Любовь невзначай

       В голове Вонхо уже несколько дней крутился тот момент, когда Шону прошел мимо него в полицейском участке. Хосок не мог ни спать, ни есть, он просто лежал на кровати, смотрел в потолок и думал. Что будет дальше? Ему не давали поговорить с Шону, не давали увидеться, как бы он не просил и сколько бы ни стоял под участком.       Кихен безумно переживал за сына. Да, ему не нравился его выбор, но Вонхо страдал, а для родителей такие мучения детей – тот еще кошмар. И вот опять он пришел к ребенку в комнату, принес ему ужин и сел рядом на кровать.       − Вонхо, − ласково начал отец, поглаживая сына по ноге. – Не переживай, все будет хорошо. Мы найдем адвоката, мы поможем ему…       Хосок даже не посмотрел на Кихена. Он рассказал отцу всю ситуацию, когда понял, что смысла скрывать все произошедшее нет. И теперь он просто ждал, когда будет суд, когда станет хоть что-нибудь известно.       − Солнышко, пожалуйста, успокойся, − Кихен не оставлял попыток привести Вонхо в нормальное состояние. – Я пойду завтра в участок и постараюсь выяснить что-нибудь. Хочешь, пойдем со мной?       − Хочу, − каждое слово Вонхо давалось ему с трудом. Он еле сдерживался, чтобы не заплакать. – Пап… Почему все так? Это я виноват…       − Перестань, он поступил так, потому что любит тебя. И хочет защитить. Кто знает, что могло бы произойти, если бы Глеб продолжил ходить на работу?       Вонхо отвернулся к стене и заплакал. Вот опять все повторяется. Как только в его жизни все наладилось, сразу происходит что-то очень плохое. Бедный мальчик не знал, как все это прекратить, руки опускались от безысходности. Хотелось что-то сделать, как-то прекратить страдания, но в голову не приходили никакие способы, кроме суицида… Вонхо сразу же отбрасывал эти мысли. По крайней мере, пытался.       Утром следующего дня Кихен, как и обещал, отправился в полицию, прихватив с собой сына. Вонхо был очень слаб, он толком не ел и не спал несколько дней, и отец утром силой запихал в него несколько ложек завтрака.       Пока Кихен доказывал что-то полицейскому, Хосок стоял посреди коридора и думал. Здесь он в последний раз видел своего любимого. Он вспоминал его взгляд, полный безысходности, вспоминал, как им было хорошо сидеть в кино…Если бы та рыжая женщина не вызвала полицию, ничего этого бы не было. Рано или поздно Шону бы признался Вонхо в убийстве Глеба, и они бы вдвоем что-нибудь придумали. Уехали бы, убежали, жили бы у моря отшельниками, но точно бы не попались и не позволили никому разрушить их счастье.       Кихен прервал поток сознания Вонхо, схватив его за руку и потащив куда-то вперед по коридору. Хосок не успевал понять, что происходит, как отец отпустил его, оставив в комнате. Это было небольшое помещение, комната для переговоров с заключенными. Он подошел к столику, на котором стоял телефон, сел за него и принялся ждать.       В дверях за стеклом показался Шону. За ним следовал охранник, но Хосок был так рад видеть любимого, что готов был проломить стекло и броситься ему на шею. Он подождал, пока Шону сядет, и схватил трубку телефона в руки.       − Я скучаю, − прошептал Хёну. Он грустно улыбнулся.       − Я тоже. Как ты? Тебя скоро отпустят? Когда суд? – Вонхо оживился, увидев любимого, и снова начал задавать тонну вопросов.       − Я… Я не знаю, но суд скоро, тебе скажут, я просил…Нам дали минуту поговорить, − Шону выглядел очень поникшим. – Я люблю тебя, обещай, что не будешь переживать.       Хосок не знал, как реагировать. Минута – безумно мало, но лучше, чем ничего. Он хотел прижаться к любимому, обнять его, поцеловать, хотел не отпускать его никогда, но между ними это толстое грязное стекло.       − И я тебя люблю… Все будет хорошо, − Вонхо приложил ладонь к стеклу. Шону сделал то же самое со своей стороны.       Охранник подошел и увел парня, схватив его за руку. На прощание Хёну бросил печальный взгляд, полный любви и сожаления. Вонхо сидел в ступоре и смотрел ему в след, даже когда дверь давно захлопнулась, пока его не забрал отец.       Кихен вывел сына на свежий воздух и прижал к себе.       − Прости, вам разрешили только минуту поговорить. Я не смог договориться о большем.       − Спасибо, − Вонхо прижался к отцу, расплакавшись. Он только сейчас понял, что Кихен – его самый близкий человек. Даже в такой ситуации он его не бросил, а помогает всеми силами и поддерживает.       Спустя несколько дней Кихен сказал, что пришло письмо с датой суда.       В назначенный день Вонхо пришел туда. Он зашел в зал, ему показали, куда сесть, и на дрожащих ногах он проследовал к своему месту.       Когда заседание началось, охранники вывели Шону в наручниках и тюремной робе и затолкали его в большую клетку для подсудимых. Хосок постарался сдержать слезы, но, обменявшись с любимым взглядами, не смог, и одинокая капелька покатилась по щеке. Наконец, вышла судья, которой оказалась та самая рыжая женщина из кинотеатра. Зачем она вообще это сделала?       Стервозным голосом женщина объявила о начале заседания, но Вонхо уже не слушал. Он очнулся только в конце, когда рыжая объявляла приговор.       − …Приговаривается к лишению свободы сроком двенадцать лет с последующим ограничением свободы сроком на год, с возможностью условно-досрочного освобождения.       Вонхо словно током ударило. Двенадцать лет… Это ужасно много. Он не мог понять, что происходит, не мог сдвинуться с места. Хосок пришел в себя только спустя несколько минут, когда отец вытащил его на коридор и отошел поговорить с адвокатом. До Вонхо доносились обрывки фраз.       − … Я сам не понимаю, как так произошло, − голос адвоката дрожал. – Ему должны были дать в два раза меньше, я нашел все доказательства, я…       − Прекратите, Леонид Петрович, вы сделали все, что могли. Давайте лучше подумает об освобождении по УДО.       − Да, такое возможно, только если он отсидит две трети положенного срока. Я потребую пересмотреть дело, но вряд ли это что-то даст.       − Спасибо, − Кихен вздохнул, попрощался с мужчиной и направился к сыну. – Пойдем домой, Вонхо.       − Я хочу с ним увидеться…− Хосок будто не слышал, что говорил ему отец.       − Это невозможно. Я добьюсь свидания для вас, но сейчас это нереально. Птенчик мой, пойдем домой, я сделаю тебе чай, наберу ванну, ты расслабишься…       − Я не хочу домой! – Вонхо резко вырвался из объятий отца и закричал. – Я хочу видеть Шону! Я хочу быть с ним, хоть в тюрьме, я пойду за ним куда угодно! Я люблю его! Я…       Он больше не смог сдерживаться и громко зарыдал. Отец кинулся успокаивать сына, но у него самого навернулись слезы на глаза. Вонхо бил стену кулаками, кричал, цепляясь пальцами в плечи Кихена. Ему было так плохо, и сейчас, в здании суда, он понимал, что увидит своего парня очень нескоро. Того, кого он любит больше жизни, теперь не будет рядом, и мальчик не понимал, чем заслужил такое. Он был сломлен и подавлен, и отец переживал вместе с ним.       Через десять минут Вонхо уже стоял на улице, но слезы продолжали катиться по щекам, не переставая. Он уже не кричал, не всхлипывал, он был обессилен и не чувствовал ничего.       Дни бесконечно медленно тянулись. Да, Хосок ходил на работу, общался с отцом, даже занялся рисованием, но тоска по Шону не покидала его. Им не разрешали увидеться, за три месяца не было ни одного свидания. Вонхо только узнал от Кихена, что Шону посадили в тюрьму в соседнем городе и что ему там не очень хорошо…       Как и в обычное утро, Вонхо пришел в школу. В ставшем таким ненавистным спортзале он проводил урок за уроком, не обращая внимания ни на время, ни на учеников. К концу дня он собирался домой, но тут к нему неожиданно заглянул ученик.       − Учитель, я не помешаю? – Тэен робко вошел и присел рядом с Вонхо. – Вы были таким грустным сегодня на уроке…       − Все в порядке, − ответил парень, не выражая никаких эмоций. Но, решив, что нельзя показывать свою депрессию ученику, спросил: − Как у тебя дела?       − У меня все хорошо, − удивленно сказал мальчик. – Я вообще не об этом хотел поговорить… У меня мама работает в суде, и я мог бы помочь с… Ну, вы понимаете.       Вонхо встрепенулся, в его глазах появилась надежда. Он не удивился, что Тэен знает про его возлюбленного. Шону работал в их школе, и о случившемся знают уже абсолютно все, даже за пределами учебного заведения, и от этого было только хуже.       − Она может помочь мне выбить свидание с Шону?       − Да, я могу поговорить с ней. А лучше… Приходите к нам сегодня на ужин, − Тэен улыбнулся. Вонхо было приятно, что мальчик проявляет заботу. – Мы ведь можем быть друзьями, правда?       − Правда… Я приду.       После этих слов мальчик ушел на урок, оставив Вонхо свой номер телефона и адрес. Вечером Хосок собрался и поехал к Тэену на такси. Он жил за городом, и добираться до него надо было довольно долго. Перед глазами мелькали знакомые пейзажи, и Вонхо вспомнил, как Шону возил его знакомиться с родителями. В сердце кольнуло, но он не позволил себе расплакаться. Хосок думал о том, что мать его ученика может помочь встретиться с Шону, а если повезет, то и уменьшить срок.       Машина остановилась рядом с небольшим домиком. Вонхо вышел и начал осматриваться: небольшое одноэтажное строение из серого кирпича, окруженное кое-где покосившимся забором, с потрескавшейся крышей и зарослями кустов перед домом. Участок выглядел типично как для деревенского домика, но в нем было что-то зловещее и мистическое…Скинув все на затяжную депрессию, Вонхо поднялся на крыльцо и позвонил в дверь. Через минуту ему открыли, и он отошел на шаг назад от удивления.       Перед ним стояла та сама рыжая женщина из кинотеатра и суда. Ну конечно, как можно было подумать, что на их маленький городок окажется больше одного судьи? Хосок не знал, как вести себя с этой женщиной.       − А, это вас пригласил мой сын? Ну, проходите, − женщина надменно улыбнулась и пригласила парня войти. Хосок хотел уйти, но он обещал Тэену, поэтому вошел. – Я сейчас схожу за сыном, проходите на кухню.       Вонхо послушно прошел в кухню, которая была по совместительству и гостиной, и начал осматриваться. Квартира выглядела довольно старой, в воздухе повис затхлый запах, и все тут напоминало о том, что ремонта давно не было: пожелтевшие обои, на которых в некоторых местах были газетные вырезки, старые красные узорчатые ковры, дряхлая мебель… Вдруг Вонхо услышал крики, глухо доносящиеся из комнаты.       − Ты кого мне привел в дом, урод? – женщина была зла, и, кажется, не рада визиту Вонхо.       − Мама, я думал, ты хочешь помочь! Вечно ты так, а потом удивляешься, почему я не хочу с тобой разговаривать! – Тэен был тоже в ярости, и Хосок подумал, что будет лучше, если он уйдет.       − Заткнись, маленькая дрянь! Значит так, иди развлекай своего гостя, а я подумаю, что ему сказать.       После этих слов Вонхо стало так противно и жалко мальчика, что он готовился уходить, но тут в дверном проеме появился Тэен.       − Простите, мама не в духе… Я ей говорил про встречу, но она разозлилась, увидев вас…       − Ничего, я уже ухожу. Увидимся в следующий раз, хорошо? – Хосок был немного разочарован. Он не ожидал увидеть рыжую женщину тут, и уж тем более не ожидал, что она будет так плохо относиться к своему сыну.       − Я вас провожу, − сказал Тэен и тут же вылетел вслед за Вонхо из дома.       Они шли вдвоем по улице и разговаривали. Тэен рассказал своему учителю, что у него ужасные отношения с матерью, что ему живется с ней очень плохо, что это невыносимо и он хочет побыстрее закончить школу.       − Мама не всегда была такой. Да, она никогда не любила меня, но все стало просто ужасно только недавно, − начал свой грустный рассказ мальчик. – Примерно шесть месяцев назад она стала очень злой, постоянно срывалась на мне, называла тупицей, говорила, что я ничего не добьюсь… Мне очень больно это слышать от родной матери. Я не знаю, почему она так резко изменилась, она и раньше гнобила меня, но то, что творится сейчас… Бывало, что она выгоняла меня из дома, и тогда я шел на старую пристань у озера. Там очень холодно, особенно сейчас, когда уже идет снег, но я терпел и сидел там. И вот в один день… Я познакомился там с парнем. Он сказал, что его родители тоже часто ругаются, и он приходит на эту пристань, чтобы не слышать их криков. Знаете, мы с ним такие разные, но у нас так много общего! Он из богатой семьи, ему только исполнилось шестнадцать, а я живу в старом мамином доме, хожу в школу, когда мне уже пора работать…       Тэен замолчал, его голос дрожал, и Вонхо было безумно жаль мальчика. Он хотел ему как-то помочь, но не знал, как именно.       − Ты не можешь съехать от матери?       − Нет, − Тэен разочарованно выдохнул. – Пока я не закончу школу, мне придется жить с ней, терпеть весь этот ужас.       − А… Тот парень, вы с ним вместе? – Вонхо показывал, что заинтересован в жизни мальчика, ему было жаль, что такой хороший парень имеет такую сложную жизнь.       − Я не знаю, однажды его семья заметила нас вместе, и ему запретили видеться со мной. Его отец… Настоящая истеричка!       − Да, плохо дело… − сказал Хосок, и, подумав, добавил: − Моему ребенку тоже могло бы быть сейчас шестнадцать…       − У вас есть ребенок? – Тэен остановился на месте от удивления.       − Был, − Хосок сглотнул и рассказал мальчику всю историю от начала до конца.       Парни шли молча по дороге уже довольно долго. На улицу давно опустилась ночь, а вдалеке показались огни города. Они сами не заметили, как дошли сюда от поселка.       − Ох, мы так далеко отошли… Наверное, мне стоит вернуться, − Тэен засуетился и собрался бежать домой, но Вонхо остановил его.       − Все в порядке, если не хочешь идти к маме, можешь пойти ко мне. Отец будет не против, − Хосок улыбнулся. Да, это странно, что он предлагал ученику переночевать у него, но поступить иначе не мог.       − Правда? Я был бы рад, − мальчик улыбнулся, и Хосок был безумно рад этому. Он впервые за несколько месяцев почувствовал себя нужным.       Когда парни пришли домой, Кихен очень удивился, и даже начал было злиться на сына, думая, что он привел своего нового парня. Но когда понял всю ситуацию, напоил детей чаем и отправил спать. Завтра выходной, но было уже поздно, и мальчики направились в комнату Вонхо.       Пол ночи они разговаривали и жаловались друг другу на свои проблемы, смеялись и обсуждали всякие глупости, показывали друг другу фотографии. Вонхо показал ребенку свои совместные милые фотографии с Шону, показал скрипки, рассказал о Зое-2000 и погрустил из-за ее потери.       Тэен листал фотографии в телефоне, и остановился на одной. Там был он со светловолосым мальчиком, который улыбался и жизнерадостно смотрел в камеру. Его лицо показалось Вонхо безумно знакомым, и он спросил имя мальчика.       − Его зовут Ли Минхек, − ответил Тэен, и сердце Вонхо замерло.       Значит, в семье Чангюна не все так гладко, и Вонхо не покидала мысль, что это все из-за него. Он поник от осознания того, что разрушил чужую семью.