***
Он до сих пор помнит, что творилось с мужчиной после матча с Кореей. Помнит, как дрожали руки голкипера после того, как дверь номера закрылась за ними. Помнит, как он тихо, сдавленно, пытаясь сдержать горькие слезы, прошептал, понуро опустив голову: "Саш, прости. Я всех подвёл...и тебя в том числе". На последних словах вратарь вздрогнул всем телом, боясь, что нападающий отвернется от него, обвинит во всем, а потом соберёт свои вещи и переселится к кому-то другому. Лишь бы подальше от того, кто закрыл им дальнейший путь на чемпионате. У зенитовца тогда все похолодело внутри от вида такого армейца. Всегда собранный, серьёзный, уверенный в себе человек находится в шаге от падения в бездну. Ещё чуть-чуть и сломается. Закроется в себе, будет строить из себя самого сильного, когда в то же время постепенно будет угасать изнутри. Потеряет сборная России незаменимого стража ворот, но нападающий никогда не даст этому случиться. Кержаков притягивает парня к себе, крепко сжимая в своих объятиях и утыкаясь носом в макушку, целует нежно в лоб. - Не смей так говорить, Акинфеев. Я не намерен слушать эту дурь, - мягко, чтобы не спугнуть, но одновременно строго, чтобы донести суть, сказал Саша. - Я отвечаю за ворота, отвечаю за счёт на табло, я должен был ловить этот мяч, я... - начинает корить себя футболист, которого одолевает паника, заставляющая судорожно вдыхать воздух, цепляться за чужую футболку. Страх дикий в глазах. Бледность ужасная. Руки ледяные касаются чужой горячей кожи. В голове лишь мысли о том, что подвёл всех. - Игорь, посмотри на меня, - аккуратно встряхивает за плечи задыхающегося, поднимает за подбородок, заставляя глядеть прямо в голубые глаза напротив. Держит цепко за плечо, не давая увернуться. Акинфеев слушается. Выполняет приказ. Смотрит на мужчину, замечая океан нежности в глазах напротив. Дыхание перехватывает от такого зрелища. Он не заслужил. - Дыши глубоко. Я рядом. Всегда рядом. Ты только дыши, и не давай панике брать верх над тобой. Ты ведь у меня сильный мальчик, верно? Такие не сдаются. Они превращают свои поражения в грандиозные победы, заставляющие забыть о прошлых промахах. - Зенитовец видит, как дыхание немного выравнивается, чему, несомненно, радуется. Даже сам спокойно выдыхает. Хватка на плече исчезает. Вместо этого ладонь перемещается на спину, нежно гладит вверх-вниз, делится теплом и лаской с кожей под слоем ткани. - Мы играли против сборной Кореи. Кореи, понимаешь? - как маленького переспрашивает. - И что с того? Это как-то оправдывает мою ошибку? - приглушенно спрашивает Акинфеев, уткнувшись в чужое плечо. - Да мы в их ворота должны были как минимум 5 мячей закинуть, Игорёк, - говорит почти шёпотом, перебирая русые волосы между пальцев, - но мы этого не сделали, а винишь в итоге только ты себя? А что ж тогда защитники не пресекли движение соперника к нашей вратарской? Это и их вина тоже. Ну нельзя же так, солнце. Это не дело. Проигрывает всегда команда, а не кто-то отдельно. Сколько раз ты нас спасал? Без твоего мастерства мы бы не с ничьей закончили, а с разгоромным счётом в пользу соперника, - разъясняет простые истины, надеясь, что вратарь хоть на чуть-чуть меньше станет винить во всем себя. Он прекрасно понимает, что тот будет вспоминать об этом всю жизнь, но если есть шанс хоть немного приглушить боль родного человека, то он все для этого сделает. - А что же подумают болельщики? Они же всегда поддерживали меня, считали авторитетом, а тут такое. Я же и их подвёл, - тяжело вздыхает, переводя пустой взгляд на стену. - Так, Игорь, не заставляй меня повышать на тебя голос, потому что об этом надо думать в последнюю очередь. Вообще не надо думать. Твоё психологическое состояние намного важнее, чем их мнение, - у Кержакова теплеет в груди, когда он чувствует лёгкую улыбку на своём плече. - Настоящие, адекватные болельщики поймут и простят, поддержат. Все мы совершаем ошибки. Нет идеальных, пойми. Я могу приводить множество досадных моментов в футболе, но смысла в этом не вижу. Я хочу, чтобы ты раз и навсегда запомнил одну фразу, - берет в ладони лицо вратаря, заглядывая в карие глаза, в которых плещется боль и отчаяние. До чего же себя довел, негодяй. - Всё, что нас не убивает, делает нас сильнее. Так докажи же всему миру, что великого стража ворот номер 1 сборной России ничем не сломить, - притягивает за шею ближе, целует в губы осторожно, без всякой пошлости. Вкладывает в этот поцелуй всю свою любовь и заботу. Голкипер отвечает робко, успокаиваясь вмиг, когда чувствует столь нужное сейчас прикосновение от любимого человека. После чего отстраняется быстро, потому что жизненно необходимо для него сейчас произнести то, что вертится на языке уже которую минуту. - Я люблю тебя, - шепчет тихо, словно боясь разрушить атмосферу, окружающую их, - спасибо. - Ещё и благодарить за это вздумал, чертенок. Все, хватит на сегодня негатива. Предлагаю посмотреть какой-нибудь фильм, только не драматический! - быстро добавляет он, неожиданно подхватывая и перекидывая Игоря через плечо. - Саш, ты совсем офигел? А ну поставь меня на место, - ворчит показушно, цепляясь за футболку чужую, чтобы не упасть. - Я разрешал возмущаться? Нет, - крепко удерживая за бедра, понёс к дивану для просмотра кино. - Я ещё отомщу. И месть моя будет страшна, - грозно ответил Акинфеев, счастливо улыбаясь. Через секунду он уже оказался на боку в объятиях мужчины, прижавшего его спиной к себе: "Не сомневаюсь, солнце. Уже начинаю бояться". Вместе они справятся с любыми трудностями.***
Раздаётся свисток. Испанец разбегается. Ударяет по мячу. Казалось бы, что белая сфера с красными полосами уже готова залететь в сетку, но Игорь в красивом падении ногой в последнюю секунду меняет направление летящего в ворота предмета. - Отбил, - шепчет экс-нападающий, а потом срывается с места и бегает по помещению, громко крича от радости. "Это мой вратарь. Мой. Благодаря нему мы отправляем Испанию домой. Нога Бога!" - вопит про себя Кержаков. Он быстро достаёт телефон и набирает сообщение герою матча: "Золотая ножка, жди меня. Скоро приеду❤️". Через минуту мужчина уже гнал по московским улицам, на которые высыпал народ с криками и различной атрибутикой. Кое-как добравшись до стадиона и чудесным образом не сбив ни одного пьяного болельщика по пути, бывший зенитовец быстро поднялся к раздевалке, прикрывая лицо капюшоном кофты. Меньше всего ему хотелось сейчас оказаться в плену журналистов или же других простых смертных. Отворив дверь, ведущую в шумное помещение, Саша застал кучу полуголых и криво двигающихся тел, радостно отмечающих победу. На миг ему стало грустно, что он не причастен к этому грандиозному событию в качестве футболиста. Глаза быстро находят одного человека в бирюзовой форме, сосредоточенно снимающего с себя футболку. Он не замечает вошедшего, впрочем, как и все остальные. Кержаков сглатывает, наблюдая, как перекатываются мышцы упругого тела. Так и хотелось пройтись по ним губами, отмечая каждый миллиметр этой прекрасной кожи. Но это потом. Обязательно. - Парни! - кричит он, переводя взгляд на танцующих. - Не ждали? В раздевалке тут же воцарилась тишина. Экс-нападающий даже смутился от такого количества взглядов, прикованных к его персоне. Точно не ожидали. Одна только фигура так и стояла в той же позе. С широкой улыбкой на губах. Ожидал, чертенок. - Керж! - крикнул Дзюба и налетел на него с объятиями, после чего его примеру последовали все остальные. Мужчина с радостью обнимает всех в ответ, но уже начинает чуть было не задыхаться от такого натиска, - Ладно, парни, оставьте его живого. Какими судьбами тебя к нам занесло? - для приличия спрашивает форвард, прекрасно понимая, что его судьба сейчас стоит спиной ко всем и нагло улыбается. - Да вот решил проведать вас, поздравить. Кстати, с победой. Артём, ты просто молодчина. Я верил в тебя. Как и во всех остальных. Вы просто чудо, а не команда. - Но без ноги Бога мы бы никуда не вышли, - на этих словах капитан немного дёргается, чуть повернув голову в сторону говорящих, чтобы лучше расслышать разговор, - поэтому все почести сегодня ему, нашему герою. Парни тут же расходятся и начинают делать вид, что чем-то сильно увлечены. Об отношениях этих двоих знает вся сборная России и частенько любит шутить на эту тему. И сейчас ребята не хотят смущать парочку, хоть и каждый искоса поглядывает на них, потому что интересно. Саша подходит к армейцу и обнимает его со спины, руками прижимая к себе за талию. Шепчет нежно на ухо, заставляя чужое тело задрожать в руках: "Ты был неотразим, солнце. Ночью я буду благодарить тебя нежно и долго за эту победу. Ты заслужил", - ведёт нежно губами по мочке покрасневшей, опаляет горячим дыханием. - Саааш, мы тут не одни, прекрати, - прикрывает глаза от удовольствия, сжимая руки мужчины в своих. Губу закусывает развратно, инстинктивно отклоняя голову вбок, давая ещё больше пространства для творчества нападающего. - Игореш, прекратить говоришь? - ухмыляется, лёгкими поцелуями переходя на шею, заставляя голкипера тихо простонать от удовольствия. Благо музыка заглушает все на свете, а из дальнего угла никому не видно, чем они тут занимаются. - Мне правда нужно собир... - вскрикивает тихо, когда чувствует лёгкую боль от укуса прямо под кадыком, шумно выдыхает, пытаясь взять себя в руки. Как же хочется отдаться полностью мужчине рядом, снять с себя весь стресс, который он только что пережил. Отстраняется с трудом от любимого: Подожди немного. Я соберусь, мы выйдем отсюда, а дальше я весь твой". Весь твой. Кержакова передергивает от такой фразы. Акинфеев только усугубляет ситуацию своими словами. - Я буду ждать тебя в машине. Советую поторопиться, потому что я не железный. Да и ты тоже, - оставляет лёгкий поцелуй на губах, прощается со всеми и уходит. А Игорь лишь глупо улыбается, все ещё чувствуя, как горит кожа от прикосновений. Он чертовски счастлив!