Часть 7
3 мая 2020 г. в 23:29
Хёнвон быстро шёл по коридору с рюкзаком на спине, чувствуя куда большее нервное возбуждение, чем он хотел признавать. Если всё пойдёт по плану, Хосок будет ждать его перед школой, уже забрав его чемодан. Хёнвон также уже попрощался с миссис Шин, обещая вести себя подобающе. Он не знал, что чувствовать, в нём бурлило такое огромное количество эмоций с прошлых выходных, что это было практически невыносимо. Он был счастлив, уезжая теперь с Хосоком, всё было значительно лучше, когда тот был рядом, вся тревога, сожаление, грусть, казалось, уходили прочь, всего чуточку, всего лишь временно, но это уже было что-то. Он чувствовал сжимающийся внутри узел лишь от мысли о возвращении обратно в Сеул. Было слишком рано. Он не был готов и вместе с тем должен был сделать это. Эти эмоции сталкивались внутри него, заставляя его чувствовать тошноту, но что он чувствовал сильнее всего, так это то, что действительно не мог игнорировать, — вину. Вину за то, что случилось, за то, что его оказалось недостаточно, и больше всего — за то, что он был в порядке. Каждый раз, когда он смеялся, каждый раз, когда чувствовал тепло, будучи с Хосоком, он не мог не чувствовать вину. Он был здесь, был счастлив, пока его родители были мертвы, чувствовал тепло, когда не заслуживал этого, и всё же он не мог не чувствовать это переполняющее счастье. Вначале это было легко, достаточно было держать со всеми дистанцию, не позволять себе наслаждаться жизнью, в которой он и не нуждался в первую очередь, но затем появился он, словно луч солнца, не думающий о том, что Хёнвон чувствовал, о чём думал. Но Хёнвон не мог винить его, никогда не сможет, потому что было приятно, было так приятно иметь его рядом, и это было так ужасно, что это было приятно.
Зовущий его по имени голос вырвал его из собственных мыслей. Этот голос был уже ему слишком знаком, к этому моменту он мог без проблем представить себе широкую улыбку с ямочками на щеках, так что это не вызвало никакого удивления, когда чужая рука обвилась вокруг его шеи, и парень повис на нём. Это заставило Хёнвона слегка пригнуться, но у него не было причин ругаться за это на парня.
— Хэй, бро, что делаешь? Ты практически выбежал из класса, — сказал он. На протяжении всей недели они с Чангюном всячески старались окружить его, включая его в свои разговоры на переменках и гуляя с ним после школы, настаивая, чтобы он ходил с ними перекусить перед тем, как разойтись по домам. Хёнвон даже действительно согласился раз или два. Было тяжело жить каждый день в одиночестве.
— Я уезжаю с Хосок-хёном сегодня, он ждёт снаружи, — ответил он, пока они проходили через входные двери школы. Хосока не надо было долго искать: достаточно было только один раз оглядеться, чтобы его найти. Он припарковался за территорией школы, и привалился к своей машине, словно позировал для какой-то фотосессии: руки в карманах и идеальная улыбка на лице, стоило ему их заметить. Хёнвон ответил улыбкой, он никогда не признается в этом, но за эту неделю он сильно соскучился. Без того спокойствия, что дарил Хосок по ночам, ему почти не удавалось сомкнуть глаз. Это продолжалось до тех пор, пока он не нашёл худи в комнате Хосока, которая всё ещё пахла им. Со следующего дня он засыпал, обнимая эту худи, успокаиваясь от одного лишь запаха Хосока. Господи, он чувствовал себя собакой, но это помогало ему, а всё остальное было не важно.
Хёнвон вынырнул из своих мыслей, когда Хосок поднял руку и начал махать им со всё увеличивающейся улыбкой, если это вообще было возможно. Хёнвон помахал в ответ, куда более стеснительно. Он мог слышать хихиканье девчонок, шёпот, когда они глазели на Хосока. Он не мог винить их, тот действительно выглядел изумительно.
Чжухон побежал к Хосоку, Чангюн последовал за ним, и Хёнвон — за ними обоими, но куда более спокойно. Когда он подошёл к машине, Хосок смеялся над чем-то, что сказали эти двое. Этот звук — музыка для ушей Хёнвона. Старший посмотрел через двоих парней перед ним прямо на Хёнвона, встречаясь с ним взглядом.
— Готов? — спросил он, улыбка всё ещё была на его губах.
— Хён, я клянусь, что ты ещё пожалеешь, что не пригласил и нас тоже, — перебил Чжухон прежде, чем Хёнвон успел бы что-либо ответить, Чангюн закивал с энтузиазмом.
— Естественно, Чжухон, — ответил старший, не особо на самом деле обращая внимание на парня, открывая для Хёнвона дверь и обходя машину, чтобы сесть на водительское место.
Хёнвон прошёл между ними и залез в машину, закрывая дверь, но открывая окно. Хосок не тянул, чтобы тоже опуститься на своё сидение.
— Пока, ребят, увидимся, когда мы вернёмся.
— Повеселитесь! И не забывайте о нас! — сказали они перед тем, как Хосок завёл двигатель, и они начали делать вид, что машут платочками и рыдают, говоря слова прощания.
— Из-за них у меня сложилось впечатление, словно мы уходим на войну и не собираемся возвращаться, — сказал Хосок, смеясь, когда они отъезжали. — Ладно, как прошла неделя?
— Хорошо, нормально, — ответил Хёнвон, пожимая плечами.
— И кошмары? — Хосок сжал пальцы вокруг руля.
— Те же, — он выглянул в окно, стараясь отвлечься.
Они завели приятную беседу, рассказывая друг другу о том, что произошло за то время, что они не виделись. Поездка не была долгой, и, прежде чем они это поняли, Хосок уже заезжал на парковку. Они достали багаж Хёнвона и направились в квартиру Хосока. Это было маленькое здание, всего шесть этажей, а Хосок жил на третьем.
Они поднялись по лестнице, Хосок впереди, чтобы открыть дверь. Они оба разулись, проходя чуть дальше по короткому коридору, который вёл прямо в гостиную. Квартира чем-то походила на студию: кухня и гостиная были соединены, стена между ними практически не существовала, что визуально увеличивало пространство. Они замерли, когда добрались до самой гостиной непосредственно — Хёнвон, чувствующий себя не в своей тарелке, и, скорее, раздражённый Хосок. Их приветствовали две фигуры, переплетённые на диване, одна имела чёрные волосы и стрижку-боб и лежала на спине, в то время как вторая лежала сверху, и её белые волосы закрывали вид. Звуки поцелуев заполняли комнату.
— Мерзко. Прекратите быть мерзкими на моём диване. Особенно, когда в комнате присутствуют дети.
Беловолосый парень вскочил со скоростью света, воскликнув «Дети?!», испуг на его лице быстро преобразовался в ухмылку, когда он их увидел. Черноволосый лишь чуть подобрался, глядя на них с усмешкой.
— Кто сказал, что это твой диван? — спросил он, не переставая усмехаться.
— Ну. Он определённо не твой. Ты здесь даже не живёшь.
— Посмотрел бы ты, для чего пригоден «твой» диван, — ответил он со смешком, который очень скоро стал полноценным смехом, когда Хосок швырнул в него свои ключи и весьма прилично промазал.
— Джонхан, — заныл беловолосый, — не верь ему, — сказал он, на что Вонхо усмехнулся, возвращая улыбку на его лицо. — Вау, хён, он действительно красивый.
Хёнвон отвёл взгляд, заливаясь краской.
— Оу-у, и он носит форму! Это так мило! — Хосок прочистил горло, чувствуя дискомфорт младшего. — Ох, точно, я Минхёк! И этот парень вон там — мой превосходный парень, Джонхан, — парень на диване, Джонхан, сказал «Привет», помахав рукой, не заморочившись даже, чтобы встать. — Тебе обязательно с нами понравится! Я обещаю.
— Да-да, естественно ему понравится, я ведь здесь, — сказал Хосок невозмутимо. Он чуть пихнул Хёнвона. — Я покажу ему его комнату. У нас же на сегодня ничего особого не запланировано, да? Я сделаю рамен на четверых.
— Шестерых, — поправил Минхёк. — Кихён и Хёну сегодня придут на ужин!
— Что? У них что, своего дома нет?
— Они тоже хотят познакомиться с Хёнвоном!
— Но… — сказал Вонхо, вздыхая. — Ты не против? — спросил он, поворачиваясь к Хёнвону.
— Нет, всё в порядке.
— Хорошо, — сказал Хосок, вновь вздыхая, — рамен на шестерых, значит. И скажи Кихёну, что ему запрещено жаловаться на еду, а, если он собирается это делать, то ему лучше бы прийти пораньше и приготовить её самому.
Он подтолкнул Хёнвона снова в направлении гостевой спальни, кивая ему, чтобы тот заходил. Хёнвон несколько неловко помахал, прежде чем зайти, Хосок последовал за ним.
— Прости, мне стоило тебя предупредить, что его иногда бывает слишком много, — сказал Хосок, стоило двери за ними закрыться.
— Всё правда в порядке, — ответил Хёнвон, осматривая комнату. Она была простой: двуспальная кровать, прикроватный столик, тумбочка и большое окно на одной из стен. — У каких вообще студентов есть такие огромные гостевые спальни?
— У тех, друзья которых постоянно ночуют здесь, словно они тоже тут живут, — ответил Хосок с улыбкой. — Нет, я жил здесь с Шону, этим летом, когда Минхёк и Кихён поступили в универ, Минхёк должен был присоединиться к нам, но Шону в итоге забил на нас, предпочтя жить у Кихёна, так что всё так и осталось. Шону и Кихён, я и Минхёк и свободная комната, которой все пользуются, — Хёнвон кивнул, показывая, что понял. — В любом случае у нас всего одна ванная, она прямо рядом с твоей комнатой. Моя и комната Минхёка дальше по коридору. Ты можешь принять душ, если хочешь, я пойду готовить ужин. Я оставлю тебе полотенце.
— Спасибо, — ответил Хёнвон, всё ещё осматриваясь в комнате.
— Ерунда, — пожал плечами Хосок.
— Нет, правда, — Хёнвон повернулся посмотреть на Вонхо, вытягивая руку, чтобы схватить его запястье. Хосок посмотрел на пальцы на его руке и на парня, их взгляды встретились. — Спасибо.
Хосок улыбнулся Хёнвону и понимающе кивнул, чуть меняя положение руки, чтобы сжать в ответ его руку, прежде чем отпустить и выйти из комнаты.
Когда дверь закрылась за ним, он вздохнул, лицо парня, когда тот благодарил его, кажется, теперь было выжжено на его сетчатке. В его глазах было что-то, на что Хосок не мог с уверенностью указать, словно от него надо было что-то ожидать, словно он ожидал чего-то. Он оставил полотенце в ванной и переоделся в более удобную одежду. Закончив, он пошёл в гостиную, где был встречен видом Минхёка и Джонхана вновь валяющихся на диване, в этот раз смотрящих телевизор. Он сел на край дивана, подальше от парочки, благодарный, что тот был достаточно длинным для этого.
— Кихён сказал, что он не хочет отравиться, так что он уже в пути, Шону на работе, так что он приедет попозже, — доложил Минхёк, не отрывая взгляда от экрана.
— Почему ты не сказал мне, что они собираются прийти?
— Это никогда не было проблемой.
— Да, но… Я не хочу, чтобы Хёнвон слишком волновался, — Минхёк фыркнул, даже не задумываясь над подобной возможностью.
— Он нервничал, но я не думаю, что он был сильно потрясён, немного обеспокоен, возможно, просто не отходи от него, и всё будет в порядке, ты явно его успокаиваешь, — легко сказал Джонхан.
— Заткнись, факультет психологии. Я и так это знал, — ответил Хосок. Джонхан пожал плечами, как только мог безразлично.
— Я просто пытался помочь.
Хосок собирался ответить, когда дверь спальни Хёнвона открылась, они все повернулись посмотреть, младший от такого внимания тут уже опустил взгляд. Хосок улыбнулся ему, когда увидел алеющий на щеках младшего румянец.
— Хёнвон! — сказал Минхёк, усмехаясь.
— Я собираюсь принять душ, — смущённо сказал Хёнвон.
— Вперёд. Чувствуй себя как дома. Ванная там, — Минхёк указал на нужную дверь.
Хёнвон поспешил в ней скрыться, послышался щелчок замка.
— Он действительно милый, — сказал Джонхан.
— Да, верно? И действительно красивый тоже! — ответил Минхёк.
— Можете вы прекратить говорить это? — раздражённо поинтересовался Вонхо.
— Почему? Ты ревнуешь? — спросил Джонхан с самодовольной ухмылкой.
Дверной звонок прервал какой бы то ни было ответ Хосока на это. Зная, что парни не собирались вставать, он пошёл открыть, зная, кто будет по другую её сторону заранее — нетерпеливый трезвон выдавал его.
— Какой же ты надоедливый, — сказал Хосок, открывая дверь.
— Как дела, идиот, — поприветствовал его Кихён с усмешкой.
— Я твой хён, знаешь, — Хосок отступил в сторону, и Кихён зашёл, старший запер за ним дверь.
— Да, да, как будто это когда-либо имело значение. Я по пути купил немного продуктов.
— У нас есть еда, — Кихён вскинул брови. — Что? У нас достаточно всего, чтобы приготовить рамен.
— Мы не будем есть рамен, на улице лето.
— Абсолютно согласен! — прокричал из гостиной Джонхан.
— Вы все такие жестокие, — сказал Хосок, надувая губы.
Они прошли на кухню, по пути Кихён поздоровался с парнями на диване и оставил всё на кухонной стойке.
— Итак, где мальчишка? — спросил Кихён, доставая продукты из пакетов.
— В душе. Ты собираешься готовить на всех?
— Ты мне поможешь. И Минхёк пойдёт за мороженым, — сказал он достаточно громко, чтобы последний услышал его.
— Это нечестно! Ты мог купить его по пути сюда! Или Шону-хён может! — прокричал тот в ответ.
— Прекрати жаловаться и иди уже.
Минхёк снова начал ныть, говоря, что он не хочет никуда идти. Дверь ванной открылась в этот момент, и Хёнвон вышел, одетый в спортивные штаны и большую толстовку, держа свою школьную форму в руках. Он странно на всех посмотрел, скорее всего услышав крики ещё в душе.
— Хёнвон! — закричал Минхёк, вставая с дивана. — Не хочешь прогуляться за мороженым?
— Ты не заставишь его пойти, только чтобы самому остаться на диване с Джонханом, — сказал Кихён, проходя вперёд.
— Я не против, я могу сходить, — сказал Хёнвон.
— Ты наш гость, просто устраивайся поудобнее и проси всё, что тебе захочется, — сказал ему Кихён с улыбкой. Минхёк надулся и повернулся к Джонхану.
— Ты сходишь со мной? — спросил он его. Джонхан фыркнул.
— Ни за что.
— Ему ты ничего не скажешь? — спросил Минхёк, разворачиваясь к Кихёну.
— Назови хоть раз, когда Джонхан бы меня послушался.
— Хорошо-о-о, — наконец сдался Минхёк, направившись к выходу. — Но я покупаю и выпивку.
— О нет, не покупаешь, — отрезал Кихён.
— Почему ты никогда не позволяешь мне делать ничего весёлого? — спросил Минхёк, прежде чем открыть входную дверь и покинуть квартиру. Кихён вздохнул и повернулся к Хёнвону.
— Я Кихён, тот, кто присматривает за этими идиотами. Я много о тебе слышал, — сказал он, протягивая руку и обмениваясь рукопожатием с Хёнвоном.
— Хёнвон. Ты многое слышал? — спросил он, удивление отразилось на его лице.
— Только хорошее, честно, — с понимающей улыбкой ответил Кихён.
— Ты передумал готовить или что? — спросил из кухни Вонхо.
— Нет, уже иду, — ответил Кихён, отпуская руку Хёнвона с улыбкой и идя на кухню.
Хёнвон остался наедине с Джонханом, он посмотрел на всё ещё сжатую в своих руках униформу и указал в сторону своей спальни:
— Пойду положу её, — сказал он, на что другой парень кивнул, не сводя с него глаз.