Меняльный вторник

Неделя за неделей, день за днем. Кто бы мог сказать, на каком Круге пробудился Табаки? Но в любом случае, этот день отличался от других тем, что он был вторником. Меняльным Вторником. Днем, когда можно поживиться чем-то хорошим или отдать ненужное, не обрекая себя на звание «добродушного дарителя». Но с утра у Шакала есть предвкушение, что он найдет что-то стоящее. И именно это ощущение гнало его с уроков в комнату обратно, чтобы наконец погрузить руки в свои сокровища и достать оттуда что-то столь ценное, на что можно было бы совершить ожидаемый обмен. Впервые, он готовился к обмену, как готовятся к встрече с любимым человеком. Амулеты – нет, не пойдут. Да и слишком они опасны для тех, кому Шакал не доверяет, кого не любит. Обмен может произойти с кем угодно и рисковать слишком опасно. А вот книги нынче в цене среди тех, кто действительно меняет что-то стоящее… Шакал пробежался пальцами по переплету древней книги, которая рассказывает о рыцарском веке, качнул головой, улыбаясь. Эта книга ценилась им превыше всего, но теперь её стоило отдать, чтобы освободить место для новой ценности. «Что же, я готов, теперь точно. Главное, чтобы при виде меня старожилы Вторников не разбежались…» Когда Шакал окунулся в атмосферу первого этажа, он почувствовал себя так, будто попал домой. И поэтому он игнорировал настороженные взгляды, которыми его провожали менялы, прикрывая руками то ценное, что он мог отобрать. Это не было нужно Табаки сейчас, он выискивал, вынюхивал, склоняясь над разложенными вещами и почти сразу разгибаясь и отправляясь дальше. Он не знал, что ищет, но все эти открытки, пластинки, даже амулеты не привлекали его. Он все внимательнее разглядывал украшения, безделицы, которые не могли бы защитить от духов, или помочь при неприятностях. Он обычно обделял их вниманием, но не в этот раз. Но нет, то сокровище, дыхание которого Шакал ощущал на своем затылке, не находилось, и он зверел от отчаяния и непонимания. Изъездив полностью все пространство обмена, он вдруг замер, не веря глазам. В углу сидела фигура, которая смутно кого-то напоминала. Подогнув под себя ногу, фигура скрывала отсутствие второй, но обо всем этом Шакал вспомнит потом, когда будет пытаться понять, кто перед ним был. Казалось, человека никто не замечал, казалось, он был тенью. «Недаром я не увидел его сразу. Зачем приходить, если прячешься? Что он меняет, я должен увидеть». - Что у тебя? – от волнения у Шакала пересохло в горле и пропал последний намек на вежливость. Перед одноногим не было ничего, что могло бы привлечь внимания – пустой пол. Тот не ответил, ухмылка терялась где-то под волной волос, которые падали на лицо. Но в ответ на вопрос протянул ладонь, на которой лежал небольшой, цвета темного золота, ключ. Холодный пот прошиб Табаки, и он вцепился в показанное ему сокровище, даже не поняв, для чего оно может быть нужным. Рука качнулась в воздухе, как будто требуя замены и Шакал без всякого сомнения протянул книгу, успев вдруг заметить, что изображение на гербе рыцаря отдаленно напоминает какую-то птицу. «Раньше даже не…» - даже мысль не успела проскочить, как незнакомец исчез. Казалось, его и не было. «Кого он мне напомнил?» - но это было уже не важно. Следовало срочно ехать к месту, где был один из Птиц. Ткнув пальцем в горшок с землей, но без растения, Шакал даже ничего не сказал. Но видимо вид его был безумен, потому что тот отдал вещь без единого слова. Как он возвращался в комнату и что он делал Табаки, впоследствии вспомнит с трудом. Он обнаружил себя только вечером, точнее – его обнаружили состайники, их голоса вывели его из анабиоза. На коленях стоял горшок, и Шакал был уверен, что он закопал туда, в землю, ключ. А еще через время в горшке вырастет странное растение, которое Шакал будет оберегать до той поры, пока не поймет, что пора его отдать Папе Стервятнику. Но это уже другая история.