***
На своё 10-летие я твердо решила, что передвигаться на своих двоих уже не серьезно и не солидно. Поэтому на семейном собрании, состоявшем из меня и мамы, мы пришли к выводу, что мне просто необходим велосипед. Новенький сияющий скоростной велик. Я смотрела на него так, словно эта крошка гарантировала мне победу в гонке с Вином Дизелем. Вокруг меня и моего новенького жеребца собралась толпа из соседских детей, желающих хотя бы одним глазком оценить этого двухколесного зверя. Лесли как всегда стояла рядом, всем своим видом показывая, что именно она, а не кто-либо другой, на правах лучшей подруги сможет лично убедиться в мощи моего мустанга. Лекса сидела на крыльце своего дома, находившегося напротив моего. Она читала книгу, время от времени поднимая глаза на нас, чтобы ехидно ухмыльнуться и помотать головой. Хоть она и была старше всего-то на пару лет, вела она себя так, словно разница между нами как минимум в четверть века. В очередной раз засмотревшись на старшую сестру своей подруги, я не заметила, как к нам подошел Джейсон Адамс — местный хулиган и задира, вечно не дававший мне проходу. — Прикольный велик, — усмехнулся Адамс, протягивая руку к моему железному коню, — я прокачусь.— Парень сделал шаг, намереваясь занять сидение велосипеда, когда моя рука уткнувшаяся в его грудь, немного помешала ему это сделать. — Нет. — Твердым тоном ответила я, на самом деле дрожа изнутри. — Это был не вопрос, Гриффин. — Парень прорычал, откидывая от себя мою руку. Его сильные ручищи ухватились за мои плечи, отбрасывая худую десятилетнюю тушку на дорогу. Когда я поняла, что произошло, Адамс уже был на противоположном конце улицы, заворачивая за угол на моем велике. Все соседские дети разбежались по домам, кроме Лесли, которая изо всех сил пыталась успокоить разревевшуюся подругу. Вечером за ужином я не стала рассказывать маме о произошедшем, хоть и совершенно не верила в то, что верзила Адамс почувствует укол совести и вернет то, что ему не принадлежало. Такие люди с совестью знакомы лишь заочно, а то и вообще не слыхали о ней. На вопрос мамы о том, почему велосипеда нет на крыльце, я придумала гениальную для десятилетнего ребенка отмазку: — Я испугалась, что ночью может пойти дождь. — В самый разгар лета, в Лос-Анджелесе. — Поэтому поставила его в гараж. — Ладно, согласна, не такая уж и гениальная отмазка. Но она сработала. Мама задумчиво кивнула головой, закидывая в рот очередной кусочек курицы с брокколи. В ту ночь я не сомкнула глаз. Мне было стыдно за то, что я обманула маму, ведь рано или поздно она бы заметила пропажу моего железного коня. Ворочаясь в постели, я все обдумывала, как бы поделикатнее и с наименьшей вероятностью получения «люлей» рассказать ей обо всем. Но на ум так ничего и не пришло. Утром после завтрака я решила выйти на улицу и позвать Лес на площадку, располагавшуюся недалеко от нашего района. Мы жили в миролюбивой и спокойной части города, поэтому спустя какое-то время родители отпускали нас гулять немного дальше радиуса наших домов. Не без поучительных речей, конечно же. Медленно открывая входную дверь, я внимательно осматривалась по сторонам, опасаясь увидеть на улице кого-либо из соседских детей, запечатлевших в своей памяти мой вчерашний позор. Мне казалось, что об этом знает уже полгорода. Но вместо огромной толпы с факелами, вилами и плакатами «Позор неудачнице Гриффин!» на моем дворе, я увидела не что иное, как свой велосипед. Неужели я зря поставила крест на Адамсе? Радостно подбежав к своему мустангу, я обнаружила на сидении записку. С подозрением глядя на аккуратный почерк, я прочитала послание: «Держись подальше от хулиганов. Лекса.» Мое сердце еще никогда не отбивало такой бешеный ритм. Тогда-то я и поняла, что влюбилась в Лексу Вудс.***
Когда нам с Лес стукнуло по 15, мы искренне считали себя взрослыми девицами, повидавшими жизнь. Само собой мы уже вполне имели право цеплять старшеклассников, ходить на свиданки и носить короткие юбки (я действительно хочу засунуть свои мозги в блендер каждый раз, когда вспоминаю это). Так нам казалось. В один из таких дней, когда мы вышли из школьного автобуса, возомнив из себя ангелов Викториа’с Сикретс, шагающими по подиуму шоу «Топ-модель по-американски», в то время как наши волосы развивались на ветру, а Тайра Бэнкс падала в обморок, кое-что пошло немного не так, как мы планировали. — Эй, Гриффин. — Проходя по школьному двору, я услышала позади себя голос Беллами Блейка. — Давно это ты у нас в шлюшки записалась? — Что ты сказал? — Я обернусь в недоумении. На моем лице смешались обида, злость и желание разрыдаться. Но, как подобает взрослой независимой особе, коей я себя считала, я быстро заменила лицо обиженного подростка на маску хладнокровной дивы. — Ты слышала. — Он широко улыбнулся, обнажая ряд белоснежных зубов, которые мне в тот момент до безумия хотелось выбить. Вечно мне везет на таких придурков. Беллами был одним из тех хамоватых парней-старшеклассников, которые считают, что им дозволено все. Они не стесняются в выражениях, принижают других и в общем-то ведут себя отвратительно. — И сколько же стоит час с такой красоткой? — Он показательно присвистнул, оглядывая мои ноги и юбку, что едва ли прикрывала «филейную часть» (да-да, я знаю, блендер+мозги=вжжж). Вспомните самый яркий и насыщенный красный цвет, который вам приходилось видеть в своей жизни. Именно такого цвета было мое лицо. Утром, собираясь в школу, мы с Лес были готовы ко всему: к комплиментам, многочисленным приглашениям на показ мод, бросить учебу ради карьеры моделей. Но не к этому. Я действительно не знаю, как это произошло, и как Лекса умудрилась оказаться рядом с нами так быстро. Как я вообще могла ее не заметить? Но сразу же после унизительной фразы Беллами, позорящей меня на всю школу, последовали слова: — Тебе всё равно не хватит. — Брюнет резко обернулся, натыкаясь левым глазом на правый хук моей спасительницы. Старшая школа Святого Эдварда давненько не видала такого яркого фингала под глазом.***
Спустя 15 минут мы с Лексой уже сидели в приемной кабинета директора в ожидании приговора. Наши кресла находились на расстоянии около 1,5 метров друг от друга, и когда глаза брюнетки изучали очередную картину на стене, я могла в полной мере любоваться ее прекрасным профилем, который я рисовала наверно уже сотню, тысячу раз. Но ни один из моих рисунков и рядом не стоял с действительностью. Ее потрясающее тело было облечено в спортивный костюм с эмблемой тигра — символа футбольной команды нашей школы. Этот же тигр невероятно точно соответствовал образу самой Вудс. Сильные руки расслаблено лежали на подлокотнике кресла, в то время как длинные тонкие пальцы медленно по нему постукивали. Девушка излучала невероятное спокойствие и уверенность, даже когда ей грозило отстранение от занятий, что могло бы серьезно сказаться на ее тренировках и успеваемости. — Чем ты думала, когда била его? — Не выдержала я. Мне действительно не хотелось быть причиной ее проблем. Я рассчитывала на совершенно другое. Ну, как рассчитывала… Мечтала. Девушка медленно повернулась в мою сторону. Моя блондинистая голова сотню раз пожалела о том, что вырвалось из моего рта, прежде чем Лекса произнесла: — Не за что, Кларк. — Она смотрела мне в глаза еще примерно полсекунды, которые показались мне как минимум вечностью. — Зачем ты это сделала? — Да что ж ты никак не уймешься, Гриффин? — Он обидел тебя. — Та небрежность и спокойствие, с которым она отвечала мне, одновременно раздражали и восхищали меня. Хотя, наверно даже если она убьет человека, меня все равно это восхитит. Это же Лекса. Лекса, в которую я влюблена как идиотка уже Бог знает сколько. И стань она хоть водителем мусоровоза, я бы по-прежнему считала ее пределом совершенства. А тут еще и капитан футбольной команды, отличница и просто школьная богиня, за которой вечно гоняются толпы ухажеров, а стопроцентные натуралки бросают своих парней ради свидания с ней. — И что? С каких пор тебя это волнует? — Выпалила я, попытавшись скопировать ее пофигистичный тон. Ага, размечталась. Голос задрожал как у овцы, оказавшейся лицом к лицу со львом. Надеюсь, лев этого не заметил. — Ты лучшая подруга моей младшей сестры. Мы знаем друг друга с детства, и ты типа часть моей семьи, хочу я этого или нет. Никто не смеет тебя обижать. — Конечно, это были немного не те слова, которые мне бы хотелось от нее услышать, но, тем не менее, это было приятно. — И вообще, где были твои мозги, когда ты надевала такую юбку? — Девушка свела брови и сузила глаза, с укором глядя на меня. — Разве ты не понимаешь, что таким образом провоцируешь подобные конфликты? — Я почувствовала, как ее спокойствие стало постепенно сходить на нет. В этом состоит самый большой (а по мне так вообще единственный) недостаток Лексы — она вспыльчива. Старшая Вудс совершенно не умеет контролировать свою агрессию, благодаря чему постоянно ввязывается в драки и передряги подобно той, что случилась сегодня. — А вот это тебя уже не касается, понятно? — С каких пор я стала такой смелой? Чувствую, как играю с огнем, и вряд ли счет в этой игре будет в мою пользу. — Я сама решу, что мне носить. — Нет, не решишь. — Процедила она сквозь зубы. Хоть она и говорила спокойным тоном, от ее взгляда мне хотелось провалиться сквозь землю. — Ты еще глупый ребенок и ничего не понимаешь. Если ты продолжишь вести себя так, даже я не смогу тебе помочь. — С чего ты взяла, что мне нужна твоя помощь?! — В отличие от девушки, я позволила себе слегка повысить тон, но это было неосознанно. Глупый ребенок. Меня задели ее слова. — Я не просила тебя разукрашивать лицо Блейка, понятно?! Без тебя прекрасно справилась бы! — Не кричи. — Произнесла брюнетка. Меня словно окатили холодной водой. Я пришла в себя и поняла, что на эмоциях вскочила с места и отчитывала Лексу, пока она также безмятежно сидела в кресле, закинув ногу на ногу, глядя на меня снизу вверх. Девушка усмехнулась, глядя на мое растерянное лицо. — Сядь. Я покорно опустилась на кресло, не понимая, что на меня нашло. Через несколько секунд секретарь директора вызвал меня в кабинет. Меня обрадовала возможность скрыться с глаз Лексы, и я поспешила войти внутрь. Когда моя рука коснулась дверной ручки, сзади послышалось: — Кларк, — я нехотя обернулась, глядя на девушку, — больше не надевай эту юбку, хорошо? — С легкой улыбкой на лице сказала Вудс. Я молча кивнула в ответ. В тот же вечер юбка отправилась в коробку с ненужными вещами.***
Примерно через неделю после инцидента в школе, мы с мамой были приглашены на ужин к семейству Вудс. Сидя за одним столом с Лексой, прямо напротив нее, стоит ли говорить о том, что мне кусок в горло не лез? Я украдкой кидала взгляды на девушку, делая вид, что на самом деле слушаю очередную забавную байку ее отца о том, как однажды на охоте они с друзьями убегали от взбесившегося оленя. Байка и вправду была забавной, хоть я и слышала ее только краем уха, будучи на самом деле поглощенной старшей дочерью рассказчика. Лекса громко и искренне смеялась над историей отца, которую слышала наверняка не один десяток раз. А я всерьез задумалась над тем, чтобы незаметно записать на диктофон ее смех и заменить им все звуки на своем мобильном. Особенно будильник. Просыпаться под смех Лексы — что может быть прекраснее? Хотя это уже тянет на помешательство. Но кто сказал, что я не помешана на ней? В последнее время я особенно одержима. Мы начали чаще обычного сталкиваться в коридорах школы, подолгу не спуская друг с друга глаз. Не знаю, может это все самовнушение, но я стала ловить на себе ее взгляды. Например, сейчас. Лекса открыто смотрит мне в глаза, одновременно делая медленный глоток сока из своего бокала. После чего она убирает бокал в сторону и проводит языком по нижней губе, собирая остатки сока. И все это, не сводя своих изумрудных глаз с меня. Впервые в жизни жалею, что я не сок. Я с трудом сдерживаюсь, чтобы не перепрыгнуть через стол и не впиться в губы моей искусительницы. Но вместо этого я медленно выхожу из-за стола, благодаря Миссис Вудс за вкусный ужин, чтобы отправиться в комнату к Лес. Зайдя в комнату подруги, я тотчас же подвергаюсь нападкам: — И что это было? — Лесли встает напротив окна, опираясь спиной о подоконник, и скрещивает руки. Взгляд у подруги гневный, и такой можно заполучить только за какие-то действительно плохие заслуги. — О чем ты, Лес? — Спрашиваю я, присаживаясь на угол кровати. Якобы задумчиво нахмурив брови, я делаю вид, что не понимаю ее. На самом деле, я все прекрасно понимаю. Чтобы вы поняли суть проблемы, вернемся на много лет назад. Во времена, когда по земле ступали грозные динозавры, еще не погибшие от падения гигантского метеора. Шучу, не настолько много лет. Вся эта история началась чуть больше одиннадцати лет назад. После смерти отца, мы с мамой перебрались из Невады в штат Калифорния, на окраину Лос-Анджелеса. Не слишком близко ко всей этой «Голливудской тусовке, кишащей наркотиками и развратом», как выражалась моя мама, но и не так далеко от цивилизации. В конце концов мне нужно было социализироваться. Через несколько месяцев после нашего переезда мама нашла отличную работу в местной детской больнице, а также завела кучу крутых знакомств. В том числе и с Марией Вудс, которая в последствие стала ее лучшей подругой. Ну, а ее темноволосая младшая дочурка Лесли стала лучшей подругой мне. В момент нашего знакомства нам обеим было около четырех лет. Мы неожиданно оказались ровесницами с разницей всего в несколько часов, что ввело в неописуемый восторг наших матерей. И длился этот восторг ровно до тех пор, пока нас — трехлеток — не пришлось разнимать в «серьезной драке» за то, кому на самом деле принадлежит наш День рождения. Потирая свой ушибленный локоть и глядя на щеку Лес, покрасневшую от моего укуса, я поняла, что теперь мы навсегда связаны с этой ненормальной. Этот день стал началом нашей долгой и крепкой дружбы. Жизнь шла своим чередом. Мы с Лес росли как сестры: ходили в один садик; родители покупали нам одинаковые игрушки, так как отличаться друг от друга мы считали просто недопустимым; мы даже влюбились в одного и того же мальчика в начальной школе. Правда, ничем хорошим это не закончилось. Но в конечном итоге взрослые семилетние девушки пришли к серьезному выводу-правилу, гласящему следующее: «Ни один парень на земле не сможет встать между нами. Дружба превыше всего». Ну, так… С тех самых пор ни один парень действительно между нами и не встал… У моей лучшей подруги всегда были весьма напряжённые отношения со старшей сестрой. Вернее, Лекса вела себя как ни в чем не бывало и даже выполняла кое-какие обязанности старшей сестры, по типу помощи в домашнем задании и защите нас с Лес от задир. Лесли, в свою очередь, страдала комплексом неполноценности. Само собой, я ей этого никогда не скажу. Дело в том, что будучи, во-первых, старшей, а во-вторых, ответственной, уверенной, целеустремленной и сильной, Лекса всегда оказывалась на шаг впереди своей младшей сестренки. Оно и понятно. На мой взгляд, это было абсолютно нормально. Сама Лес не была уродиной, не уступала Лексе во многом, кроме спорта, а по среднему баллу в школе она отставала от сестры разве что на пару сотых. Будучи на месте подруги, я бы вряд ли обращала внимание на такие мелочи. С другой стороны, мне, как единственному ребенку в семье никогда до конца не вникнуть в суть подобных проблем. Короче говоря, родители всегда ставили Александру в качестве примера для подражания, подмечая ее успехи и положительные качества, что неимоверно бесило младшую Вудс. Заметив однажды, как я пускаю слюни на Лексу, Лесли вывела меня на серьезный разговор, суть которого заключалась в одном главном предложении: — Если ты влюбишься в мою сестру, нашей дружбе придет конец. Тогда нам было по 14 лет. Развалившись на шезлонге у бассейна семьи Вудс, я вальяжно потягивала из трубочки свою любимую апельсиновую газировку, возомнив из себя королеву этого мира. На дворе стояла невероятно жаркая погода, а солнечные лучи нещадно опаляли мои и без того загорелые плечи. Это был последний день каникул, который мы с Лес решили провести на полном релаксе, позволяя нашим мозгам как следует набраться сил перед предстоящим учебным годом. Лекса, решившая аналогично подвести итоги лета, разгуливала вокруг бассейна в своем открытом белоснежном купальнике, который невероятно контрастировал с ее загорелой кожей. А также оголял ее подкаченный живот, рельефные ноги и упругую задницу. При виде этой картины мои подростковые гормоны бурлили как вода в джакузи. К великому сожалению, это не утаилось от глаз младшей Вудс. — Я не понимаю, о чем ты говоришь. — Сделав вид, что трубочка невероятно забавно плавает в стакане, я засмотрелась на единственный предмет, который смог бы помочь мне избежать гневного взгляда девушки. — Меня не интересует твоя сестра. — Фыркнула я, все еще не отрываясь от стеклянного друга. — Кларк, я серьезно. — Брюнетка присела на рядом стоящий шезлонг, повернувшись в мою сторону. — Для меня это важно. Ты знаешь, какие у меня отношения с Лексой, и я не хочу, чтобы моя лучшая подруга стала очередной жертвой ее «идеальности». — Лесли закатила глаза. Было видно, что ее действительно задевает эта тема. — Только не ты. — Вудс, тебе не о чем беспокоиться, ладно? — Я наконец осмелилась посмотреть ей в глаза. — Этого никогда не будет. — Клянешься? — Девушка протянула руку, обязывая меня дать самую серьезную на свете клятву — клятву на мизинцах. Я тяжело сглотнула, глядя на палец подруги. Ладно, в конце концов, мне вряд ли что-то светит с Лексой. — Клянусь. — Я протянула мизинец в ответ, и наши пальцы скрепились в клятве. Вернемся в наше время. Все так же сидя на краю кровати своей подруги, я ощущаю, будто на самом деле сижу на краю обрыва. Я перематываю в голове каждую минуту ужина, чтобы вспомнить, на каком именно моменте я спалилась. Да на любом я могла спалиться. Уж слишком это все очевидно. — Что у вас с Лексой? — Тяжело вздохнув, брюнетка крепче прижимает скрещенные руки к груди. — Боже, Лес, ты опять? — На самом деле меня немного раздражала вся эта ситуация. Между нами с Лексой действительно ничего и не было, как бы сильно мне этого не хотелось. — У тебя паранойя, серьезно. — Или просто ты — патологическая лгунья. — Отвечает подруга, изогнув бровь. — Я же видела, как вы друг на друга смотрите. Она сказала «вы»! Только не улыбайся как идиотка, Гриффин, это же серьезный разговор. Значит, мне не показалось? Неужели есть шанс, что Лекса неравнодушна ко мне? — Твоя сестра воспринимает меня как лучшую подругу своей младшей сестры. — Остановив внутренний поток нахлынувших чувств, говорю я. — Между нами ничего не может быть. — Эх, Гриффин, если бы только сама до конца в это верила, наверно, все было бы гораздо проще. — С трудом верится. — Прищурив глаза, произносит девушка. — Но у меня не остается другого выбора. Ты моя лучшая подруга, кому я могу верить, если не тебе? — Она слегка улыбается, а ее взгляд становится мягче. Брюнетка подходит к кровати, присаживаясь рядом. Через несколько минут она уже вовсю хохочет, показывая смешные видео с котами, а я радуюсь, что нам удалось так быстро закрыть самую тяжелую для меня тему. Фух. С другой стороны, мне было не по себе от того, что я лгу ей о своих чувствах. Но все-таки, как бы глубоко в моей душе не поселилась надежда о наших с Лексой отношениях хоть немного выше, чем «старшая сестра лучшей подруги и лучшая подруга младшей сестры», шансы на это малы. А значит, нет необходимости беспокоить Лесли таким незначительным нюансом, как мои чувства.***
Оставаться на ночевку у Вудсов после ужина для нас с мамой, вроде как, стало традицией. Нет, мы не настолько обнаглевшие, что нам так трудно пройти несколько метров до дома напротив. Просто так уж сложились отношения наших семей. Когда я проснулась посреди ночи, мучаясь от жажды, Лесли уже мирно посапывала в две дырочки на своей половине кровати. Весь дом окунулся в темноту, лишь местами изгнанную слабым лунным светом, пробивающимся через окна. Полная тишина, прерываемая отдаленно слышным похрапыванием Мистера Вудса. А может это была Миссис Вудс, кто знает? Спускаясь по лестнице, я молюсь всем богам Олимпа, чтобы не навернуться с нее, переломав все руки и ноги. В такой темноте дойти живой до кухни сделалось для меня непосильной задачей. Но я смогла. Торжественно под звук фанфар войдя на кухню, я чуть было не шлепнулась на задницу от испуга, но вовремя восстановила равновесие. Лекса сидит за стойкой, окруженная учебниками и тетрадями. В ее руке дымится чашка, из которой до меня доносится еле уловимый аромат кофе. В три часа ночи? Это девушка круче, чем я думала. Заметив меня, девушка ухмыляется и снимает очки для чтения. О Божечки, не надо, они ведь так сексуально смотрятся на тебе. — Что ты здесь делаешь? — Проговариваю я, пытаясь успокоить свое едва ли не выскочившее из груди сердце. Не сегодня, дружок. Плюс ко всему, я, кажется, жутко раскраснелась, вспомнив, что стою перед ней в коротких спальных шортах и топе, едва прикрывавшем мой пупок. — Ну, во-первых, это мой дом. — Улыбается девушка. — Во-вторых, у меня ведь скоро выпускные экзамены. Почему-то мне нравится готовиться ночью на кухне. Тут какая-то особенная атмосфера. А еще еда всегда под рукой. — Она мило пожимает плечами. — Что насчет тебя? Ночной жор? — Не стирая с лица наглой ухмылки, спрашивает брюнетка. — По-моему, на ужин ты съела достаточно, чтобы прокормить голодную африканскую деревню. — Улыбаясь шире с каждым словом, шутит Лекса. — Очень смешно. — Я закатываю глаза, хотя собственная улыбка сдавала меня по полной. Сон как рукой сняло, честное слово. — Но ты не угадала, я за водой. — Отвернувшись к шкафам, я бегаю глазами в поисках стакана или чего-либо хотя бы отдаленно напоминающее его. — Стаканы на верхней полке шкафа над раковиной. — Говорит Лекса, все ещё сидя за стойкой. — Мгм, спасибо. Тупым взглядом пялясь на полки, я понимаю, что со моим ростом «метр с кепкой» шансы дотянуться до верхней полки ничтожно малы. Просить Лексу о помощи стыдно. Мне вообще не хочется лишний раз заговаривать с ней. Каждый раз после наших разговоров я чувствую себя беспросветной дурой, глупой малолеткой, на фоне ее абсолютной уверенности в себе и умения всегда подобрать идеальные слова. Пока я размышляю о том, как достать уже ненавистный мною стакан, не прибегая при этом к помощи брюнетки, Лекса оказывается позади меня. Мне кажется, что сознание стремительно покидает мой разум, когда она прижимает меня к столешнице, а ее правая рука тянется к шкафу. Упругая грудь утыкается мне в спину, отчего я чувствую, как заныло внизу живота. Кто-то включил отопление? Внезапно стало нереально жарко, а воздуха катастрофически не хватает. Левая ладонь Лексы крепко упирается в столешницу, тем самым позволяя брюнетке прижимать меня с большей силой. От переизбытка эмоций я не знаю, куда себя деть. Быстрым движением схватив с полки стеклянный стакан, девушка ставит его передо мной. Ее длинные пальцы медленно, едва касаясь, проходятся от моего подбородка к правому виску, аккуратно заправляя за ухо волосы. Ощутив горячее дыхание возле своего уха, я всеми силами стараюсь предотвратить табун мурашек, разбегающихся по моему телу. Попытка не удалась, и, судя по мгновенной довольной усмешке Вудс, это не осталось незамеченным. — Не за что, Кларк. — Слегка задев ухо губами, шепчет Лекса. Я тяжело сглатываю, прикрывая глаза. Все вокруг кажется нереальным, каким-то чертовым сном. Страшным и одновременно сладким, желаемым мною столько лет. Лекса Вудс стоит ко мне так близко, что я могу чувствовать своим телом ее сердцебиение, дышать с ней в унисон. Но вместо этого я пытаюсь унять дрожь и вспомнить хотя бы своё имя, которое девушка, кажется, только что произнесла. Я не слышала, потому что все, на чем сосредоточено мое внимание — сама близость Лексы, ощущение ее крепкого тела, прильнувшего к моему. Как же много раз я представляла что-то подобное в своей голове, и как же сильно это отличается по ощущениям от того, что происходило в этот момент. Ещё никогда в жизни я не была настолько возбуждена и напугана одновременно. — Спасибо. — Еле слышно выдавливаю из себя я. Через мгновение Лекса делает шаг назад, а меня постигает разочарование. Неприятный холодок проходится по спине, которая ещё недавно была прижата к разгоряченному телу брюнетки. Когда я оборачиваюсь, Вудс все ещё стоит менее чем на расстоянии вытянутой руки от меня. Ее зеленые глаза внимательно изучают мое тело, жадно цепляясь за каждую деталь. В момент, когда глаза девушки встречаются с моими, я понимаю, что впервые вижу этот взгляд. Опасный, хищный, подчиняющий. Один шаг и доля секунды понадобились Лексе, чтобы вновь прижать меня к столешнице. Волна возбуждения накатывает с новой силой, когда я ощущаю губы девушки на своих. Сильные руки брюнетки крепко прижимают мои ладони к мраморной поверхности стола, а я уже готова лишиться рассудка от счастья. Неужели все это действительно происходит наяву, а не в моих снах? Лекса Вудс целует меня. Страстно, упорно, терзая мои губы так, словно это последний поцелуй в ее жизни, а она хочет взять из него все. И она берет. Брюнетка срывает с губ мои тихие стоны и робкие ответы. Крепко обхватив руками талию, она резко прижимает мое податливое тело к себе, углубляя поцелуй всего на несколько мгновений. Я настолько обескуражена, что с трудом осознаю свои действия. И когда я беру себя в руки и намереваюсь ответить более уверенно, показывая своё истинное желание и не скрывая страсть, что таилась в глубине моей души, Лекса… отпускает меня. Твою мать, неужели я опять сделала что-то не так? Немного отстранившись, Вудс смотрит мне в глаза. В ее взгляде вновь читается лишь спокойствие, как будто это не она только что заставляла меня дрожать от возбуждения. Приподняв мой подбородок пальцами, она шепчет: — Ложись спать, Кларк. — После этой фразы Лекса как ни в чем не бывало садится обратно за стойку, надевая обратно очки для чтения, которые делали ее похожей на сексуальную училку. Постояв на месте несколько секунд с лицом ничего не понимающей идиотки, я, все ещё будучи в какой-то прострации, шагаю обратно в комнату Лес. Стеклянный стакан так и остался стоять никем не тронутый на столешнице, на которую я отныне больше никогда не смогу смотреть спокойно.***
Со всех ног выбегая из дому, я обнаруживаю, что все-таки опоздала на автобус. Поздравляю, Гриффин. Кто меня заставлял до четырех утра смотреть Игру Престолов? Во всем виновата Лесли со своим «Ты просто обязана посмотреть этот сериал, Кларк!». Досмотрелась. На самом деле сериал был лишь способом убить время. Я практически не спала с той ночи в доме Вудсов. Ну, сами знаете почему. Вереница мыслей в голове не давала мне покоя, доводя до сумасшествия. Как мне себя вести при встрече с Лексой? Стоит ли говорить с ней о том, что произошло? Был ли наш поцелуй чем-то серьезным для нее, либо же она просто решила поиграть с маленькой девочкой? Наверняка, она жалеет об этом. Или ей вообще плевать. Отчаянно вздохнув, я начинаю перебирать варианты телепортации в школу. На такси денег нет, а мотать километры на велике не представлялось разумным. Мама уже давным-давно уехала на работу, поэтому вариант с ее помощью отбрасывался сразу. Выезжающий из дома напротив Ниссан Марии Вудс, возможно, обрадовал бы меня, если бы за рулем не было Лексы. Сердце предательски дрогнуло, начиная биться со сверхъестественной скоростью. Лекса была последним человеком, которого мне хотелось бы видеть сейчас. Я попросту не была готова к встрече с ней. Выехав со двора, машина тормозит прямо напротив меня. Дверь пассажирского сидения распахивается изнутри, являя мне самого обаятельного в мире водителя. — Садись. — Командует брюнетка. Ну как тут противостоять? Не смогла бы, даже если бы сильно захотела. Разместившись на пассажирском сидении, я захлопываю дверь. Машина трогается резче, чем я того ожидала, от чего меня нехило так качает вперёд. Вот поэтому я не могу находиться рядом с ней! Вечно выставляю себя в глупом свете! Звонко засмеявшись, Лекса вновь останавливается у тротуара. Потянувшись в мою сторону, девушка оказывается лицом к лицу со мной. Зеленые глаза встречаются с моими, и в голове мелькают моменты той самой ночи: горячее дыхание брюнетки, перемешанное с моим; сильные руки, по-собственнически обхватывающие мою талию; мягкие губы Лексы, целующие меня. Эти же самые губы сейчас находятся напротив, всего в паре сантиметров, застывшие в легкой усмешке. Перетянув через меня ремень безопасности, девушка фиксирует его и возвращается в изначальное положение, кладя руки на руль. — Ты вкусно пахнешь. — Говорит Лекса, глядя на дорогу. — Мне очень нравится. — Спасибо. — Кажется, я слишком часто говорю это слово. Я киваю головой, пялясь на пролетающие мимо витрины магазинов, изо всех сил стараясь не смотреть на нее. Поверьте, сделать это было действительно сложно. — Чем занималась в выходные? — Спрашивает девушка, на мгновение кидая взгляд в мою сторону, после чего возвращает его обратно на трассу. — Да так… Ничего особенного… — Мямлю я. — Сериал смотрела, готовилась к тесту по биологии. — Я все же решаюсь посмотреть на нее, пользуясь тем, что сейчас ее глаза заняты чем-то поважнее меня. Так легче любоваться ею, да и в целом я чувствую себя смелее, не находясь под пристальным взглядом этих изумрудов, что и так снятся мне каждую ночь. — А ты? — Тренировалась. — Пожав плечами, отвечает Вудс. — В этом сезоне серьезный матч с командой Корнуэла. Там будет представитель из Гарварда. Если мне удастся показать себя, то я могу вполне могу рассчитывать на стипендию. — По ее слегка опустившемуся тону слышно, как сильно она волнуется за это. — Поэтому приходится выкладываться на тренировках больше обычного. Я поджимаю губы и смущаюсь, не зная, что ответить. Но мне безумно сильно хочется поддержать девушку моей мечты. Потянувшись к руке, что покоится на коробке передач, я робко накрываю ее ладонь своей. Не знаю, откуда взялась эта смелость, но сейчас это кажется мне самым правильным действием на свете. Я держу Лексу Вудс за руку, никогда прежде еще не ощущая себя более счастливой. — Я уверена, что у тебя все получится. — В попытке подбодрить девушку, говорю я. Посмотрев на меня, брюнетка широко улыбается, а я готова поклясться, что ямочки на ее щеках — восьмое чудо света. Припарковав машину во дворе школы, Вудс отстегивает мой ремень и крепко берет меня за руку. Стук моего сердца, возможно, слышен на другом конце города, а по телу проходится мелкая дрожь. Я щенячьими глазами смотрю на девушку, ожидая от нее слов или действий. — Послушай. — Тихо проговаривает Лекса, глядя на наши сплетенные руки. — Я не жалею о том, что произошло тогда. Мне давно хотелось этого. — Она нежно касается пальцами моей щеки, и я, будучи не в силах что-либо ответить, поддаюсь ее ласкам, блаженно прикрывая глаза. Горячее дыхание брюнетки обжигает мои губы, и внизу живота, как по щелчку, все заныло от возбуждения. Не желая медлить и превращать этот момент в сладкую, но все же пытку, я тянусь вперед, накрывая губы Лексы своими. Подобный шаг с моей стороны удивляет не только девушку, но и меня саму. Но я слишком долго ждала, чтобы дать своей неуверенности все обломать. Губы Вудс сладкие на вкус, скорее всего, от ее любимого медового бальзама. Запустив руку в каштановые волосы, я притягиваю брюнетку ближе, позволяя ее языку ворваться в мой рот. Наконец можно не сдерживать себя. Я кусаю и облизываю, терзаю и посасываю пухлые губы, проникая языком в рот, заставляя девушку своей мечты постанывать от удовольствия. Ощущать некую власть над Вудс оказывается нереально приятно. Оторвавшись друг от друга, мы глубоко дышим, стараясь восстановить дыхание. Взглянув на припухшие губы брюнетки, я победно улыбаюсь. — Ты… Просто… Нечто… — Запыхаясь, произносит Лекса. Прозвеневший школьный звонок выбивает из моей головы ответ. Быстро чмокнув брюнетку в губы не столько для прощания, сколько для очередного подтверждения самой себе, что это не сон, я шепчу: — До встречи. — Прикусив нижнюю губу, я кидаю соблазнительный взгляд на уста своей соблазнительницы, отчего ее глаза вновь загораются озорным огоньком. Но как бы мне ни хотелось остаться в этой машине навсегда, я знаю, что тест по биологии сам себя не напишет. Выпрыгнув из машины, я довольно шагаю в главный корпус Старшей Школы Святого Эдварда, ощущая на себе тот самый взгляд, о котором мечтала уже давным-давно. Жизнь ещё никогда не казалась столь прекрасной.***
— Лекса, прекрати! — Я чуть отталкиваю девушку от себя, прерывая ее попытку оставить очередной пламенный поцелуй на моих губах. — Нас заметят! — Шепчу я. — Я обещаю, принцесса, — брюнетка игриво проводит большим пальцем по моей нижней губе, упорно подаваясь вперед, — мы останемся незамеченными. Противиться этому соблазнительному взгляду нереально, поэтому я тяжело вздыхаю и притягиваю Вудс к себе, прижимаясь ближе и позволяя ее пухлым губам захватить меня в плен. Зажиматься во всевозможных углах школы, чтобы нас не спалили, уже стало делом привычным. А все потому, что я до сих пор не решила, как рассказать Лесли о своих отношениях с ее сестрой. Чувство вины съедало меня в перерывах между встречами с Лексой, потому что рядом с ней я пока не научилась думать ни о чем другом, кроме ее прекрасных глаз, смотрящих на меня то с нежностью, то с необузданной страстью; ее изящных и одновременно сильных руках, уверенно блуждающих по моему телу, знающих каждую мою слабую точку. Ни о чем, кроме нее самой, наконец находящейся полностью в моей власти. Хотя, скорее это я стала еще больше принадлежать ей. Иногда мне кажется, что эту тигрицу приручить невозможно. Можно лишь отдаться ей полностью, позволяя делать с собой все, что ей заблагорассудится. Это правила игры, которые я с радостью принимаю, лишь бы только иметь возможность быть рядом с Лексой. — Малыш, — брюнетка тяжело дышит мне в шею, прижимая к поверхности учительского стола в кабинете химии, который по счастливой случайности оказался свободным, — ты сводишь меня с ума. — Стонет Вудс, когда я медленно прохожусь губами от мочки ее уха к ключицам, оставляя легкие укусы, одновременно расстегивая уже помятую мной школьную рубашку девушки. С момента начала наших «отношений» я стала значительно увереннее рядом с ней. Я перестала заикаться, дрожать и путать слова. Более того, я все чаще и чаще зажимаю брюнетку в перерывах между занятиями где-нибудь в коридоре, на пару секунд, наблюдая за тем, как ее наглое выражение лица сменяется растерянным и молящем о большем. Мы вместе уже три недели. Прекрасные три недели, полные радости, улыбок, объятий и страстных поцелуев. Но не более того. Я осознаю, что еще не готова, а Лекса прекрасно понимает меня, отодвигая в сторону свои потребности и желания. Но все же иногда на ее лице проскальзывает тень неудовлетворенности, но терпение и понимание, с которым она относится к данной ситуации, заставляют меня влюбляться в нее все сильнее с каждым днем. Лекса Вудс, которой достаточно щелкнуть пальцами, чтобы перед ней разделась половина школы, включая некоторых учителей, терпеливо ждет, пока маленькая несносная девчонка даст ей зеленый свет. Представляете? — Детка, — еле слышно стонет брюнетка, прикрывая глаза от моих поцелуев в районе ключицы и нежных поглаживаний ее точеного пресса, — давай чуть сбавим обороты, я завожусь слишком сильно… — Она шипит, когда мой язык соскальзывает в ложбинку между грудей. Ее стоны эхом отдаются в моих ушах, моментально вызывая ответную реакцию в паху. Я хочу ее не меньше, но я боюсь. — Прости… — Я останавливаюсь, нехотя отрываясь от ее шикарной груди. Боже, я бы могла уткнуться в нее навеки. — Прости, я не хотела, чтобы все зашло так далеко. — Виноватым взглядом смотрю на Лексу, успокаивающе поглаживая ее щеку. — А я бы как раз этого и хотела. — Она смеется, но я понимаю, что на самом деле ей тяжело. Не то, чтобы она какая-то там нимфоманка, но не каждый выдержит такое количество обломов, когда дело движется к самому интересному. — Но я все понимаю, малыш. Я буду ждать столько, сколько понадобится. — Ее глаза смотрят на меня с невероятной нежностью. Если бы месяц назад мне кто-нибудь сказал, что Лекса Вудс будет целовать меня при каждой возможности, по вечерам через окно забираться в мою комнату, чтобы побыть со мной чуть дольше, водить меня тайком на пляж к своему секретному месту, откуда открывается потрясающий вид на Венис Бич, я бы рассмеялась этому человеку в лицо. Все это было слишком прекрасно. Реальность стала выходить за грани моих даже самых смелых фантазий. Я тянусь к губам брюнетки, оставляя на них нежный поцелуй. — Дай мне время, ладно? — Шепчу, утыкаясь лбом в ее лоб. Моя рука все еще покоится на ее горячей щеке. — Я хочу этого, правда. И только с тобой. — Она улыбается, прикрывая глаза. — Я бы не смогла довериться в этом никому другому. Я действительно счастлива, что у меня есть возможность сделать это с девушкой, в которую я влюблена с самого детства. — Аккуратно беру руками ее лицо, заставляя Лексу посмотреть мне в глаза. — Но я хочу, чтобы этот момент был особенным для нас обеих. Мои страхи и сомнения не должны помешать нам или все испортить. А для того, чтобы от них избавиться, я прошу у тебя совсем немного времени. — Мои глаза бегают по лицу девушки, в поисках ответа или реакции. Уголки губ Вудс приподнимаются, и я облегченно выдыхаю. — Ты поверишь, если я скажу, что тоже влюблена в тебя уже очень давно? — Говорит Лекса, обвивая мою талию руками. — Мне всегда хотелось в это верить. — Игриво отвечаю я. — Когда год назад ты пошла гулять с Финном Коллинзом, я так разозлилась, что пригрозила натянуть трусы ему на голову, если он еще хоть раз с тобой заговорит. — Так это из-за тебя! — От возмущения и шока я широко распахиваю глаза, отчего Лекса начинает заливисто хохотать. — Я неделю спать спокойно не могла, думая о том, что я сделала не так! А это была ты! Вудс продолжала громко смеяться, получая от меня удары ладонью по спине. — Я не могла позволить кому-либо прикасаться к тебе, считать тебя своей. — Ее голос внезапно стал тише и серьезнее, а руки крепче сжали мою талию. Я завороженно смотрю на нее, впитывая каждое слово. — Быть рядом, защищать тебя стало моим долгом. И никак иначе. — Она приподнимает руку, поглаживает мои волосы, пальцами играясь с локонами. — Ты самая красивая, искренняя, самая потрясающая девушка, которую я когда-либо встречала. А встречала я немало, ты знаешь. — В ответ на последние слова я кусаю ее запястье, вновь вызывая смех брюнетки. — Я всегда мечтала назвать тебя своей. И теперь я с нетерпением жду момента, когда мы обо всем расскажем Лес, и я смогу объявить всему миру, что ты только моя. — Брюнетка замолкает, и мы несколько секунд смотрим друг на друга, растворяясь в этом моменте. Каждый раз, будучи рядом с Лексой, мне хочется себя ущипнуть, чтобы лишний раз убедиться, что это не сон. Но сейчас, услышав эти слова, я готова сойти с ума от счастья, переполняющего меня. Я понимаю, что не напрасно ждала все эти годы. Девушка моей мечты со мной, и она влюблена в меня не меньше, чем я в нее. Однако упоминание имени моей лучшей подруги, которую мы обманываем уже третью неделю, добавляет ложку дёгтя в эту нереально сладкую бочку меда. Я нарушила клятву и чувствую себя самой паршивой подругой на свете, не имея права придумывать себе какие-либо оправдания. Кроме одного самого главного. Я без ума от Лексы. И мне остается надеяться лишь на то, что Лесли сможет это понять. В противном случае, мне придется выбирать между многолетней дружбой и любовью всей своей жизни. А к такому выбору я точно не готова.***
— Кларк, какого хрена я должна идти на матч своей сестры? — Возмущается Лесли, пока я за рукав веду ее к нашим местам на трибунах. — За всю ее «футбольную карьеру» я не была ни на одной игре и планировала придерживаться этой стратегии до самого конца. — Фыркает брюнетка, закатывая глаза. — Это ведь ее последний матч в нашей школе. Самый главный, Лес! — Чересчур взволнованно восклицаю я, после чего получаю недоумевающий взгляд подруги. Поумерь свой энтузиазм, Гриффин. — К тому же, мне достались халявные билеты на самые лучшие места. — Улыбаюсь, вспомнив, что билеты достались мне посредством продолжительных страстных поцелуев с капитаном одной из команд. — Все лучше, чем тухнуть на химии. — Твоя правда. — Сдается Лес. Эти 90 минут стали одними из самых стрессовых в моей жизни. Я кричала, срывая горло, желая показать Лексе свою поддержку, отдать ей все свои силы и эмоции. Мое сердце болезненно сжималось каждый раз, когда девушку сбивали с ног или уводили ее мяч. Но когда она вывихнула лодыжку, я будто оказалась в прострации. Ничего вокруг меня больше не имело значения. — Давай, детка, ты сможешь. Я верю в тебя. — Шепчу в надежде, что младшая Вудс, сидящая рядом с безразличным лицом, меня не услышит. Забив победный гол, Лекса заставляет весь стадион встать, выкрикивая имя моей девушки. Я с трудом сдерживаю слезы радости. Она сделала это. Меня переполняют эмоции, но явно не больше, чем саму Вудс. Она обессиленно опускается на колени на поле, закрывая лицо ладонями, пока другие игроки радостно обнимают ее. Все видели, каких сил ей стоила эта победа. Я смутно помню, как бежала с трибун на поле, расталкивая других болельщиков. Бросившись на шею Лексы, я больно ударяюсь коленями о землю, но мне плевать. Сейчас она нуждается во мне ровно также, как и я в ней. Крепко обняв брюнетку, я утыкаюсь носом в ее шею, уже не сдерживая собственных слез. Понимание того, что за всем этим наблюдает Лесли приходит ко мне только после того, как Лекса чувственно впивается в мои губы, прижимая меня к себе. Я настолько дала волю чувствам, что не подумала ни о каких последствиях. На мгновение меня охватывает паника. Я оборачиваюсь к трибунам, чтобы глазами отыскать подругу, но наши места оказываются пустыми. С одной стороны я чувствую облегчение, что больше нет необходимости скрывать все от Лесли. Но с другой, стало ясно, что увиденное ей не понравилось, и нам предстоит серьезный разговор. Значит, пора. — Я люблю тебя. Ты такая молодец. — Отмахнув слезы, говорю я, обнимая свою девушку. — Я бы не справилась без твоей поддержки. — Шепчет обессиленная Вудс, устало опуская голову мне на грудь. — Ты кричала громче всех. Удивительно, что ты еще способна говорить. — Улыбнулась Лекса. — Я люблю тебя. Спасибо, что ты рядом. — Она легко целует меня в губы, после чего медленно поднимается на ноги. — Чёрт… — Шипит брюнетка, глядя на свою лодыжку. — Я совсем забыла об этом. — Давай я провожу тебя до раздевалки. — Кладя руку девушки на свое плечо, я позволяю ей облокотиться о себя. — Я всегда хотела быть для тебя опорой, а сейчас все получается наоборот. — Шутит Вудс. — Но так тоже приятно. — Если понадобится, я буду носить тебя так всю жизнь. — Чмокаю брюнетку в нос. — А теперь давай, пойдём, только медленно и аккуратно. — Командую я. — Слушаю и повинуюсь. — Мурчит девушка мне на ухо. Думаю, пока не стоит говорить ей о Лесли. Лекса слишком устала и вымоталась, и лишь долгожданная победа позволяет ей сейчас беззаботно шутить и улыбаться. Не хочу портить ей настроение. В конце концов, по большей степени, все это касается лишь меня и Лес. Прокручивая в голове варианты развития нашего разговора с подругой (если он вообще состоится), я веду Лексу к раздевалке. Смотря под ноги, я контролирую каждый наш шаг, чтобы брюнетка наступала как можно менее болезненно, поэтому мое сердце уходит в пятки, когда подняв глаза, я вижу у дверей в раздевалку Лесли. Девушка стоит, скрестив руки на груди. Я застываю как статуя, все ещё держа Лексу, которая с недоумением смотрит на меня. Но наконец, заметив свою сестру, она моментально все понимает. — Я пришла, чтобы убедиться в том, что мне не показалось. — Презрительно глядя на меня, говорит Вудс Младшая. — Как ты могла, Кларк? — Лесли, послушай… — Я пытаюсь выдавить из себя какие-то объяснения, но видно, что девушка не желает слушать. — Нет. — Отрезает Лес, не позволяя мне что-либо сказать. — Ты — шлюха. Ты обманывала меня, трахалась с ней за моей спиной! — Ядовито шипит девушка. Я краснею и теряюсь, не зная что ответить. Чувствую, как Лекса немного отталкивается от меня, делая шаг вперёд. — Закрой рот, Лесли. — Говорит старшая Вудс, грозно глядя в глаза сестре. — Иначе ты пожалеешь. Я никогда не хотела с тобой ссориться, но сейчас ты вынуждаешь меня. — Она делает ещё один шаг, но я быстро ее останавливаю. — И что ты сделаешь? Ударишь меня? — Младшая Вудс также ступает вперед. — Если понадобится, я… — Рычит Лекса, но я не позволяю ей договорить. — Лекса, нет! — Я становлюсь перед ней, упираясь ладонью ей в грудь. — Это касается только меня и ее! Я не могу позволить ей вмешаться в это. Как минимум, потому что не хочу спровоцировать ещё больший конфликт между сестрами. Вполне хватает того, что есть. Лекса смотрит на меня, тяжело дыша. Она знает, что я права, либо же просто не хочет со мной спорить, а потому не говорит больше ни слова. — Лесли, дай мне все объяснить. — Повернувшись обратно к подруге, говорю я. — Нечего объяснять, Гриффин. Ты обманула меня. Ты дала обещание и нарушила его. Я не желаю тебя больше видеть. — С горечью произносит младшая Вудс. Лес разворачивается и стремительным шагом исчезает в дверях спортивного корпуса. К моему горлу подкатывает ком, а из глаз льются слезы. Что мне делать и каким образом все исправить? Я не могу потерять свою самую лучшую подругу, которая была рядом со мной с того момента, как я стала осознавать себя на этом свете. Это моя ошибка и моя вина, ведь я знала, что так будет и все равно шла на это снова и снова. Рука Лексы ложится мне на плечо, отчего я прихожу в себя. — Кларк, мне очень жаль. — Она говорит искренне, я чувствую, но мне все равно не удается сейчас думать ни о чем, кроме Лес. — Да, я знаю. — Я шмыгаю носом и вытираю слезы. Хочется убежать. — Ты справишься дальше сама? Мне нужно идти. Я вижу в ее глазах растерянность и непонимание того, что она сделала не так. — Кларк, пожалуйста… — Брюнетка пытается меня остановить, сжимая мою руку. Но мне не хочется сейчас видеть никого. Нужно подумать. — Прости. — Шепчу я, ощущая, как к глазам подходит новая волна слез. Нет, ей не нужно этого видеть. Убрав ее руку со своей, я делаю все так, чтобы не смотреть ей в глаза. Те переживания, которые я могу в них увидеть, окончательно сведут меня с ума. — Прости меня. — Снова шепчу, опустив глаза, после чего делаю шаг назад и как можно быстрее пытаюсь покинуть здание. Сегодня мне удалось разбить сердца обеим сёстрам Вудс.***
Я прорыдала всю ночь, так и не сумев объяснить встревоженной маме, в чем дело. Ну почему я такая? Причиняю боль всем, кого люблю. В комнате не осталось вещей, не пропитанных моими слезами, а в моей нервной системе не осталось ни одной живой клетки. Сердце беспрерывно ныло. Хотелось к Лексе, забыться в ее тёплых объятьях. Но я умудрилась обидеть и ее. Спустившись на кухню с целью пополнить запасы воды в организме, чтобы продолжить дальше рыдать без проблем, я сталкиваюсь с мамой. — Кларк, твоё состояние — это не нормально. — Обеспокоено говорит она. — Я не знаю, что произошло у тебя с Лесли и Лексой, но у тебя есть возможность с ними поговорить, вместо того, чтобы убиваться и рыдать в подушку. — Я не пойду на эту вечеринку, мам. Даже не проси. — Делаю глоток воды, глядя в окно, откуда солнце слепит мои глаза. Я почти сутки провела в своей комнате с наглухо задернутыми шторами, поэтому сейчас вполне смахивала на крота, выбравшегося из норы. — Это будет большой ошибкой, если ты пропустишь вечеринку Лексы по поводу ее победы в матче. Во-первых, нас пригласили ее родители, а ты знаешь, какие у нас отношения. Ты не имеешь права отказываться. А во-вторых, ты упустишь шанс решить возникшую проблему. И тогда все станет только хуже. — Мама подходит сзади, крепко обнимая меня. — Кларк, солнышко, я не учу тебя, как жить. Но иногда полезно прислушиваться к советам старой мудрой женщины. Я усмехаюсь. — Не такая уж ты и старая. — Подумай над этим, зайчонок. — Она чмокает меня в макушку и уходит в свой кабинет, прихватив со стола чашку кофе.***
Через несколько часов мамины слова, которые я прокручивала у себя в голове не одну сотню раз, все-таки убеждают меня, что наведаться к Вудсам — отличая возможность хотя бы попытаться загладить свою вину перед девушками. Собравшись с мыслями, уложив волосы и спрятав под макияжем свои отёкшие глаза, я направляюсь в дом напротив, откуда уже вовсю слышна музыка и радостные возгласы. — Кларк, солнышко, как я рада тебя видеть! — Мария Вудс — потрясающая женщина. Красивая, изящная, уверенная в себе зеленоглазая брюнетка. Никого не напоминает? Хотя, можно сказать, что каждая из ее дочерей унаследовала определенные качества матери. Она радостно расцеловывает меня в обе щеки, оставляя следы сочно-розовой помады, которые сама же потом спешит оттереть. — Проходи в гостиную, все гости собрались там. — Спасибо, Миссис Вудс. — Я мило улыбаюсь, стараясь не выдать свою встревоженность. — Но мне нужна Лесли. — Она наверху, у себя. — С досадой в голосе отвечает женщина. — Ты же знаешь их отношения с Лексой. Она не в восторге, что в честь ее старшей сестры устраивают целый вечер. Надеюсь, что рано или поздно все это закончится, и они будут вести себя, как нормальные сёстры. — А я как на это надеюсь… — Еле слышно говорю я. — В таком случае, я пойду и поищу ее. Мария улыбается и кивает головой, а я спешу наверх по лестнице. Дойдя до комнаты подруги, я делаю глубокий вдох, прежде чем открыть дверь. Девушка сидит на широком подоконнике, который мы когда-то вместе украшали и снабжали милыми подушками и тёплыми пледами, чтобы по вечерам можно было сидеть и сплетничать, уютно расположившись у окна. Услышав, что кто-то вошёл, брюнетка испуганно поворачивает голову в сторону двери. Я тяжело сглатываю, не зная, какой реакции от неё ожидать. — Что ты здесь делаешь? — Безразлично спрашивает Лесли, отворачиваясь обратно к окну. — Пришла поговорить с тобой. Я хочу все обьяснить, если ты мне это позволишь. — Я делаю пару шагов вперёд, закрывая за собой дверь. — Не понимаю, что ты собираешься объяснять. Ты лгала мне все это время. — Я вижу отражение ее разочарованно взгляда в окне. Мне больно видеть этот взгляд, больно осознавать, что моя лучшая подруга разочарована во мне. — Да, я обманывала тебя. — Я стою посреди комнаты, глядя на девушку, не желающую смотреть на меня. — Я обманывала тебя гораздо дольше, чем ты думаешь. — Услышав эти слова, девушка удивленно оборачивается. — Я влюбилась в Лексу с того момента, как увидела ее на нашем пятом дне рождения. С того момента я не переставала думать и мечтать о ней. С каждым днём моя влюблённость становилась все сильнее. Я жила мечтами о том, что когда я стану старше, Лекса наконец обратит на меня внимание. Но когда ты выдвинула условие, что не простишь мне влюбленность и какие-либо отношения с ней, я поставила на этом крест. Зарубила на корню все свои грезы о девушке, в которую влюблена всю жизнь. Потому что не хотела тебя разочаровать, не хотела потерять тебя. — Лесли растерянно бегает глазами по моему лицу, а я с трудом сдерживаю слезы. — Через какое-то время выяснилось, что Лекса тоже влюблена в меня. И была влюблена все это время. Поэтому я не смогла удержаться, когда поняла, что у меня есть шанс быть с ней. Я люблю ее, Лесли, любила и всегда буду любить. Я знаю, что виновата перед тобой. Да, я дала клятву и нарушила ее. Но ты заставила меня поклясться не делать то, чего я хотела больше всего на свете. Это не оправдание, я знаю. Мы лучшие подруги с детства. Я не имела права тебя обманывать. Но я бы никогда не встала на пути у тебя и любви всей твоей жизни, Лесли, даже если бы это был мой самый заклятый враг. — Я говорю, позволяя слезам течь по моим щекам, задыхаясь и дрожа от переизбытка эмоций. — Прощать меня или нет — это сугубо твоё решение. Я лишь прошу тебя хоть немного понять меня. — Вытирая слезы и всхлипывая, я смотрю в глаза девушки. — Ты нужна мне, Лесли. Я действительно не представляю своей жизни без тебя. Брюнетка уже давно слезла с подоконника и стоит в двух шагах от меня. Я не знаю, что мне делать: должна ли я уйти или мне нужно остаться и дождаться какого-то ответа? Лесли смотрит куда в стену, потупив взгляд. Она думает. Переведя взгляд на меня, она хмурит брови. — Иди сюда. — Брюнетка протягивает ко мне руки, вовлекая меня в объятия. От этого я начинаю рыдать с новой силой, утыкаясь носом в плечо подруги, чьи руки крепко меня обнимают. — Прости, что вела себя как эгоистка. Прости, что назвала тебя шлюхой. Ты не заслужила таких оскорблений. — Шепчет девушка. — Если вы действительно любите друг друга, то я буду дурой, если мои капризы помешают вашему счастью. Мои отношения с Лексой не должны отражаться на ваших или наших с тобой отношениях. — Она нежно поглаживает меня по спине, пока я продолжаю плакать. Я плачу от облегчения, от осознания, что у меня лучшая подруга на свете. Слишком много эмоций и переживаний накопилось во мне за это время и сейчас я даю им возможность выплеснуться наружу. — Я люблю тебя, Кларк. Ты одна из самых дорогих мне людей на всём белом свете. Я бы не смогла долго злиться. Ты была вынуждена лгать, я вела себя как эгоистичная задница. Я поднимаю голову, отрываясь от ее уже мокрого от моих слез плеча. — Значит, мир? — Спрашиваю я, глядя на лицо подруги. Как оказалось, глаза самой Лесли тоже полны слез. — Мир. — Девушка утвердительно кивает. Мы смеёмся и вновь крепко обнимаемся, тем самым скрепляя наш мирный договор. — Так, а теперь вытри слезы и пошли со мной. — Брюнетка проводит большим пальцем по моим щекам, стирая капли слез. — Куда? — Недоуменно спрашиваю я. Лесли тянет меня за руку, выводя из комнаты. Через пару шагов я понимаю, куда она меня ведёт. — Нет-нет-нет, Лесли! -Я останавливаюсь, совершая попытки прирасти к полу. — Я не готова! — Возмущённо шиплю на подругу, которая уже открывает дверь в комнату Лексы и вталкивает меня внутрь, резко захлопывая за мной дверь. Я стою лицом к двери, боясь обернуться. — Кларк? — Самый приятный голос на свете удивленно произносит мое имя. Медленно оборачиваюсь и вижу перед собой Лексу, одетую в короткие домашние шорты и топ, оголяющий ее живот. Слишком жарко. Слишком много открытого тела Вудс. Слишком тяжело что-либо говорить, когда девушка твоей мечты предстаёт перед тобой в таком виде. Опускаю глаза ниже и вижу перебинтованную лодыжку. Сердце болезненно сжимается. — Как твоя нога? — Спрашиваю, робко глядя в зеленые глаза. — Уже лучше, спасибо. — Отвечает брюнетка. Тяжело вздыхаю, прикрывая глаза. — Прости меня. — Выпаливаю, делая шаг вперёд. — Я не должна была оставлять тебя тогда. Мне стыдно, что я так поступила, ты не была ни в чем виновата. Лекса приподнимает брови и проводит рукой по волосам, зачёсывая их назад. Обязательно быть такой сексуальной, когда я пытаюсь извиниться? — Кларк, я не злюсь. — Медленными шагами, чуть прихрамывая, она подходит ко мне. — Вы с Лесли дружите много лет, и твоя реакция мне понятна. Но если ты хочешь быть со мной, то тебе нужно научиться делиться своими переживаниями и проблемами. Мы должны решать все вместе, понимаешь? Как одно целое. — Она держит мою ладонь, поглаживая тыльную сторону большим пальцем. Я наблюдаю за любимыми руками, тепло которых могу вновь чувствовать, теплом которых впредь могу наслаждаться спокойно, без угрызений совести. — Пообещай мне, что больше не будешь сбегать. — Она приподнимает пальцами мой подбородок, заставляя посмотреть в ее прекрасные глаза. А меня ведь и заставлять не нужно. Хоть сейчас готова пропасть в них без вести. — Обещаю. — Улыбаюсь, опуская глаза на ее губы. Как же я по ним скучала. Словно прочитав мои мысли, Лекса наклоняет голову, чтобы поцеловать меня. Внутри все ликует, будто это наш первый поцелуй. Я обнимаю девушку за шею, прижимая ближе. Язык Вудс проходится по моей нижней губе и стремительно проникает в рот. Поцелуй становится глубоким и влажным. Впрочем, влажным становится не только поцелуй. Мой язык сталкивается с языком брюнетки в страстном танце, который больше походил на борьбу за первенство. Стало трудно дышать, но никто из нас не намеревается останавливаться. Мы целовались и раньше, но то, что происходит сейчас, трудно описать словами. Обхватив руками мои ягодицы, Лекса поднимает меня на руки и, несмотря на больную ногу, вполне уверенно направляется в сторону письменного стола, стоящего у окна. Одной рукой все ещё держа меня, другой она смахивает кучу бумаг, сажая меня на стол. Все это время мы не разрываем поцелуй. Нет, упустить губы Вудс сейчас кажется мне самым страшным преступлением. Девушка опускает руки к низу моей футболки и ловким движением снимает ее с меня, после чего ее губы снова оказываются на моих. Я вожу руками по ее разгоряченному телу, слегка царапая бицепсы и накаченную спину. Лекса опускает губы к моей шее, горячо целуя ее. Покусывает и проводит влажные дорожки языком, опускаясь все ниже. Из меня вырываются сдавленные стоны. — Не сдерживайся, тут хорошая звукоизоляция. — Говорит брюнетка, тяжело дыша. Она возвращается к моим губам, вновь вовлекая меня в страстный поцелуй. Ее руки опускаются на мои бёдра, а ладони медленно скользят вверх, к застежке брюк, но через секунду она отдергивает руки, как от огня. — Извини, я немного разошлась. — Смущенно говорит Лекса, разорвав поцелуй. Я смотрю на нее взглядом, полным нежности, любви и доверия. Почему-то именно сейчас, в этот момент, я осознаю, что готова. Беру ее руку и возвращаю обратно к застежке на брюках. — Я готова, Лекса. — Шепчу, тяжело дыша ей в губы. — Я хочу этого. Пожалуйста. Брюнетка счастливо улыбается и молча накрывает мои уста своими. Ее губы скользят вниз, язык ласкает мою шею, ключицы, рисуя влажные узоры на коже. Я прикрываю глаза и откидываю голову назад, позволяя Лексе взять ситуацию полностью под свой контроль. Руки брюнетки медленно стягивают с меня брюки, в то время как губы настигают грудь, уже давно освобожденную из плена нижнего белья. Она целует ложбинку между грудей и проводит по ней языком. Губы аккуратно перемещаются на один сосок, язык ласкает его, а зубы нежно покусывают. Мои стоны становятся громче, а движения Лексы увереннее. Переходит ко второму соску, проделывая те же самые манипуляции, а мои руки зарываются в волосы брюнетки, прижимая ее голову ближе к груди. Зеленые глаза смотрят на меня снизу вверх, хищно наблюдая за тем, как я извиваюсь под ласками их обладательницы. Я облокачиваюсь спиной о стену, вытягиваясь назад, чтобы позволить губам Лексы свободно разгуливать по моему животу. Горячий язык ласкает мои бока, нежно вырисовывая замысловатые рисунки. По мере того, как Вудс спускается к самому главному месту, требующему ее особого внимания, растет мое желание. Она неторопливо стягивает с меня кружево, одновременно покусывая косточки на бедрах. Мое дыхание тяжелеет, а стоны становятся громче, когда Лекса целует внутреннюю поверхность бедра, плавно переходя к половым губам. Брюнетка проводит языком между складками, отчего я моментально выгибаюсь в спине. Шире раздвигаю ноги, открывая больше пространства для действий Лексы, а одной рукой сжимаю собственную грудь от возбуждения. Изо рта вылетают гортанные стоны, потому что язык девушки уже вовсю орудует у меня между ног. Она посасывает малые половые губы, ласкает клитор языком, постепенно ускоряя темп. Мои стоны становятся громче и в какой-то момент заменяются вскриками. Капли пота стекают по моему телу. Я еще никогда прежде не чувствовала ничего подобного. — Боже, Кларк, — возбужденно рычит Вудс, на секунду отрываясь от моей промежности, — ты чертовски мокрая. Хриплый голос брюнетки усиливает мое возбуждение, хотя, казалось бы, куда уж дальше? Подняв голову, Лекса целует меня в губы. Сквозь поцелуй я ощущаю собственный вкус. Как же сильно это заводит. Пальцы брюнетки аккуратно скользят по складкам, собирая скопившуюся влагу. Вудс дразнится и легонько задевает самую чувствительную точку, на которой сейчас концентрируются мои ощущения. Она нагло ухмыляется сквозь поцелуй, когда я нетерпеливо прикусываю ее нижнюю губу, моля о большем. — Ты уверена? — Спрашивает Лекса, шепотом, тяжело дыша мне в губы. — Да. Давай сделаем это. — Я утвердительно киваю головой и тянусь к ней для поцелуя. Одну руку я кладу на ее шею, углубляясь в ее рот, а второй накрываю ее ладонь, пальцы которой вот-вот проникнут в меня. Она входит. Аккуратно, но достаточно резко, заботясь о том, чтобы это момент не превратился в пытку. Острая боль проходится по моему телу. Я вскрикиваю в губы Лексы, которая через поцелуй старается отвлечь меня от боли. Моя рука слишком сильно впивается в шею девушки, но Вудс терпит и ждет, когда мне станет легче. Рука Лексы плавно начинает двигаться, а палец все свободнее и приятнее скользит внутри меня. Мышцы постепенно расслабляются, и я уже не так крепко держусь за шею Вудс. Когда она вводит второй палец, я шиплю от отголосков боли, которая быстро сменяется приятными ощущениями. Брюнетка внимательно смотрит на меня, пытаясь понять, все ли она делает правильно. Мои усиливающиеся стоны, тяжелое дыхание и бедра, двигающиеся в такт с ее рукой, наконец успокаивают девушку. Я обхватываю ногами ее талию, а руками цепляюсь за плечи Лексы. Вудс опускается к моей шее, оставляя поцелуи на разгоряченной и влажной коже. Двигаю бедрами быстрее и подстегиваю Лексу ускорить темп, когда чувствую сильное напряжение внизу живота. Она входит глубже, делая движения рукой более быстрыми и рваными, а я ногтями впиваюсь в ее плечи. Мы движемся хаотично, ускоряясь с каждой секундой. Собственные стоны и глубокое дыхание брюнетки смешивается в один единый звук, эхом отдающийся в моей голове. Я словно в вакууме. Чувствую, как внизу нарастает приятное давление. Мышцы всего тела напрягаются, а сладостные ощущения усиливаются с каждым толчком Лексы. Мои пальцы крепче сжимают ее плечи, и брюнетка понимает, что я уже близка к оргазму. Не меняя темп, Вудс прижимает меня к себе и смотрит мне в глаза, хищно наблюдая за тем, как приближаюсь к пику удовольствия. Пара толчков и я содрогаюсь, кончая с именем Лексы на губах. Божественное тепло растекается по моему телу, и я обессиленно падаю в руки брюнетки. Слышу, как она ухмыляется, гладя меня по волосам, пока я постепенно прихожу в себя. — Все хорошо? — Целует меня в щеку, когда я наконец нахожу силы поднять голову и посмотреть ей в глаза. — Все просто прекрасно. — Устало и удовлетворенно улыбаюсь. Притягиваю Вудс к себе и страстно целую, благодаря за потрясающий оргазм. — Мне кажется, внизу уже заждались виновницу торжества. — Я смеюсь, оторвавшись от губ любимой. — Предлагаешь пойти к ним? — Изогнув бровь, игриво спрашивает брюнетка. — Ммм, — тянусь рукой к краю топика Лексы и стягиваю его с девушки, — я думаю, они могут подождать еще немного. — Жадно смотрю на голую грудь и подкаченный торс своей девушки. Она довольно улыбается, после чего подхватывает меня за бедра и приподнимает со стола, направляясь к кровати. — Уверена, что они и без меня прекрасно справятся. — Говорит Лекса, опуская меня на кровать. Она нависает надо мной, нежно целуя в губы. Да, определенно справятся.