- Какой любишь кофе? - Темный как ночь, сладкий как грех*
Декабрь 2012 года Зимнее утро началось с лучика солнца, которое пыталось выползти из-за низких тяжелых облаков, покрывавших почти весь небесный свод. Зима в Испании не сказать чтобы холодная, но относительно других сезонов жары не наблюдается. Проснувшись от того, что одеяло сползло на пол, а ночная прохлада, воспользовавшись этим, стала покрывать кожу полузащитника Реала рядами мурашек, Лука Модрич встал с кровати, при этом поморщившись от холода и звонко чихнув. Благо жил он один и разбудить столь громким проявлением реакции организма на холод никого не мог. Отключив будильник, который должен был прозвенеть аккурат через 5 минут, хорват первым делом отправился в спасительные объятия теплого душа в надежде согреться и взбодриться. Утро - вообще не время Луки. На стандартный вопрос о том сова он или жаворонок ответ всегда одинаковый: «я выбираю ночь». Лучшим другом хорвата по утрам была кружка горячего свежесваренного кофе. Предпочтительнее с молоком. С большим количеством молока. Ну да - лучше латте может быть только раф-кофе – у каждого свои слабости. У Модрича - кофе в любом виде как одна большая слабость. В его небольшой квартирке всегда было минимум 5 видов любимых кофейных зернышек, да что уж говорить - даже ароматизатор для дома с кофейным ароматом. Сегодняшний день не задался почти с самого начала – сломалась кофеварка, а турка куда-то запропастилась, времени на поиски которой совсем не оставалось. Беспорядка в квартире не было, скорее наоборот – все аккуратно лежало на своих местах, но это не мешало вещам порой куда-то бесследно исчезать, хотя в квартире кроме самого хозяина почти никто и никогда не появлялся за редким исключением. Модричу пришлось довольствоваться кружкой крепкого черного чая, в котором кофеина тоже было предостаточно, но вот не было того самого столь манящего аромата и непередаваемого вкуса. Ну хоть чуть-чуть бодрости прибавит. Окончательно просыпался Модрич только когда уже приезжал на тренировку, а до этого его тело самостоятельно, на автопилоте, выполняло необходимые действия вроде тех, что одеться, собраться, сесть в машину. Сидя в раздевалке и просматривая перед тренировкой последние новости, хорват наткнулся взглядом на статью. Все бы ничего, если бы статья не называлась: «Модрич – худший трансфер сезона». Где-то в районе груди больно кольнуло, а глаза непроизвольно защипало. Легко игнорировать мнения людей, когда уверен в себе, а когда сам сомневаешься в своих силах и еще видишь подтверждение своим сомнениям, выраженное прямым текстом, задевает намного сильнее. Хочется спрятаться ото всех в надежде, что эти самые «все» забудут о твоем существовании и не будет так мучительно стыдно, что подвел команду. Погрузившись в себя и занимаясь самокопанием, Лука не заметил, как уже пару минут пустым взглядом смотрит на дверку шкафчика раздевалки, а в уголках глаз все же скопилась влага от обиды на самого себя. Именно в таком состоянии и застал полузащитника сливочных Рамос, только что зашедший в раздевалку и удивившийся тишине со стороны Луки в ответ на приветствие. Серхио не любил совать нос в чужие дела, но тут не удержался и заглянул через плечо Модрича к нему в телефон, который все еще был у того в руках и насмешливо светился злополучной статьей. Рамос не дурак, поэтому сопоставить состояние хавбека с содержанием статьи не составило особого труда, но вот чего Серхио не понимал, так это того, с какого перепугу Модрича стало волновать мнение прессы о себе. Он же знает, что его сокомандники отнюдь не считают его худшим приобретением. Даже наоборот – меньше чем за полгода новенький для Реала полузащитник стал душой компании, лучиком солнца почти для каждого игрока команды, а у самого Рамоса в голове засело лишь одно желание, которое сводило его с ума – обнимать этого маленького зайку (да, конечно, он зайка именно потому что «солнечный зайчик» и ни по каким другим причинам) и выполнять свою роль защитника – защищая его от всего мира. Впрочем, до сегодняшнего дня поводов для этой самой защиты особо не было - банально потому, что Лука вполне и сам может за себя постоять – это только с виду он маленький и хрупкий, и пусть эта ангельская внешность никого не обманывает, темную сторону Модрича лучше не знать - в тихом омуте… Недолго думая, Рамос сделал единственное, что он мог в данной ситуации. Наклонившись, он обнял Луку со спины, прижав его к своей груди. Тихо, чтобы слышал только один человек, которому эти слова предназначались, Серхио шепнул: «Ты еще всем докажешь, что ты лучший». Произнеся фразу, испанец поцеловал его в макушку, не преминув воспользоваться возможностью зарыться носом в мягкие светлые волосы и вдохнуть столь любимый запах ванили, которым почему-то всегда пахнет Лука. От этого жеста хорвату стало одновременно тепло и обидно. Обидно – потому что Модрич понял, что только и может, что вызывать жалость, но как же приятно, когда тебя кто-то таким образом пытается укрыть, спрятав, от враждебного внешнего мира. Одна слезинка потекла по щеке, но тут же была стерта поцелуем в скулу, когда Лука встал и, повернувшись, уткнулся носом в плечо испанца, шальной мыслю проскочило, что от этого плеча слишком пахнет кофе. На грани слышимости прозвучало «спасибо»…***
Наши дни (ноябрь 2018) Ночь скрывает тех, кто хочет быть невидим. Прячет все тайны и секреты, которые услышит в темных переулках городов. Дарит столь необходимую тишину или же наоборот – приглашает на праздник жизни. Ночью можно не скрывать свои чувства и эмоции, не притворяться, а просто быть собой. Это то время суток, которое все прощает и примет тебя любым – выслушает, утешит. Осенним вечером один известный футболист, накинув на себя капюшон, тенью бесцельно бродил по улицам Мадрида, пытаясь привести свои мысли в порядок, что получалось у него из рук вон плохо. Когда время перевалило за полночь, а улицы стали постепенно пустеть, Лука присел на лавочку, даже смутно не представляя, в какой части города он сейчас находится. Выходя из дома, он просто шел пешком «куда глаза глядят», а с того момента уже прошло больше трех-четырех часов, так что дойти он мог даже до противоположного конца города. Впрочем, пока что его месторасположение хорвата мало волновало. Щелкнула зажигалка, освещая на короткие секунды небольшое пространство. Первая затяжка, вторая. Ментоловые сигареты приятным холодом обжигают легкие. Медленно втянуть дым, задержать его в себе на пару секунд, затем также медленно выдохнуть, в надежде успокоить нервы и выкинуть из головы все страхи и сомнения. Вручение Золотого мяча только через неделю, у Луки уже началась паника. Самый большой страх – облажаться перед всеми, а точнее, когда каждый второй пророчит ему получение этого чертового Мяча, не получить его. Страх перед мнением других людей, страх критики. Подсознательно хорват понимал, что бессмысленно на это обращать так много внимания – ну покритикуют, ну и что? Жизнь от этого не заканчивается. Эти «критики» для него никто, сами ничего не добившиеся, зато лучше всех разбирающиеся в ошибках других. Как успех, так и неудачи носят временный характер, но такое забудется не так быстро, как незабитый пенальти. Как говорят, чем выше летаешь, тем больнее падать, а стоит тебе упасть - сразу налетает стая стервятников. От Луки уже ничего не зависело, но падать уж очень не хотелось. За такими размышлениями Модрич не заметил, как уже выкурил 3 сигареты к ряду. Непозволительно много, учитывая, что его лимит обычно составляет не больше тех же трех сигарет, но только в неделю. Пагубная привычка, от которой Лука не может отделаться вот уже несколько лет. И как бы на него ни орал за это Серхио (ни одна жвачка не может замаскировать запах табака) и как капитан команды, считавший, что курение отразится на игре (но никогда не говоривший об этой зависимости Модрича тренеру), и как его мужчина – «фу, ты опять курил, вот поэтому обойдешься без поцелуя» - бросать Лука не собирался. Зато стал еще чаще пить свой любимый кофе, потому что только этот напиток богов мог скрыть признаки «преступления». Тишину мадридской ночи нарушил шорох подъезжающей машины и звук быстрых шагов, стремительно приближающихся к ночному гостю улиц. Не успел хорват обернуться на источник шума, как у него из рук грубо и бессовестно выдернули сигарету и бросили на землю, притоптав носком кроссовка. До боли знакомого кроссовка. - Ты ебанулся?! Где тебя черти носили?! Какого хуя не отвечаешь на телефон?! Я, блять, чуть с ума не сошел, пытаясь понять, куда ты пропал... – Серхио злился, очень сильно злился, но встретившись с ним взглядом, Лука увидел в нем не столько злобу, сколько раздражение, тревогу, взволнованность, смешанные с облегчением. Сам Модрич как-то не задумался о том, какая будет реакция у Рамоса, когда тот не обнаружит своего Лукиту у них дома, а оттого почувствовал ощутимый укол чувства вины – слишком эгоистично с его стороны было вот так сбегать. За весь вечер и уже давно вступившую в свои права ночь он ни разу не вспомнил о своем любимом, слишком погрузившись в самокопание, а оттого стал еще больше злиться на себя. Слов извинений будет слишком мало. - А как ты меня нашел? – вопрос прозвучал прежде, чем Лука успел подумать об этом, а ведь вместо этого он все же хотел повиниться перед Серхио. Испанец на это лишь насмешливо закатил глаза – это все, что сейчас тебя волнует? Злость, которую так назвать даже было нельзя, ибо тут скорее было гипертрофированное чувство переживания и страха за любимого, стала отступать. Вытащив из кармана телефон и покрутив им в воздухе, Серхио с улыбкой произнес– «чудо техники». После окончания тренировки все игроки засобирались домой, никому не хотелось лишний раз задерживаться на поле - дома ждали тепло и уют, фильмы, попкорн, горячий шоколад (для Луки – кофе). Уже мысленно растянувшись на диване в гостиной и обняв своего хорвата, Рамос стал быстрее закидывать вещи в сумку. Последнее время испанец стал замечать за Лукой некую нервозность и задумчивость. Вот и сейчас – несколько пустой взгляд, который дольше обычного задерживается на одной точке, и действия, выполняемые скорее механический. Сделав себе мысленную заметку, вечером поговорить с Лукой, Серхио одним из первых отправился на выход из раздевалки, но был перехвачен тренером, который попросил капитана задержаться для обсуждения стратегии на ближайшую игру. Еле заметный жест рукой в сторону Модрича, намекающий на то, что тот может не ждать кэпа и ехать домой. Они особо не афишировали, что живут вместе, хотя некоторые особо наблюдательные догадывались, но уважали право на частную жизнь, не затрагивая данную тему в общении. Разговор с тренером затянулся еще на 2 часа, а Рамос уже готов был на стенку лезть от повторения одного и того же по десятому кругу – можно подумать первый день в футбол играем, что такие элементарные и всем понятные вещи так долго и подробно обсуждаются. Когда испанец уже вышел на улицу, темнота надвигающейся ночи медленно заполняла улицы Мадрида. Слегка поежившись от холода и натянув на голову шапку, Серхио направился в сторону своей машины, одиноко стоящей на парковке. Дом его встретил темнотой окон на обоих этажах и тягучей тишиной внутри, что уже было странно, но не настолько, чтобы вызвать какие-то подозрения – Лука мог лечь поспать после тренировки ну или в магазин поехать. Пройдясь по дому и даже заглянув в подвал, где у них была обустроена небольшая музыкальная студия, Рамос пришел к выводу, что этот непоседа все же уехал в магазин, не предупредив его. Не вписывалось в эту картину только то, что машина Модрича стояла на своем месте, в гараже, а ехать в магазин без автомобиля как минимум не рационально. Написав Луките сообщение незатейливого содержания: «ты где?», испанец приступил к исполнению того, о чем мечтал с сегодняшнего утра: какао-фильм-ванильный попкорн. Очень удачно наткнувшись на одном из каналов на драму его любимого французского режиссера, Серхио хотел погрузиться в фильм, но необъяснимое чувство тревоги не покидало его мысли. Ответа на сообщение все еще не было, хотя прошло уже полтора часа, что еще больше способствовало волнению Чехо. Набрав номер Луки и услышав в трубке лишь гудки, Рамос повторил свое действие еще несколько раз. Бесполезно – все те же холодные механические гудки, которые бесили Серхио так, что тот готов был разъебать телефон о стену, но вместо этого лишь энергично мерил шагами гостиную, периодически поглядывая в окно и пытаясь сообразить, что ему делать. И нужно ли вообще что-то делать, или он просто зря наводит панику. «А что если не зря?» - обеспокоенно подсказывал внутренний голос. Такие мысли прогонялись сразу – нет, ничего не случилось, просто Серхио параноик – не более чем. А вдруг? За все годы их знакомства и отношений Лука никогда так никуда не пропадал, не предупредив его. Нет, после ссор Модрич мог психануть и уехать к своему ненаглядному хорватскому барсику (тем самым вызвав сильный приступ ревности у испанца – да так, что Ракитичу только и оставалось потом молиться, чтобы на поле не попасть под ноги Рамосу), но всегда присылал хоть какую-то смску, а тут – тишина. Да и не ссорились они в последнее время. Весьма некстати вспомнился потерянный взгляд хорвата на сегодняшней тренировке. В этот момент Чехо понял, что надо что-то делать – лучше побыть лишний раз параноиком, чем потом жалеть о бездействии всю жизнь. Но вот что делать? Не обзванивать же сокомандников с вопросом: «А Модрич случайно не у тебя?» Это как минимум вызовет неуместные подозрения, да и вряд ли чем-то поможет. Одному человеку Рамос все же решился позвонить. Наступив на свою гордость, произнеся тонну проклятий в адрес вызываемого абонента, в адрес Модрича да и всех хорватов в целом, но все же позвонил. - Рамос? – сонный голос в трубке звучал весьма удивленно, - какого хуя тебе от меня надо полпервого ночи? - Ракитич, я тоже не горю желанием с тобой разговаривать и добровольно никогда бы не стал этого делать. Модрич у тебя? - Эмм, нет. А что? Что-то случилось? – судя по голосу, хорват мгновенно взбодрился, а в его тоне засквозило беспокойство. - Он пропал. - В каком смысле? – еще больше удивления и нотки паники. - В прямом, блять. Я пришел домой, а его нет, все два или даже три часа, что я дома он не появлялся и на звонки не отвечает! – Серхио опять стал вышагивать по дому, думая, что зря он позвонил этому ебаному барсику. - Рамос, да ты истеричка! Развел панику на пустом месте, - ну да, куда этому хорвату понять, что он чувствует. Он не видел Луку сегодня и не понимает, что повод для паники как раз есть. Уже собираясь нажать на кнопку отбоя, не попрощавшись, Серхио замер на месте от слов Ивана: - А ты не пробовал его найти по геопозиции телефона? – Рамос даже не удержался и с силой стукнул себя по лбу – как он сам не догадался. - Ракитич, я тебя обожаю! – сбросив звонок и представив, как удивился хорват его словам, Рамос побежал к компьютеру. После десяти минут манипуляций с хитрой программой Серхио знал месторасположение телефона Луки (и надеялся, что и самого Модрича тоже). Точка светилась в не особо знакомом районе Мадрида, в котором ни сам Серхио, ни Лука почти никогда не бывали, хоть место и располагалось не столь далеко от центра города, так что идей что там забыл Модрич не было никаких. В ночных дорогах есть своя романтика – на улицах пусто, свет электрических ламп нарушает покров темной вуали ночи, разгоняя мглу, полная тишина (нет, не мёртвая, а пронизанная жизнью) - лишь звук шин, шуршащих по асфальту, мешает безмолвию улиц, готовых встретить своего нового гостя. Приехав по нужному адресу и еще не выходя из машины, Серхио сразу заметил Лукиту – вполне себе живого и здорового, медленно затягивающегося сигаретой. К сегодняшним грехам Модрича прибавился еще один – ну Лукита, держись. Но какое же облегчение он испытал, увидев этот маленький хрупкий силуэт, спрятанный в надежном убежище сумерек, которое любезно предоставила ночь своему любимчику. В тот момент Рамос понял, что никогда и ни за что не отпустит Модрича из своей жизни, потому что он уже стал самим смыслом жизни. Телефон опустился обратно в карман, а Серхио подошел вплотную к лавочке, на которой сидел Лука и взяв его за руки, оказавшиеся ледяными, потянул вверх. - Иди ко мне, - голос испанца прозвучал хрипловато и тихо, но окутывал теплотой и каким-то домашним уютом. Рука, покрытая темными линиями татуировок, нырнула в светлые волосы, случайно при этом скинув капюшон, вторая же рука Серхио за талию притянула Лукиту к себе. Соприкосновение горячих губ испанца с тонкой линией уст Луки, столкновение медовых глаз с карими и невысказанные слова, но для этих двоих уже не нужные. Чехо через нежный, но настойчиво-требовательный, наполненный остатками отчаяния поцелуй пытался передать все те эмоции, которые испытывал в течение последних пары часов, Лукита же лишь сильнее прижимался к Рамосу (очень трогательно при этом приподнимаясь на носочках, от чего у Серхио сносило крышу каждый раз, когда он его целовал), ища у него поддержки и защиты. И находил их. Каким бы ты сильным не был, в этих крепких руках, стискивающих тебя так, что ребра грозят сломаться, хочется прикинуться слабым, надеясь, что эти объятия, закрывающие тебя от злого мира, никогда не разомкнутся. Они не думали, что кто-то их может заметить, ночь спрятала их ото всех, лишь сама со стороны наблюдала за тем, как они цепляются друг за друга, словно стоит отпустить, и они пойдут ко дну. Каждый поцелуй - как первый, сердце пропускает удар от каждого прикосновения, а по телу разливается чистое счастье от осознания, что они вдвоем в этой вселенной. Спустя пару минут, наконец оторвавшись от столь сладких и всегда желанных губ, Серхио прижался своим лбом ко лбу Модрича и выдохнул ему прямо в лицо: «Никогда так больше не делай, не убегай». - Прости меня, я – эгоист, - Луки уткнулся своим лбом в плечо Рамоса, пытаясь передать все раскаяние, но Серхио и так все понимал и не злился, просто сегодня очень испугался за своего зайку. - Лука, а ну марш в машину – ты весь продрог! – только сейчас испанец вспомнил о ледяных ладонях Модрича (ну и кто тут теперь эгоист?), романтика момента мгновенно растаяла, а хорват лишь кивнув и взяв Чехо за руку, пошел с ним к машине - только сейчас он заметил, что промерз до костей. Дома Серхио первым делом запихнул Луку в душ, чтобы тот отогрелся и, не дай бог, не заболел. Сам же в это время взялся приготовить им обоим по кружке кофе (ну и что, что ночь? Кофе в любое время суток актуален). За годы совместной жизни испанец уже стал профессиональным бариста - Лука попробовав однажды приготовленный Чехо кофе, отказывался теперь пить любой другой, да и вообще считал, что варить кофе у Рамоса получается лучше, чем играть в футбол, на что тот обиженно поджимал губы и демонстративно не разговаривал с Лукитой до тех пор, пока он не извинится или не задобрит его поцелуем или чем-нибудь попикантнее. Так просидев до утра и встретив рассвет на балконе, сидя в обнимку и укутавшись в один большой плед, они отправились спать, хоть завтра и выходной, но режим лучше не сбивать. Рамос-таки выпытал у Луки, что сподвигло его на «побег», а после долго и упорно возмущался на тему: «И с каким я ослом связался?!». - Эй, я вообще-то зайка! - Кролик, блин! Это ж надо до такого додуматься! Загоняться из-за такой хуйни! - Ну прости, не у всех же, как у тебя ЧСВ зашкаливает выше небес. - Ой, иди нахуй! - Сейчас сам туда и отправишься. В такой дружеской пикировке все сомнения и переживания, которые терзали Луку уже не одну неделю отступили – Серхио лишь одним словом может вытащить его из депрессии, тем самым не давая слишком глубоко уйти в себя, а заодно наглядно продемонстрировать, что Модрич сам создаёт себе проблемы на пустом месте. Противоположности притягиваются. Это правда. Лед и пламя, луна и солнце, разум и чувства, тишина и шум. Вместе они не разрушают друг друга, а дополняют, уравновешивая. Уснули они, уже когда ночь совсем покинула город, а первые лучи солнца внаглую подглядывали за ними через окно спальни. Приобняв Луку со спины и обжигая его шею своим горячим дыханием, Рамос понял, что он самый счастливый человек на земле. Вот оно счастье – вертится у него в руках и никак не может уснуть из-за нахального солнца. Не удержавшись, вдыхает аромат пушистых волос. Все та же ваниль, как и пять лет назад. Поцелуй в шею от переполнявших чувств, а через секунду ему непонятно за что прилетело локтем в ребра. - Эй! Лука, а ты не ахуел? – испанец даже приподнялся на руке, чтобы выразить все свое возмущение и посмотреть в это бесстыжее лицо, которое сейчас было больше похоже на лик невинного ангелочка. - Дай поспать, а, - сонно пробормотал «ангелочек». - Ладно, спи. – еще один поцелуй в шею, на этот раз Рамос успел увернуться от удара, откатившись на другую половину кровати. - Вернись! - нет, вы посмотрите, сначала дерется, а потом его еще что-то не устраивает. - Неа! - показать язык так по-детски весело. - Ну и ладно! - обиженный Лукита нашел более действенный способ вернуться в объятья Рамоса. Просто стащил с него все одеяло и закутался сам, тем самыс оставляя Серхио на растярзание утренней прохлады. Стадо мурашек мгновенно покрыло кожу горячего испанца, которому только и оставалось, что возмущенно воскликнуть "Нечестно!" и попытаться отвоевать кусочек спасительной ткани. - Честно! - теперь пришла очередь Модрича показывать язык. Спустя пару минут хорват смилостивился и пустил своего Серхи под одеяло, но при условии, что тот больше не будет мешать спать. На том и уснули.***
Неделю спустя (4 декабря 2018 года) Аэропорт не спит ни днем, ни ночью, но все же поток людей в темное время суток существенно снижается. Рамос даже не утруждал себя капюшоном и темными очками – народу вокруг действительно было немного, а кто был, то просто пробегал мимо, спеша встретить прилетающих пассажиров или наоборот – зарегистрироваться на свой рейс, не замечая ничего и никого вокруг. Кстати о рейсах, а точнее об одном единственном, на котором должен прилететь Модрич и который задерживался уже на целый час. Серхио уже добрую сотню раз успел пожалеть, что не полетел с Лукой в Париж. Как же он хотел разделить с ним радость победы, но увы – очень не вовремя поврежденное плечо не позволило ему это сделать. А может оно и к лучшему, потому что Рамос запросто мог бы не сдержаться и от зашкаливающих эмоций поцеловать Луку прямо перед тысячами камер (нет, не целомудренно в щёчку). Сдержанностью в их паре отличался явно не он. Утыркиваясь в телефон и коротая время за просмотром соц. сетей, Серхио чуть не пропустил момент, когда наконец в зону прилета вышел Модрич, просто светящийся от счастья, даже не пытавшийся скрыть улыбку до ушей. Ему можно. Сегодня ему можно все (и не только сегодня). Подбежав, Рамос сразу же поднял его на руки и закружил его по залу аэропорта, игнорируя слабые возмущения со стороны хорвата. Около машины Серхио все же не сдержал себя и поцеловал Лукиту, но тут они уже были в царстве ночи, а вместо электрического света над ними простирались мириады звезд. - А я говорил тебе, что ты всем докажешь, что ты лучший. За закрытой дверью их спальни этой ночью все чувства были в разы выше, стоны ниже, все мысли ушли прочь, оставив в этой вселенной их вдвоем. Они не выбирают день, они выбирают ночь, а она в свою очередь всегда присмотрит за своими любимчиками. _________ *Н.Гейман «Дети Ананси»