Разрушитель(переписывается)

      Норману было пять, когда он познакомился с энергичной девочкой, которую звали Эмма и, с немного отстраненным и умным мальчиком по имени Рей. Их первая встреча произошла в парке, где мальчик отстал от своей детсадовской группы во время очередного похода куда-то.       Засмотревшись на очень высокое здание, малыш отпустил руку девочки, что была с ним в паре и остался на месте. Таких построек достаточно много в городе, но это первое, где были окна не белого, а синего цвета. Скорее всего они были очень большими — шли от пола до потолка. По крайне мере, так показалось со стороны мальчику. Живут ли там знаменитые люди? Он точно не знал, но вскоре понял, что больше нет шума от толпы увлечённых детей.       Повернувшись, осознал, что их группы уже не видно. Он был один среди шумного города. Паника, которая вот-вот должна была завладеть им, прекратилась, как только он вспомнил слова отца: «Если ты потеряешься, Норман, то останься на том месте, где был. Так будет проще всего тебя найти.»       Он не помнил, сколько именно ждал. Может пять минут или все пятнадцать. Ясно было одно — никто за ним не пришёл. Наверное, они ещё не начали перекличку или даже не дошли до того места. Возможно, воспитатели только что заметили, что его нет и бегут обратно, чтобы найти? Никто точно сказать не может. Норман уже уставал. Если долго стоять на одном месте, то становится не приятно ногам. Поблизости нет места, где можно отдохнуть, а на асфальт сесть он не может. Ребёнка отчитают за невнимательность, вдобавок, и мама отругает за грязную одежду, которую мальчик испачкал, сидя на тротуаре. Но терпение не резиновое, поэтому он перешёл дорогу, отправляясь в парк, находящийся совсем не там, где отстал от остальных.       «Меня точно будут искать. Ничего страшного, если я посижу немного. » — так думал дошкольник.        Лавочку Норман нашёл дальше, чем планировал.       «А может вернуться обратно?» — он думал, что лучше сядет на асфальт или будет ходить вперед-назад. Подумав несколько секунд, он уже хотел пойти обратно, когда возле его ног приземлился мяч.       — О, кинь, пожалуйста, мяч сюда, — сбоку от места присеста раздался детский голос.       Первое, на что обратил внимание мальчик, это цвет. Рыжие. В его группе не было детей с такими волосами. Девочка, что попросила кинуть мяч, тоже смотрела на него с интересом. Скорее всего, по той же причине, что и он. Наверное, она никогда не видела людей с белыми волосами, как Норман.       «Конечно, она ещё маленькая. Не видела подобного раньше.»       Мальчик до сих пор помнил, как на него смотрели первые недели дети из садика. Для них он был кем-то необычным, хотя себя никогда не считал таковым. У его родителей тоже белые волосы. Его схватили за руку.       — Меня зовут Эмма, а тебя? — девочка ему улыбнулась.       — Эм… Меня зовут Норман, — он улыбнулся ей в ответ.        — А почему ты тут один? Ты тут с родителями? А где они? — она осыпала его вопросами, не давая отвечать. Потом девочка поняла, что новоиспечённый друг потерялся. По этой причине, рыжеволосая решила отвести мальчика к своей семье.       Возле одного дерева сидело четыре человека. Три взрослых и один ребёнок, что под наблюдением женщины читал, до того момента, пока Эмма не привела Нормана.       — Эмма, ты нашла себе ещё одного друга? Знаешь, красть людей плохо.       — Рей! — недовольно вскрикнула она.       Норман надолго запомнил этот день. Он провёл его в компании хороших людей, что купили ему и остальным детям вкусную еду, а затем отвели его домой. Хотя изначально услышав не от него, а от Эммы историю о том, что тот потерялся, его хотели сразу вернуть.       — Можно он останется с нами подольше? Я хочу с ним ещё поиграть! — девочка начала противиться возможному исходу событий. Странно, но первым возмутился поведением хмурый Рей.        — Перестань, Эмма. Должно быть, его уже ищут воспитатели. Родителей должны также ввести в курс дела. Уверен, они обеспокоены. — Из-за этих слов Эмма опустила голову, пробубнив, что просто хочет поиграть, но всё-таки согласилась. Взрослые улыбнулись, встали со своих мест и, узнав от Нормана его адрес, отвели домой. Мама Нормана была жутко взволнована исчезновением сына. Увидев своего сына целым и невредимым — так ещё и с недоеденным печеньем — она начала плакать. Родитель пригласила «спасителей» чада в дом и налила им чай. Конечно, та не забыла и позвонила мужу, а затем воспитателю, отчитала своего мальчика, после чего усадила Нормана к себе на колени и долго обнимала. Отец пришёл через полчаса и тоже высказался по поводу этой ситуации, учитывая возраст сына. Но виновнику торжества всё равно стало не приятно. Почему-то в этот момент он бросил взгляд на Эмму, у которой было недовольное лицо. Это вызвало улыбку на его лице. Кажется, она не понимала, за что его все ругали. Рей ткнул подругу в щёку, намекая, что всё правильно, и их нового друга заслуженно отчитывают.       Норману пять. Он встретил хороших друзей. Правда Эмма говорила, что ему стоит называть их «банду» не так, а супер-пупер лучшие друзья на всём белом свете, которые любят проводить время вместе и чья дружба на века. И он действительно уже хотел согласится с этим названием, если бы не Рей.       — Господи, Эмма, это ужасно. Просто лучшие друзья, — черноволосый закатил глаза.       Однажды в воскресенье, вместе с мамой, Норман пошёл за новой одеждой. Это было очень утомительно, ходить из магазина в другой и в каждом искать, а после примерять много одежды. После некоторых уговоров со стороны сына, было принято решение перекусить в ближайшем кафе, которое находилось на втором этаже комплекса. Идя, мальчик практически лицом к лицу столкнулся с Эммой.        — Норман, привет! Хотите пообедать в компании нашей семьи? — девочка улыбнулась. После некоторых обсуждений и раздумий, мальчик ответил согласием.       Обед прошёл весело. Эмма рассказала Норману кучу историй из детского сада, а затем напросилась в гости. А потом ещё раз и ещё. Затем уже и мальчик стал ходить к подруге. Они виделись в субботу у кого-то из них дома, а воскресенье гуляли. Эмма упорно тащила на такие прогулки Рея. Поначалу беловолосому казалось, что он противен другу, но в какой-то момент и Рей стал частым гостем в его доме.       — Так какой фильм вы хотите посмотреть? — сейчас они сидели у Эммы, её мама принесла им разных вкусностей, пока они выбирали, что им сегодня больше хочется посмотреть. Выбор стоял между мультиком про динозавров, про пиратов или же приключений мальчика в пустыне.       — Не знаю, мне всё хочется посмотреть. Но ведь всё нельзя? — поинтересовалась девочка.       — Конечно нельзя, вам пока рано столько времени проводить за телевизором, — ответила мама, пока ставила тарелку с едой.       — Рей, что ты хочешь? — Эмма села рядом.       — Мне всё равно, — мальчик перелистнул страницу книжки, — Выбирайте, что хотите.       — Норман?       — Мне нравится больше про пиратов, чем про динозавров, — мальчик взял стакан молока.       — Значит тогда решено. Будем смотреть этот мультик.       — А мне кажется про динозавров будет лучше, больше новой информации, которая будет полезной узнаем.       — Ты же вроде не хотел ничего смотреть, — Эмма ткнула друга в щёку, тот не отреагировал на неё, — Рей, ну Рееееей.       Норман сидел в кресле и улыбался. Его друзья со стороны всегда были такими забавными. Они потратили ещё полчаса на то, чтобы растормошить Рея. В конце концов он сказал, что было бы лучше сначала посмотреть мультик про динозавров, а затем поиграть в пиратов. Так они и сделали. Правда перед игрой начались новый раздумья. Им нужно выбрать капитана. Эмма сказала, что она им хочет быть, Норман ей уступил, пусть будет капитаном, ведь у неё есть задатки лидерства. Взять хотя бы расписание их встреч. Его ведь придумала девочка. Ладно, с этим всё понятно. А вот что выбрать в качестве сокровища не очень. Эмма настаивала на том, что можно взять некоторые вещи её мамы, они же всё равно после игры их вернут, а значит она никогда не узнает. Рей её не поддержал в этом.       — А потом нам всем дружно влетит за это. Нет, увольте.       — Нет, всё будет хорошо. Мама ничего не узнает. Да и к тому же, мы же не сделаем ничего плохого.       — Ничего плохого? Эмма, воровство. Вот что мы сделаем, если согласимся с тобой, — Рей захлопнул книгу, — возмущайся, сколько хочешь. Я на это не пойду.       — Но это не воровство. Мы же у моей мамы возьмём, — девочка всё никак не унималась.       — Эти вещи принадлежат твоей матери. Они только её. Норман, объясни ей уже наконец-то! Следующие полчаса они пытались переубедить Эмму. Это было трудно. За столько короткий период их дружбы, Норман понял, что если что-то пришло в голову этому рыжему созданию, то оно не скоро её покинет. Проще уж согласиться со всеми безумными идеями. Но не сегодня. Этот день был потрачен в пустую. Они только и спорили. Компромисс им найти было не дано. Как итог, троица разругалась. Рей покинул их первым, а затем и Норман ушёл сказав, что вдвоём не слишком интересно играть в пиратов. Эмма весь оставшийся день просидела в комнате, думая обо всём. Она много чего наговорила Рею, веря в свою правоту. Это её мама, они бы взяли несколько вещей не надолго, а затем быстро бы положили. Она ничего не заметила бы. В это она верила, ну, до ужина по крайней мере. Но как только мать узнала от своей дочери, почему же мальчики так быстро ушли, то выслушала в свой адрес многое. А на следующий день долго извинялась перед друзьями. Норман улыбнулся и сказал, что ничего страшного. Рей же ничего не ответил, а просто потрепал её по рыжей макушке.       Март встретил троих друзей невероятно холодной погодой. С первых чисел шёл дождь, что с лёгкостью, даже через тёплую одежду, морозил всех. Рей, который до этого никогда ещё не болел, слёг второго числа. Однако, не смотря на свою простуду, мальчик не собирался сидеть дома. Его мама, тётя Изабелла, когда тот стал буйным, буквально привязала своего сына к кровати, чтобы тот не смог навредить своему здоровью ещё больше, ведь пока что это только простуда. Норману и Эмме было запрещено навещать своего друга, ведь можно заразиться от него, так им сказали. Но это не могло остановить рыжую девочку. Она полчаса рассказывала Норману свой великолепный план, в нём был вариант, где они забираются на дерево, стучат в окно к Рею и проникают через него к другу.       — Но я не смогу. Я не умею лазить по деревьям, в отличии от тебя, — произнёс мальчик, — этот план…       — Всё хорошо. Я залезу к Рею, а потом спущусь вниз и открою тебе дверь.       — А тётя? Она же дома сегодня.       — Не волнуйся. Всё получится, — девочка улыбнулась.       Ничего не получилось. Тётя Изабелла заметила ещё до того, как Эмма попыталась залезть на дерево. Она отчитала их за безрассудство. Ведь можно было упасть с дерева, слова девочки о том, что она очень хороша в этом, были проигнорированы, а сами дети отправлены по домам. Рей встал на ноги через неделю. Их посиделки продолжились. Иногда Рей жаловался на свою маму. Ну как жаловался. Просто несколько раз буркнул себе под нос, что ему не нравились те лекарства, которые давала ему мама. Он читал их состав, сравнивал с другими, говорил о более лучших вариантах. Норман внимательно его слушал и запоминал. Вечером рассказал об этом своей маме, та удивлённо хлопала глазами.       — Рей для ребёнка очень умный, — это всё, что она сказала своему сыну.       Март продолжал быть всё таким же холодным. Это удручало, ведь приближался день рождения Нормана. Этот день рождения был намного важнее, чем все предыдущие. Ведь он встретит его со своими лучшими друзьями. В этот день они пойдут в парк аттракционов. Если только погода смилуется над ними. Эмма подросла немного, теперь она может пройти с мальчиками на те же аттракционы, что и они. Норман всё ещё помнит прошлый поход в парк. В тот день девочку не пустили без её отца на кораблик. Рей усмехнулся назвав ту коротышкой. Эмма с того дня, постоянно, каждый божий день, продолжала измерять свой рост. И новый сантиметр вызывал у неё не поддельный восторг. Она всё ещё была меньше мальчиков, но не на столько, как четыре месяца назад. Остался один день. Погода не менялась. Холод и дождь. Норман тоскливо провёл рукой по окну. Да, так нельзя делать, но прямо сейчас ему было всё равно. Дети из группы тоже были недовольны мартом. Их не пускали гулять, а сидеть весь день было скучно. Тут не побегать, как на улице или не покачаться на качелях, собственно потому, что в здании нет качелей. От скуки все стали расспрашивать его о празднике. Норману было нечего ответить. Он хотел гулять с друзьями в этот день, но судя по всему праздник будет дома. Мама испечёт торт, наверное закажут клоунов, а после такого развлечения будет просмотр мультиков. Собственно и всё. Большего от этого дня ожидать не стоит.       А ожидать стоило. Температура под тридцать девять, кашель и сопли, вот как пройдёт его день рождение. Не будет ни парка, ни клоунов, ни друзей, ничего. Он весь день пролежит в кровати. Сейчас он сожалеет, что им с Эммой не удалось в начале месяца пролезть к Рею. Глядишь, они бы заразились от него. И сегодняшний день прошёл бы хорошо. Он бы переболел и сейчас его иммунитет был бы крепким. Но нет. Он должен болеть именно сегодня. Почему болезнь не могла подождать до завтра? Почему именно сегодня? Всем планам конец. Из-за погоды, из-за болезни, из-за всего. Мама уже позвонила родителям друзей отменив праздник. Обидно. Сегодняшний день был так важен, а вот что случилось. Норман выпив кучу таблеток уснул. Ему было так плохо, что он проспал до вечера. На ужин ему принесли кусочек домашнего торта, который был оставлен не тронутым. Его воротило от еды. Он просто не смог заставить себя съесть даже грамма. Мама понимающе улыбнулась, погладила по голове, дала лекарства и ушла. Мальчик остался наедине со своими мыслями. Изучать потолок в больном состоянии даже весело, всякое лезет в голову. Вернее лезло, пока дверь его комнаты не открылась. Эмма и Рей, на них были маски, а в руках коробки.       — Почему? — голос Нормана был очень слабым.       — Нам разрешили, так как у тебя день рождения, — Эмма села на край его кровати, — но не долго, так как есть риск того, что мы можем заболеть. А Рей не хочет, чтобы его снова пичкали лекарствами.       — Ага. Они мерзкие. Вот. Потом откроешь, — мальчик поставил коробку на столик рядом с кроватью.       — И чья это была идея?       — Рей предложил прийти, — Норман перевёл взгляд с Эммы на мальчика.       — Дураки не болеют, поэтому я сказал ей идти к тебе, но в итоге притащила она ещё и меня сюда. Хорошо хоть маски уговорил надеть. Правда они вряд ли помогут. С приходом друзей стало легче. Они говорили, открыли подарки, поели торт. Даже Норман смог немного съесть от того кусочка. Всё таки мама очень вкусно готовила. Рей подарил ему радиоуправляемый вертолёт, а Эмма небольшого робота. Веселится им было отведено не так уж и много, но даже это время прошло весело. Он был благодарен им за этот вечер. Они пришли к нему с риском заболеть. И когда Норман спросил у Рея, а как твоя мама отпустила тебя? Она же не разрешала нам к тебе приходить, пока ты болеешь, Рей ответил, что он в тайне улизнул.       Так и прошло время до первого класса. Он попал в один класс вместе с Эммой и Реем. Теперь они видятся каждый день в школе, а после идут к кому-то домой. Где делают домашнюю работу, а после веселятся почти до темноты. Как-то раз они засиделись у Нормана слишком долго. Это стало понятно, когда самая энергичная из этой троицы уснула на плече у него. Будить Эмму он не хотел, поэтому аккуратно смог выбраться и положить ту на диван. Его мама предупредила родителей ребят, что те останутся тут. Рей остался спать в комнате Нормана, а Эмма перенесена из зала с помощью отца, в комнату для гостей, что впрочем, обернулось тем, что проснувшись ночью, она пробралась в комнату к ребятам и залезла к ним на диван, случайно разбудив Нормана, который был слишком сонный, чтобы удивляться или возмущаться. Он просто освободил для неё больше места и укрыл одеялом. Утром же Рей проснулся первым и увидел, что его два лучших друга спят в обнимку. Он просто тогда не смог удержаться. И сфотографировал их. После чего посмеивался над ними ещё какое-то время.       — Может перестанешь? — шутки Рея всё-таки начали раздражать Нормана.       — Нет, не хочу. У меня просто новое хобби.       — Хобби — издевательство над друзьями?       — Нет, — Рей разблокировал телефон, — скорее коллекция смущающих моментов, что связанны с вами. Хочешь глянуть?       — Нет, спасибо. А посмотреть там действительно было на что. Год назад, после выздоровления Нормана он получил от Эммы ещё одну часть подарка. Поцелуй в щёку. Рей сфотографировал их. А потом понеслось. Бесконечные подколы, шутки. Их старший друг не мог просто остановится. Ему было так весело, когда после очередной шутки, Норман покрывался красными пятнами. Эмма же на эти «безобидные» шуточки реагировала чуть по-другому. Начинала кричать, чтобы Рей прекратил, что это не смешно, но Рей не прекращал. А наоборот. В классе из-за этого шута, его и Эмму окрестили парочкой. Норман пытался отрицать это, но его никто не слушал. Учителя слегка посмеивались над ними, говоря, что они такие милые. Это немного раздражало. Он и Эмма просто друзья. Это приходилось повторять всем. Родителям, одноклассникам, Рею и иногда даже себе. Он повторял это достаточно долго. Почти три года, а его лучший друг лишь кивал на это и говорил «да, да, конечно». Коллекция в его телефоне росла. И он за эти три года не упускал возможности их дразнить. Эмма постепенно перестала обращать на это внимание, лишь закатывала глаза, когда Рей снова шутил. А вот Норман всё острее реагировал. Почему? Он сам не знал. Однако ответ пришёл чуть позже, после того, как он с Эммой застрял под омелой. Их загнали под неё одноклассники. Инициатором явно был Рей. Кто кроме него? Возможно Дон, мальчик, который был младше их на год. Они особо не общались, но тот стремился быть в каждой бочке затычкой. Его подруга и одноклассница Гильда, пыталась конечно его хоть как-то контролировать, но особо не получалось. Оказавшись в такой неловкой ситуации, Норман вдруг посмотрел на Эмму по другому. Она его подруга, но она девочка, очень симпатичная, а самое красивое в этой девочке — улыбка. Просто улыбка, за которую её можно легко простить. Улыбка, что заставляет его самого улыбаться в ответ. А смех. Когда она смеётся, то на душе становится легче. Она солнечный ребёнок, к этому солнцу ты тянешься. Это солнце хочется защищать. Эмма редко плакала, но если она и плакала, то на душе становилось очень больно, хотелось уничтожить, стереть в порошок то, что принесло милой Эмме боль. Нет, это все Рей. И его глупые шутки. Эти мысли просто появились в его голове. Всё не так. Да, ему нравится Эмма, но не так. Не в этом смысле. Глупый Рей, это всё он. Выбрался из этого щекотливого положения Норман быстро. Поцеловав подругу в щёку. Он ушёл, слушая себе в след улюлюкивания.       — Эмма сегодня одела новое платье. То самое, которое тебе понравилось, когда вы ходили по магазинам. Ты заметил? — Рей сидел вместе с ним на диване. Сегодня они пришли в гости к Эмме. Та встретила их действительно в том самом платье, которое понравилось Норману, когда они ходили по магазину. На ней оно смотрелось очень красиво, правда тогда она с мамой ходили не за ним, а за кроссовками. Эмма вообще не любитель платьев. Просто в тот день, её мать настояла на том, чтобы та примерила несколько. И вот ему и его родителям пришлось смотреть, как ей подбирают платья. Наряды конечно были милыми, но они совсем не подходили девочки, все кроме последнего. Именно оно настолько понравилось мальчику, что он не удержался и подал голос, сказав, что в нём Эмма очень красивая. Её мама поправила его сказав, что дочка во всех платьях красивая, но в итоге купили только одно.       — И что?       — Это же очевидно, — усмешка. Норман бросил на того злой взгляд. Рей опять начинает. Норман не понимал того. Зачем он на что-то всё время намекает? Его отношения с друзьями были просто великолепными, редко встретишь такую дружбу, где будут настолько сильно доверять и ценить друг друга, но вот иногда, когда Рей начинал намекать Норману на чувства к Эмме, уже без тех шуток, что связанны с фотографиями, он вызывал злость у последнего.       — Хватит, уже не смешно. Смени шутки, выбери другую тему.       — Я никогда не шутил. Рей с того дня замолчал. Они больше не говорили на эту тему, шутки сошли на нет, со временем и весь класс перестал о них нести всякую чушь.       — Соулмейт? — Эмма посмотрела на друзей, — Нет, меня не слишком сильно интересует, кто им окажется.       — Почему? — Гильда нахмурилась. Сейчас их компания расширилась до пяти человек. В гостях у Эммы часто можно встретить двух детей на год младше неё самой. Дон и Гильда. Они конечно не стали лучшими друзьями для девочки, но она очень ценила этот дует, который иногда может начать ругаться на пустом месте, мириться почти сразу, они даже отвечают иногда синхронно. Из-за чего Норман сделал предположение, что они окажутся соулмейтами. Ведь, твоя родственная душа должна понимать тебя без слов, будто читая мысли. Так что, почему бы и нет?       — Я вот мечтаю, чтобы моим соулмейтом оказалась милая девочка, с которой мы будем ходить на свидание, — мечтательно сказал Дон, правда быстро убрал улыбку со своего лица, когда Гильда посмотрела на него, кажется она разозлилась, — Норман, а ты? Кем хочешь, чтобы оказался твой соулмейт?       — Мой? Даже не знаю, я никогда не думал об этом.       — Э? Но почему? Разве сейчас не самоё подходящее время фантазировать? — зелёноволосая девочка развила руками. Возможно сейчас и можно помечтать о том, кем окажется твоя родственная душа. Кого в идеальные спутники выбрала тебе сама судьба? Девушка или парень? Старше или младше? В одном городе вы сейчас, а может и нет? Такие вопросы часто появляются у многих детей в голове, пока им не исполнится двенадцать лет. В день твоего дня рождения на запястье появиться имя, то самое. Имя твоего человека. После получения имении приходят рассуждения о том, как выглядит твой соулмейт, представляешь встречи с ним, в истории бывали случаи, когда некоторые люди могли слышать мысли своего человека и общаться с ним. Это явление очень редкое, учёные до сих пор не могут понять, как же это всё работает. Но Норман и не хочет понимать, думать или мечтать о своём соулмейте. Ему если честно страшно рассуждать о таком. А вот Рею было плевать. Его лучший друг сказал, что был бы счастлив, если бы у него никогда не появилось имя на руке. Он предпочел судьбу «бракованного». Такие люди ни от кого не зависят. Им не нужен соулмейт, чтобы жить счастливой жизнью. И Рей хочет такую жизнь. Они с Эммой никогда не спрашивали его о подобном решении, но сделали вывод, что всё это связанно с его отцом. До того, как Норман стал их лучшим другом, то у тихого мальчика был отец, который погиб в автокатастрофе. Тогда тётя Изабелла очень долго мучилась. Потеря соулмейта может привести к летальному исходу, это было не редкостью, однако его маме повезло, правда её метка стала чёрной, здоровье сильно ухудшилось, а боли в руке стали почти невыносимыми, эта боль преследует его мать до сих пор, хотя прошло уже больше шести лет. Если рассматривать с такой позиции наличие родственной души, то всё кажется не очень.       — Значит не хочешь? А если метка всё-таки появится? — Гильда пересела от Дона поближе к Рею.       — Очевидно. Я просто откажусь от соулмейта. Не смотрите на меня так.       — Но ведь отказ от родной души приведёт к невыносимой боли, такой, что даже хуже боли от потери. И ты на это пойдёшь? На смерть? — Дон уставился на того.       — Если это будет значить, что я свободен, то да, — спокойно ответил мальчик, — страдать буду только я. Мой соулмейт проживёт свою жизнь счастливо и без меня.       — Но для многих жизнь, это поиск соулмейта. Не думаешь ли ты, что отказываясь от родственной души, лишаешь человека смысла жизни? — Гильда полностью поддерживает Дона.       — Если для тебя смысл жизнь в том, что бы быть с тем, кто тебе может и не понравиться, то ты идиот. Жизнь можно потратить на более важное, чем поиски своего соулмейта. Да, где-то есть человек, что был предназначен тебе судьбой, но тратить время на поиски бессмысленно, ведь ты можешь его не найти. А если судьбе прям захочется, чтобы вы встретились, то она рано или поздно столкнет вас. Хотя, я в это особо и не верю. Они больше не говорили о родственных душах. Каждый остался при своём мнение. Но то, что Рей размышляет на эту тему не как ребёнок, а как взрослый, действительно поразило каждого. Норман много думал с тех пор. Если его соулмейт окажется ему противен, то как он поступит? Откажется? Этот вариант был самым очевидным. Если один соулмейт не принимает другого, то он страдает. Или же один из соулмейтов, после принятия теряет другого, то страдает тот, кто остался жив. Как не крути, то кто-то в конечном итоге будет страдать. А вдруг его соулмейт Эмма? Сердце кольнуло. Нет. Он снова вспомнил те самые шутки Рея. Что странно, тот больше не говорил с ним на эту тему. А если задуматься о теме соулмейтов и Эмме, то он не хочет, чтобы та страдала. Ей не понравится он в качестве больше, чем просто друга. Наверное поэтому, когда люди вырастают, то они прекращают дразнить безметочных. Ведь сами мечтают избавиться от такой судьбы. Его родители соулмейты, он никогда не помнил, чтобы в его доме было что-то плохое. Мама и папа очень хорошие, они невероятно сильно любят друг друга. Смотря на них, можно сказать, что жизнь со своей душой не будет плохой, но ведь не со всеми так.       Норману одиннадцать и он вместе с друзьями лучший в классе. Его жизнь замечательна. И каждый день приносит ему ещё больше счастья. Он завел ещё несколько друзей, но самыми лучшими в его жизни всё ещё остаются Эмма и Рей, как и он для ребят. Сейчас их класс готовится к походу. Эмма не перестаёт радоваться этому, ведь они проведут целый день на свежем воздухе, а вечером будут сидеть у костра, петь песни и есть горячую еду, а потом лягут спать в палатке. Рей же относится к этому более спокойно. Он рад этому, но не так сильно как подруга. На следующей день они пришли на то место, где будет их лагерь. В палатке с Реем будет спать Норман. Эмма долго возмущалась, говоря, что хочет спать со своими друзьями, а на аргумент, что мальчики спят в палатках только с мальчиками заявила, что она часто спит с Норманом в одной кровати, тем самым заставив последнего слегка нервно улыбнуться, когда на того уставился весь класс. Рей же попытался упорно остановить смех, что рвался наружу. День прошёл весело. Сначала они играли в догонялки, но это не продлилось долго, так как Норман поймал всех довольно быстро. Потом с мячами, в камень-ножницы-бумага, прятки и ещё кучу разных игр. Пока не произошло кое-что. Эмма залезла на дерево, а потом сорвалась с него сломав себе ногу. В тот момент Норман не знал, что делать. Его подруга кричала от боли, кричали и другие дети, нервничали и взрослые. Поход пришлось свернуть и увозить девочку в больницу. Её лучшие друзья поехали с ней. Дальше всё прошло очень быстро: они приехали, Эмму забрали, затем приехали её родители, началась беготня туда сюда. В какой-то момент Норман потерял связь с реальностью и очнулся только тогда, когда он и Рей стояли возле Эммы, которая виновато им улыбнулась.       — Мартышка, — вздохнул Рей, — ты должна была быть более аккуратной.       — Знаю я, но ведь всё закончилось хорошо, — девочка улыбнулась.       — Что тут хорошего? Ты ногу сломала, — возмутился черноволосый мальчик.       — Так ведь могло быть ещё хуже. Рей начал отчитывать Эмму, пока Норман просто стоял и смотрел. Он не знал, что сказать. Перед его глазами всё ещё была подруга, что корчилась от боли на траве. В тот момент…у него возникла очень страшная мысль. Вдруг она умрёт? Она сломала себе ногу, но а если не только? Что тогда испытал бы он? Рей? Родители? Все их друзья? Мысли вертелись в хаотичной последовательности, пока он не получил толчок в спину.       — Чего завис? Поговори с пострадавшей. Норман посмотрел на Эмму. Неважно. Неважно о чём он только что думал. В реальности она в порядке. Смотрит на него, улыбается ему. Эта улыбка говорит о том, что она извиняется и просит прощение за все его переживания. И Норман рад, что всё, о чём он думал, так и не сбылось.       Ухаживать за Эммой приятно. На этой мысли поймал себя Норман, когда под голос Рея, что подруга сломала ногу, а не руку, продолжал чистить для неё апельсин. Прошла неделя с того случая, как Эмму посадили на больничный. Каждый день друзья приносили ей задания, что давали учителя. И каждый день Рей видит, как Норман делает всё, что попросит подруга. Сейчас он чистит для неё фрукт, пока та заканчивает с математикой. Не то, чтобы Эмма просила почистить для неё апельсин, она просто попросила его принести, но Норман решил максимально для неё всё облегчить. Не понятно только зачем. Она ведь не такая уж и маленькая девочка. Можно назвать это очередной сверх заботой? Наверное, да. Голубоглазый всегда был заботлив, но после того, как девочка сломала ногу, его заботы стало больше, чем обычно.       — Всё. Я закончила, — довольная Эмма закрыла тетрадь, — последняя задача была действительно сложной, ты так не думаешь, а Рей?       — Пожалуй да. Оно и не удивительно, чем дальше, тем сложнее программа.       — Но это и вызывает ещё больше интереса.       — Согласен.       — Вот, держи, — Норман протянул ей блюдце с разделанным на дольки апельсином.       — Норман, Эмма уже большая, к тому же у неё руки целы. Она могла и сама почистить.       — Знаю, но ведь можно и поухаживать за ней, — он улыбнулся. Она поделилась с ними апельсином. Остаток дня прошёл в разговорах о школе, где Дон попытался на смешанном уроке выиграть у Нормана в салки, но проиграл. Как всегда. Рей же даже не попытался убежать от друга, его не интересовали подобные игры. Время можно потратить на что-то более полезное. Зато вот Эмма расстроилась, что пропустила такую возможность отыграться за предыдущие салки в походе, где её позорно поймали. Светлый мальчик сказал, что как только та сможет бегать, то они обязательно проведут реванш. Так что нечего печалиться. Рей принёс несколько дисков и разговором пришёл конец. Вместо этого они устроили игровое соревнование. Мама Эммы зашла к ним, когда было шесть часов. Мальчики попрощались с подругой. Норман взял её домашнее задание, чтобы сдать потом вместе со своим. По дороге домой Рей спросил то, что перевернуло в жизни парня всё и навсегда.       — Норман, тебе нравится Эмма? — мальчик остановился и посмотрел на друга.       — Да, конечно. Как и ты. Странно, что спрашиваешь. Или опять намекаешь на то время? Рей, сколько прошло лет? Твои шутки надоели, — он тоже посмотрел на него.       — Нет, ты не понял. Я наблюдал за тобой с того момента, как Эмма упала с дерева. Ты себе место не находил, даже не верил, что с той всё хорошо, когда нас к ней пустили. Всю неделю проявляешь о ней больше заботы, чем нужно. К тому же, когда она заснула позавчера, то ты просто смотрел на неё, не отводя взгляда. В какой-то момент даже лица коснутся попытался, — Норман вздрогнул, Рей заметил, — да, я видел это, я не могу ходить за водой так долго. А насчёт моих шуток, что были раньше. Знаешь, я никогда не шутил, ещё тогда было всё слишком очевидно. Поэтому я спрашиваю снова. Тебе нравится Эмма? Норман не ответил ему. Но всю дорогу, до поворота в сторону своего дома избегал взгляда. Рей не понимал почему. Если ему действительно нравится Эмма, то в этом нет ничего такого. Это детское. Оно пройдёт и конечно не разрушит их дружбу, даже если девочка узнает о чувствах своего друга. А если не детское и взаимно, то так гораздо лучше. Это значит, что все его подколы всегда имели смысл не только для Нормана, но и для Эммы. К тому же, в некоторых книгах бывало, что друг влюбляется в подругу. Но в итоге они могли дружить дальше, после признания и отказа. Конечно на это нужно время, но всё-таки. А ещё Рей верил, верил в то, что они соулмейты.       За ужином Норман тыкал вилкой спагетти, но никак не мог начать их есть. В голове полная каша. После разговора с Реем то, что он испытывал к Эмме вдруг прояснилось. Она ему нравилась. Как девочка. Как милая и очень энергичная девочка. Когда его мнение о ней изменилось? Сложно сказать. Норман всегда ту поддерживал во всем. Всегда восхищался её упорством и нежеланием уступать мальчикам. Когда изменилось? Если так подумать, то впервые он покраснел из-за Эммы в семь лет, когда Рей показал ему фотографию, где они спят в обнимку. Он дразнил до тех пор, пока оба не перестали реагировать. Когда они говорили о родственных душах, то где-то внутри он прекрасно знал, что хочет ответить, сказать, что Эмма была бы хорошим для него соулмейтом. Хоть тогда он и сказал, что не думал об этом, но на самом деле это было не так. Думал он об одной рыжеволосой девочке. Если она станет его соулмейтом, то это было бы не плохо. Но. Что тогда, что сейчас снова пришла мысль о принятии. Примет ли его Эмма? Если нет, то и смысла в становлении родственными душами тоже нет. Так будет только хуже. Они ведь не смогут отдельно. То, что он сейчас чувствует — всего лишь детская любовь, верно? Она проходит так же быстро, как и начинается. Всё пройдёт, а их дружба останется. Вот и всё. Он просто будет всегда на её стороне. Чтобы Эмма не делала, чтобы не выбрала. Он всегда будет рядом.       Изабелла застала своего сына на кухне. Было уже поздно и он, почему-то, не спал. Хотя несколько часов назад она заглядывала в его комнату, видела, что он спит. Что же такое случилось?       — Рей, что-то не так? Почему ты тут? — женщина включила свет. Сын посмотрел на неё, но ничего не ответил. Он редко говорил о том, что его беспокоит. Скрытность в столь юном возрасте всегда пугает не на шутку. Но вести его к психологу, который смог бы из него что-то узнать она не хотела, ведь он закроется ещё больше, — будешь чай? — мягко спросила она. Рей кивнул. Пока чайник грелся, Изабелла достала сладости и поставила их на стол. Наверное он не захочет их, но всё-таки почему бы и нет. Крепкий черный чай грел руки, почему у него они таки ледяные? В доме же всегда тепло. Рей не смотрел на неё, его взгляд упёрся в стол. Ладно, пусть он не смотрит, но она должна поинтересоваться о том, что же случилось, — расскажи, почему ты не спишь? Тебя что-то очень сильно беспокоит? — молчание. Но Изабелла умела ждать. Рей обязательно расскажет. Она же его мама, всё плохое, что могло бы произойти, она готова выслушать.       — Я думал о соулмейтах. Голос сына был невероятно тихим. И каким-то очень печальным.       — Что? Неужели…? Руку, дай мне руку. Господи, ещё же рано. Как так…       — Да нет у меня имени. Нет. И надеюсь, что не будет, — выдохнул мальчик.       — Тогда, тогда почему ты думаешь о них? Рей мучился. Она его мать. Он должен ей доверять, но это всё-таки не его чувства, а Нормана. Каким же другом станет, если раскроет чужое сердце. Но ему очень сильно нужен совет. Нужно хоть что-то. Потому что с того момента, как они с Норманом разделились, его не покидает ощущение приближения чего-то плохого. Именно поэтому он не может спать. Страх. За своих друзей. Вроде откуда ему взяться? Ничего такого страшного и не было. Просто друг влюбился в подругу, но где-то внутри что-то кричало. Кричало о том, что эти чувства будут нести боль для его друзей. Почему? Ему так сложно понять. Чай греет его холодные руки, но остановить холодное, мерзкое чувство страха он не мог. Даже если выпьет литр горячего чая, это ощущение никуда не денется. Мама обняла его со спины.       — Если не хочешь говорить, то не говори. Я всё пойму. Ты ведь чего-то испугался, да? Не волнуйся. Мама обнимет и согреет. И вот тогда все твои страхи уйдут. С ней было легче. Потому что она проявляет о нём заботу? Потому что она любит его? От неё исходит что-то, что глушит его страх. Внутри стало теплее. Они пробыли на кухне ещё минут сорок. Рей пил чай, а мама обнимала его. Когда они дошли вместе до комнаты, то мама сказала, что посидит с ним, пока он не заснёт. Не смотря на всё, она ничего не пыталась у него узнать. Ценила его желание молчать? Когда его голова коснулась подушки, то мама укрыла его теплым одеялом. После чего села на стул и взяла его руку. Тепло. Его мама всегда была такой тёплой? Он помнил, что Эмма и Норман обожали быть у него в гостях, потому что тут была она. Добрая и заботливая. Она ко всем его друзьям относилась так, как будто она была их родной мамой. Это слово. Сегодня он впервые за долго время хочет сказать ей всё. Всё то, чего он боится по неведомой для самого себя причине. Она же его мама. Она поймёт. Ведь так?       — Я хочу, чтобы Норман и Эмма были соулмейтами, — он произнёс всё это слишком легко.       — Это то, что тебя беспокоит? — кивок, — хорошо. Расскажи мне больше. Я готова выслушать и дать совет. И он рассказал. О страхе, что до этого дня не испытывал. О том, как что-то ледяное находится внутри него. Как шепчет кто-то, что его желание не сбудется. И оно наоборот принесёт его друзьям лишь страдания. Изабелла слушала его очень внимательно. Её тронуло, что сын так беспокоится за чувства и судьбу своих друзей, так сильно, что он даже испугался.       — Ты очень любишь их, да?       — Сама же знаешь ответ. Зачем спрашивать? — мама улыбнулась.       — Затем. Не волнуйся. С ними всё будет хорошо. И он хотел верить. Хотя бы сейчас. Хотя бы до двенадцати лет. Во всё, что она ему сказала. Его друзья должны быть счастливы. Это ведь просто детские чувства. Почему он так переживает? Мама сказала, что именно из-за этого. Он ведь сам ребёнок. А детям свойственны излишние переживания.