Романтичный новый год

      На дворе стояла зима. И хотя у Лукедонии был свой щит, который не только прятал их от людей и спасал от нападений, но и не пропускал различные природные катаклизмы, снег хлопьями падал с неба, застилая все белой пеленой. Смотреть на это было великолепно, но, увы, даже у благородных под конец года происходят документальные завалы.       В кабинете Региса стол и ближайшая к нему территория представляли собой большие кучи бумаг. Среди них с трудом можно было заметить белую макушку. Сам вид благородного не внушал хороших мыслей… На лице была нездоровая бледность, отчего хотелось вручить ему кружку чая, закутать в плед и посадить у камина, чтобы тот наконец отдохнул. Глава клана Ландегре не выходил из своего кабинета уже четыре дня, разгребая все документы, что скопились за достаточный промежуток времени. Со всеми битвами, в которые он вечно влезал с головой, совсем не было времени на такое рутинное занятие, как подписание бумаг и собрания глав. Все свободное время уходило на восстановление, но даже так порой раны не затягивались вовремя. Единственная помощь — Геджутель, отчего-то решив, что и ему пора посмотреть мир, оставил внука с кучей рекомендаций и мудрыми, но бесполезными советами. Так что Регис сейчас был без малейшего понятия о том, где его родственник.       Немногими радостями в этой ситуации было то, что осталось совсем немного работы, а подарки людям, которые стали за такое малое время их друзьями, были уже доставлены получателям. Но самой главной радостью являлся договор с Раэлем. Их первый новый год они собирались отметить вместе, как возлюбленные… Подарок любимому человеку был упакован и хорошо запрятан: не то чтобы он боялся, что его увидят, в кабинет ведь редко наведывались другие благородные, но при мысли о том, кому Регис его подарит, у него появлялся румянец на щеках.       Тяжко вздохнув и потянувшись, Ландегре продолжил черкать ручкой по бумаге, стараясь закончить все как можно раньше, но и не допустить ошибок. Ведь он глава клана!       В это время Раэль также занимался бумагами. Они находились в совершенном беспорядке, но, несмотря на это, более низкие по рангу благородные просто боялись заходить в кабинет. Каждый раз, когда один из них пытался помешать главе клана разобраться с этим кошмаром, его останавливала всепоглощающая аура зла, сопровождаемая загробным голосом главы клана Кертье. Он не любил долго сидеть на одном месте. Хотелось выйти наконец и… просто придти к Регису. Подарить подарок, увидеть его счастливое лицо…       Невозможно было отрицать то, что он влюбился в этого мальчишку! Сейра уже давно потеряла место в его сердце, оставшись просто другом и идеалом женщины. Теперь всем вниманием Раэля владел лишь один представитель его вида, заставляя плевать на все устои и традиции. Ему нравилось, когда Регис улыбался в его объятьях…       И упаси Бог того, кому доводилось обидеть свет его жизни!       Поставив подпись на последнем документе, Кертье подорвался с места, наконец выходя из своего унылого кабинета через окно. Ведь сделай он это через дверь, то наверняка бы наткнулся на секретаря, а вместе с ним и на новую кипу работы… А ведь подарок Регису еще следовало забрать у ювелира.       Ах, любовь. Она окрыляла и помогала верить в настоящее чудо. Никак иначе нельзя было назвать то, что происходило между этими двумя.       Все началось с детей… Прогуливаясь по парку, Раэль и Регис сопровождали их до самого дома, немного ослабив бдительность из-за усталости. И если Кертье был вымотан морально, то его спутник физически: особые тренировки с Франкенштейном изматывал и похуже реального боя. В какой-то момент силы совсем покинули слабое тело Ландегре, и тот, не устояв, начал падать. Благо дети были заняты своими разговорами и не заметили, как Раэль поддержал юного благородного за руку и талию… В тот момент что-то возникло между ними. Возможно, что дело было в обстановке. Возможно, что именно тогда Регис показался Раэлю таким человечным, лишенным былого стержня, что благородный невольно влюбился в эту простую красоту.       Затем было еще не одно прикосновение. Но Кертье помнил лишь о самом первом из них. И глаза, что так благодарно смотрели на него…       Почувствовав возбуждение, благородный сжал кулаки, стараясь совладать с собой. Он еще не касался Региса так, как хотел. Еще бы, ведь его любовь был так юн и неопытен, что торопить его у Раэля не хватало совести. Впереди их ждала вся жизнь, пройти которую они поклялись вместе. И подарок, что Кертье подготовил к их первому празднику, должен был стать прямым тому подтверждением… А, значит, ничто не должно было испортить эту ночь!       Еще никогда Регис не чувствовал себя таким взволнованным. Спрятав подарок в карман, он еще раз осмотрел себя в зеркале, будто его отражение могло измениться за долю секунды.       В этот особенный для себя день Ландегре также выглядел особенно. Элегантные молочные кружева декорировали рубашку из плотной ткани цвета капучино, создавая интригующий эффект обнаженного тела. Атласные брюки простого кроя с длиной по щиколотку, казалось, слишком сильно очерчивали ноги и ягодицы, отчего Регис чувствовал себя смущенным. Было немного самонадеянно явиться на свидание почти во всем белом… Но этот цвет больше всего подходил юному главе клана, и ни в каком другом он себя просто не представлял.       В последний раз пригладив волосы, Ландегре сел за стол. Сердце его сжималось всякий раз, как он думал о том моменте, когда он и Раэль увидятся вновь. Понравится ли ему его вид? Даже если и да, то как понять: искренне ли он восхищен или нет?       — Хочу съесть тебя, — зазвучал у него над ухом томный шепот. — К черту праздник. Давай сразу десерт.       Регис расслабился, закрывая глаза и запрокидывая голову. Он собирался сказать, что безумно рад вновь слышать его голос, но все его слова потонули в стоне удовольствия. Губы Раэля, такие мягкие, целовали открытую шею, медленно продвигаясь к гортани. Кертье нравилось нежно покусывать ее зубами, затем проводить горячим языком, млея от той страсти, что так старательно Ландегре пытался скрыть.       — Нам… — Регис вздрогнул от сладостного ощущения у себя в животе. — Сегодня ведь праздник…       Раэль мягко улыбнулся, покорно прекращая сладостную муку. Он никогда не принуждал Ландегре к близости. Но запретить себе легкие поддразнивания просто не мог!       — Ты выглядишь потрясающе, — сознался Кертье. — Что на ужин?       — Легкий салат с авокадо, креветками и свежей зеленью, — на выдохе произнес Регис, стараясь скрыть дрожь в голосе и красные щеки. — Свиные медальоны в тропическом соусе, каннеллони с лососем и панна котта с шоколадом. Я хотел приготовить еще и мясной рулет… Но у меня не хватило времени.       — Кулинарная книга от Сейры все-таки пригодилась, — не узнав ничего из вышесказанного, с умным видом ответил Раэль. — Я принес вино.       — А шампанское? — вмиг став серьезным, спросил Ландегре. — Ты ведь помнишь, что Франкенштейн сказал…       — Обязательно выпить бокал шампанского и загадать желание, — ставя на стол обе бутылки, перебил Раэль. — Расслабься, я все помню.       Поцеловав любимого в губы, Кертье сел рядом, не имея никакого желания тянуться к Регису через весь стол. Достаточно и того, что им пришлось не видеть друг друга несколько дней.       Первым делом они решили выпить вина. Это был первый раз, когда на свидании оба выпивали спиртное. Впрочем, они и никогда не встречались в такой тихой и романтичной атмосфере… Все больше между боями и школой.       Вино из пино-нуар имело очень тонкий и сложный аромат, а его мощный вкус ненадолго выбил Региса из колеи. Ему и раньше доводилось пробовать вино… Но впервые оно заставляло играть кровь, а душу — петь!       — Тебе нравится? — заметив, как плечи любимого вновь расслабились, спросил Раэль с улыбкой на лице. — Хочешь еще?       — Не сразу, — зная свою меру, решил Ландегре. — Вино и правда чудесное.       — Я предполагал, что будет мясо, — пояснил Кертье. — И решил выбрать самое нейтральное. К тому же, как мне кажется, пино-нуар — одно из самых романтичных вин во всем мире.       — А шампанское…?       — Луи Рёдерер, — целуя ладонь Региса, опередил вопрос Раэль. — Все, как ты хотел.       — Не то чтобы все… — отведя взгляд, проговорил юноша. — Но большинство.       Кертье допил свое вино, думая о том, каким же все-таки паникером был его возлюбленный. Даже если все шло хорошо, он предполагал только плохое. Это было удобно для главы клана… Но весьма тяжело в отношениях.       Ослабив галстук своего делового костюма, Раэль облегченно вздохнул. У сердца все еще чувствовалась заветная коробочка…       — Я хочу вручить тебе подарок прямо сейчас, — не терпя возражений, решил Кертье. — Мне правда хочется, чтобы ты надел его как можно скорее.       — Тогда я тоже достану свой, — не остался в стороне Ландегре, поднимаясь. — Только… Если тебе не понравится, то скажи мне сразу. Я пойму.       Благородный кивнул. И как мог Регис в нем сомневаться?! С момента их встречи он никогда не опускался до лжи! Не считая, конечно, самых первых лет знакомства… Изящное кольцо с овальным камнем, что Раэль выбрал для любимого, было не столько красивым, сколько глубокомысленным. «Сияющий лунный риф» — драгоценность с морских глубин. Прекрасное белое золото причудливой формы выглядел будто морская гладь, в которой заигрался свет. Голубой кристалл, дающий необычайный серебристый блеск, сравнимый с лунным сиянием, словно дарил серебро звёздного неба и мерцание таинственных небожителей. Некогда давно это кольцо имело пару, но достать ее Кертье не удалось. Без него, как ему казалось, легенда была неполной… Но разве он мог что-то изменить?       — Помнишь, как однажды в Первого Лорда влюбился человек? — становясь на одно колено, начал Раэль. — Дабы доказать ей, что достоин быть рядом, он сказал, что подарит ей морские глубины, отражающие лунный свет. Тогда, — благородный достал коробочку, протягивая ее своему избраннику, — она лишь посмеялась. Но через пару дней он и правда принес ей обещанное. Очарованная красотой кольца, она вышла за него замуж.       — Раэль…       — Не перебивай, — открывая обтянутую бархатом крышку, продолжил благородный. — Я хочу сказать, что хотел преподнести тебе пару, как это произошло с ними… Но я не нашел второго кольца.       — Это естественно, — неловко улыбнувшись, проговорил Ландегре. — Потому что его купил я.       На несколько секунд в комнате повисла тишина. Кертье усваивал информацию быстро… Но, видимо, не сегодня.       — Что?       — Я сказал, что второе у меня.       — Но…       — Да, — протягивая Раэлю свой подарок, подтвердил Регис. — Но я хочу вспомнить другое. Если позволишь…       Раэль поднялся, садясь на свое прежнее место. Не в силах поверить в такое совпадение, он был готов слушать что угодно, лишь бы как-то замять тишину. Сев рядом, Регис взял руки Кертье в свои ладони. Он не был уверен в том, что его слова дойдут до помутневшего сознания Кертье, но попробовать себя считал нужным.       — Я давно хотел сказать тебе это, — набравшись сил, начал Ландегре. — Спасибо. За то, что ты поддержал меня, когда отец оставил этот мир. Тогда я был готов сделать что угодно, лишь бы стать сильнее. Я вел себя… неоправданно глупо, изводя свое тело в погоне за невозможным. Тогда, когда я дошел до своего предела, ты подхватил меня и отнес к себе. Я помню, что говорил тебе… И мне стыдно. Это, — Регис неловко достал кольцо, протягивая его Раэлю. — Моя надежда. Надежда исправить все, что было. Я разозлил тебя и благодарен, что ты сдержался…       — А вот Лукедония так не думала, — припоминая дела давно минувшие, туманно ответил Кертье. — Это было… Как раз перед тем, как меня посадили в тюрьму. Десять лет за какие-то пару домов и поредевший лес. Капля в море, если подумать.       Они замолчали. Взяв кольцо, Раэль надел его себе на палец, делая тоже самое, но уже для Региса.       — К черту те дни, — окончательно придя в себя, решил Кертье. — Ведь сейчас между нами все хорошо.       — Но ведь…       — Я хочу есть, — целуя ладонь своего избранника, с улыбкой проговорил Раэль. — Разве это не важнее? Ты хочешь, чтобы я умер с голода? Знаешь, а ведь я специально не ел весь день, в надежде попробовать то, что приготовил ты.       Регис покраснел до кончиков ушей, опуская голову. Их первое настоящее свидание вышло очень смущающим… И куда только подевалась вся его уверенность?!       Собрав оставшиеся силы, Ландегре стал раскладывать еду по тарелкам. Жизнь с Франкенштейном не прошла даром, воспитав в нем достойного хозяина. Да что там Регис… Порой Раэль ловил себя на том, что неосознанно протирает пыль в собственной спальне и снимает обувь прежде, чем пройти в нее. Кажется, что старые привычки не искореняться больше никогда. Что было к лучшему, ведь ему всегда так нравилось смущать Региса!