***
Этот клуб — мой любимый. Здесь всегда найдутся старые друзья и подруги, готовые скрасить мой вечер. Особенно, когда я настроен на это. Знаю, о чём вы подумали. Это что же, очередной богатенький увалень думает, что ему всё позволено и везде ему рады? Что за самовлюблённый осёл. Нет, мои очаровательные собеседники. Я слеплен из другого теста. Александр Старков — то есть я — обыкновенный московский парнишка, ну, немного более обаятельный и привлекательный, но совсем немного, любитель тренькать на гитаре в кругу хорошеньких слушательниц, общительный и довольно сообразительный. Если честно, то меня часто называют душой компании, но я не настаиваю. И, да, я считаю себя джентльменом, несмотря на то, что произойдёт совсем скоро. Возможно, кто-то и скажет, что я слишком непостоянен в своих привязанностях, но что поделать? Таков уж я, да и кто сейчас в Москве не без недостатков? Очнись, дружок, и оглянись вокруг. Но пока я беседовал с этой милой брюнеточкой с очаровательными ямочками на щеках и звонким смехом за парочкой бокалов с мартини, ко мне приближалась судьба в лице двух моих знакомых. Я говорю знакомых, хотя, очевидно когда-то мы были довольно близки. Какое-то время. Ну, вы понимаете. К сожалению, они настроены весьма серьёзно. Как их только пропустили секьюрити, а? Это же закрытая вечеринка! Только по приглашениям. Коварные женщины. Как человек, обладающий большим опытом общения с представительницами прекрасного пола, я прекрасно знаю, что кроется за их беспомощными взмахами длинных ресничек и прикусываниями губок в притворном гневе. Но порой даже меня удивляют эти метаморфозы из хрупкой куколки в настоящую валькирию. И по какому поводу, спросите вы, весь сыр-бор? Всё просто. Каждая из этих дамочек сочла, что моё расставание с ними произошло несколько грубо. Чего, разумеется, не было, я же джентльмен, помните? В современном смысле этого слова, конечно. Ну, и решили они объединиться в команду, как в «Сдохни, Джон Такер!», короче. Чтоб уж наверняка. Я как раз решил отлучиться от моей премиленькой спутницы, которая так славно двигалась в танце, но несколько наскучила мне своей застывшей улыбкой на пол-лица, поэтому сделал вид, что хочу позвонить, а сам пошёл поболтать со старым другом Вилли. Он хоть и зануда, но ничего. — Скучаешь? — Нет, — солгал Влад. — А я да, — мартини освежило горло, а лайм помогал ему как мог. — И где же та, что пробудит меня от сна? — Ты слишком часто меняешь девушек, потому что боишься, что когда-нибудь так поступят с тобой? — ну, вот, пошла философия. Я уже говорил, что Вилли — зануда? — Ох, Влад, я же объяснял тебе. Они первые начинают. Стоит мне только сказать им пару слов, проявить благородное ухаживание, как красивые и одинокие девушки не дают мне прохода. Разве это моя вина? — Ты, когда пьян, несёшь чушь. Ты и трезвый-то не особо умён. Я заметил в дальнем углу шикарную блондинку с каким-то старпёром, поэтому решил не вступать с ним в очередной спор, после которого каждый из нас останется при своём мнении. Или хуже того, я задавлю его своим интеллектом. Жаль терять друга. Поэтому я решил увести беседу в более приятное русло. — А вон та, ничего, да? — изящным кивком головы я указал ему в какую сторону смотреть. — Как настоящий рыцарь, я должен спасти бедняжку от необходимости провести остаток вечера среди вековой пыли и тлена, не согласен? — Это босс нашего босса, — друг очумело вперился взглядом в мои невинные и чистые глаза. Он не понимал, совсем не понимал. Быть может, я нашёл свою настоящую любовь? — Она девушка главного босса! Саша, у тебя и так много девушек, начни уже контролировать свои порывы. Я попытался объяснить: — Смотри в её глаза, Влад. Смотри. Она одинока, ей холодно и грустно. Смотри на эти несчастные голубые глаза и нежный овал лица, Влад. Она сошла с картин Боттичелли. И в твоей ледяной душе истинного ботаника, есть место для искусства. Кажется, у меня получилось и место для красоты и сострадания нашлось. Вилли залпом осушил свой бокал, глядя мне вслед. С другого конца на меня смотрели ещё две пары глаз. Вот только, сопереживания прекрасному моменту скорого воссоединения двух одиноких сердец в них не было. Даже я почувствовал их сверлящую злобу в мою беззащитную спину. К моему стыду, я не сразу их узнал. А потом было поздно. Они разделились, заходя с двух сторон бассейна, быстро продвигаясь к бару. Оставался только один путь отступления — сдать назад к танцполу. Но та самая прелестная незнакомка решила так не вовремя ответить на мой призыв познакомиться и пошла навстречу. Так что, мой резкий разворот на 180 градусов сбил её с ног, и она свалилась в бассейн, а меня поймали две рассерженный фурии и принялись трусить и обвинять во всех грехах. — Гад! Ублюдок! Ты мерзкий похотливый… Под крики тонущей девушки их было не совсем слышно, а вот то, как рвётся моя кожанка и чувствовал во всех подробностях. Надо было бы спасти её, но плавать я не умел, да и занят был немного, однако оценив вероятность выжить в этой схватке, я всё же решился и прыгнул в воду. Моя принцесса в беде геройского самопожертвования не оценила, а лёгким взмахом стройной ножки в двенадцатисантиметровой шпильке отправила меня в жёсткий нокаут. Знаете, есть несколько простых правил для утопающих. Меньше тратьте энергию на панику и гребите, пока вас не спасут. А когда почувствуете, что вас начали спасать — прикиньтесь мёртвым или попрощайтесь с неразбитой вдрызг рожей. Но меня никто не спасал, чёрт возьми! Я ощущал, как медленно прекращалось моё сердцебиение, как тело уходило всё глубже и глубже… Проклятый бассейн, когда уже я достигну дна? Хотя, с несданной сессией и двумя истеричками на хвосте я уже там. В момент перед тем, как окончательно погрузится во тьму я начал находить даже прекрасное в своём положении. Я увижу ангелов! И я даже услышал их пение. Какая чудная мелодия, надеюсь, в Раю найдётся гитара, хочу сыграть её…***
Первое ощущение, после пробуждения окончилось весьма непростой дилеммой. Хотелось в туалет, но постелька была такой мягкой и приятной. Писать или нет? Подождать ещё немного или сходить прямо сейчас? Писать или не писать? Ладно, пойду. Под ногами что-то захрустело, но чего не найдёшь на полу в холостятских квартирах, верно? Дорога в туалет окончилась провалом миссии — я врезался в стену. Холодную стену. Из камня. Без обоев. Быстрое обследование пострадавшей от этого открытия голову окончилось в районе груди. Вернее на… грудях? Какого хрена? Что за шуточки, белая сорочка, серьёзно? Меня переодевали? Кружево, эм, миленькое, конечно, но совсем не в моём вкусе. Ладно, вернёмся к груди. Их было две. И они не плоские! Я же слежу за своим телом, никогда у меня не было выпирающих грудей, даже как у качков-бройлеров. Что это? Это же не… Какие маленькие ладошки, изящненькие и аккуратные… Не мои руки! И ноги и комната и всё не моё. Быстрое обследование окончилось обнаружением стрёмного зеркала и свечой, которая и освещала-то всё это великолепие. В зеркале отражался ребёнок. Девочка лет тринадцати, рыженькая с голубыми испуганными глазами и маленьким аккуратным ротиком, распахнутом как буква «О». Отражение повторяло мои движения — лихорадочное ощупывание лица, шеи, груди и всего, до чего я мог дотянутся. Святой макаронный монстр! Задрав рубашку и просунув руки под подол, я ощупал то место, где должно было быть Оно. Его не было, и я завизжал. В процессе визга я вспомнил прошедшую ночь. Клуб, бассейн, прекращающееся биение моего сердца. Вывод пришёл как раз кстати в мою голову, поэтому я прикратил орать тоненьким голоском. «Неужели я не умер? Я переродился в девочку. Но как же тогда…» Меня прервал скрип откуда-то справа. — Мейстер Лювин, быстрее, — дверь открыла женщина лет тридцати-сорока, не могу сказать точно, слишком темно. Её рыжие волосы очень красиво блестели даже в свете этого закоса под средневековую романтику. Нет, я сам часто произвожу впечатление романтическим ужином при свечах и всё такое, но… За ней вошли старик, похожий на моего препода по матану, но в серой рясе священника и монашка, постарше женщины, но младше мужика. Эм, надеюсь, по сценарию, сейчас не должен произойти сеанс экзорцизма, верно? Не думаю, что мои бешено вращающиеся глаза, должны были бы как-то помешать им в этом. Наоборот, на их месте я бы развёл костёр по-больше. — Санса, дитя моё, как ты? — рыжеволосая дамочка убрала мою руку из-под рубашки и усадила на кровать. Я заметил на своём недавнем лежбище чью-то шкуру. Волк? — Мы думали, вы утонули, леди Санса, — подхватила монашка, гладя меня по плечу. Старик просто пялился на меня. — Не думаю, что Арья сделала это нарочно, но ее, несомненно, стоит наказать, миледи. Если бы Джон не спас вас, не знаю, что бы произошло… — Довольно, септа, — рыкнула вторая. — Оставьте меня с дочерью и доложите лорду Старку, что наша дочь очнулась. Поклон монашки я сопроводил ещё одним очумелым взглядом, но никто особо не придал этому значения. Это что сейчас было? Дамочка тут главная, как я понял, но кто такой лорд Старк? Что за леди-самса? Старикан решил, что самое время измерить пульс, и мои руки оказались в руках этих местных жителей. Нежные поглаживания красивой женщины всегда приятны, но поймите меня правильно, на меня столько всего навалилось, что… — Кто вы? Выдернуть свои конечности — довольно слабенькие ручонки кисейной барышни — я смог только потому, что оба пришельца офигели от моего вопроса. — Леди Санса? — проговорил старик, почему-то не поддавшись моей панике. А вот дамочка вела себя как положено — выпучила глаза в мою сторону. Мы снова пялились друг на друга и раскрывали рты, громко заглатывая воздух, пытаясь не дать истерике взять над собой верх. Женщинам всегда было проще войти в раж, чем нам — мужчинам. Слабая психика, но сколько будет огня и страсти, когда этот пузырь прорвётся. Наверное, для кого-то вроде вас, мой весёлый наблюдатель, это и выглядит забавно, но, поверьте, быть участником — это совсем иное. — Сам ты леди! — взвизгнул я и, нащупав за спиной шкурку, выставил её перед собой. — Мейстер Лювин, взгляните, пожалуйста, на мою дочь, — а дамочка-то кремень, даже голос на мужика повышает, не то что эта пискля, тело которой мне досталось. — Слушаюсь, леди Кейтилин. И тут взыграли во мне гены предков монголо-татар. Протянутая морщинистая грабка оказалась сбитой бошкой зверя, шкуркой которого я размахивал с таким воодушевлением, запрыгнув на кровать с боевым кличем настоящего джигита степей. — Убирайтесь! Не трогайте меня, кем бы вы ни были! Воздух, рассекаемый мертвой тушкой, пел, изредка прерываемый клацаньем зубов волчары, а когда я устал кричать, то услышал, что бормотал этот чудик в балахоне. — Я — мейстер Винтерфелла — Лювин. Дамочка подтвердила его слова, медленно приближаясь ко мне. Весьма ловко с их стороны: дождались, пока я устану и волчара печально поникнет в моих руках. — Санса, девочка моя, это мейстер Лювин, он осматривал тебя раньше, когда ты болела, вспомни, милая… Это лекарь? Да-да, я доверчивый и верю в клятву Гиппократа, даже если сейчас её и не дают. Я выпустил из рук своё импровизированное оружие и слез с кровати, подошёл к женщине и решил пустить в ход своё обаяние. Впрочем, кажется, сделал я это скорее по привычке, чем осознанно: — Прекрасная женщина, где я? — и заметьте, господа, даже не лукавил! Она и впрямь весьма ничего. Немного не в моём вкусе, я всё-таки больше по сверстницам, но очень хороша! Я взял её руки в свои и, встав на цыпочки, заглянул в глаза, повторяя вопрос: — Что это за место? — Твои покои, Санса, в замке, — медленно, настороженно ответили мне. — Осмелюсь спросить — это Москва? — Моська? — Россия! Российская Федерация! Путин наш президент, ну! — Ро-си-я… Не слышала ничего подобного, — женщина беспокойно пошевелила пальцами, но не вырвала их у меня, покосилась на врача Лювина. Тот покачал головой: — Не знаю, миледи. — Тогда скажите: как меня зовут? Из горла дамочки вырвался смешок. Кажется, и её наконец проняло. — Тебя зовут Санса Старк Винтерфелльская, ты старшая дочь лорда Винтерфелла Эддарда Старка, Хранителя Севера. Ты моя дочь, Санса… С меня хватит. — Стоп! Воздев руки к небу, я принялся размышлять вслух. Даже если эти два субъекта — не мои галюны, то ничего страшнее того, что уже произошло, не произойдёт. — Я упал в бассейн. Просто искупался, если угодно. Как из Саши Старкова я превратился в Сансу Старк? Если я — путешественник во времени, то почему я не стал прекрасным принцем, рыцарем без страха и упрёка в красивых доспехах и развевающейся гривой золотых волос? Это какая-то ошибка, очевидно. Небесная канцелярия также внимательна к клиентам, как Почта России?! Чёрт! Ну, почему? Я же не грешил! Часто, по крайней мере. Не-не-не-нет! Я не хочу быть трансвеститом! Я даже не би! Господи, услышь меня! — да, я упал на колени, и вспомнил молитву из фильма «Константин», но она не подходила случаю: я же не демонов изгоняю. И хватит уже смеяться надо мной! — Я не хочу быть извращенцем!.. — Санса, — дамочка почти расплакалась. — Дитя моё, дай осмотреть тебя мейстеру, прошу тебя, милая… С меня было довольно. Я нашёл глазами дверь и с воплем «Вон! Убирайтесь вон!» выпихнул обоих из комнаты. Одних сил хрупкой девчушки было бы мало, но сказалось напряжение всей ситуации в целом, так что я довольно быстро остался один. Но, знаете, человеческое тело — это настоящий мир тайн и загадок. Вот скажем сейчас, мне казалось, что я впаду в истерику, буду рвать на себе волосы и проклинать всех богов и святых, каких вспомню, но мой мочевой пузырь имел на ближайшее время свои планы. Туалета не было. Нигде. Сундук с платьями, столик и куча барахла, но ни одного унитаза. Логика и понимание, что часики-то тикают, заставили меня вспомнить тот небольшой набор сведений об эпохе лордов и леди, который у меня имелся. Если унитаз и есть, то он во дворе, наверное. В комнате же должен быть… — ГОРШОК! Да, миссия наполовину выполнена, но, какого хрена у меня нет… Чёрт. Как же тогда? Ладно, успокойся, ты сможешь…***
Я проснулся. Проснулся, но глаза открыть боялся. Знаете, у меня и раньше случались кошмары, особенно после абсента, но таких реальных ещё не было. Я никогда не баловался наркотой, но этот страшный сон, если и плод моей больной фантазии, то точно был порождение какой-то забористой дряни. Бэд-трип, мать вашу! Так, Александр, делаем вдох, теперь выдох и открываем глазоньки. Давай, сейчас! Саша, будь мужиком, ты в своей комнате, просто перебрал немного вчера, вот и вылез этот трансвеститина из недров твоего разума. По папочке Фрейду, Старков. Смирись. Дамочка сидела рядом, а я находился в заднице. Судя по освещению, было позднее утро. — Ааааааа! Задремавшая леди подскочила со своего места и я развил свою мысль: — Почему опять ты?! — Санса, — женщина вздохнула. — Уже полдень. Ты не можешь снова заснуть, Санса. Но моя голова уже работала вовсю и в ней возникла ещё одна идея: — Говори правду! Сколько тебе заплатили, чтобы ты это провернула? — Санса… — начала женщина, но продолжить не смогла, она тяжело упала на стул рядом с моей кроватью и, закрыв лицо руками, расплакалась. Нет, дамочка, я хоть и парень, но могу противостоять вашим женским штучкам. — Почему ты не помнишь меня? Я же твоя мать — Кейтилин. О, Санса… — Хорошо повеселились! Шуточка не удалась, ха-ха! Я вам не деревенский дурень какой-то. Так и передай им всем! Нет, скажи лучше, сколько тебе заплатили? Я дам в два раза больше! Нет, в три. У меня много друзей, они помогут мне и помни, я добрых дел не забываю. Говори сей час же! — Деньги? Санса, замолчи. Довольно рвать мне сердце. Рыдала она натурально, но недолго. Почти сразу разозлилась и принялась ходить по комнате, гневно сжимая кулаки и смаргивая слёзы. «Вот как… Значит это не сон и не шутка. Как происходит переселение душ? В момент смерти? Смерть!» Нет, я не хочу опять умирать. Но, если я вернусь в своё тело — это же того стоит, верно? Не-не-не…***
В комнате маленькой леди было не так-то много вещей, которыми можно самоубиться. Серую вышитую серебром занавеску я решил оставить на потом. Никогда не любил висельников. Ножнички у меня отобрала монашка — септа Мордейн. Вы с ней уже знакомы. Спрыгнуть из окна мне не дал лютый дубак на улице. Это же не Чукотка, правда? Ведь не Чукотка?! Пришлось пробираться по замку на кухню. Но, что за люди, какого чёрта они не спят по ночам? Нож для разделки у меня отобрали, как и тот, обеденный кинжальчик. Да, кстати, за этим самым обедом я познакомился со своей семейкой. Как бы вам их описать? Смотрели «Знакомство с Факерами»? А вот и не угадали. Мой отец — суровый мужик. Я так знатно прифигел с его внешности, что не смог пошевелиться, пока он не подошёл и не вжал меня в себя в крепком объятии. Шон Бин, мать вашу! Он же лорд Эддард Старк, для друзей — Нед. Маман моя — леди Кейтилин, рыжеволосая красотка. Думаю, мы с ней похожи на 9/10. Дамочка тут за главную, после отца, конечно. А теперь — сладкое, господа — мои старшие братья: Робб (наследничек и довольно неплохой парень, он сочувственно похлопал меня по плечу и пожелал скорейшего выздоровления) и единокровный Джон (его история похожа на слезливый дамский роман, тихоня). Что-то вроде их дружбана или, как здесь говорят, «воспитанник лорда Старка» Теон Грейджой. Лыба у него не сходит с лица 24 на 7. Тоже ничего. Моя младшая сестра — Арья, кажется, это она спихнула Сансу, то есть меня, в воду. И младшенькие — Бран и Рикон. Совсем малявки. И все они стараются помешать мне вернуться домой! Твою ж мать! Даже мой гениальный план — снова утопиться в пруду в лесочке, куда меня отвели молиться какому-то дереву — потерпел крах. Меня поймал в полёте Шон Бин. Лёжа на травке рядом с отцом Сансы и размазывая сопли по лицу, я слушал, причины, почему, по мнению лорда Старка, мне надо перестать заниматься мазохизмом. — Санса, милая, ну, хватит… — да, всё-таки есть маленький плюс в том, что ты девушка. Тебя гладят по голове и кормят вкусностями. Лимонные пирожные здесь просто улёт! — Скоро приедет король, ты же хотела увидеть короля, принцев и прекрасных рыцарей, помнишь? Ты же леди Старк… — Да хоть Анджелина Джоли. Я отказываюсь! — Кто такая Ан… — Разница в поколениях во всей красе. Не бери в голову. Возвращались мы в замок в молчании. Я решил выждать немного, чтоб потеряли бдительность. К тому же, мне подарили щенка-волкодава или это кавказская овчарка? Не знаю. Попробовал выклянчить рыжего кобелька и назвать его Джигурдой, но не вышло. Дали девочку. Назвал Лимонкой. Не только в честь своего боевого прошлого, но и отдадим дань вкусным пирожным, ладно? Я становлюсь девчонкой, спасите меня!