису'. А ты, Крис, ответил бы: 'Чёрт, Алекс, на твоём месте я бы присмотрелся ко мне снова!'»       Крис смеётся. Может, за это она ему и нравилась — за то, что они почти никогда не разговаривали нормально, а только ругались или делали вид, что ругаются.       «Кто знает, возможно, это не такая уж несбыточная мечта. Я не прошу вас простить меня или понять. Знаю, что вообще не имею права просить вас о чём-то. Но всё же вы — два моих самых дорогих человека. И я прошу вас оставаться близкими людьми друг для друга».       Шистад нехотя переводит взгляд на последние строчки:       «И постарайтесь больше не возвращаться домой в синяках — помните, что за это я мысленно ломаю вам рёбра. P.S. Я дам ответ, как только сама его найду, и отыщу вас, если вам ещё будет интересно. А то вдруг вы найдёте утешение друг в друге. Всегда ваша Александра-Алекс»       Крис не знает, существует ли закон, по которому можно осудить пропавшего человека, но думает, что было бы неплохо его придумать. Особенно когда этот человек заставляет тебя любить его даже после чтения столь нелепых фраз.       Крис не сразу приходит в себя. Его выбивает из мыслей стук в дверь.       Он надеется, что это не Мона, с которой он переспал немногим ранее и записал на диктофон её стоны. Его так и подмывало разослать запись всей школе, но он сдержался и дал послушать только самой Хольтер — пусть на своей шкуре прочувствует то, что чувствовала Алекс.       Но за дверью оказывается вовсе не Мона.       Вильям смотрит на друга хмурым, непонятным взглядом. Потом откидывает со лба чёлку и говорит:       — Пошли. Ты же не собирался пропустить вечеринку?

***

      Год спустя       Александра проходит возле школы Хартвига Ниссена, которая часто снилась ей в кошмарах, и улыбается. Сегодня это место не причиняет боли, только вызывает грусть.       «Скажи, что ты не влюблена в моего лучшего друга».       Ольсен до сих пор сожалеет, что не смогла тогда ответить и тем самым оставила глубокие раны в трёх сердцах. Но она, как и всегда, оправляет платье-карандаш, вытягивается по струнке и не выказывает ни единой эмоции.       «Скажи, что ты не влюблена в моего лучшего друга».       Сегодня у неё есть ответ. Возможно, уже поздно и слова её улетят в пустоту, но Александра наконец-то знает, чего хочет, знает, что чувствует, и сомнений не осталось.       И она идёт к тому, кого в конце концов выбрало её сердце.

КОНЕЦ