P.S.

Дорога до любимого автомобиля, размытыми очертаниями выглядывающего из-за стволов деревьев, казалась бесконечно-долгой. Нависшие еще днем тучи, славно дождавшись подходящего момента, обрушили на северную столицу тонны дождевой воды, смывая городскую пыль и превращая упавшую на асфальт листву в разноцветное скользкое месиво. Отчаявшись на ходу снять с каблуков пронизанные шпилькой неровные листочки, Таня ускорила шаг, надеясь как можно скорее оказаться в салоне, где, нервно постукивая пальцами по рулевому колесу, ее ждала любимая. Подошва сапог предательски потеряла контакт с асфальтом именно в тот момент, когда обрадованная Ларина уже открыла пассажирскую дверь. Неуклюже плюхнувшись на сиденье и окатив словно не замечающую ее Наташу веером мелких капелек дождя, Таня, негромко чертыхаясь, затянула ноги в салон, наспех стряхивая листву. -Наташ, я… -Поехали! Привычно пытаясь отыскать ремень безопасности слева от себя, блондинка задевает бедро сидящей рядом женщины. Такой родной, но сейчас невероятно далекой. Ведунья вздрагивает всем телом, на миг выпуская руль и, едва не выбив водительскую дверь, отслоняется. Короткий кивок на место крепления ремня для пассажира и, не дождавшись, когда ведьма пристегнется, Бантеева срывает машину с места. Дворники перестали справляться с падающими на стекло каплями дождя и дорожной грязи уже через несколько минут этой сумасшедшей езды по переливающейся в свете редких фонарей трассе, а Наташа все глубже втапливала педаль газа в пол. Разговоры сейчас лишь разозлят, за годы общения Таня не раз учила этот урок, и теперь просто молчала, сжавшись и нервно обхватывая пальцами колени. Неверно расценив ее жест, ведунья, не отрывая замутненного взгляда от дороги, прибавила на максимум обогрев встроенной печки. Тем временем цепочка мелькающих на столбах фонарей вдруг закончилась, машина плавно съехала на грунтовую дорогу, чуть сбавляя скорость, но уверенно продолжая движение по размытой дождем поверхности. «Куда они вообще едут»? От перспективы забуксовать и остаться в незнакомом лесу под покровом ночи Ларина вздрогнула, ощущая, как колючие щупальца подступающего страха, соперничая с мягкими волнами идущего от печки тепла, сковывают тело, вынуждая подтянуть колени к животу и забиться в дальний угол кресла. Становилось все жарче. Нагретая до максимума печка разбавляла витающие в воздухе ароматы двух дорогих духов неприятным запахом подпаленного пластика, стекла запотели, роняя тонкие дорожки стекающих по нему капель конденсата. Воздуха категорически не хватало для сбивающегося все сильнее дыхания блондинки, нервно распахнувшей полы куртки и убирающей немного влажные от дождя пряди волос с раскрасневшихся щек. Машина покачнулась, плавно останавливаясь среди утонувших в сумерках стволов деревьев, отчаявшиеся справиться со своей работой дворники забуксовали в нижней части стекла, позволяя бушующей стихии захватить автомобиль в свои сереющие объятия. - Выходи. Коротко, сухо, даже не повернув головы в сторону собеседницы, Бантеева продолжала всматриваться в стекающие по стеклу капли. - Наташ, не надо. Я не хотела, чтобы все получилось именно так… -Выходи! Злоба и накопленная обида, наконец, прорвали стену невозмутимости, ведунья хлопнула ладонью по рулевому колесу и повернулась к притихшей Тане. -Выходи! С трудом сдерживая наворачивающиеся слезы, белокурая ведьма наотмашь распахнула пассажирскую дверь, наполняя салон охлажденным стихией воздухом и выбираясь из машины. Вдруг стало безразлично. Картинки удачных, по мнению режиссера, съемок, невидящий взгляд Бантеевой, неуклюжие мужские ласки. И вот теперь окутанный сумерками лес без видимых признаков близости цивилизации. И этот чертов дождь. Повторяя кончиками пальцев шероховатые узоры коры дерева, так и не сумев в темноте распознать его вид, Таня глубоко вздохнула, глубже вбирая шею в приподнятый ворот косухи. Сзади послышался звук заводящегося двигателя и глухой стук закрывшейся двери. «Все-таки уехала. Бросила». Что ж, после увиденного Наташей в съемочном павильоне, это было предсказуемо. Мысли о происходящем начали растворяться в пронизывающих прикосновениях стекающих по лицу и шее капель дождя. Белокурые локоны отяжелели от наполнившей их влаги и повисли неровными паклями, увлажняя футболку и невольно повторяя контур спрятанного под ней тела. На миг оторвавшись от такой необходимой опоры, пальцы легли на собачку молнии, пытаясь совместить обе части замка и укрыть хозяйку от новых потоков стихии. Лариной почти удалось это движение, когда теплые ладони перехватили ее руки, удерживая. Наташа! Тысячи слов извинений мелькали в сознании вперемешку с захлестнувшей радостью. «Осталась. Не бросила. Любит»! Уже не замечающая холод ведьма попыталась развернуться в руках любовницы, вдруг встретив сопротивление. Ловкие руки прислонившейся сзади Бантеевой грубо вернули ладони на ствол дерева, нажимая на внешнюю их сторону, словно закрепляя результат, а убедившись, что блондинка не вырывается, заскользили выше, сжимая плечи. - Он трогал здесь… Кончик пальца ведуньи коротко царапает участок шеи за ухом, разворачивая обожженное неудачной лаской место под струйку стекающей с листвы дождевой воды. Ледяная капля, так и не успев нагреться на раскаленной шее, скользит ниже, прячась в вырезе футболки. - И здесь. Неугомонный палец добирается до кончика губ, раздвигая их и срывая глухой стон ведьмы. - Ната… Попытка перенять инициативу в этой необычной игре и развернуться в, несмотря на показную жесткость, уютных объятиях, снова не увенчалась успехом. -Ведь касался? Скорее утверждение, чем вопрос. Бантеева тянет вниз намокшую копну белокурых волос, вынудив их хозяйку поднять лицо под удары дождя. Неприлично дорогая косметика ведьмы поплыла, оставляя грязно-черные разводы на веках и щеках женщины, неосознанно приоткрывшей губы и теперь ловящей все новые капли влаги. -Так лучше. Стараясь не думать об экологических характеристиках Ленинградской области, Ларина даже коротко усмехнулась, представляя себя под теплым душем. Уверенным рывком хрупкое тело разворачивают, окончательно сбивая ткань куртки с плеч и вжимая в ставший невольным свидетелем наказания ствол дерева. - Намного лучше! Короткие, контрастно-горячие поцелуи обжигают успевшие замерзнуть щеки и шею, пробираясь выше. Жаркое дыхание опаляет призывно приоткрытые губы, испаряя осевшую на них влагу дождя, так и не проникнув глубже. Таня инстинктивно тянется за продолжением ласки, сама укладывая ладони рыжеволосой себе на бедра и как можно теснее прижимаясь к ее подтянутому телу. - Не здесь. Ларина согласно кивает, позволяя Наташе увести ее в сторону машины, все еще нарушающей тишину леса гулко работающим двигателем. Кивает, улыбаясь и не замечая больше ни поползновений сверкающих капель на собственное тело, ни пронизывающего холода. Эта странная чувственная игра, участницей которой она невольно стала, словно стерла с ведьмы все накопленные ощущения недавних съемок, уступая место подступающему возбуждению. Ведунья усаживает ведьму на изрядно нагревшийся капот машины, перехватывая удивление в изумрудных глазах. «Хочет повторить сцену в павильоне, только теперь со своим участием? Что ж». Успевшая расположиться между согласно разведенных бедер ведьмы Бантеева легко считывает промелькнувшую в белокурой голове мысль, брезгливо морщась. - Не так. Несколько ловких движений и Таниного живота уже касается нагретый металл автомобиля в попытке высушить промокшую футболку. Забуксовавшие в размытой колее от колес шпильки разъезжаются в стороны, вынуждая полусогнутые колени упереться в бампер. Пытаясь сохранить подобие равновесия, Таня распластывается руками по капоту, цепляясь кончиками пальцев за его контур и вжимаясь щекой в украшенный аэрографией металл. Сознание взрывалось от контраста, казалось, обжигающей твердости машины и легких, прохладных прикосновений струящихся капель воды, продолжающих обильно смачивать рассыпанные по плечам локоны и напряженные пальцы рук. Несмотря на явные ощущения колючего холода каждой клеточкой промокшего тела, внутри ведьмы все ярче разгорался уголек желания, опаляющий каждую мышцу и сворачивая ее в тугой узел. Затвердевшие от контраста температуры соски находят проворные пальцы рыжеволосой, вдавливая их в мягкость груди. Таня приподнимается на локтях, позволяя ведунье закончить ласку, оттянув скованную футболкой горошину вместе с мокрой тканью. -Ната… Второй раз за этот безумный день Ларину склоняли к близости за пределами спальни, но сейчас она не ощущала в себе грязи и распутства. Напротив, тая от умелых ласк Наташи, она чувствовала себя самой красивой и желанной. Напор стихии ослаб, дождевые капли лишь изредка пробивались сквозь ставшие серыми в наступивших сумерках листья, одиноко падая на промокшую одежду. Вдруг налетевший порыв промозглого ветра заставил любовниц вздрогнуть, Наташа ослабила натиск, раздумывая над временным прекращением ласк и возвращением в приветливое тепло салона автомобиля. Сама Бантеева пробыла во власти стихии совсем недолго и не успела прочувствовать всю ее мощь, а вот блондинка в ее руках дрожала не только из-за переживаемых эмоций. Пылающая щека ярким пятном сверкала на фоне побледневшего лица, шея и выглядывающая из-под задравшейся футболки поясница покрылись мелкой россыпью мурашек. Пытаясь согреть явно замерзшую ведьму, Наташа уверенно натянула на пояс джинс сбежавшую футболку, поправляя полы распахнувшейся куртки и помогая Тане принять вертикальное положение. - Пойдем, малышка. Ты вся дрожишь. Ларина медлила, словно растворяясь в растопленном шоколаде глаз женщины напротив, так заботливо приводящей в порядок ее насквозь промокшую одежду. - Сейчас! Я хочу. Побледневшие от холода пальцы уверенно ложатся на пряжку ремня, освобождая талию от стягивающей кожаной оковы, отбрасывают успевшие облепить грудь влажные пряди волос. Взгляд Наташи невольно падает на окаменевшие вершинки груди блондинки, острыми пиками натягивая, словно готовясь проткнуть насквозь, ткань футболки, ладони повторяют маршрут, приподнимая податливые округлости для лучшего просмотра. - Давай же. Уже неспособная противостоять такому откровенному призыву любовницы, пристроившейся бедрами на почти высохшем капоте, Бантеева сдается, с еле слышным стоном находя губы женщины и растворяясь в желанных объятиях. Немного торопливо, жадно исследуя языком, мысленно объясняя самим себе вынужденную спешку непогодой. Таня сама поднимает вверх футболку, продергивая холодную мокрую ткань между тесно прижатых друг к другу тел, и оставляет ее над грудью. Не готовая отказать себе в развратном желании смотреть на любимую даже в такие минуты, Бантеева легко толкает ее назад, опуская спиной на капот и еще шире разводя колени. Словно выпущенная снайперская пуля, сбежавшая с листьев одинокая капля разбивается о проступившие ребра, прокладывая себе дорогу по напрягшимся округлостям мышц живота. По бледнеющей в полутьме коже разбегаются стаи мурашек, крошечными солдатиками желания захватывая все новые территории и подбираясь к болезненно напрягшейся груди. Торопясь опередить чувственное войско, Наташа коротко прикусывает выступающий сосок, сминая ладонями податливую мягкость, укрывая, защищая тело от холода. Ведьма выгибается дугой, на миг теряя контакт спины с согревающим металлом, рывком подставляя под губы женщины вторую грудь. Задержавшись на ней чуть дольше, чем другой, напоследок оттянув темнеющий сосок, вызвав хриплый стон блондинки, губы ведуньи спустились ниже, очерчивая изогнутые линии мышц и коротко вздрагивающего живота. Несмотря на манящее желание ответить на ласку, Ларина заставила себя опустить руки на капот, принимая обжигающие поцелуи рыжеволосой. Ладони рвались в бой, пытаясь прикоснуться к все еще спрятанному под одеждой телу, но раздевать любимую сейчас было бы глупо, да и времени оставалось все меньше. Вторя голосу проснувшегося разума Тани, пальцы Бантеевой спешно расстегивают молнию, отодвигая плотную синюю ткань вместе с темнеющими под ней трусиками в сторону, и ныряя глубже. Первая осторожная ласка вдоль подрагивающих губ, будто проверяя готовность изнывающей женщины на капоте. Убедившись и собрав не успевшую впитаться в белье влагу- обратно, к скользкой горошине, мягко надавливая на нее. Ларина стонет уже в голос, закидывая назад голову и не делая попыток укрыть согретое желанием тело. Наигравшись с чувственным бугорком клитора, пальцы рывком соскальзывают глубже, раздвигая давно готовые к вторжению мышцы и лаская внутренние стенки. Из-за сбившейся одежды проникновение получилось неполным, и Таня сама приподнимает и шире раздвигает бедра, глубже насаживаясь на пальцы любовницы. Казалось, звездное небо пошатнулось, сдвигаясь, устраивая круговорот мерцающих созвездий перед глазами блондинки, с каждым новым толчком вздрагивающей и в полубреду нашептывающей имя любимой ведуньи. Разбушевавшееся под еще покрытой мурашками кожей живота пламя охватывало все большее пространство, натягивая, приводя в движение самые неожиданные, потаенные мышцы организма. Незамеченный раньше, гуляющий меж стволов деревьев ветер, будто обидевшись, коснулся кроны ближайшего клена, стряхивая собранную дождевую воду и срывая несколько золотистых листков с ветвей. Сотни крошечных жемчужин пронеслись перед глазами любовниц, осыпая своей влажностью разгоряченные тела. Как проворные слуги заскользили по груди и животу блондинки, разбиваясь о напрягшиеся вдруг мышцы, рекошетя, оседая на капоте и раскинутой вокруг одежде. Вовремя среагировав на созданный природой контраст, Наташа особенно глубоко входит в Ларину, задевая передние стенки и теперь массируя подушечками недоступную ранее мягкость. Таня стонет уже в голос, метаясь, словно загнанный в ловушку удовольствия зверек, барабаня ладонями металл капота, и оседает, подхваченная свободной рукой ведуньи. Пальцы внутри замедляются, на миг неподвижно заполняя наполненное соками пространство, и резко выходят, расплескивая влагу по кружевному белью. Терпкий внутренний запах возбуждения смешивается со свежестью наконец закончившегося дождя и освежившейся им листвы. - Прости. Я больше не позволю… Чтобы меня... Касались чужие руки… Пусть и только на камеру… Обещаю… Понимая, что пальцы любимой вновь пришли в движение, в этот раз не пробираясь глубже, а лишь растягивая кольцо мышц у самого входа, Таня еле слышно бормотала обещания, прерывно выдыхая при каждом новом круговом движении находящейся внутри руки. - Я знаю,- Еле слышно, касаясь губами мочки уха и зарываясь носом в белокурые пряди. - Знаю, малышка. Увлажненная ладонь выходит из ведьмы, плотно накрывая припухшие губки и надавливая основанием большого пальца на клитор. Ларина вновь замирает, ловя ладонями лицо Наташи и замутненным от оргазма взглядом вглядываясь в довольное лицо женщины напротив. - Только твоя! -Знаю. Привычно сухо выражая словами все бушующие внутри эмоции, Бантеева кивает, приподнимая уголок губ в хищно-собственнической улыбке, и немного отслоняется, освобождая Таню от тяжести своего тела. - А теперь марш в машину, греться! С довольной улыбкой Ларина согласно сползает с капота и, так и не поправив на полуобнаженном теле одежду, покорно обходит машину спереди, соблазнительно покачивая частично освобожденными от джинс ягодицами. Зачем же тратить время на мешающие сейчас молнии, если через пару минут насквозь промокшая дождем и влагой удовольствия одежда будет сорвана с успевшего согреться тела ведьмы нетерпеливыми руками любимой. *** - Аааапчхи! - Будь здорова, моя ведьмочка! Не стесняясь наготы, Бантеева нависает над неуспевшей проснуться Таней, из последних сил борющейся с подступающей простудой. - Ты же горишь вся… Без намека на бушующую всю ночь страсть, ведунья касается лба любовницы губами, с видом умелого доктора пытаясь определить температуру. - Все в порядке, на работу только позвонить нужно… Словно услышав ведьму, чудом не выпавший вчера из кармана джинс телефон оживает в вибрации, приводя в движение причудливо скомканный ворох одежды. - Да… Да, Петр Сергеевич… Нет, сегодня не получится… Что предложила Александра? С опаской переводя взгляд напрягшейся Наташи на ставший ненавистным гаджет, Ларина внимательно вслушивалась в слова мужчины на том конце провода. -Хорошая идея! Да, конечно я согласна. До свидания, Петр Сергеевич. Едва нажав кнопку «Отбоя», ведьма, расправляя смятое одеяло, словно летучая мышь накрыла собой напрягшееся в ожидании тело ведуньи. - Саша предложила разыграть, что мне нездоровится из-за потери какого-то там кулона. Пару дней я типа проведу в больнице, а потом с неделю придется изображать уставшую, болезненную женщину… - Ну, хоть какая-то польза от этой девчонки! – Бантеева выгнулась под натиском ласкающих ее ладоней ведьмы, быстро перехватывая инициативу. - А уж вялый, измотанный вид я тебе обеспечу. Правда, не от болезни… Неудавшаяся угроза тонет в соскальзывающих с губ стонах женщин, прячась под наспех накинутым на переплетенные тела одеялом.