***
Родители сидели в гостиной, слушая, как Гермиона и Северус собирали какие-то вещи наверху в её комнате. — Так что ты на самом деле обо всём этом думаешь? — прошептала Генриетта Моррису. — Не знаю, — пробормотал тот. — Гермиона была права, этот Северус… довольно устрашающий тип, но… ты же видела, как он на неё смотрит? — Видела. Вот только не знаю, легче ли мне от этого, или нет. — Он действительно показался мне искренним. Тот факт, что он вообще захотел с нами познакомиться, уже о чём-то да говорит. — Меня не волнуют его мотивы. Я беспокоюсь за неё. Влюблённые девушки совершают глупости! Это аксиома! А что, если она забеременеет? Она не сможет заботиться о ребёнке и учиться в университете! А как же её дальнейшая карьера?! — Гермиона — самая ответственная девушка, которую я когда-либо встречал. Сомневаюсь, что она позволит этому случиться. Если тебя это беспокоит, поговори с ней как мать с дочерью. — Так я и сделаю. Отвлеки нашего гостя, когда мы будем прощаться. — Да, дорогая. Подожди-ка… Ты это слышишь? — Кажется, Гермиона смеётся? — Когда ты в последний раз слышала, чтобы она так хохотала? Генриетта прекрасно знала ответ на этот вопрос. — Когда ей было восемь, и мы отвезли её в огромную библиотеку в Лондоне. О, Моррис! Неужели мы плохие родители? И наша дочь была здесь несчастна? — Чепуха! У неё было прекрасное беззаботное детство. — Этот Северус не похож на весёлого человека. Не могу себе представить, что такого он мог ей сказать, чтобы она так смеялась? Моррис загадочно улыбнулся. — О вкусах не спорят.***
— Да. Это я на фотографии, когда мне было пять! — Ты что, сидишь на стопке книг? — Уже тогда я не могла без них жить. — Теперь я понимаю, с чего началась твоя… библиофилия. — Заткнись! — хихикнула она. — А это тоже я, на пляже, когда мне было восемь. — У тебя нет нормальных фотографий, где бы ты не читала? — Это была очень интересная книга о морских ракушках. — Ясно. По-видимому, нет. — Хватит издеваться! Лучше принеси мне вон те канцелярские принадлежности, — сказала она, складывая фотографии в сумку. — Ну и ну! А вот и твой маленький плюшевый любовник, — усмехнулся Северус, сунув игрушечного мишку ей под нос. Гермиона тут же покраснела. — Он мне больше не понадобится, если я собираюсь жить с тобой. — Ну почему же? Обещаю не ревновать к неодушевлённым предметам, — он взял мишку в руки и покрутил его, критически оглядев со всех сторон. Гермиона выхватила игрушку у него из рук и положила её обратно на комод. — Мистер Макинтош никогда не подвергался разврату! Я просто играла с ним в детстве. Плюшевый соблазнитель валяется в шкафу, если тебе ещё не надоело рыться в моих вещах. Северус хищно усмехнулся и направился прямиком к шкафу. Гермиона покачала головой и продолжила укладывать в сумку свои джемперы, которые могли пригодиться ей во время грядущих холодов. Он вернулся к ней с большим белым медвежонком и ревнивым блеском в глазах. — И как его зовут? — Снежок. — Оригинально. — Я знала, что тебе понравится. Он коварно ухмыльнулся. — Touché, — Северус подошёл к ней сзади и прижал мордочку мишки к её промежности. — Почему бы тебе не развлечься с ним… прямо сейчас? Гермиона оттолкнула его. — Веди себя прилично! — возмущённо прошипела она. — Мы в доме моих родителей! — Но Снежок так по тебе соскучился! — промурлыкал он и наложил на игрушку Дрожащие чары, от которых игрушка завибрировала у неё между ног. — Ты только посмотри, до какого состояния он дошёл! Гермиона громко расхохоталась. — Прекрати! Может быть, позже… — Позже, когда мы будем в школе, — прошептал он ей на ухо. — И там я собираюсь оттрахать тебя на всех доступных поверхностях. Может быть, мы даже поиграем в отработку, когда доберёмся до моих покоев. Гермиона прикрыла рот рукой, пытаясь успокоиться. — Положи мишку в сумку. Тогда я должна заслужить наказание. — Надеюсь, я не застану тебя с ним сегодня вечером? — намекнул Северус, давая понять, что именно этого бы он и хотел. — За измену тебе пришлось бы выдержать дли-и-ительное наказание… Гермиона улыбнулась. — На это я и рассчитываю.***
— О чём ты шепталась с матерью? — негромко поинтересовался он, когда они шли по направлению к площади Гриммо. — Она боится, что я забеременею. — И что ты ей сказала? — Правду. Что я всегда пользуюсь Противозачаточными чарами. — Это её успокоило? — Отчасти. Мне кажется, она не доверяет магии. Считает, что всё это ерунда по сравнению с маггловскими средствами контрацепции. — Ты же знаешь, я могу варить для тебя соответствующие зелья? Тогда тебе не придётся думать об этом каждый раз. — Меня это нисколечко не напрягает. Я просто обновляю чары каждый день после завтрака. — Вообще-то это нужно делать только во время овуляции. — Я знаю, но предпочитаю перестраховаться. — Эффект зелья будет длиться в течение двадцати восьми дней. — А что если я забуду его принять? Получится сплошная нервотрёпка! — Я не позволю этому случиться, — заверил её Северус. — Просто выбери определённый день цикла и придерживайся этого. — Новолуние будет меньше чем через неделю. Он знал, что это значит. — Значит, ты осветишь новый учебный год очередным кровавым приношением? Я как раз успею сварить зелье. И ты примешь его, если посчитаешь нужным. — Хорошо. На самом деле я жутко переживаю! Её внезапное признание направило разговор в другое русло. Северус был немного удивлён. — Почему? Я думал, ты будешь в восторге. — О, само собой! Просто я там никого не знаю. Это же новое учебное заведение. — Значит, ты заведёшь новых друзей. Если, конечно, не отпугнёшь всех своим невыносимым всезнайством. Гермиона шлёпнула его по плечу. — Не смешно! — За это вы получите пятнадцать шлепков, мисс Грейнджер, — предупредил он, глядя на место удара. — Тебе повезёт, если Поттера и Уизли не будет дома. Гермиона потрясённо посмотрела на свою руку. — Я едва коснулась тебя! — Это к делу не относится. — Чёрт бы тебя побрал! — прорычала она, злясь на саму себя. — Я займусь тобой сразу же, как только мы переступим порог. Они остановились на дорожке перед особняком. Гермиона уже предчувствовала, что скоро её задница будет болеть, а воображение разыгралось не на шутку. Она открыла парадную дверь. — Ребята, вы дома? Послышался топот в дальней части дома, и вскоре в коридоре появился Гарри с улыбкой до ушей. — Ужин ещё не готов. Как прошло знакомство с родителями? — Нормально. Ну, на самом деле мы их немного шокировали, но всё в порядке. Нам нужно ненадолго подняться наверх. — Вы двое просто невыносимы! — пробормотал Поттер, качая головой и направляясь обратно на кухню. — Поднимайся, — спокойно приказал Северус. — Шорты и трусики можешь сразу же снять. Гермионе захотелось прямо на лестнице развернуться и прижаться промежностью к его лицу. «Шорты и трусики можешь сразу же снять! — повторила она про себя. — От одной этой фразы я становлюсь мокрой!» Они добрались до её спальни, и Северус опустился в кресло, пока она справлялась с пуговицами и молнией на джинсовых шортах. По какой-то причине у неё сильно дрожали руки. Наконец она сняла их и стянула вниз вместе с бельём. — Ложись ко мне на колени. — Ты наложил Заглушающие чары? — Нет. Они на кухне, а мы закончим меньше чем через минуту. Если ты так переживаешь, то просто веди себя потише. «Ага. Легче сказать, чем сделать». Гермиона склонилась над его коленями. Не было ни нежных поглаживаний, ни предварительных ласк. Снейп сразу же со всей силы шлёпнул по левой ягодице. Она крепко сжала губы, чтобы удержать во рту рвущийся крик. Второй шлепок оказался ещё сильнее. После следующих трёх на глаза навернулись слёзы. Он бил со всей силы. По крайней мере, она надеялась, что это предел его возможностей. «Боже! Если станет ещё хуже, я закричу!» Её ноги непроизвольно дёргались с каждым шлепком, а приглушённые взвизгивания становились всё громче. Он даже не думал проявить снисхождение. «Чем скорее это закончится, тем лучше». Шлепок! Шлепок! Шлепок! Шлепок! Шлепок! Гермиона сдавленно всхлипнула, когда на неё обрушились очередные удары. Шлепок! Шлепок! Шлепок! Шлепок! Шлепок! Всё закончилось, но она не могла встать. Оставалось только лежать и тихо хлюпать носом. Её задница напоминала раскалённую сковородку, которую только что сняли с огня. — Что ты должна мне сказать? — подтолкнул он её. Гермиона попыталась сделать глубокий вдох, чтобы заговорить, но всё, что ей удалось, — это судорожно икнуть несколько раз. — Я… прошу прощения… сэр… — в итоге выдавила она. — Хорошая девочка. Встань. Вставание с колен заняло целую минуту, но она всё же кое-как с них слезла. Гермиона потянулась к своим шортам, хотя задница просто кричала от боли, но Снейп её остановил. — Не так быстро! Оставь их. Почему тебя только что отшлёпали? Её лицо загорелось ещё ярче. — Потому что я снова тебя ударила. — Объясни, почему это неправильно? — Потому что это невежливо. И… потому, что я тебя люблю. Северус позволил себе слегка улыбнуться. — Вот именно. Ты хочешь ещё? — Нет, сэр! — испуганно выпалила она. — Если это повторится, то в следующий раз ты получишь двадцать шлепков. Хотя, надеюсь, ты избежишь этой участи. Это зависит только от тебя. Ты возбудилась? — Нет. Мне было очень больно. — В следующий раз я ударю тебя линейкой по рукам. Может быть, если твои руки будут болеть вместе с задницей, ты не посмеешь так опрометчиво на меня набрасываться. Гермиона закрыла лицо руками. Порка была довольно жестокой, но ей хотелось съёжиться в комочек вовсе не от наказания. Ему обязательно нужно было повторять снова и снова, что она сделала не так. Несмотря на то, что она сразу же признала вину. — Мне действительно стыдно! Теперь я прощена? — Да, — Северус наклонился вперёд и притянул девушку к себе, ставя её между своих ног. — Позволь мне, — он наклонился и подтянул её трусики. Гермиона скривилась, когда его рука скользнула за спину, а пальцы легонько прошлись по хлопковому белью. — Маленькая лгунишка, я чувствую твой запах. Ты ничего не хочешь мне сказать? Она посмотрела на него сверху вниз. — Например — что? — К примеру, то, что эта порка тебя завела. — Ничего подобного, сэр! Клянусь! — Отчасти это именно так. Должно быть, ты возбудилась не от боли, а от всего остального, — он подтянул вверх её шорты. — Думаю, благодаря этому ты так сильно намокла. Скажи мне правду. — Я… Я уже была мокрой, прежде чем ты меня отшлёпал. — Повторю вопрос — что тебя возбудило? — Твои слова! Как только ты сказал, что собираешься наказать меня! — Когда мы стояли около дома? — Да. — Или что-нибудь ещё?.. — А также всё, что ты сказал после этого. Северус принял это к сведению. — Тебя завёл мой голос или сами слова? — И то, и другое. Он кивнул. Порку всё равно нельзя было обойти стороной. Унижение было неотъемлемой частью воспитания. — Прекрасно. Сядь ко мне на колени. Гермиона уселась к нему колени, и он притянул её ближе — так, чтобы её голова оказалась у него на плече. Он бережно гладил её по спине, пока не высохли последние слёзы. — Ты всё ещё любишь меня? — осторожно поинтересовался он. Гермиона улыбнулась. — Конечно да. — Ты очень хорошо вытерпела порку. Я горжусь тобой. — На самом деле я держалась из последних сил. — Да, я заметил, — пробормотал он, целуя её в макушку. — Но ты вела себя очень тихо и спокойно: безропотно сняла трусики, без пререканий выполняла всё, что я велел… — Пожалуйста, не говори об этом, а то я ещё сильнее тебя хочу! Северус улыбнулся и снова поцеловал её, прошептав: — Расскажи мне, чего ты хочешь? — Чтобы ты снова снял с меня трусики. — Это одно из многого, что мне в тебе нравится, Гермиона. Ты легко поддаёшься искушению. — Так мы займёмся любовью? — Нет. Ты подождёшь. Сегодня вечером мы должны заново окрестить мои личные покои. И я хочу, чтобы ты была к этому готова. — Пошли прямо сейчас! Он снисходительно улыбнулся. — Нет. Ты пообещала своим друзьям поужинать вместе с ними, а слово надо держать. К тому же тебе понадобятся силы, так что советую тебе хорошенько поесть и не тратить время зря, пытаясь нащупать под столом мой член. — Ничего не обещаю.***
Ужин прошёл прекрасно. К ним присоединилась Джинни (миссис Уизли не разрешила ей остаться на ночь, но позволила задержаться до полуночи). Среди всех только у Рона обе руки были видны над столом. Но он собирался встретиться с Ингрид чуть позже, так что Гермиона была уверена, что Рональд наверстает упущенное. Они веселились, смеялись, а еда как всегда превзошла все ожидания. Кикимер отказался поужинать вместе с ними, но весь вечер просидел в углу, с интересом прислушиваясь к их разговорам. Поблагодарив Гарри за ужин, Гермиона поднялась наверх, чтобы собрать оставшиеся вещи. На это не потребовалось много времени: их было очень мало. Большая часть книг всё ещё лежала в коробках. Северус взял всё, что она оставила на кровати, остальное сложили в её расширенную сумку. Со сборами справились меньше чем за час. — Пойдём попрощаемся напоследок, а потом можем идти, — сказала она ему. Снейп стоял рядом, пока Гермиона обнималась с Гарри и Джинни (мисс Уизли выглядела очень помятой, их с Поттером явно оторвали от более приятного занятия), а затем с Роном (от которого пахло лосьоном после бритья). Северус наблюдал за ними с отстранённым интересом. Самым близким другом для него (если их полезное знакомство вообще можно было считать дружбой), возможно, был Люциус. Хотя с недавних пор его потеснил Драко. Альбус был скорее наставником. Приятели из «Эроса» — просто знакомыми. Он пришёл к мысли, что Гермиона постепенно стала для него не только сабмиссив и возлюбленной, но и лучшей подругой, и от этого неожиданного откровения его чуть не стошнило. Северус терпеть не мог пары, которые утверждали, что их дружба переросла в любовь. Это казалось ему жалким. Он поклялся никогда об этом не рассказывать, даже если это была правда. — Ты готов? — спросила Гермиона, выдернув его из размышлений. Снейп кивнул. Обнявшись, они аппарировали к воротам Хогвартса. Северус выпустил её из своих объятий, и они медленно направились к замку. Они долго шли до главного входа рука об руку. По пути им встретился только Филч. Завхоз мрачно посмотрел в их сторону, но Северус приобнял её за плечи и вернул ему столь же недружелюбный взгляд. Филч сухо кивнул, когда они проходили мимо него, но ничего не сказал. Гермиона не могла поверить, что в школе может быть так тихо! От этого становилось немного жутковато. Они спустились в подземелье, и она позволила себе улыбнуться, только когда они вошли в его кабинет. Класс Зельеварения выглядел точно так же, как во времена учёбы. Снейп повёл её в свои покои, где Гермиона сразу же бросила сумку на пол и побежала в спальню. Она уткнулась лицом в знакомое зелёное покрывало и глубоко вдохнула его запах. — Здесь так приятно пахнет! Он посмотрел, как она тёрлась лицом о его подушку, и покачал головой. — Давай разберём твои вещи. У тебя ещё будет возможность обнюхать мою комнату. Гермиона подбежала и заключила его в объятия. — Может быть, немного поиграем? — У нас вся ночь впереди, — он мягко коснулся губами её лба. — Достань хотя бы одежду и вещи, которые тебе понадобятся. Мне придётся добавить ещё книжных полок, если ты захочешь расставить книги. Пойдём. Тебе придётся переодеться во что-нибудь более подходящее. Ты же не будешь разгуливать по Хогвартсу в футболке и шортах? — Сначала поцелуй меня! Это наш первый поцелуй как пары, официально живущей вместе! И первый поцелуй в твоих покоях, куда теперь мне не придётся пробираться тайком! — Что-то вроде доброго знака по случаю новоселья? — Мои промокшие трусики — это самый добрый знак. Ухмыльнувшись, он наклонился и поцеловал её. От неё пахло шоколадным тортом и мятным мороженым, съеденными на десерт. Он хотел дать ей понять, что этой ночью они не будут торопиться. Поэтому вторжение в её рот было дразнящим и неспешным. Как стратегический манёвр. Когда она обняла его за плечи и сдалась, прильнув к нему всем телом, Северус перешёл к активному наступлению. Гермиона почувствовала, как её резко ослабевшие колени задрожали. Должно быть, её тело полностью расплавилось, потому что из влагалища непрерывно текло. Его руки двинулись вниз к её попке, и она откровенно застонала ему в рот, когда он огладил и по-свойски сжал ладонями ягодицы. То, как его язык медленно исследовал её рот, как будто это была неторопливая прогулка на природе, превращало каждую часть её тела в растекающееся желе. «Такими темпами я быстро стану беспозвоночным». Северус скользнул руками дальше, обводя и сжимая её ягодицы, а затем погрузил пальцы в расщелину между ними. Джинсовые шорты не давали ему почувствовать её жар, но он старался изо всех сил, вдавливая плотную ткань и хлопковую ластовицу в её промежность, пока поглаживал попку и проводил рукой между ног. Гермиона несдержанно всхлипнула и попыталась вжаться ему в руку. Как бы сильно она ни извивалась, он прекрасно владел собой и придерживался прежнего курса. Она чувствовала себя как черепаха и заяц — если бы заяц пытался трахнуть черепаху, пробиваясь через непрошибаемую броню. Снейп целенаправленно сводил её с ума. Когда её дыхание стало затруднённым, и она начала приподниматься на цыпочки, чтобы потереться о него, он отстранился и заглянул ей в лицо. Шоколадные глаза стали такими тёмными, что он почти не видел карей радужки. Северус улыбнулся её голодному взгляду и откинул назад её взлохмаченные каштановые волосы. — Ну и как тебе наш символический поцелуй? — Ещё! — требовательно прошептала она. Его ухмылка стала ещё шире. — Скоро. А сейчас я хочу, чтобы ты разобралась со своими вещами. Ты же хочешь снова примерить школьную форму, не так ли? Гермиона хитро улыбнулась и кивнула. — Тебе придётся распаковать коробки, чтобы найти её, а я тебе помогу. Вместе мы закончим в мгновение ока, зато потом ты сможешь показать мне, какой раскаявшейся школьницей ты можешь быть. — Я буду раскаиваться на коленях, сэр! — заверила она. Северус улыбнулся и кивнул. — Правильно. Как послушная девочка. Пойдём, — сказал он, похлопывая по попке, тем самым призывая её пошевеливаться. Они действительно быстро справились. Снейп расширил свой платяной шкаф, и Гермиона повесила одежду рядом с его вещами. У него нашлись пустые ящики в комоде, куда она убрала остальное, прогнав Северуса, когда пришло время раскладывать нижнее бельё. У неё сохранились некоторые интимные и крайне соблазнительные вещицы, которые не хотелось показывать ему раньше времени. Один из таких сюрпризов она планировала сделать ему этой ночью. Северус ушёл в ванную, чтобы принять душ, пока она заканчивала возиться с нижним бельём. Под струями тёплой воды его член окончательно взбодрился. Оставалось надеяться, что он успеет снять напряжение прежде, чем придёт время ложиться спать. Гермиона зашла к нему, когда он уже стоял у раковины с махровым полотенцем вокруг бёдер. Когда она попыталась стащить полотенце с его тела, он оттолкнул её руку и покачал головой. — Разве ты не должна была одеться в школьную форму? — М-м-м… — невнятно промурлыкала она, нахально проводя пальцами по его спине и пробираясь под край полотенца. — Успокойся! Ты его получишь. Отпусти меня, если не хочешь следующую пару ночей спать на животе. — Я хочу переодеться прямо здесь, — она указала на стопку одежды, аккуратно сложенную на столешнице. — Дай мне пятнадцать минут. — Хорошо. Ты найдёшь меня в классе. Заходи, когда будешь готова. Гермиона мило улыбнулась и подтолкнула его к двери. — Да, сэр. А теперь убирайся! Я хочу сделать тебе сюрприз! Дождавшись, когда он уйдёт, она экстремально быстро ополоснулась под душем. Вытеревшись насухо, девушка надела кружевной чёрный бюстгальтер и крошечные чёрные стринги, которые хранились для особого случая. Их первая ночь в Хогвартсе казалась вполне достойным поводом. Гермиона натянула белые школьные чулки и туфли Мэри Джейн, а затем надела плиссированную юбку, оставшуюся короткой с того времени, когда она надевала её в последний раз. Она подошла к зеркалу, находившемуся на внутреннем полотне двери, покрутилась перед ним и даже немного наклонилась, рассматривая себя со всех сторон. «Красиво. Провокационно. Идеально!» — подумала она, усмехнувшись про себя. Застегнув рубашку, Гермиона разгладила её и надела слизеринский галстук. «Если я собираюсь жить в подземельях, нужно привыкать к тишине, полумраку и обилию серебристо-зелёного». Собрав волосы в высокий хвост, она слегка подвела глаза и подкрасила ресницы. Ей хотелось выглядеть хорошо, но так, чтобы на утро макияж не размазался. Ещё раз взглянув на своё отражение в зеркале, она отправилась отбывать наказание. Гермиона выскользнула из его спальни, прошла через полюбившуюся ей гостиную и вышла в коридор, устремившись прямо к двери, ведущей в класс Зельеварения. Она не боялась быть замеченной, поскольку в замке практически никого не было. Тихо постучав, она открыла дверь и юркнула внутрь. Классная комната выглядела так же, как и всегда. Она с удовольствием вдохнула запах ингредиентов для зелий и металлических котлов. Снейп сидел за своим письменным столом, и по выражению его лица, как обычно, ничего нельзя было понять. Встав, профессор обошёл вокруг стола. Для пущего эффекта он специально надел свой чёрный сюртук. Гермиона мысленно пожалела, что ей придётся потратить ещё больше времени, чтобы его раздеть. В остальном он выглядел великолепно! Точно так же, как на уроках (за исключением учительской мантии). В её голове мгновенно пронеслась шальная мысль о том, как он ложится на стол, а она садится на него сверху и трётся клитором обо все эти чёрные пуговицы. — Вы опоздали, мисс Грейнджер. Сядьте. Она плюхнулась на ближайший стул. — Что я говорил о правильном наряде для отработок? — спросил он шёлковым тоном. Гермиона с трудом сдержала улыбку. — Простите, сэр, но я не могла идти по коридору в таком виде. — Снимите одежду, пока я не решил выпороть вас до крови. Гермиона встала и быстро расстегнула рубашку. Когда она ослабила галстук, он сказал: «Его можешь оставить». Она сняла рубашку и положила её на стол рядом с собой. Затем расстегнула молнию на юбке и позволила той упасть на пол. Наклонившись, чтобы поднять юбку, Гермиона услышала резкий вздох позади себя. — Сними только верх, — приказал он. Она спрятала улыбку, расстёгивая лифчик, и положила его рядом с другими вещами. — Теперь сними туфли и встань в угол. Её чёртово нижнее бельё сбило все его планы. После такого хулиганства даже заставить её умолять о сексе казалось ему недостаточно суровым наказанием. Северус мог вечно смотреть, как она расхаживает в этих невероятных трусиках. Когда Гермиона добралась до угла, он подошёл к ней сзади, наблюдая, как её прекрасные белоснежные ягодицы, обрамлённые полосочками чёрной ткани, чуть сжимались от волнения. Центральная полоска исчезала между половинками, напоминая ему о том, где он сам хотел бы оказаться. Ему захотелось сорвать с неё эту донельзя провокационную вещь. — Зачем вы так долго прятали их от меня, юная леди? — Я сохранила их, сэр. — Для чего? — Для особого случая. — Понятно, — задумчиво произнёс он, разглядывая её упругий зад. — Я рад, что отработки у меня имеют для вас такую высокую ценность. Полагаю, вы знаете, почему оказались здесь сегодня вечером? «Ну что ж… А теперь поиграем?» — Нет, сэр. — Потому что вы, мисс Грейнджер, вели себя как дерзкая непослушная девчонка. Подумайте, что вы сделали не так? — Понятия не имею. — Разве я не говорил, что если вам что-нибудь понадобится, вы должны сказать мне об этом? О чём вы думали в последнее время и что скрывали от меня? — Вообще-то я думала о многих вещах… — Какое разочарование! Я думал, что вы хорошая покладистая девочка, — с этими словами он придвинулся ближе, практически касаясь её спины. — Я не смогу должным образом позаботиться о вас, если вы не скажете мне прямо, что вам нужно. Откровенность — это неотъемлемая часть наших отношений. Думаю, пришло время для ещё одного урока. Пойдёмте со мной. Гермиона последовала за ним к его письменному столу, из верхнего ящика которого Снейп достал перо и пергамент. Рядом с ними он поставил баночку с чернилами. — Наклонитесь над столом. Я хочу, чтобы вы написали, что для вас важнее всего на свете. Она подняла на него растерянный взгляд. — То, что мне нужно, или то, чего я хочу? — Начните с потребностей. Потом продолжайте в форме пронумерованного списка. Номер один, два и так далее… — сказал он, кивнув на пергамент, чтобы она начинала. Тем временем Северус встал у неё за спиной и с приличной силой шлёпнул по заднице. Он знал, что скоро заднюю часть её тела охватит сильное жжение, а эти крохотные трусики намокнут за рекордно короткое время. Последовал ещё один шлепок, и он увидел, как сжались её подрагивающие ягодицы. — Мы будем продолжать в том же духе, пока вы не расскажете мне абсолютно всё. — Я уже закончила, сэр. Северус удивлённо уставился на её спину. Он ещё даже не снял ремень. «Что за ерунда! Эта часть должна была продлиться не меньше получаса!» — Вы закончили? — отойдя в сторону, он заглянул ей через плечо. «Список. То, что мне нужно для жизни: 1. Северус Снейп. 2. Воздух / вода / еда». Вот и всё, что она написала. Его горло неприятно сжалось. Встав так, чтобы она не видела, как сильно на него это подействовало, Северус прикусил язык до крови, пока не исчезло унизительное пощипывание в глазах. Он подошёл к своему креслу и сел. Вытащив пергамент из-под её руки, он аккуратно свернул его и убрал в правый верхний ящик стола, затем достал оттуда новый чистый лист и положил его перед ней. — Это было очень трогательно, мисс Грейнджер, — пробормотал он, стараясь говорить ровным голосом. Гермиона не могла не заметить, что Снейп старался даже не смотреть на неё. В конце концов ему удалось совладать с собой, и он продолжил: — Я схожу за стеком, а вы можете приступить к списку желаний, — ему срочно нужно было выйти на несколько минут. Вернувшись в гостиную, он тяжело опустился на диван. Список потребностей застал его врасплох. «Я смог открыто признаться в своих чувствах, но никому (даже ей) не позволю увидеть мою слабость». Гермиона играла не по правилам. Северусу показалось, что она разбила его сердце, как яйцо, а теперь у него на рубашке растёкся желток в виде жидкого липкого месива. Он приложил руку к сердцу и попытался избавиться от неприятного чувства уязвимости. Когда перестала ощущаться противная слабость, он пошёл в спальню и достал из шкафа тонкий чёрный хлыст. Стек был холодным, что заставило его подумать о том, какой тёплой по сравнению с ним может быть её кожа. «Мерлин! Здесь чертовски жарко!» Северус взмахнул волшебной палочкой, расстёгивая разом все пуговицы сюртука. В комнате сразу стало на двадцать градусов прохладнее. Он бросил его в кресло, проходя мимо него, а затем вернулся в класс. Он нашёл её в той же позе: склонившейся над письменным столом и записывающей что-то на пергаменте. Северус невольно улыбнулся, глядя на трусики-стринги. Она смогла удивить его больше, чем рассчитывала. «Гораздо больше, чем я заслуживаю». Он подошёл сзади и стал читать через её плечо. «Что бы она ни написала, это определит нашу дальнейшую судьбу». «Список. То, что я хочу, чтобы Северус Снейп сделал со мной/или для меня: 1. Пусть каждый день говорит, что любит меня. 2. Отшлёпает меня стеком до тех пор, пока я не кончу. 3. Будет честным со мной в своих мыслях и чувствах (неважно, хороших или плохих). 4. Привяжет меня к своему столу и накажет тростью (а потом трахнет). 5. Позволит мне заботиться о нём так же, как он сам заботится обо мне. 6. Положит меня на стол и языком доведёт до оргазма». Вот и всё, что ей удалось придумать — странная смесь из секса и романтики. Северус ущипнул себя за переносицу. — Время вышло. Гермиона подняла на него глаза. — Что? — Время вышло! Давай его сюда, — он опустился в своё кресло. Она странно посмотрела на него, но сделала, как он велел. Северус потянул её вниз так, чтобы она села к нему на колени. — Ты действительно хочешь поиграть в наказание? Гермиона кивнула. — Да, сэр. — Я не смогу притворяться строгим, если ты продолжишь в том же духе. — Продолжу в том же духе? Я не понимаю… — Чёрт! Будешь и дальше такой же милой! — раздражённо сказал он. — Я пытаюсь наказать тебя, а ты пишешь мне любовные записки! — Мне казалось, ты хочешь, чтобы я была честной. Уголки его губ приподнялись в улыбке. — Это правда. Я всегда буду хотеть и ценить твою искренность, — он прикоснулся к её щеке и провёл большим пальцем по губам. — Просто не надо… приводить меня в замешательство такими вещами. — Какими вещами? Северус вздохнул, стараясь не закатывать глаза. — Такими, от которых мне хочется поцеловать тебя вместо того, чтобы отшлёпать. Гермиона улыбнулась. — Почему? Я люблю твои поцелуи так же, как и порку. — Знаю. Но я не могу наказывать тебя и в то же время быть очаровательным принцем. — Очаровательным принцем? — засмеявшись, переспросила она. — Когда я смогу с ним познакомиться? Приведи его сейчас же, я хочу пососать его королевский член. — Не ёрничай. Ты прекрасно понимаешь, о чём я. — Давай поиграем в испорченную принцессу и строгого прекрасного принца? — Я думал, ты хочешь поиграть в отработку у профессора Снейпа? — Ну да. Давай отложим принца и принцессу на завтра. — Если ты всё ещё жаждешь наказания, тебе придётся сделать желания в списке более непристойными, а не «пусть каждый день говорит, что любит меня». — Ты сам сказал, что я не должна ничего от тебя скрывать! — О, чёрт! Я этого и не хочу! Хорошо, можешь составить список позже и написать там всё, что пожелаешь. Я постараюсь сделать всё, что будет в моих силах. — Ладно. Поцелуй меня, прежде чем мы начнём сначала? Он согласно кивнул. — Но после этого нам действительно придётся начать всё сначала. Я хочу, чтобы ты вышла за дверь и снова зашла в класс. — Я не могу выйти в коридор в таком виде! — Ладно. Не в коридоре. Только до двери. — Ну хорошо. Итак, мрачное подземелье, отработка у развратного профессора — дубль два! Северус кивнул и поцеловал её в губы. Он сделал это так же чувственно, как и в первый раз, но поцелуй был коротким. «Если я снова зацелую её до беспамятства, она опять потеряет настрой». Отстранившись, он подбадривающе улыбнулся ей. — Иди. Профессор-совратитель, без сомнения, найдёт возможность поцеловать тебя позже. Гермиона усмехнулась и слезла с его колен. Направляясь к выходу, она слышала, как он убирает пергамент и писчие принадлежности со стола. Добравшись до двери, она положила руку на гладкое полированное дверное полотно. — Тук-тук! Представим, как будто я только что вошла, — глубоко вздохнув, она произнесла: — Три, два, один… Поехали!