Бункер. Психи. Любовь.

🔪Бункер. Психи. Любовь.🔪 Глава 5. От лица Автора.

Матвей маленькими шагами прошёл в пустое помещение и, поёжившись, начал оглядываться. Стены были абсолютно непримечательными, никаких дырок в них не было. Но резко дверь захлопнулась, звук от стен отразился эхом. В помещении зажёгся свет, и он теперь мог увидеть все прелести. И вентиляцию, и дыры, и закрытую железную дверь. — Ещё раз здравствуй, — в довольно тесной комнате этот голос звучит ещё страшнее, — тебе выпало первому поучаствовать здесь. Либо ты очищаешь всю свою душу и выходишь уверенным, что из бункера выберешься, либо ты докажешь сидящим в основной комнате, что газ тут действительно есть и будешь умирать медленно и мучительно. От этого бедному парню стало только хуже. Он начал немного качаться, но садиться не желал. В такой экстренной ситуации он начал вспоминать уроки ОБЖ, которые должны были отложиться в голове. Если закрыть рот и нос рукой, пробираясь по полу, газ дойдёт? Конечно, дойдёт, блин! — Ты готов, или хочешь ещё немного подумать? — он замотал головой, и белые пряди упали на его лицо. — Отлично. Матвей Швецов, 23 года, рост 165 сантиметров, родился в Краснодаре. Передо мной лежит твоя личная карточка. И ты уже сидел, когда тебе было всего восемнадцать. В голубых глазах Матвея читался откровенный страх. По телу прошлись мурашки, возможно, это из-за холода. Или из-за паники, которая всё нарастала. Он прекрасно понимал, что сейчас всё раскроется. Но тут осознал, что и так этот чувак в рупоре всё знает. Неожиданно блондин расслабился и приготовился отвечать. — Кого ты изнасиловал, когда тебе было восемнадцать? — задали чёткий вопрос. Матвей громко выдохнул, пару раз оглянулся, всё осмотрел, принюхался и ответил: — Сводную сестру. — И что ты сделал потом? — Допрос был не угнетающим, а довольно расслабленным. — Я свалил всё на своего отца, — он пожал плечами, кусая нижнюю губу от нервов. — Почему ты это сделал? — Вопрос в лоб. — Да не хотел я в тюрьму. Эта сучка сама расхаживала передо мной в топе и шортиках, задницей виляла. А я мужик! Мужик я! Мне уже было не шестнадцать! Я наплевал на то, что этой малолетке только исполнится пятнадцать, и изнасиловал. Да, я сделал это! — Взбесился от воспоминаний. — Потом как ни кстати подвернулся пьяный отец. Матери у нас не было, а тут пришла полиция по какому-то вызову. Увидели мою сестрёнку, одежда которой была в крови. Боже, долгая и противная история. Отца посадили, а я пока гулял на свободе, радуясь маленькой победе. — Неожиданно он затих. — Но в один вечер я снова решил повторить. Был пьян. Начал приставать к сестре, она долго кричала какими-то обрывками, а я не мог понять. И приехала вновь полиция. Дверь выломали, меня пристегнули и вывели. Отсидел я, короче, а отца выпустили. Больше он меня видеть не желал. Согласитесь, что откровенность всегда даётся тяжело. Даже если вы не видите человека, которому рассказываете, вам всё равно будет стыдно. Вы держали всё в тайне, не хотели возвращаться в то время, потому что натворили делов. И вот, спустя столько лет, вас ценой жизни или смерти заставляет говорить. Вновь окунаться в тот вечер. В ту помойку, где жили. В ту тюрьму. В то прошлое. — Я никогда себя не прощу, — прошептал парень, и дверь сзади открылась. Никаких утешительных слов напоследок, лишь тишина. *** ᅠᅠᅠᅠᅠᅠᅠᅠᅠᅠᅠОт лица Ани. Из комнаты Матвей вышел абсолютно побитым, будто умер только что. Но я не проявила жалости к этому человеку. А вот Тая сразу же, смахнув слёзы с щёк, набросилась с кулаками на парня. — Да как ты мог так поступить с бедной девочкой?! — Она колотила его по напряжённой груди, пока Антон не отвёл сестру в сторону, удерживая кулаки. — Почему ты меня останавливаешь? Он разве этого не заслужил? — Целиком и полностью я за неё. — Вы всё слышали? — Горящие стыдом голубые глаза нас осмотрели. Матвей сглотнул и даже пошатнулся. — Как? — По нашим лицам он увидел ответ. — В пункте договора не было того, что он не озвучит всем наши ответы, — ответила Марина. Человек, который сидит и говорит с нами, нас подставил. Теперь мне ещё сильнее не хочется идти в эту комнату. — Мне стыдно за тот поступок. Его оправдания никто не слушал. Все гневно фыркнули, даже стервозная Крис не осталась равнодушной. Я многое хотела сказать этому человеку, но не решалась. Я не в праве никого судить. У каждого из нас есть тайны, и они бывают разными. У кого-то постыдные, у кого-то криминальные или вовсе обычные. Невольно я начала задумываться о своём вопросе. Что у меня захотят узнать? Нас явно неплохо изучили, но за свои девятнадцать лет я ничего не натворила. Я не убивала людей, не насиловала и не грабила. Я не употребляла наркотики, у меня нет судимостей, данные в паспорте настоящие. Может, меня вообще эта ситуация обойдёт? Всё-таки родители могу постараться. И вообще, если эти люди так опасны, почему меня запихнули к ним? — Нет, ты представь, как было больно этой девочке? — Всхлипывая, ныла Тоня. — А как он отца родного подставил? Козлина безмозглая. В помещении нас осталось всего четверо. Я, Никита и Тоня с братом. Но вскоре и они ушли, а Киоссе странно на меня поглядывал. Потом набрался смелости, чтобы сесть со мной рядом. Да так тесно, что наши бёдра соприкасались. Отодвигаться мне было некуда, так как сбоку была ручка дивана. — Ты волнуешься, — конечно, и это видно по моему лицу. Вовсе не новость. — Бинго! — Театрально взмахнула руками и продолжила накручивать на палец прядь волос. — А ты нет? Тебе нечего скрывать? — Ох, крошка, за моей спиной много чего интересного. Когда-нибудь, не считая того дня, когда я пойду в комнату, ты обо всём узнаешь, — он закивал в такт своим словам, якобы подтверждая. — Ты думаешь, что когда я выберусь отсюда, то мы ещё свидимся? Самоуверенно, но глупо, — хмыкнула и больше на него не смотрела. — Ты же сама будешь по мне скучать! — Я уверенно сказала "пф-ф-ф" и даже глаза закатила. — Давай переспим, я прошу тебя, — жалобно проскулил парень и как котёнок начал об меня ласкаться. Может, он ещё мою ногу трахнет? Я вскочила, поправила футболку и зло зыркнула на него. — Ты совсем одичал? — Да, у меня недотрах, малышка, не могу больше! Марина не в жизни больше не согласится. К Крис не полезу, потому что по яйцам отхвачу, а Тоня вообще отдельный вид девчонок, — вот как раз она-то и могла бы дать ему от сильной симпатии. Она взрослая, но ещё такая несмышлёная, — а вот ты... — А я девушка лёгкого поведения тебе, что ли?! — Вскрикнула я и подошла близко к его лицу. — Знаете ли, дорогой, катитесь к ебеням! Ушлёпок! — И напоследок я влепила ему громкую пощёчину. Никита приложил ладонь к горящему месту, а я уже развернулась и пошагала к остальным. *** Глубокая ночь. Я лежу на спине и смотрю в потолок. Все спят, сбоку посапывает Тоня, чуть дальше храпит её братец, Руслан вообще что-то бормочет во сне. А у меня вновь бессонница. Наконец кто-то пошевелился. И начались звуки разные, шуршание одеяла, которое не прекращалось, а потом и тихие, сдавленные стоны. Я, честно говоря, офигела. Тихонько повернула голову и в полной темноте всё же смогла увидеть движение под одеялом на кровати Никиты. Он же не... господи, он именно это! Я вскочила, включила на своём телефоне фонарик и посмотрела на парня, который блаженно прикрыл глаза. Я даже зашипела от негодования. Никита резко раскрыл глаза, ухмыльнулся, сощурившись от яркого света. — Ты... ты серьёзно сейчас? А как же...? Тьфу ты! — Я даже слов подобрать не могла. — А чего ты хотела? — Также громко шептал он. — Воздержание долгое, терпеть не могу! Ты же не даёшь! Он самый настоящий озабоченный извращенец. Я НИКОГДА с такими не сталкивалась и надеялась дальше не сталкиваться. Но тут один из парней оказался самым настоящим идиотом. Спать я точно не собиралась, выскочила из комнаты, как только балетки надела. Как теперь развидеть это? В ванне я намочила руку и приложила ко лбу. Почему мастурбировал он, а стыдно мне? Я в зеркале заметила свои горящие алым цветом щёки и прикусила губу. Сама похожа на возбудимую девочку-подростка. В холодильнике взяла бутылку воды и залпом выпила половину. Послышались шаги сзади, и я обернулась, ничуть не удивившись, увидев Киоссе. Он довольно потягивался, и я поняла, что своё дело он сделал. Я не пыталась скрыть отвращение. — Ты выглядишь так, будто это для тебя верх идиотизма и ты до сих пор девственница, — он без спроса выхватил из моих ладошек бутылку и опустошил её до конца, — это же не так? — Он выгнул бровь. — Твоё поведение для меня дико! — С размаху села на стул. — Но я не девственница, не невинная. И вообще, почему я говорю тебе это?! — Слушай, — он придвинул к себе стул, сел прямо передо мной и наклонился, положив руки локтями на колени, — понимаю, что бешу тебя, особенно своими сексуальными наклонностями, но ты можешь мне доверять. Выглядел он абсолютно серьёзным, а я вот не сдержалась и засмеялась. Он всем своим видом показывал недоумение от моей реакции. — Доверять тебе? Господи, Киоссе, не смеши, пожалуйста. Тебе дай шанс, ты меня изнасилуешь! — Это так, но смотри. Крис сразу отпадает, Матвея вообще бояться стоит, — и Никиту надо бы, — Марина та ещё сука, ты убедилась, — тут он прав, — Антон мрачный тип, и вряд ли у тебя получится с ним наладить отношения, этого чудика Руслана я бы вообще стороной обходил, вдруг он заразный. Тоня ещё может быть, но как же я? — Ухмыльнулся. — Разве я плох? Раз ты сказала, что мы не увидимся, почему бы не забить и не оторваться, рассказывая секреты неизвестному, м? Я внимательно смотрела в его карие глаза и видела смешинки вперемешку с серьёзностью. Может, мне действительно забить на все правила и довериться ему? Нет, бред какой-то. Я встала, выдохнула и сказала: — Ой, иди ты, Никит, — я так бы и ушла, если бы меня не схватили за локоть и не повернули к себе. — Я пойду, но только с тобой, — после этих слов он вцепился мне в губы.