Рейхенбахский водопад

Джон шёл по вечерним улицам Лондона, даже не смотря по сторонам. Не замечая людей вокруг, машин, звуков... Ничего... Сегодня умер его друг - Шерлок Холмс. Благодаря Майкрофту похороны были проведены в этот же злополучный день. Все существо бывшего военного хотело только одного: вырвать глотку Джеймсу Мориарти. Человеку из-за которого умер его любимый. Возможно и не знавший об этом, но не перестающий им быть. Странно, конечно, было влюбиться в такого человека. Теперь это казалось самой большой ошибкой Уотсона за всю его сознательную жизнь. В голове картинкой всплыл отрывок из их общей жизни, которую связывали аренда квартиры и невероятная тяга к опасности. Вот они сидят с Шерлоком в кафе на первом расследовании. Вот Джон, пришедший с работы, обнаруживает голову в холодильнике. Лицо врача пробирает усмешка. Да, тогда он разозлился на детектива, а потом тот стал говорить о детской карусели, ведь ему было все равно на эту вселенную. Весь мир крутился вокруг него. Он был центром этой вселенной и плевал на всех с высокой колокольни, кто пытался покуситься на это место. Его место. Вполне заслуженное, но.... Гадом он был ещё тем, это да. Уотсон помнил дело "Собака Баскервилей", когда Шерлок был напуган. Мужчина тогда, конечно, накричал на своего блоггера, но отчего-то Джону хотелось просто подойти и обнять это кудрявое чудо. Успокоить, сказать что все хорошо, и что он рядом. Правда гордость просто не позволила ему и заставила уйти, притворившись обиженным. Потом было забавно смотреть на почти извинившегося друга, который оборвал всю идиллию одной фразой. От этого ему тогда и вовсе хотелось смеяться, но мужчина решил сдержаться. А Джон всё шёл по людным улицам. Вернувшись в реальность из своих раздумий, мужчина обратил внимание на то, что стало холодно. Но вновь решив наплевать на это шёл дальше. Ведь этот холод не сравнится с тем холодом, что медленно заковывал его сердце в ледяные кандалы, грозясь заморозить навсегда. Сколько он так шёл? Джон и сам не знал. Даже если бы от этого вопроса зависела его жизнь, он не смог бы ответить. Мужчина отправился в брожение по городу, сразу после того, как друга похоронили. Решив не возвращаться домой, ведь там... Там всё напоминало о Шерлоке... Джон вздохнул. Никогда. Никогда он не тосковал по товарищам так. Но ведь... Шерлок был ему не просто товарищем, а другом... Даже... Любимым... Немного приглушённо раздался автомобильный гудок. Снова опомнившись, блоггер понял, что стоит на середине дороги и ему сигналит автомобиль, водитель которого видно уже не первый раз сыпет на него ругательства. - Извините... - почти неслышно произнёс Ватсон и поспешил отойти с дороги на тротуар. Ноги несли Джона в неизвестном направлении, когда он почувствовал, будто за ним наблюдают. Оглядевшись, мужчина не обнаружил ничего и никого подозрительного. "Показалось." - мелькнуло в его голове и он вновь погрузился в тягучий сгусток временами приятных мыслей. Иногда Джону казалось, что лучше бы он не встретил Майка Стэмфорда и не познакомился бы с этим замечательным человеком. Ну, замечательным его считали немногие, точнее, почти никто. А если ещё точнее, то Уотсон не знал таких людей. "Сантименты" - сказал бы Шерлок на чувства Джона и вновь бы пошёл прожигать стол. В сотый раз за этот вечер, выйдя из состояния транса, Джон огляделся. Бартс. Он и сам не заметил как добрался до него. Окинув взглядом здание, бывший военный приблизился к тяжелой двери и толкнул её. *** Последняя ступень преодолена. Джон толкает дверь и та легко поддаётся, выпуская мужчину на крышу. Он оглядывается и удовлетворенно выдыхает, только сейчас замечая, что все это время задерживал дыхание. Полицейских здесь не было, как и следов самоубийства. Видимо и здесь Майкрофт постарался. Блоггер медленным шагом направляется к краю крыши, оглядываясь вокруг и впервые на самом деле замечая, как прекрасен Лондон. Ночные огни сверкают по всему городу, небо как-никогда чистое, без единого облачка и полное миллиарда звёзд. А может и больше. Кто знает? Мысли о прекрасном покидают голову Джона, как только тот смотрит вниз. На асфальт у самого фундамента здания, заставляя вопросы, мучающие его все это время, нахлынуть новой волной. "Как он мог? Зачем это сделал? Что управляло им?" Как всегда Уотсону не дали важной информации, которая сейчас была необходима, как глоток воздуха. Возможно Шерлок и жив, но его тело, которое лежало там, внизу, без пульса и дыхания - говорило об обратном. Да ещё и похороны... Блоггер обреченно вздохнул. Жить вот так. Без Шерлока. Он просто не представлял себе это. Всё бы просто напросто превратилась в жалкое существование и без какой-либо цели или смысла жизни. Джон сделал выбор. Теперь время действовать. Мужчина поднялся на край и, вспомнив действия друга, бывший военный поддался вперёд в обволакивающую и такую приятную сейчас невесомость, в конце которой, начинается блаженная тьма... *** Узнавшая на следующий день о трагедии миссис Хадсон, не могла успокоиться добрую половину дня. Но найдя в себе силы, поднялась в комнату своих мальчиков. Все оставалось на своих местах. Ничего не изменялось, не убиралось, не добавлялось. Некому было заниматься этим. Теперь из комнаты пропал весь уют, словно никто раньше и не жил здесь. Тут взгляд домовладелицы упал на небольшой столик, который стоял возле кресла Джона. На нём лежало что-то белое, словно конверт. Когда она подошла ближе, она увидела письмо... От Шерлока для Джона. Миссис Хадсон в бессилии осела на пол. Дыхание бедной старушки сперло и вдруг ей резко стало не хватать воздуха. Тело налилось свинцом. Перед глазами пронеслись все счастливые моменты, и сердце женщины остановилось. Раз и навсегда...