Дура(к). Другая параллель.

      Сколько он себя помнил, он жил одним планом — вечная бухня в подворотнях и клубах. Наркотики, курение…все стерло с его лица милую, приветливую детскую улыбку и добрый блеск в глазах и родило ужасную личность; он изменился. Изменился во всем. Внешность — длинные белокурые волосы, зелёные глаза кожа и…татуировка на правой лопатке — черный дракон с огромными, потрёпанными крыльями. А под драконом надпись готическим шрифтом — прошлое. В нижней губе пирсинг, проколоты правое ухо и левая бровь. Вместо футболок с дебильными надписями на английском и драных джинсов — мрачные вещи черного цвета и капюшон на голове. Он больше не «Юрочка» и не «классный чел из *Д». Он — Юрий. Тигр. Ледяной Тигр. Король.       Но Юрию кажется, что все совсем не так. Чего-то ему не хватает. В очередной раз затягивая сигарету за школой, подросток задумывается. Вроде, есть все — почет и уважение, куча друзей, сигареты и наркотики, в конце концов. Но, кажется, многие его друзья уже имели свой «первый раз»… да, первый раз! Плисецкий тушит сигарету о кирпич стены. Ему нужно ЭТО!       И уже этим вечером, Плисецкий, зажигая на танцполе, ищет девушку. И пофиг какая она будет. Хоть афро-американка. Он все равно воспользуется ею, как салфеткой и уже утром она сама уйдет. Вокруг мелькают мини-юбки и огромные формы девичьего бюста, но все как-то не так.       — Эй, малыш, отойдем ненадолго? — слышит Плисецкий под ухом и оборачивается. На него смотрят два огромных рубина глаз. Девушка поправляет вьющуюся прядь черных волос и слегка прижимается к Юре. — Знаешь, меня бросил парень. Мне нужно лекарство от этой потери. — грудь девушки трётся о торс Плисецкого. — Ты ведь мне в этом поможешь?       И Плисецкий понимает — вот он, его шанс на свой первый в жизни секс. И пусть он будет с первой встречной. Уже просто похрен. В кармане джинсов тихо шелестела упаковка с «предметом номер один». Они заходят в туалет и девушка ловко задвигает ржавый шпингалет.       — У тебя защита имеется?       Блондин хлопает по карману и резким движением стягивает с девушки платье…       — И как это было? — спросили на следующий день друзья, щёлкая зажигалками.       — Ну, она кончила прямо на мою футболку, сука! — скрежещет зубами Юра, зажигая под общее «Ууу» сигарету. — Однако я ее так отымел…       — Так и до отцовства докатиться легко! — выдает один из ребят.       — Завались, блять! — рычит Плисецкий, кинув в парня непотушенную сигарету. А затем, будто настоящий тигр, бросается на оппонента, вытащив у него изо рта сигарету и втянув в себя никотин. — М, вкусная… — говорит блондин, выдыхая дым в лицо лежащему под ним парню. — А теперь слушай сюда, мразь! — Юра опустил сигарету пеплом вниз прямо над глазом своей «жертвы». — Мои интимные отношения тебя не касаются, ты понял?! — блондин, будто насмехаясь слегка стучит по трубочке сигареты. Пепел содрогается и падает прямо в глаз «жертве» Плисецкого. Но парень успешно оберегает орган зрения, зажмурив его. Однако горячий пепел попал на его веки, отчего от закричал диким воплем. — И так будет с каждым, кто посмеет влезать в мою жизни траха и секса! — Юра гневно обвел всю свою компанию взглядом зелёных глаз и, встав, ушел обратно в здание школы.       На алгебре парень сидел, слушая любимого Тони Раута. Сквозь вакуум наушников проникал карающий голос алгебраички. Но Юре было просто пох на старушку у доски.       А после уроков снова в клуб тусить до полуночи и приходить домой пьяным и в пропахшей сигаретами и наркотиками одежде… и так до самого выпуска, который Юрий благополучно прогулял и получил свой аттестат лишь на следующий день от одноклассницы. Юра сам не понял, как стал настоящим кабелем. Он спал со многими девушками, но так и не нашел свою «сучку». Он нашел себе другую «плохую» компанию. Яркие ребята, студенты спортивного колледжа. И такие похожие на него, Юрия.       — Юр, познакомься, это Отабек. — сказал как-то один из членов компании Плисецкого, Юри Кацуки.       — Привет. — кивает Алтын и в левой части груди холодного «ледяного тигра» что-то всколыхнулось. Что-то затрепетало, подобно маленькой птичке, которую заперли в красивой и очень изящной клетке из золота и бриллиантов. Юра лишь тяжело кивает в ответ и компания прется в клуб. Юри и Пхичит притащили с собой любимые компанией Юры «колеса».       — Отабек, ты будешь? — весело спрашивает таец, раскрывая перед казахом пакетик наркотика.       — Я не употребляю наркотики. — сухо отвечает Отабек, отворачиваясь от таблеток.       — Чуть-чуть иногда можно. — холоднее, чем хотел, сказал Юра, отправляя в рот «колесо».       — Не обращай на него внимания, он всегда такой. — отмахнулся Кристоф, доставая из кармана куртки пакетик травки. — Кто будет? — спрашивает швейцарец, размахивая целлофаном. Юра сидел за барной стойкой, держа в одной руке бокал рома, а в другой — тлеющую сигарету.       — И ты действительно употребляешь…это все? — спросил потрясённо сидящий рядом Алтын. Зеленоглазого ужасно бесил этот казах, хотелось плюнуть ему в рожу и отправить в него свой бокал.       — А что в этом такого? Я уже привык. — пожал плечами Плисецкий, вновь делая глоток спиртного.       — Но ты же такой молодой ещё!       — И что? — Юра затянул немного никотина из белой трубочки табака. — Живём всего один раз, надо попробовать все. — а потом, чуть приблизившись к брюнету, шепнул: — У меня даже секс был аж с пятидесятью тёлками! С шестнадцати лет с этими суками и шлюхами сплю и все норм!       По вытянувшемуся лицу Алтына Юра понял — это трехочковое попадание.       — Да не выкабенивайся ты и кури! — Юра сунул меж губ казаха сигарету и поджёг ее. — Вдыхай ртом. Носом, блять, не дыши! Ну как? Получаешь кайф? А теперь, на, пей! — Плисецкий протянул Отабеку бокал текилы, который заказал Юри, но японец, под кайфом наркотиков, забыл о нем. — Пей, твою мать! Знаешь, как клёво потом!       И это выглядело ужасно странно — восемнадцатилетний парнишка подсаживает на всякую дрянь взрослого, двадцатилетнего парня. А потом Юра протянул Отабеку «колеса».       — На язык клади, блять!       И Отабек сделал то, что от него требовалось. И уже через минуту казах был под самым настоящим кайфом.       И, похоже, Алтын и Плисецкий перебрали с наркотиками, потому что на следующее утро оба проснулись в одной пастели обнаженными.       — Блять, что произошло? — вопил Юра, осматривая незнакомую, как показалось на первый взгляд, комнату. — Бля, ты чё мне в бухло подсыпал?! — вопил Юра.       — Не истери. — прохрипел Отабек, сжимая пальцами виски. — Бошка раскалывается.       — А хули ты выдул поллитра текилы?       — Да если бы не ты, я бы вообще и капли в рот не взял!       В сознание Плисецкого всплыл вчерашний вечер. Алкоголь, сигареты, наркотики… «обучение» казаха «дряни». А что потом? Нирвана? Пьяное небытие? Наркоманская амнезия? Что, вообще, между ними произошло?!       Наверно, это было самое странное пробуждение в жизнях обоих молодых людей.       — Учти, пикнешь хоть слово этим недоумка и я тебя урою! — буркнул Юра, натягивая на себя футболку. — Ясно? — зелёные глаза зло блеснули в полутемном помещение.       — О, уже проснулись? — в комнату влезла голова Пхичита. — Ну вы, ребят, и зажигали этой ночью! Мы с Юри и Витькой спать нормально не могли!       — Ты чё такое несешь, негр недоделанный? — заорал Юрий, потянувшись к пуговице на штанах и с ужасом обнаружил, что та отсутствует. — Бля, куда делась?       — Наверно, Отабек вырвал…у вас же ТАКОЕ было! Как там Виктор говорил? — Чулалонт задумался. — А, вспомнил… «Туши свет, бросай гранату». — процитировал таец. — Ну, вы давайте одевайтесь и шагом марш завтракать! Виктор оладьи напек! Целую кучу! — таец ушел, прикрыв за собой дверь.       — Блять! Вот суки! Пидоры! Чтоб это все! — негодовал Юра, расхаживая по комнате.       — Если ты из-за джинсов, то…       — При чем тут, блять, джинсы? Я про то, что эти гады дали нам трахать друг друга! Сделали из нас пидоров! Сами, блин, с каждым вторым мужиком спят, так ещё и ме…бля…нас…такими выставили!       — Не сквернословь, Юра! — послышался из-за двери весёлый голос Виктора.       — Завались, старикан!       В этот момент запястье Юры обвили пальцы казаха и уже через секунду их губы слились в один поцелуй. Он длился невыносимо долго. Юрий хотел оттолкнуть наглого Алтына, вылепить ему в пах и поддых и отпинать ногами, суя в ноздри зажжённые сигареты. Но…тело внезапно размякло и чтобы не осесть на пол, Юре пришлось обвить шею Отабека своими руками.       — Ты тоже с ними, да? — спросил Юра, когда Отабек отстранился от него. — Бека. — в ответ блондин получил лишь самодовольную ухмылку на смуглом лице брюнета.       — Эй, вы снова ебаться собрались? — вновь послышался голос Никифорова из-за дверей.       — Завались! Тебе было сказано! — послышался общий ответ Кацуки и Чулалонта.       — Ай, не бейте меня…       — Вот пидоры. — процедил сквозь зубы Юра, вытаскивая из шкафа новую пару джинсов.       — Это твоя комната? — тем временем спросил Алтын, начиная одеваться.       — Похоже на то. — пожал плечами Юра. — Видимо, я вчера слишком много наркотиков употребил. И как только не сдох от передозировки?       И так все началось. Поцелуи, совместные походы в клубы, наркотики, алкоголь и сигареты, а потом — сумасшедший секс. Но Юра был все равно недоволен.       — Ты же уже нашел свою вторую половинку. Так какого хуя ты опять ноешь? — спросил как-то Виктор, когда они с Юрой сидели на набережной и курили, смотря на бушующую Неву. Плисецкий затянул никотина и выдохнул белесый дымок из ноздрей.       — Не знаю чё мне не хватает. Вроде, с Алтыном все нормально…но мне этого как-то мало.       — Понятно. — Никифоров затушил сигарету и перекинул затянутые в хвост волосы на спину. — Ты жаждешь измены. Так не сдерживай себя. Это нормально, Юр, что тебе мало одного Отабека.       — Может, ты и прав. — Юра сделал последний вдох никотина и затушил сигарету о брусчатку. — Тогда, — Юра вскинул свои зелёные глаза на Витю. — переспи со мной.       Сначала Никифоров не понял, судя по его лицу. «С тобой? С дубу, что ли, рухнул, мелкий?!» — так и читал Юра в голубых глазах старого друга. Плисецкий понимал, что у Виктор уже итак взял себе грех на душу, изменив своей Катюшке с Кацуки и Джикометти. И нельзя же больше иметь любовников. Или можно?       — Так переспишь? — вновь спросил Юра и его лицо так и застыло в удивление, когда Никифоров качнул головой в знак согласия. Но Плисецкий спокойно списал это на пронизывающий до костей холод. И уже вечером в квартире Никифорова Юрий изменил Алтыну. Он подставил свой зад настоящему лжецу, хоть и знал об этом. «И что, что трахнет и бросит? Мне большего и не надо!» — думал Юра, засыпая в объятиях Вити. Но все обернулось против Юрия раз триста. Он требовал больше секса с Никифоровым. Он хотел ещё. Ему было мало того единственного раза.       — Переспи со мной. — говорил Юра, когда дверь Никифоровской квартиры открывалась перед ним. И каждый раз был секс — сумасшедший, со вкусом вина и травки.       — И тебе не стыдно перед Отабеком? — спрашивал Витя, становясь в позе рака перед Юрием.       — Нисколечки. — отвечал Юра, входя в зад друга.       И однажды Юра просто не выдержал.       — Бека, я хочу расстаться! — сказал он как-то после очередной ночи с Алтыном. — Я устал. Хочу передышки в наших отношениях. Отабек, — Юра развернулся к Алтыну лицом и спокойно продолжил: — я нашел тебе замену.       А на следующее утро за блондином приехал Виктор, забирая к себе.       — А как же твоя Катя? А котлета? А Крис?       — Они всё ещё мои любовники. Как и ты. — ответил Никифоров, стягивая с Юрия футболку и поваливая его на кровать. И так продолжалось бы до бесконечности, пока однажды Юра не встретил Отабека на улице. Просто мимолётное «свидание глазами».       — Бека. — прошептали бледные из-за мороза губы. Но казах ушел. Растворился в белесой пелене тумана, мелькнув черной кожанкой.       И тогда Плисецкий решился на отчаянный шаг и, достав телефон, набрал тот номер, который не набирал бы ещё лет триста.       — Плисецк! — послышался радостный девичий голос из трубки. — А я тебе говорила, что позвонишь ещё!       — Завались, лесби чертова! — рыкнул блондин и тут же прикупил язык. — Мила, мне нужна твоя помощь. Я понимаю, что ты у нас «по девочкам», но мне надо, чтобы ты соблазнила одного парня.       — Это чё за запросы такие, Плисецк! А чё я Саре скажу? Ты же знаешь, что мы с ней уже почти три года! И с чего я должна тебя послушать и добровольно ложиться в кровать какого-нибудь извращенца?! Мне и своей извращенки хватает…       — Бля, послушай меня! — взорвался Юра. — Мне нужно, чтобы ты соблазнила и переспала с одним парнем. Он не извращенец! Казахского происхождения, весьма симпатичный, твой типаж.       — Юра, мой типаж — это смуглые девушки с черными волосами!       — А если я скажу, что тот, кого надо соблазнить, брюнет со смуглой кожей? По молчанию в трубке Юра понял, что Мила задумалась.       — Ох, Плисецк! Из-за тебя мы с Сарой скоро расстанемся…       -А если тот, кого надо соблазнить, даст тебе «колеса»?       — А у него, по твоему, они будут?       — Будут. Я его подсадил! — заверил Юрий. — А сверху «колес» — пакетик травки и три тысячи рублей.       — Ладно, Плисецк! Я согласна. Но с Сарой ты будешь говорить, ясно?!       — Понял, все будет о’кей! — и, нажав отбой, блондин впихнул телефон в карман. Как договориться с Сарой Криспиано договориться было раз плюнуть — пара пакетиков любого наркотика, хоть кокаина, и все готово! Плисецкий вновь достал телефон и набрал уже другой номер.       — Гоша, мне нужно три дозы коки. — выпалил Юра после короткого «Алло».       — Ого, ты уже на что-то более серьезное перескочил…       — Блин, просто дай мне три дозы кокаина!       — Не вопрос. Пять тыщ с тебя.       — Ты, блять, ахуел? Какие пять тыщ? Не может кокаин так много стоить!       — Может, Юр, может. — заверил Георгий. — Давай решай — либо кока за пятёрку, либо хуй тебе с маслом.       — Ладно, заплачу. — сдался Юра, стискивая зубы. О, как бы он хотел вернутся на полчаса назад и вновь совратить Никифорова, чтобы не выйти на эту улицу и ЭТОГО ВСЕГО не началось.       — О’кей, тогда через полчаса на Невском. И без опозданий, чудище! — а затем тихие гудки.       — Сукин сын, блять!       Деньги у Юры были. Заплатить за наркотик он мог. Но отдавать, по сути, свою красненькую бумажку какой-то там итальянской наркоманке… это было уже слишком. Но Отабек того стоил. И вот уже через час Юра стоял на пороге квартиры Сары и Милы, держа в руках целлофановый пакет с белым порошком.       — О, Юрок! — фиалковые глазища Сары скользнули по Юре. — Чё приперся, Юрец-сквернословец?!       — Ещё раз так меня назовешь и я сдам тебя в минтовку за употребление запрещенных веществ.       — Ещё раз подобное заявление, Юр, и я сдам тебя в минтовку за хранение и переноску кокаина по городу. — передразнила Юру Криспиано. — Я так понимаю, кока мне, да?       — Тебе. — Юра протянул девушке пакет, но тут же обернулся, когда Сара потянулась за желанным наркотиком. — Но ты отпускаешь сегодня Милку в клуб.       — Ну и расценочки у тебя, сквернослов. — Сара оперлась на дверной косяк. — Уже запал на мою сучку?       — Не твое дело, итальянская наркоманка. — прошипел Юра. Криспиано невероятно бесила Плисецкого. — Отпускаешь? Или уже даже за коку не отпустишь?       — Коноплю принес бы лучше. Ну, ладно! Кокаин тоже сойдёт. Ладно, пусть прется. Только учти, узнаю, что ты её трахнул, сквернослов, и ты точно сдохнешь от передозы!       — Не боись, не трахну. Я старухами не интересуюсь.       — Э, в лоб захотел?       — Ладно, держи. — Юра кинул Саре наркотик и, развернувшись, пошел к лестнице.       Весь вечер он сидел тише воды, ниже травы. Сигареты кончились, а в пепельнице была целая куча окурков.       — И чего это мой котенок такой смурной сегодня? — Виктор обжёг ухо Юрия своим горячим дыханием, а руки мужчины скользнули к ягодицам Плисецкого. — Неужели, ты уже натрахался со мной?       — Не натрахался, не хочу просто сейчас. — холодно ответил Юра, разворачиваясь к Вите.       — М, понятно.       — Да и зачем мне так часто с тобой трахаться, если однажды я могу просто надоесть тебе.       — В этом есть какая-то своя логика. — Виктор отстранился от Юрия. — Да и я, знаешь ли, не машина для секса. Сегодня устроим перерыв. — Никифоров лег на кровать и, прикрыв глаза, добавил: — Спокойной ночи, котенок.       Уже было три часа ночи.       В кровати, укрывшись одеялом, дрых Виктор. Город озарялся приглушенным светом фонарей. Рядом у Юрой скопилось уже около трёх пустых пачек сигарет — нашлись заныканые — и пяти банок энергетика. Юра сидел, прислонившись лбом к окну и ждал звонка или эсэмэс от Милы. И вот тишину квартиры разразила трель телефона. Пришла СМС. СМС от Милы.       Казах — есть. «Колеса» — есть. Я свой «долг» выполнила? — писала Мила. Юра сжал зубы и быстро отстучал: «Тебе лишь бы наркотик на халяву получить». А затем, убрав телефон, вновь закурил. Сейчас где-то в городе Мила соблазнила больше не Его Отабека. А он, Юрий, сидит на подоконнике квартиры Виктора Никифорова и курит в открытую раму окна…       — Ты чё, не ложился? — сонно спросил Витя утром, когда увидел вымотанного Юрия. — Ты, малыш, так совсем плох станешь. — рука Никифорова скользнула от щеки Плисецкого к плечу. — Чего ты такой смурной? М, котенок?       — Заебись, старикан. — Юра стряхнул руку Виктора со своего плеча. — Заебал.       — Кажется, мой котик не в духе… — Виктор притянул Юрия к себе за талию и припал губами к шее зеленоглазого. — И что же произошло с моим котёнком?       — Отъебись, Виктор. — Юра оттолкнул Никифорова и, накинув на плечо полотенце, ушел в ванную. Но, как на зло, Плисецкий забыл запереть за собой дверь.       — Не пойму, Юр. — Виктор обвил талию Юры руками и наклонился к его уху. — Раньше ты требовал траха, я тебя имел и ты был доволен. Что сейчас произошло?       — Я же сказал, отъебись! Я же знаю, что я тебе просто любовник. И зачем мне так часто трахаться с тобой? Ах, да, — Юра обернулся к Виктору. — я съезжаю от тебя. Вернусь К себе на квартиру. Все, расходимся, как в море корабли! — Юра выключает воду и, замотав на бедрах полотенце, ушел собирать вещи и уже через полчаса вызывал такси.       — Уверен? — спросил Никифоров, смотря бывшему любовнику в спину.       — Уверен. — отвечает Юра, затягивая шнурки. — Спасибо за все! — Плисецкий протянул Вите раскрытую ладонь.       — И тебе. — Никифоров пожал руку Юре. — Удачи.