Социофобия.

Чуть больше года назад я потерял самого что ни на есть родного в своей жизни - отца. Он был для меня всем. Он слушал отличную музыку, у нас с ним были отличные отношения. А так, в один "прекрасный" день, или же шестнадцатое апреля, две тысячи двенадцатого года он был убит. За неуплату долгов. Вот так вот. Очень просто. В один момент судьба забрала у меня отца. Я, примерно, до лета, прожил в истерике, переживал все это. Страдал, конечно. И уже в июне я стал атеистом, и все больше стал оставаться дома. Я любил погулять раньше. А уже в конце месяца я вообще перестал иметь контакт с людьми, не говорил. Вот и первая стадия социофобии. То, что я ни с кем не говорил больше двух минут. Разговаривать было не о чем. Даже с людьми, которых я называю родственниками. С дома - ни на шаг. Более того, за компьютером я не сидел. Книги - не читал. Я ничего не делал, только лежал целыми днями. Ел, естественно. Телефон выключал. Видимо, фобия развивалась, но я даже не понимал сути происходящего. Видимо, это вошло в привычку. Но моя родня гнала меня выйти погулять, подышать воздухом. Но ко всему я еще стал немного неадекватным. Ну а как вы думаете? Высовывать голову в окно на пару минут и уйти. Говоришь: все, я погулял. Адекватно? Нет. А больше всего меня донимало то, что я ложился спать в двенадцать ночи, а просыпался в час дня. Даже за хлебом не ходил, чего от меня просят всегда. И лишь в начале июля я впервые вышел на улицу, пройтись, так сказать. От людей, как ни странно, дрожи не было. Казалось, в городе все поменялось в худшую сторону. У меня еще есть очень большая странность, которая называется мания величия. Казалось, что они, люди, все глазеют, смотрят на меня, как на ненужный кусок общества. Но зачем им я, правильно? Вполне приличный вид, но опущенная голова. Слова их: "ты не должен бояться. Не веди себя как идиот! Общайся с людьми!" Все это мне всячески надоедало. Эта прогулка дала мне понять, что я все еще живой, но моя фобия развивается. Естественно, то, что развивается боязнь, я не понимал. Но еще в тот день странным было то, что на улице палила жара за 25 градусов, но напялить джинсы и рубашку с длинным рукавом мне это не помешало. Но, в принципе, мне понравилось. Вот так просто походить для моих ног было чем-то из разряда фантастики. Стало темнеть, я все же пошел домой. Конечно, после такой редкой в последнее время прогулки, я устал. Хотя я не еще хотел по блуждать по городу, но у ноги отказывались принимать на себя нагрузки. Вернувшись, мой мозг быстро, со скоростью молнии, напомнил мне, что я сейчас получу оплеухи от родичей за столь долгое отсутствие, да еще и без предупреждения. Но я их не слушал. Конечно, крики были, но я имею склонность к тому, чтобы не слушать, когда меня критикуют, или же орут за что-то. Я поругался с одной из своих теть, но мое безразличие не знало границ. А затем... фатальная ошибка, которая заставила меня словить себя на мысли, что у меня нет друзей. Жалеть об этом по сей день, наверное, глупо, но я жалею. В тот самый вечер или даже ночь я впервые за месяц с лишним включил телефон. Этот чертов телефон. Посмотреть, не звонил ли мне никто. Как ни странно, а в нынешнее время это не странно, даже оповещения о том, что звонила мать, не пришло. Мне за полтора месяца не позвонил не один из тех, кого я считал своими друзьями, а по сей день, они мои знакомые. Должен сказать, что сейчас у меня есть друзья, и безразличие сильнее воспоминаний, но осадок остался и в ту ночь я чувствовал себя самым убогим и слабым человеком на Земле. Осадок остался, это я к тому, что мне не позвонил даже дядя, который до этого самого момента является моим источником хороших воспоминаний и событий. Это - вторая стадия той самой боязни. Боязни социума. А теперь, о трех дней из моей убогой и малой жизни. Двое из них были лучшими в моей жизни, а один из этих стал для меня дырой в сердце, наверное, на всю оставшуюся жизнь. Двадцатое июля. Скажу сразу, что двадцать второго у меня день рождения. Три часа дня. Телефонный звонок. Но не на мой чертов телефон, потому что он выключен. А на тетин. Звонок, я думал, ей, от дяди. Я передал мобильник и пошагал в комнату, но тут тетин голос, он заставил меня радоваться. Нет, не ее голос, а лишь слова: - Илюша, это тебя. Да, меня зовут Илья, кстати. Но это неважно. Главное, что это был дядя и ему что-то было нужно. Радости не было предела, но я выдержал. А то, что снова придется выходить на улицу, меня не слишком обрадовало. Но дядя же зовет. Да еще и на футбол. Я люблю футбол. Ярый фанатик этого спорта. Там, правда, много людей, и это заставило ответить нерешительно. - Я подумаю, - сказал я медленно и положил трубку. Спустя пол часа, я все-таки решился и позвонил, чтобы сообщить о том, что согласен. Посмотрев, что матч начнется в 16-00, а уже было 14-45, я быстренько принял душ и поспешил одеться. Деньги на проезд и на билет были, поэтому я быстренько выбежал из дому. На дорогу я потратил по большому счету, минут пятнадцать. Я быстро дошел до стадиона, нашел дядю и мы отправились искать подходящее место для просмотра. Давно уж я не видел его. О людях я как-то забыл. Очень странное чувство. Отличная игра. Команда из моего города победила с крупным по футбольным меркам, счетом и мы, с дядей, его женой, и сыном, моим братом, отправились праздновать победу... мороженным. Отличный день, я также сумел погостить у них. Примерно в восемь часов я уже ехал домой. Самое хорошее заключалось в том, что завтра меня ожидал повторный визит к дяде. Но самое худшее в этот день еще было впереди. В принципе, беды ничего не предвещало. Как раз домой пришел я, а сразу за мной - мама. У меня с ней натянутые отношения и всегда так было. В этот раз ссора вышла сильнее, но сейчас не об этом, и ссора в тот вечер была не одна единственная, и не только между мной и моей матерью. Казалось бы, все будет нормально, я поем и лягу спать, банальная ссора ударила по моей психике. Такова уж моя сестра. Да, сестра, которая притворилась, будто бы я ее ударил. Так еще и правдоподобно. Конечно, ей поверили. Этим чертовым детям всегда верят. Как же они любят приукрасить, "с крысятничать", я бы сказал. Пара ударов подзатылок, несколько "приятных" слов от матери, а затем свое слово сказал не я, но мой рот, чисто, механически. В итоге, получил еще, плюс ко всему, еще и плачущую мать. Не скажу, что присутствовала моя правота, но здесь также была неправа и она. А когда об этом узнала тетя, пара "утешительных" слов последовало еще, и еще. В такие моменты, я, обычно, не слушаю. Но тут какая-то странность овладела мной, и слезы едва не покатились по моим щекам. Слушать было невыносимо. Я... убежал. Не и с дома, конечно, в туалет. Выносить это стало совсем на уровне фантастики.