моя Вселенная.

      Ночь. Густой дым сигарет, будто туман, заполнял комнату, где единственным источником света была только тлеющая сигарета, которую слабо удерживал между тонких пальцев Миша. Парень курил уже вторую подряд, сбрасывая пепел в рядом стоящий стакан, откуда час назад пил виски. Сейчас ему не нужен стакан, он пьет прямо из горла и «закусывает» едким дымом. Миша, уперевшись спиной о стену, сидит на холодном полу и смотрит в темноту перед ним так уверенно и с любопытством, будто ждет чего-то, но ничего не происходит. Ничего. Все ровно так же, как и вчера. И позавчера. И на прошлой неделе. Каждый день одно и то же. Все, что есть у Миши — это алкоголь, сигареты и эта чертова пустота, которая с каждым днем делает в душе парня дыру все больше и больше. Все потеряно, да и ничего больше не будет.       Телефон в кармане джинс вибрирует и отвлекает парня от размышлений. Оповещение о сообщении? Нет. Мише давно уже никто не пишет, никто не интересуется как его дела, всем все равно. И ему теперь тоже. Парень оттолкнул всех друзей и близких, хотя в принципе никто особо и не держался за общение с ним. Казалось, что люди были рады, что Миша однажды не взял трубку, теперь есть оправдание.       Все произошло сразу после того, как с ним не стало ее. Той самой девушки с самой невероятно ослепительной улыбкой на планете, той самой улыбкой, от которой ноги подгибаются. Той веселой и озорной. Той всегда милой и нежной. Той самой красивой и чертовски привлекательной. Той единственной понимающей его с полуслова, с одного взгляда, вздоха. Той самой, с которой Мишу смогла разлучить только смерть. Той девушки, которая давно уже стала частью его самого, а теперь эту часть с треском, хрустом, жуткой болью вырвали прямо из его сердца, и теперь там одна лишь пустота. Пустота такая же, как и окружала его сейчас, тогда и похоже теперь будет окружать всегда.       Миша достал телефон, обои главного экрана которого украшала совместная фотография парня и девушки. Такие счастливые. Свет от экрана ослепил Мишу, прищурившись парень застыл, смотря на фото. Его бросило в холодный пот. Он сильно закусил губу и закрыл глаза. Только бы пережить эту снова накатившую невероятную боль. Мише казалось, что из той самой темноты вокруг него какой-то беспощадный лучник с острыми стрелами без остановки стреляет прямо в его и так измученное сердце, так невыносимо плохо ему было. Он просто хотел бы исчезнуть. Парень уже ненавидел свой телефон за то, что каждый раз смотря на экран он видел то, чего больше никогда не будет в его жизни — счастье, но менять обои экрана было равно предательству, как он считал, ведь фотография там с того момента как Света поставила ее туда. Немного придя в себя, парень все-таки вернулся к телефону и оповещению, которое отвлекло его. Оно было из инстаграма: друзья вели прямой эфир с какой-то очередной вечеринки, на которую как обычно Миша даже не был приглашен. Парень понимал, что определено никуда бы и не пошел, но сердце все равно предательски сжималось от обиды. Про него забыли. Его бросили. Он один.       Миша откинул телефон в сторону, а глаза уже наполнились слезами, которые невозможно было сдержать. Да и зачем? Спустя минуту парнем была до конца опустошена бутылка виски, сигарета уже тлела в руках, а взгляд был снова устремлен в темноту. Ужасное чувство тоски безвозвратно поглотило Мишу с головой. Слезы катятся по впалым щекам, он принимает решение.       Включив свет в комнате, Миша открывает еще одну бутылку виски и, не чувствуя вкуса, просто пьет с горла, пока не начинает кашлять. Он спешно находит какой-то старый лист бумаги, на котором уже корявым почерком красуется стихотворный текст, где не хватает одной последней строки. Парень знает что здесь написать, он понял, он нашел выход. В голову лезут воспоминания, картины того, как все вокруг говорили, что Миша портит Свету, что ей нужно учиться, работать, строить жизнь, а она с ним возится. Как родители девушки были против парня, как они ставили ей условия, а она снова и снова выбирала Мишу. Его одного. Того неловкого и милого одновременно. Того веселого и доброго. Того любимого и родного. Того самого, кто давно уже стал частью ее самой, и другого выхода не было, ведь либо она с ним и навсегда, либо ее просто не существует.       Миша курит последнюю сигарету. Никотин бьет в мозг, его немного шатает из стороны в сторону, но парень уверен в своих действиях, ему ничего не помешает. Еще пара глотков крепкого алкоголя и парень оказывается в ванной, а в руках уже находится тонкое острое лезвие. На душе становится чуть легче: скоро все закончится, совсем скоро уже не нужно будет терпеть всю эту боль, уничтожающую тоску, одиночество и обиду. Парень сидит в ванной, сверху на него льются струи холодной воды, а лезвие само рисует линии вдоль тонкой бледной руки. Миша никогда не был хорошим художником, но с этой работой он справился на отлично. На лице появляется еле заметная улыбка. Все кончено.       И вправду, все кончено. Нет больше боли. Нет тоски. Нет одиночества. Нет обиды. Нет Миши. Ледяная ярко алая вода уже переполняет ванную, стекая на белоснежный кафель. А на тумбочке рядом лежит лист бумаги с последним стихотворением парня, последняя строчка которого:

…я твой недостаток, ты — моя Вселенная.