Братья

Вечером десятого октября на квартире Олега держался совет. Строго говоря, это была не совсем квартира, а кое-как переоборудованное под нее нежилое помещение, где ранее был магазин бытовой химии (и делалось все это исключительно для конспирации, у “квартиры” не было даже номера), да и принадлежало помещение не ему, а его двоюродному брату, который самолично выкупил его у кавказцев, а теперь убыл на стрелу, по итогам которой бывший магазин вероятнее всего должен был перейти к новому владельцу. Этот вопрос наследования был одним из первых на повестке дня, однако присутствующие родственники Олега умели повернуть все не в ту сторону. - Чай свежий? Что там вообще такое? - придирался Каллистрат, прозванный родичами Туркой за любовь к небезызвестному циклу сериалов, побалтывая в руках советский заварочный чайничек. - Какой чай, Турка, давайте кагора откроем. Отцу год почти! - выступил со встречным предложением Туркин брат Кирилл по погонялу Курва, что было связано с некоторыми особенностями его характера. Олег закатил глаза, пока братья занимались поисками штопора - Курва, любимец своего многодетного папаши, поминал его едва ли не еженедельно. Спорить с братьями он, однако, не рисковал, и, молча надувшись, вытащил бутылку из нычки кузена Финея под сиденьем кухонного уголка. Разлив вино в разномастную тару, родственники выпили, не чокаясь. Повисло неопределенное молчание. Опасаясь сразу переходить к животрепещущим темам, Олег, не поднимая глаз от своего граненого стакана, обратился к Турке: - С девкой твоей что делать будем? Под пренебрежительным названием подразумевалась Лена Тинчурева, которую Турка привел под предлогом того, что ее бойфренд, как выяснилось, был в Финькиной бригаде, и на дело они должны были пойти с ним вместе. Выяснился ли этот факт до или после решения Турки вписать к ним Леночку, не уточнялось, но в том, что тот сам имеет на нее определенные виды, сомнений не было. - А вам че с ней делать? Я сам разберусь, - отвечал Турка, опрокидывая в себя кружку сухого. - Ты лучше нам скажи, что с районом дальше будет. - Так, ну во-первых, ты Финю раньше времени схоронил… - начал было Олег, впрочем, сам совершенно не уверенный в своих словах. - Ты башкой своей думаешь, Олежа? - подключился Курва. - Порешили их уже как пить дать - и Финю и Бориса Ленкиного, и кто там еще с ними пошел. Отставной полковник тебе не хуй собачий. Все вновь притихли и поглядели перед собой. Упомянутые Финя, Борис и еще с десяток бравых нарготорчан отправились “брать” отсидевшего полковника Мэлкора с огромным риском налететь на его главного подсоска майора Семена. Сволочной полковник и вор в законе в одном лице в былые времена обнес отца Курвы с Туркой - гениального ювелира и изобретателя Федора Финвеева - выкрав у того главнейшие патенты и образцы и лишив большое семейство сначала средств к существованию, а потом и выдающегося главы. Но даже ушлый полковник Мэлкор, по всей видимости, не учел запредельной мстительности и злопамятства семейки Финвеевых, бросивших все ресурсы на то, чтобы вернуть награбленное и отравить остаток жизни старому мерзавцу. - Может, это… Забьем, а? - тихо высказал Олег витавшую в воздухе робкую идею. - Пока суть да дело, пока они там очухаются… Финька им эту хату точно не спалил, бля буду, но за Бориса не ручаюсь. Свалили б вы лучше, пока не поздно, а я тут с пацанами останусь тылы прикрывать. - Может, тебя забьем лучше? - Курва угрожающе сверкнул глазами и плеснул всем еще кагора. - Куда нам валить, че ты там еще умного придумал? - Да хоть в Аманстан обратно! Туда Мэл точно не сунется - осядете, Турка на Лене женится, ей гражданство сразу выпишут… - На нас там уголовное дело уже тома по три на каждого, - напомнил Турка, которому, тем не менее, идея женитьбы с Леночкой очень понравилась. - Прямо на вокзале повяжут - и в застенки, я тебе про Аманстанские методы могу кое-что рассказать. - Вот-вот. И как ты собрался район держать? Ты себя видел вообще, убогий? - Вы бы молчали лучше оба. Забыли оба, пидоры, что Финек за ваше добро там жопу рвет, пока вы его кагор упарываете? Назревающий конфликт прервался цокотом когтей по линолеуму - на “кухню” заглянул Хуан, огромный злобный Туркин волкодав, которому, по мнению Олега, место было как минимум в вольере загородного питомника, а как максимум - в очереди на усыпление. Запахло псиной. Из недр пса начал доноситься рокот, будто кто-то очень медленно заводил кик-стартером лодочный мотор. Олег благоразумно сбавил тон. - Финька твой туда сунулся, только чтоб самому руку на отцовскую ювелирку наложить, знаем мы, - равнодушно заметил Курва, пользуясь тем, что присутствие Хуана часто освобождало его и брата от необходимости отвечать за свои слова. - Борис, падла, так вообще не скрывал, черт дырявый. - Я за Бориса тебе и не говорю, - согласился Олег с очевидной истиной. - Но вы-то все равно тут сидите, а не… Турка, убери животное! - Леночка! Возьми собачку! - криком переадресовал просьбу Турка. К двери тихонько подошла Лена и подозвала Хуана. Пес прекратил утробно скрежетать и замахал хвостом. - Леночка, чаю хочешь? Или винишки? - Турка моментально преобразился в галантного джентльмена. - Нет спасибо. У вас какие-то новости есть? От Бори ничего не слышно? - Нет, свалил твой Боря уже из страны скорее всего. Забудь о нем. - Да ну тебя, мой Боря не такой! Пошли, пошли мой хороший… - Мой Боооря, - мрачно передразнил Курва, когда цокот собачьих когтей удалился в зону работающего телевизора. - Короче так, Олежик. Ты смотри сам, конечно, но учти: твои залупания в Нарготовском округе никто в хуй не ставит. Это раз. - Сам ты “этораз”, - пробубнил Олег, подавленный истиной - действительно, нарготовские пацаны с куда большей охотой внимали братьям с бандитскими замашками, чем ему, потомственному интеллигенту, уже многократно пожалевшему, что вообще ввязался в эту авантюру. - А мне что делать? Съезжать? - Ну почему съезжать? Живи уж, - великодушно разрешил Турка. - Че, думаешь, я своего братана кину? Олег резко вскинул на братьев злобные глаза. - Кто вас знает, можете и кинуть и инвалидом сделать. Можете и хату поджечь. Вы же ебанутые, вся ваша порода Федоровичей! Или спорить будете? Турка и Курва мрачно переглянулись, понимая намек на эпизод, когда их отец поджег новенький Фиат, чтобы тот не достался брату и приставам. - Олежик, родной, ты че-то подзабылся, - мягко обратился к нему Турка, закатывая рукав для демонстрации партачков в виде звезд. - Я тебя, конечно, ценю и уважаю, но и ты мое терпение не это самое, да? Будь братом, сгоняй в “Пятеру”, еще чего выпить принеси. Олег, отставив локоть, лихо влил в себя остатки кагора и еще несколько минут сидел на месте, пока братья Федоровичи обсуждали между собой, стоит ли звонить своим старшим Мирославу и Макару, или их зрелые нравоучения не придутся к столу в этом пристанище тюремного жаргона и спортивных костюмчиков. Потом Олег, вздохнув, поднялся и удалился в коридор обуваться, игнорируемый братьями, как опциональная фоновая декорация. Натягивая старые исцарапанные “адики” через палец, так как Федоровичи всегда прятали от него обувную ложку, Олег вполголоса проворчал: - Брат за брата, блядь… Кто это вообще придумал?