Больше никто не поможет

      Война была всегда беспощадна к странам, а ядерная война – оказалась самой величайшей ошибкой. Было уже неважно, кто первый сорвался с цепи, кто бросился к кнопке… Их мир был разрушен, разнесён по камешкам на омертвевшей чёрной земле, а те крупные страны, которые вообще выжили, остались чертовски слабы из-за радиации, продолжавшей губить их народ. Америка, бывший когда-то великой военной сверхдержавой, не стал исключением. Он пострадал не меньше остальных.       Бледный и исцарапанный, дрожащий толи от холода, толи от стресса и напряжения, он сидел, прижавшись спиной к чёрному кирпичу в одном из чёрно-серых разваленных районов города. Он уже мало что соображал, а ещё меньше понимал, где находится. Кажется, ранее Штаты бежал со своей территории, не в силах больше там находиться. Ему откровенно было хуёво, он даже уже на ноги встать не мог, лишь бессильно смотрел вверх сквозь разбитые солнцезащитные очки блеклым взглядом на бескрайнее пыльное грязное небо. Ему уже было нечего терять и абсолютно некуда податься, чтобы найти приют. Разве сейчас могло стать хуже, чем было?       Ответом на его немой вопрос стало тяжёлое шарканье из-за стены. Америка не успел сделать ничего, чтобы предотвратить встречу с незнакомцем, да он уже и не пытался что-то сделать. Лишь обречённо посмотрел на массивную высокую сгорбленную фигуру, что появилась в проёме между домов по его душу. – R-Russia?       Холодная сверхдержава направил на съёжившуюся тощую фигурку мутный пьяный взгляд. В руках у России была пустая бутылка из-под водки, но даже вылакав её всю, в совокупности со случившейся ядерной атакой и на его территория в том числе, он стоял на ногах. Шатаясь, ровно также ничего не соображая, но стоял, потому что территорий было больше, да народ не собранный в единую кучу в одном месте. Как только Федерация худо-бедно сфокусировался на Америке, на его лице заиграл не предвещающий ничего хорошего оскал. Оскал страны, которой тоже нечего терять. А ведь именно такие теперь были способны на что угодно… – Забрёл в чужой райончик, а, пендос? – Россия глухо зарычал, встав прямо напротив сидящего на земле Америки и покрепче сжав бутылку в руках. США открывал рот, но не мог выдавить из себя ни звука. Лишь его глаза предательски расширились от страха, а в теле заколотила крупная дрожь. Кричать, плакать и молиться было бесполезно – никто не придёт. А в молчании можно было сохранить хотя бы остатки былой гордости. Бывшую холодную сверхдержаву такой вариант не устраивал. – Что, язык проглотил, да? Ну, сейчас исправим это дело…       В следующую секунду Федерация беспощадно замахнулся и влепил по скуле Штатов удар стеклянной бутылкой. Пустая бутылка моментально разлетелась на тысячу маленьких осколков, впиваясь во впалые щёки, голую шею, исцарапанные плечи. Прежде, чем Америка успел хотя бы пискнуть от невыносимой боли, он был схвачен за ворот рваной рубашки и крепко впечатан лицом в стену. Россия рьяно прижался к нему, не давая даже малейшего шанса на сопротивление. – И что ты будешь делать, Америка? – голос врага звучал прямо над ухом хриплым басом, окатывая Штаты мерзким запахом перегара, палёной водки и ещё чего-то странного. Чего-то… болезненного и неправильного. – Никто ведь не придёт на помощь, так?       Федерация сипло рассмеялся, одной рукой продолжая вдавливать голову США в стену, а другой болезненно, до синяков, сжимая его тонкое бедро. Задница Америки прижималась прямо к паху России, а на том были надеты, судя по всему, только тонкие спортивки, потому что угадать его новое настроение не составляло труда. Этот сукин сын просто на просто возбудился во время того, как калечил и без того избитого жизнью американца. Ну нет, такое вытерпеть было уже невозможно… – God, please… – тихо взмолился Америка, и из его глаз бессильно потекли первые капли мелких слёз. Но бухого в говнище русского это, мягко говоря, не ебало. Ему уже давно было похуй на мораль и нравственность, а вот со стояком нужно было что-то делать.       Прижав Штаты к стене массой своего тела, он, наконец, отпустил его голову и вместо неё перехватил оба бледных тонких запястья бывшей сверхдержавы, легко умещая их в одной крепкой ладони и прижимая над головой США. Второй же свободной рукой Россия бесцеремонно сдирал с Америки штаны, и тот не смел даже дёрнуться в ответ, вместо этого продолжая слёзно молиться уже про себя.       Не предупреждая и не говоря ни слова, Россия проник в него резко, жёстко и очень глубоко. Для неподготовленной страны это было больно, очень больно. Америка не смог сдержать болезненного вскрика, слёзы с новой силой брызнули из его глаз, но и это русского не останавливало. Он начал двигаться в том темпе, в котором хотел, не заботясь ни о желаниях невольного партнёра, ни о его «дыре». И США истошно кричал, срывая голос до утробного хрипа, и рыдал, не сдерживая слёз. Его ноги подкашивались от боли, всё тело тряслось в такт движениям России, и даже на крепко сжатых запястьях появились первые синяки. В глазах уже темнело, но Федерация не позволял ему отключиться, попеременно то шлёпая по заднице, то вдруг впиваясь зубами в его тонкую шею, кусая её до крови. – Как же я тебя, блять, ненавижу. – рычал русский сквозь собственное прерывистое дыхание, продолжая буквально вдалбливать в стену Америку.       Ему было больно, мерзко и обидно от того, что его так бесцеремонно взяли прямо на улице, среди каких-то вонючих развалин. В прочем, любое другое место в мире вряд ли выглядело бы лучше сейчас. Они сами всё проебали, и всё что им оставалось – это бесцеремонно вымещать друг на друге злобу за все грехи всеми возможными способами. Россия выбрал избиение и изнасилование. А что, довольно жестокий и определённо чертовски обидный способ. Меньшее его бы не устроило.       Через какое-то время Америке стало так плохо, что уже было абсолютно всё равно на происходящее. Россия рвал на нём остатки одежды, кусал за шею, плечи, глухо рычал от возбуждения и продолжал его долбить, а Америка вновь кричал и рыдал, ручьи из слёз стекали по его лицу, щипали раны на щеках от осколков и падали на чёрную мёртвую землю около стены. Вот только теперь он не молился и не терпел. Что-то внутри американца окончательно надломилось, оставляя только внутреннюю пустоту. Теперь он стал никем, а его жизнь и достоинство не стоили ни гроша, это ему показали наглядно. Россия церемониться не стал, кончил прямо внутрь США, и только тогда, через некоторое время, наконец, его отпустил.       Америка просто грохнулся на землю, безжизненно взирая на чёрную кирпичную стену. Из глаз по инерции текли слёзы, а из ануса чужая сперма и кровь, но это уже не играло никого значения. Бывшая сверхдержава вряд ли слышал, как Россия, отойдя всего на несколько метров от него, тоже грохнулся на землю и больше не поднимался. Вставать на ноги не было смысла. Один из них был жестоко отомщён, другому жестоко отомстили, но существование обоих больше не имело никакого смысла. Более того, они сами знали, что умирают. Медленно, верно и бесповоротно расстаются с собственной жизнью, которая уже давно потеряла свой смысл.