Зелёный чай и шоколадные печеньки

Дружеские подколки это конечно хорошо, но не до такой же степени, когда у тебя подкашиваются коленки, а в груди неожиданно проросла сахара. Когда воздух не желает поступать в лёгкие, а кожа покрывается мурашками. Когда тело прошивает электрический шок, а руки, чтоб их, сами тянутся к человеку напротив. — Пошёл ты, Парфёнов, — при очередном совершенно нелепом полу-подкате заявил Марк, на что Илья лишь довольно улыбнулся. — А чего ты как девка смущаешься, а? — подходя на шаг ближе, почти шёпотом произнёс тот. Марку тем временем оставалось только сдавать позиции, отходя к стене. — Отвали, — как можно более грубо кинул он, при этом отворачивая голову и опуская зеленые глаза, что выдавало с потрохами. Ему это нравилось. — А чего так? — сквозь дерзкую ухмылку, которая заставлялся колени младшего подкашиваться, будто наивно спросил Илья. Ещё шаг. А Марк уже чувствует затылком и спиной холодную стену коридора. — А может ты просто хочешь меня? — короткий смешок и резкий шаг вперёд заставляет его затаить дыхание. Марк отчётливо понимает, что все пути к отступлению перекрыты. Илья настолько близко, что он может почувствовать биение сердца напротив. Младший не может даже дёрнуться, рука, согнутая в локте, находиться прямо на уровне его головы. Пока Марк судорожно пытался найти выход из такой неловкой ситуации, Илья пальцами напористо обхватил его подбородок и жестом заставил посмотреть себе в глаза. А первый видимо решил скосплеить помидор. — Хочешь? — Повторил он, придвигаясь ещё ближе. (Ну, а так как молчание — знак согласия…) Не получив ответа, хотя тот и не требовался, Илья медленно прижался губами к губам напротив. Прижимаясь всем телом, чувствуя тепло, он продолжал целовать его, медленно, протяжно, растягивая удовольствие и отчётливо ощущая вкус зелёного чая на чужих губах. А Марк в свою очередь слегка прифигел, но не заставил себя долго ждать, отвечая, отдаваясь всем без остатка, растворяясь в ощущениях. Вкус шоколадного печенья пьянил, а рука на щеке оставляла следы невесомой нежности. Воздух в лёгких понемногу заканчивался, заставляя голову кружиться. — А я думал, ты — бабник, — отстранившись с отдышкой сказал Марк, на что получил лишь усмешку.