почему ты.

— почему ты не говорил ничего раньше? он может ответить на это сотней, тысячей слов, сентиментальных, до такой степени ему чуждых, может расставить всё по полочкам, чего они оба ждали так долго, он может рассказать то единственное, что до сих пор осталось неизведанным, неизвестным, то, что осталось под вопросом. и они, похоже, оба этого вопроса не поняли или решили просто сохранить в ворохе пыльных книг и стопках ничего не значащих страниц, в переплетениях букв и сплетениях строк, но сейчас есть ответ, сейчас он точно есть, мерцает на губах алмазной порошью в призрачном свете луны. — наверное, потому, что твоя судьба стояла у тебя за спиной тенью, а в тот образ, что являлся тебе во снах, ты безнадёжно влюбился, так и не поняв самого важного. наверное, потому, что время пришло именно в тот момент, когда все люди мира совершили одним решением ужасный, страшный поступок, стоящий всем непрекращающихся рек пролитых слёз. наверное, потому, что судьба неумолима, непоправима, ей, какой бы ты не обладал волей, невозможно управлять. и, наверное, потому, что это должно было случиться именно тогда, ни секундой раньше, ни секундой позже.

мы создаём себе богов, идолов, становимся заложниками своих покровителей и кумиров, но время, как бы мы не хотели, течёт дальше и своим течением будет распоряжаться до конца.

наверное, потому, что ему просто нужно было понять, что его судьба, в каких бы не представала перед ним ликах, — одна. и тот странный новенький из их школы с каштановыми волосами, что бесстрастно смотрит на умирающее животное и уходит куда-то надолго в себя, и девушка с какими-то неуловимыми чертами лица и знанием в глазах, и оставшийся после неё шлейф недосказанности, и священнослужитель, который любит жареные каштаны и которому он, кажется, сломал жизнь, и парень, что желает своей смерти и приносит огромные кипы таких бесполезных, но нужных бумаг, и этот образ, что долго мучает во снах своей недосягаемостью, — всё это одно. всё это — он, в каких бы ни был своих ипостасях. это он — настолько древний и до боли правильный, поначалу пугающий своим существованием, своей правдой, но так же и нужный до липкого, удушающего страха проснуться утром и не увидеть его рядом спящего. или только делающего вид. но в сущности, какая ему разница, кто он? дьявол, ангел, бог, нечто, чему ещё нет названия, или на худой конец парень? девушка? женщина? ведь его любовь к нему тоже может принимать разные значения: то признательность в родительском тепле и понимании, то необходимость страстно поцеловать и найти ответ. ведь это просто любовь. а тогда какая разница, какая она? потому что он не будет противиться своему внутреннему «я», он будет следовать до конца тому, что ему предначертано. если, конечно же, у них будет конец.