Бункер. Психи. Любовь.

🔪Бункер. Психи. Любовь.🔪 Глава 11.

Наконец они вернулись. Я начала искать в горе таблеток подходящие, но это оказалось очень сложно, тем более я не понимала, зачем нам столько всего. Я всё же дала пару таблеток Руслану и впихнула ему градусник. — Мы решили, короче, в Вену податься, — хмыкнул Никита, упал на диван и закинул ноги на столик. — Зачем? — Спросила Крис, ковыряя ногтём в зубах. Отвратительная особа. — Мы можем себе это позволить. Ваши варианты? — Киоссе ждал, пока все придумают, а я уже знала. — Испания. Я понятия не имею почему, но Никита с таким восторгом посмотрел на меня, широко улыбнулся и подозвал к себе. Я села рядом, и он переплёл наши пальцы на руках. И столько нежности вдруг в воздухе завитало. — Почему туда? — Я пожала плечами на его вопрос. — Там красиво. — Туда нам ехать явно дольше, — сказал Руслану, повернув голову. — А я в Вену хочу! Почему она сказала, а ты сразу повёлся? — Иногда он мне напоминает истеричку, которую с каждым днём всё больше хочется пришибить. — Окей, всё, давайте свои варианты, — Никита поднял руки, готовясь выслушивать дальше. Крис захотела в Магадан. Я вообще не поняла, зачем ей туда, но как вариант приняла. Тоня вообще молчала, и я поняла, что она хочет остаться тут, на своей родине. И вот теперь мы впали в ступор. Каждый гнал своё, и мы не знали, кому ходить, потому что Крис начинала кричать, что сейчас уйдёт. Мы услышали очень тихие голоса, приглушённый шелест травы за окном и на всякий случай ухватились за пистолеты, которые держали на видном месте. Никита встал ближе к двери и направил туда дуло. Наконец она открылась, а вместе с ней и мой рот. Перед нами стояли Матвей и Марина. *** Когда ребята помылись, переоделись и поели, мы наконец решили у них расспросить всё. Мне всё же казалось странным, что они вышли из леса и попали в этот дом. Я села прямо перед ними и внимательно разглядывала их огромные синяки под глазами. — Мы бродили очень долго, пока не вышли на другую дорогу, то есть с другого края, — Марина вновь отпила воды из стакана. Рассказывать ей не хотелось, но пришлось. — Мы сделали огромный крюк по трассе, попутно прячась от этих ходячих уродов. Казалось, будто мы висим на волоске, а нас уже никто не спасёт. В уголках её пустых глаз начали скапливаться слёзы, и я хотела уже пожалеть её, как тёплая ладонь Никиты легла мне на талию, удерживая на месте. Хорошо, раз он против, я не буду и дослушаю. Продолжил Матвей: — К сожалению, машин не оказалось, но мы всё же прошли этот путь, не желая возвращаться в лес. Поверьте, вечерами там страшнее, чем во весь апокалипсис, — верилось в это с трудом, но я промолчала. — И наконец мы добрели. Увидели машину и решили, что тут кто-то есть, — это очень странно. Машину тут везде много. — Мы искали вас, сделали точно такой же крюк, но не нашли, — спокойно объяснила Тоня. Но я почувствовала нотки недоверия в её голосе. Значит, ей тоже всё это кажется странным. — Извините, но сил прислушиваться и бежать у нас не было, — рявкнула девушка. Лучше бы она больше этого не делала, иначе я не сдержусь. Я не конфликтная, но она меня бесит. — Вам нужно поспать. Так куда же их положат? Я не собираюсь отдавать свою кровать этой Марине. Там спим только мы с Никитой. Но парень действительно повёл её в НАШУ комнату, аккуратно уложил на кровать, пока я наблюдала издалека. Всё просто чудесно, сегодня я буду спать на улице! Я собиралась гнуть своё. Поэтому схватила два пледа из шкафа, вышла во двор, один постелила на холодную землю, другим собралась укрыться. Тоня, заломив бровь, наблюдала за мной. — Ты чего делаешь? — наконец решилась спросить. — Я? Устраиваю свою кровать, — девушки — сильный пол, и я не собираюсь сдаваться и устраивать скандалы. Нет, устрою, но как только этот придурок меня заметит. — Заче-ем? — Протянула она и отпила ещё чаю. — Затем, что всеми обожаемый эгоист Киоссе решил в добренького поиграть и уложил Марину в нашу с ним кровать. Вот, даже рифма! А я не хочу из-за неё ютиться на диване. А сам он пусть хоть с ней ложится, — ревность вперемешку с негодованием бушевали в моей груди. И я так ненавижу это чувство. — Ань, не дури, ты чего? — Девушка выскочила ко мне босыми ногами, поставила кружку на землю и взяла мою ладонь. — Ну и пусть кладёт её там, главное, что ты ему нужна, а так он сочувствие проявил. И тут в моей голове возникла просто сногсшибательная идея. Я улыбнулась, нанесла последние штришки на свою импровизированную кровать, расправив плед и пошла в дом с гордо поднятой головой. — Конечно, я не буду там спать. А вот он будет, — и я изобразила зловещий смех. Когда Киоссе удосужился спуститься, то подошёл ко мне, чтобы поцеловать. Я же выставила между нами руку, а пальцем указала на дверь. Парень явно не так понял, поэтому я благополучно провела его к ложе. — Вот, твоя постель на сегодня, — приторно сладко прощебетала я, положив руку на его плечо, — очень старалась, чтобы земля была ровная и плед без комков. Могу найти подушку, нужно? — Ившина, ты с ума сошла? — Он фыркнул и сложил руки на груди, были бы у него мышцы с таким ростом, тогда бы выглядело эффектно, а так нет, чепуха, даже не страшно. — Я? Нет, дорогой мой. Диванчик маленький, а в нашей комнате спит мисс Страдательная натура, с которой ты переспать хотел. Кхм, не туда. Так вот, ютиться я не собираюсь, поэтому уложу тебя здесь. Доброй ночи, милый, — и я даже встала на носочки, поцеловала в щёку, чтобы не так сильно злился. А он злился, это я по учащённому дыханию поняла. — Я же не буду... — я приложила палец к его губам. — Тс-с-с, ничего не говори. Я знаю, что ты мне благодарен. И вот после этого я рванула в дом, предварительно заперев дверь. Ну, ничего, отморозит поясницу, ничего не случится. Никита орал, матерился и пробовал выломать дверь. Когда доски затрещали, я действительно подумала, что сейчас у него получится дверь сломать, но нет, он успокоился. А я мирно устроилась на диване, стараясь заснуть. *** Я не знала, сколько времени, но я постоянно ворочалась и засыпать не думала. Мне было слишком тревожно за Киоссе, поэтому я встала, укуталась в одеялко и вышла на улицу. Парень сидел ко мне спиной на пледе, обхватив руками колени. Я тихо выдохнула и подошла к нему. Набросила на его плечи одеяло и села рядом. — Замёрзнешь ведь, — моё тихое, и его громкое: — Благодаря тебе, верно? — Он сбросил с себя одеяло и даже отодвинулся от меня. — Чего пришла? Его грубость меня раздражала, но и причину я понимала. Я сделала несколько глубоких вдохов, посчитала до десяти и продолжила разговор: — Пошли в дом, я погорячилась. — Ты похолодилась. Ань, знаешь что, ты когда ревнуешь, мне говори. Чтобы я сразу в тёплые вещи переодевался и сам сваливал. А то твои речи меня никак не впечатлили. — Я не ревную! — Стандартная отговорка девушек. — Да, конечно. Короче, иди, не хочу, чтобы ты заболела, — он слишком быстро свернул разговор. — Пойду только с тобой, — я развернула его голову. Потом накрыла его губы своими, постепенно углубляя поцелуй. Никита пересадил меня к себе на колени. Там я начала слегка двигаться взад-вперёд, слушая тихие стоны парня. Его холодны пальцы пробрались мне под кофту, поднимаясь выше. Он добрался до чашечек лифчика и позволил себе пробраться под них, сжимая мои соски. — Какой комплект на тебе? — выдохнул он мне в губы. — Обычный, — я пожалела, что сняла сегодня тот, — давай я быстро переоденусь? — Хотела было вскочить, но меня оставили на месте. — Нет, я не буду терпеть. Меня аккуратно положили спиной на плед. Никита навис надо мной, постепенно меняя область поцелуев. Я дрожала не от холода, а от неимоверного наслаждения. Парень ловко снял с меня кофту и спортивные штаны, а потом заботливо укрыл нас пледом. Под навесом раздевать его было сложно, но я справилась. Никита прильнул к моей груди и начал присасываться. Я почувствовала небольшую, короткую боль, а потом у промежности тепло. Никита остановился, взял свои джинсы и из заднего кармана вытащил две упаковки презервативов. Потом показал их мне, как бы спрашивая, какие лучше. — Ты придурок?! Возьми какие-нибудь! — Знаете ли, я уже не могла терпеть. Никита тихо хихикнул, достал одну резинку и быстро натянул на член. Лёгким толчком он оказался во мне. Я прогнулась в спине, а Никита, воспользовавшись моментом, поцеловал мою шею, которая больше не прикрывалась волосами. Он погружался в меня сначала медленно, томительно, и я не могла больше это терпеть. Но наконец он ускорился. Для большей близости я обвила его торс ногами, прижимая к себе. Мои ногти царапали спину Киоссе, и я просто наблюдала за его лицом, при этом крича. Меня не заботили все те, кто сейчас в доме. Меня волновал только он. Мне нравилось, как он отбрасывал пряди волос со своих глаз, чтобы лучше видеть меня. Мне нравились капельки пота на его лбу. Страсть в этих карих глазах, где я относительно недавно утонула. Его губы, сжатые в тонкую полоску. Я любила всего его. Пусть он неидеальный, а тело далеко от моих грёз, но я любила всё это и находила плюсы. Как бы я не старалась остановить себя, хотя бы притормозить, я врезалась в скалу под названием "Никита". И он не против. Кажется, я ещё и в пропасть провалилась, а оттуда не выберусь. Никита поглотил меня нежданно, настигнул как Смерть. А я не успела ничего сделать. Последние толчки, я прикусила губу, почувствовав, как из неё брызнула кровь, и взорвалась на маленькие кусочки. Перед глазами потемнело, а я уже старалась выровнять дыхание, глотая воздух. Никита упал рядом со мной так близко, что наши сырые тела соприкасались. Холодная ночь для нас не была проблемой, нам было жарко. Нет. Горячо. И так мы пролежали до самого рассвета, наблюдая за звёздами. Парень прижимал меня к себе за талию, не пытаясь поднять или опустить ладонь. Нам нравилась нежность и эта гармония. Нам нравилось любить друг друга.