Крыши

Я сидел у себя дома, за старым столом в обветшалой квартирке. За окном шумел дождь, выл ветер, сверкали молнии. Лампочка под потолком судорожно моргала каждые несколько минут, тускло освещая комнатку с пожелтевшими и отклеивающимися обоями, потрескавшимися деревянными панелями и старой, безвкусной мебелью. В моих руках-газета, справа-тарелка с еще горячими бобами с сосисками, излюбленной пищей пролетариата и малоимущих Кальвансии. Я обвёл карандашом несколько интересовавших меня объявлений о найме на работу и задумался. Хоть я и не так уж долго живу, мою жизнь можно считать разрушенной. А всё из-за чёртового патриотизма, чёртовых идиотских законов и чёртового управдома! Началось всё примерно неделю назад. Управдом пришёл ко мне, так как видел что я подкладываю книгу с биографией Лидера под ножку стола (чтобы тот не завалился окончательно, починить стол не представлялось возможным, а из-за беспартийности я не мог купить новый) и потребовал деньги за неразглашение тайны. Я попросил его уйти, обвинив в вымогательстве и пригрозив обратиться в высшие инстанции. На следующий день начальнику моего офиса пришло письмо от управдома, в котором тот в мельчайших подробностях описывал мои «антигосударственные деяния» — использование биографии Лидера в совсем неподходящих целях, применение газеты с очередным интервью Лидера вместо туалетной бумаги (которую мне, как, повторюсь, беспартийному отказались продавать). Там же он указал, что я не смотрю выступления членов правительства по телевизору (политикой я не интересовался, а слушать о превосходстве Кальвансии и перевыполненных планах было ужасно скучно) и что я по неизвестным причинам не отправился на фронт во время войны (справка о непригодности к военной службе ничего для него не значила). Естественно, отношение начальника ко мне мигом изменилось и меня в тот же день уволили. Так и началась моя война с управдомом. Он терроризировал меня, регулярно отключая свет, газ, и воду. Мои же «боевые действия» велись с применением мелких пакостей — клея в замочной скважине, петарды под дверью… Управдом рвал и метал, пытаясь найти виновника, но соседи (которых он тоже достал) заключили со мной союз и упорно не желали сдавать виновника, помогая мне в моём праведном деле. Однако мой противник тоже не дремал — не раз, приходя домой, я заставал его копошащимся в моих вещах, и каждый раз он показывал мне ордер на обыск (явно поддельный). Вчера ко мне приходили друзья, мы хорошо побеседовали, послушали музыку и вообще неплохо провели время. Когда они уходили, я проводил их до лестницы, а возвращаясь, обнаружил под дверью странное устройство, напоминающее диктофон. Чёрт меня дёрнул подобрать эту адскую машинку и отнести в квартиру: уже через несколько минут я услышал на лестничной площадке шаги. Ещё через минуту ко мне ворвался злой как сам Дьявол управдом, и потребовал отдать устройство. Он не успокоился, пока я не вытолкал его за дверь, а после пообещал что он это так не оставит и, возвращаясь в свою квартиру, угрожал мне разными карами небесными. Прослушав запись диктофона, я понял что сей приборчик записывал мои разговоры с друзьями. Похоже, старик хочет отомстить мне… Погрузившись в воспоминания о событиях вчерашнего дня, я не сразу услышал что в дверь стучат. Похоже, что управдом таки дозвонился в полицию и за мной уже пришли. Рано или поздно, это должно было случиться… Но нет. Стук был вовсе не тем, которым сопровождаются визиты полицейских. И не настойчивым грохотом управдома. Стучавший явно не собирался выламывать дверь, а просил разрешения войти. Я встал и отодвинул стул. Подошёл к двери и заглянул в дверной глазок. На лестничной площадке, закутанная в серую шаль, стояла госпожа Лейбниц - милая старушка, жившая по соседству. Часто она заходила ко мне с просьбой одолжить соли или сахара, взамен она иногда приглашала меня на чаепитие, где предавалась воспоминаниям о жизни до прихода к власти Лидера (странно, что при этом управдом обвиняет в антипатриотизме меня). Её муж и дети погибли на войне, поэтому я был одним из немногих людей, которые были с ней знакомы. Хоть что-то в этой дыре, называемой громким словом «государство» было приятным… Вспоминая куда положил соль, я открыл дверь и в прихожей запахло сыростью площадки. Вдруг из-за двери на порог выскочил полицейский в мышиного цвета форме (похоже, он всё это время прятался в углу), оттолкнув в сторону старушку и крича «Руки вверх, не двигаться!» он выхватил из кобуры и направил на меня пистолет, мутно блестевший воронёной сталью. Из-за поворота лестницы появились ещё двое, поразительно похожих на него, а за их спинами, стараясь поменьше высовываться, ступал управдом. На этот случай у меня уже был план. Резко схватившись за ручку, я с силой дёрнул дверь вперед, ударив полицейского по лицу и заставив сойти с порога. Налегая на дверь плечом, я быстро закрыл её на две щеколды и на засов, после чего провернул ключ в замке. Далее я кинулся к комоду, сняв с него бюст Лидера. К счастью, в комоде было мало вещей и я смог быстро дотащить его до двери и наскоро забаррикадироваться. Надев плащ, я просунул пальцы в щель между досками на полу - там у меня находился тайник с своего рода «тревожным чемоданчиком» или «набором беглеца" - маленьким и компактным чемоданчиком с документами, деньгами, перочинным ножом и несколькими талонами на еду, которые приберег с работы. Взяв «набор» и бюст, я побежал в свою тесноватую спальню. Дом был пятиэтажный, старой постройки, и моё окно выходило на стену соседнего дома, к пожарной лестнице которого можно было легко допрыгнуть. Можно было спрыгнуть в мусорный контейнер под окном, но комендантский час уже начался и беготня по улицам была самоубийственной. Я знал, что замок в окне часто заедает, поэтому взял в обе руки бюст Лидера и швырнул его в окно. Одновременно со звоном разбитого стекла треснула и входная дверь, и я услышал как тяжёлые шаги загромыхали по скрипучему полу. Взяв ручку чемоданчика, я уже готовился прыгать, как краем глаза заметил серый мундир в дверном проёме. Не долго думая, я схватил подушку с кровати и с полуоборота метнул её в лицо полицейскому. Он отшатнулся назад, что-то невнятно мыча сквозь подушку и забавно размахивая рукой с пистолетом. Не дожидаясь, пока он поймёт что произошло, я бросил чемоданчик на площадку пожарной лестницы дома напротив и прыгнул за ним. Мои ладони чуть не соскользнули с поручней, но мне удалось удержаться и залезть на площадку. Подобрав свой груз, я помчался по заржавевшим металлическим ступеням на крышу и успел увидеть как трое полицейских и управдом теснились у окна. Видимо, не царское это дело - диссидентов по крышам гонять… Нет. Как только я добежал до конца лестницы и ступил на плоскую крышу, я взглянул вниз и увидел как один из блюстителей правопорядка, выставив руки вперёд, выпрыгнул из окна и ухватился за поручень, который при этом противно заскрипел. Когда первый забрался на площадку, его товарищ попытался повторить трюк, но когда он схватил поручень, до моего уха донёсся противный треск и ругательства. Решив не проверять что случилось, я помчался по крыше, стараясь не оглядываться. Мои шаги было не слышно из-за дождя, так что патрули на улицах не могли меня заметить. Я уже почувствовал свободу, как вдруг сзади до меня донёсся приказ остановиться. Я оглянулся. Ко мне, светя в моё лицо фонариками, бежали двое полицейских, повторяя приказ поднять руки и не двигаться. Разумеется, послушание в этом случае каралось бы тюрьмами, лагерями или даже расстрелом. Не раздумывая, я побежал дальше. Странно. Раньше я не занимался бегом, прыжками в длину и высоту. Но в ту ночь ноги сами несли меня вперёд, сами обходили и перепрыгивали препятствия, словно жили собственной жизнью. Словно сами рассчитали прыжок на соседний дом с отвесной крышей. Словно сами не дали мне на ней поскользнуться. Оказавшись на доме, я решил передохнуть и спрятался за дымоходом. Сзади прозвучали несколько хлопков, и над моей головой пролетело несколько пуль. Я осторожно выглянул и увидел, что преследователи перебрались на крышу и уже приближаются к моему укрытию. Бежать дальше не получится: за домом находился железнодорожный мост, к которому я бы точно не допрыгнул, а спускаться вниз, где меня запросто сцапают патрульные, тоже не очень хотелось. Добегался… В этот момент судьба решила преподнести мне неожиданный подарок: один из полицейских поскользнулся на крыше, и, пытаясь удержаться, схватил товарища за ногу, тем самым утащив его за собой. Я лишь удивлённо наблюдал, как две огромные туши в мундирах, отрывисто крича, соскользнули вниз. Ну, похоже теперь меня никто не побеспокоит. Осталось лишь найти безопасное место, чтобы дожить до утра. И мне снова повезло: в другом конце дома, перед которым и проходил мост, под крышей находилось распахнутое слуховое окно. Через него, стараясь не шуметь, я пробрался на чердак и сразу обнаружил укромное местечко между окном и стоявшим параллельно ему большим шкафом. Не дворец, конечно, но лучше чем перспектива подхватить простуду под дождём. Тем более, если бы кому-то вздумалось войти на чердак, шкаф бы меня спрятал, а окно помогло незаметно уйти. Положив свой чемоданчик в углу, я сел возле него, и сам не заметил как уснул. Проснулся я, как и все горожане, в шесть часов утра, под гимн Кальвансии, доносящийся из установленных на всех улицах громкоговорителях. Город постепенно просыпался и оживал. По мосту, постукивая колёсами, проехал пассажирский поезд, и я, глядя на вечно пасмурное небо, подумал, куда бы податься теперь. Домой возвращаться не стоит - наверняка там уже хозяйничают «стражи порядка». Бежать в сельскую местность тоже глупо: порядочные люди заинтересуются, откуда я взялся. Вспомнил позавчерашний разговор с друзьями. Один мой добрый друг упоминал, что на этой неделе отплывает корабль в Грейтанию, и им как раз не хватает персонала и как раз на один рейс. Друг работает в порту, он выслушает, он поймёт и поможет. Надо только тихонько покинуть чердак…