Зимний вечер

      — ...и что вы делаете?               Минато наблюдал действо, разворачивающееся перед его глазами, с лёгким любопытством. А заинтересоваться действительно было чем: возле выхода на крышу стояли Хина, Дэймон и Марти, все одетые в куртки и явно готовящиеся к походу на улицу. С момента смерти Акихико никто ни разу не решился туда идти, так что видеть подобные сборы было и правда непривычно — Минато даже прекратил прогулку по коридору и остановился, чтобы спросить их о мотивах их действий. Впрочем, Дей был слишком занят заматыванием младшей сестры в шарф, так что на вопрос ответило единственное не задействованное в данном процессе лицо.              — О, не беспокойся: просто Хина сказала, что хочет порезвиться в снегу, — отозвался Марти и, бросив взгляд на инициатора деятельности, добавил: — А мы с мистером рыцарем всего лишь сопровождаем даму.               Минато выслушал его со сдержанным интересом и после короткой паузы кивнул. В этот момент Хина вытянула шею, так что её лицо стало наконец-то видно из-за шарфа, и радостно предложила:              — Давай с нами, Минато! Будет весело! — добавила она и невинно улыбнулась.               Услышав это предложение, Дей на секунду прекратил поправлять куртку сестры и, скептически вскинув одну бровь, саркастически заметил:              — Отличная идея, Хина. Ты хоть сама поняла, что предлагаешь Минато?               Хина удивлённо взглянула на него, растерянно хлопая ресницами, и склонила голову набок. Видя её непонимание, Дей тяжело вздохнул и скучающе продолжил:              — А что будем тогда делать дальше? Сводим Марибель в кабинет искусств? Устроим Марти ещё одну экскурсию в морг? — понизив тон заключил он.               Хина ещё раз растерянно моргнула... а затем её лицо прояснилось осознанием. Кинув виноватый взгляд на Минато, она только и сказала:              — Ой...               Дей вновь вскинул одну бровь, а затем устало вздохнул и продолжил приводить Хину в порядок для выхода.               Минато пронаблюдал эту сцену с обычным сдержанным выражением, так что следящий за ним Марти не мог точно сказать, какую реакцию предложение Хины вызвало у повелителя персон... до тех пор, пока Минато не улыбнулся. Улыбка, соответствуя его общему уровню эмоциональности, была слабая, но её присутствие было так же несомненно, как присутствие их четверых здесь в коридоре. И, подтверждая выводы Марти, Минато в следующий миг пожал плечами и просто ответил:              — Почему бы и нет? Не думаю, что снег кому-то повредит. И не важно, что единственное место, где его можно найти, — крыша... — тихо добавил он, отворачиваясь.               Последнюю часть фразы Хина либо не услышала, либо (что было вероятнее) просто проигнорировала, и, радостно хлопнув в ладоши, воскликнула:              — Рада, что ты так думаешь! Тогда...              — ...позвать Ёшики и Марибель? — закончил он за неё и не сдержал понимающей улыбки.               Хина на это радостно кивнула.              — Будет несправедливо оставить их за бортом! — заявила она.               Дей смерил её внимательным взглядом, а затем с усмешкой покачал головой.              — Что ж, тогда будем ждать вас троих на крыше, — только и произнёс он, обращаясь к Минато.              

***

              Поднимаясь на крышу, Минато, Марибель и Ёшики чувствовали некоторую неловкость. С одной стороны, их, вроде как, позвали веселиться, и эти люди на самом деле могли хотеть просто невинно развлечься; с другой же, ни один из них с момента трагической смерти Акихико не выходил на крышу, и виной всему слишком яркие ассоциации с его гибелью. В сочетании эти два фактора создавали... довольно странный настрой. Ёшики и Марибель всю дорогу не переставали кидать на Минато неуверенные взгляды, в которых в числе прочего читалось беспокойство за него, несмотря на все его уверения, что всё в порядке. "Надеюсь, всё и правда в порядке..." — подумал он, взявшись за ручку двери, и, получив немое одобрение спутников, потянул на себя.               Картина, которая перед ними предстала, была одновременно довольно нелепой и в то же время... идиллической? Крыша была хорошо освещена со всех сторон фонарями, все поверхности были укрыты плотным белым полотном, а из черноты неба медленно плыли по воздуху лёгкие снежинки, совсем чуть-чуть сбиваясь со строго вертикального направления из-за едва ощутимого ветерка. Пока Марибель завороженно наблюдала за снегопадом, парни больше заинтересовались происходящим на земле — то есть, непосредственно крыше.               Пожалуй, это выглядело не так гармонично, как хотелось бы: в то время как Хина скакала вокруг, ловя ртом снежинки и по-детски невинно смеясь практически при каждой удачной попытке, Дей с Марти были заняты делом — они катали снежные шары, явно предназначенные для лепки снеговика. Впрочем, в руках мельтешащего голубого пятна, коим сейчас являлась беззаботная Хина, тоже был небольшой белый шарик, но он не шёл ни в какое сравнение с махинами, которые накатали её друг и сестра. Минато и Ёшики некоторое время понаблюдали за ними, а затем повелитель персон осторожно уточнил:              — ...снеговика лепите?               Дей поднял на него глаза и кивнул. Затем он покосился на сестру и громко, так, чтобы она точно услышала, заметил:              — Хина больше всех кричала, что хочет снеговика, и что в результате? Вон, скачет, как горная козочка, снежинки ест...               Услышав его комментарий, Хина остановилась и повернулась к нему, а затем поджала губы и, прижав свой снежный шарик к груди, обиженно заметила:              — Я просто быстро закончила голову и жду, пока вы разберётесь с туловищем. Впрочем, — добавила она, заглядывая Дею через плечо и окидывая снежный шар критическим взглядом, — похоже, вы с Марти решили всерьёз помериться, у кого больше.               Её комментарий заставил всех присутствующих также взглянуть на результаты трудов барабанщика и мечника: рядом с Дэймоном покоился шар высотой почти в половину создателя, а Марти остановился, положив руки на снежный ком радиусом ненамного меньше Деиного творения. Марти оглядел оба из них не менее критически, чем это сделала Хина, а затем с кривой улыбкой заметил:              — Ну, тут соревнование "у кого больше" бессмысленно хотя бы потому, что мы изначально договорились, что за Деем база...              — Но ты упорно продолжал катать этот шар! — не выдержал и возмутился Дей.               Марти с невинным видом возвёл глаза к небу и пожал плечами.              — Увлёкся, — беспечно отозвался он. Чуть помолчав, он вдруг самоуверенно ухмыльнулся и, одарив Дея победным взглядом, заявил: — А больше всё равно в любом случае у меня.               Дей скрестил руки на груди и, склонив голову набок, прохладно поинтересовался:              — Что именно у тебя больше, позволь полюбопытствовать?               Марти улыбнулся во все тридцать два и гордо объявил:              — Всё! Особенно — рост, — добавил он с усмешкой и выпрямился.               Дей с видом глубочайшего оскорбления поджал губы. Затем он прищурился и, неожиданно зло улыбнувшись, заметил:              — Ну, может, тебе повезло вымахать до метра восемьдесят, но вот весишь ли ты достаточно для того, чтобы тебя не сдуло ветром, — это мы сказать не можем, мистер Сушёная вобла!               Пока они обменивались любезностями, новоприбывшая троица успела наконец-то покинуть проход и в полном составе приблизиться к Хине, играющей снежным шариком в руках. Ёшики некоторое время в сомнении разглядывал голову будущего снеговика, прежде чем поднять глаза на Хину и осторожно заметить:              — И всё-таки он правда слишком мелкий для туловища, которое Марти с Деем накатали.               Хина бросила на шар быстрый взгляд и со вздохом признала:              — Да уж, это какой-то парень из "Битлджуса" получается, а не нормальный снеговик...               От этого осознания Хина слегка сникла, забавно надув губы. Минато, глядя на её снежную голову, предложил:              — Ещё не поздно добавить ему объёма. Я могу помочь, если хочешь.               Хина резко вскинула голову и лучезарно улыбнулась, после чего без раздумий протянула снежный шар Минато. Тот принял поручение и с усмешкой покачал головой, прежде чем пойти искать хороший сугроб, из которого можно было бы долепить шар.               Когда он отошёл, девушки проводили его взглядом. Вдруг Марибель встрепенулась: она вспомнила кое-что важное. То, как она начала искать что-то в кармане куртки, привлекло внимание Хины. Азартный игрок с вопросительным видом проследила за её вознёй и в конце концов засвидетельствовала, как Марибель, подобно фокуснику, выуживает из кармана красивую ярко-оранжевую морковку. Хина удивлённо моргнула... а затем буквально просияла. Видя, что Хина правильно всё поняла, Марибель всё-таки с кривой, слегка смущённой улыбкой объяснила:              — Я подумала, что, раз ты зовёшь веселиться в снегу, обязательно будет снеговик, и решила захватить ему нос с кухни...               Хина хлопнула в ладоши, а затем не сдержалась и с радостным смехом заключила Марибель в объятия.              — Ты всё правильно сделала, Марибель! Умница! — похвалила она, жмурясь от удовольствия и крепче прижимая подругу к себе.               Марибель, в последний момент успевшая высоко поднять руку с морковкой, робко и в то же время польщённо улыбнулась. Стоящий рядом Ёшики поймал себя на мысли, что он ожидал от неё большего смущения, чем она выказала. "Такое ощущение, что Хина уже делала с ней нечто ещё более смущающее..." — подозрительно подумал он. Вслух же он, отведя взгляд, с кривой улыбкой прокомментировал:              — Вы мне сейчас чем-то смутно напомнили бывших одноклассниц. Правда, вы как-то совсем не Шинохара и Накашима, но что-то...               Хина и Марибель обе повернулись к нему и улыбнулись, первая — хитро хихикнув, вторая — смущённо.               Всё это время спор Марти и Дея не просто не утихал, но всё более разгорался. И в какой-то момент произошло то, что должно было рано или поздно случиться: насилие. Снежное насилие. Точнее, в ход пошло снежки, которые спорщики стали друг в друга кидать. Впрочем, Дей не намерен был так просто уступать, поэтому в момент, когда Ёшики наблюдал за обнимающимися девочками, мечник позвал хулигана на выручку боевым:              — Ёшики! Помогай проучить этого наглеца!               В этот момент Ёшики наконец-то обратил внимание на то, какой оборот приняли пререкательства Дея и Марти. Мечник обстреливал барабанщика снежками ненамного хуже, чем если бы он был бы стрелком, а Марти ловко уворачивался от его атак. Впрочем, очень скоро ему пришлось ещё больше попотеть: Ёшики встретил приглашение Дея с энтузиазмом и, выйдя вперёд и не забыв на ходу прихватить горстку снега для снаряда, с боевой улыбкой воскликнул:              — Вот это уже работёнка для меня!..               С этими словами он запустил снежок в Марти.               Марти уклонился от снежка — тот просвистел в паре сантиметров от его уха — и, чуть подумав, с философским видом изрёк:              — А если бы ты позвал на помощь Минато, а не Ёшики, я бы решил, что это восстание маленьких парней...               Хотел этого Марти или нет, но Минато его услышал. Повелитель персон резко поднял голову и с совершенно непроницаемым лицом взглянул на барабанщика, отбивающегося от атакующих; впрочем, Марибель, общавшаяся с ним дольше всех и наблюдавшая его изменения в мимике чаще, обратила внимание на едва уловимый угрожающе ледяной блеск в его глазах. Она лишь криво улыбнулась.               Минато молчал пару секунд. Наконец, он тихо, но отчётливо обратился к Марти:              — Марти... Ты знаешь, что такое буфула?               Ухо барабанщика уловило обращение даже за свистом пролетающих снежков и боевыми возгласами Дея и Ёшики. Отойдя с траектории полёта снарядов, Марти на секунду отвлёкся от "боя", чтобы вопросительно взглянуть на Минато... и получить внезапным снежком в лицо.               Пока Марти отплёвывался от снега, Минато с совершенно невозмутимым видом собрал себе новый снаряд и, прикрыв глаза, спокойно объяснил:              — Буфула — ледяная атака, которую используют некоторые повелители персон.               После этого он без лишних слов направился в эпицентр боя под одобрительные возгласы Дея и Ёшики, окончательно оставив уже достаточно крупную голову снеговика, которую всё это время катал.               Хина и Марибель недолго проследили, как под чутким руководством Минато трое (включая его самого) парней атакуют одного-единственно Марти, а тот вполне неплохо держится для боя три на одного. Затем они не сговариваясь скосили глаза на снежные шары, оказавшиеся поодаль от места схватки. Девушки переглянулись и, коротко кивнув друг другу, стали спокойно собирать снеговика.               Битва была в самом разгаре, когда Марибель заботливо замотала снеговика отданным Хиной шарфом, а инициатор их сегодняшней прогулки приладила ему морковный нос. Девушки отошли на пару шагов и любовно оглядели своё творение. Ростом почти с Дея, упитанный снеговик глядел на мир своими глазками-точечками и улыбался выдавленной прямо в его голове улыбкой. Несмотря на отсутствие дополнительных деталей для лица, за исключением морковки, он выглядел довольно симпатично, замотанный в яркий шарф и подставляющий свой морковный нос падающим на него снежинкам. Хина и Марибель удовлетворённо улыбнулись.              — Ну, что хочешь делать дальше? — поинтересовалась Хина, наклонившись к сидящей на корточках Марибель.               Та подняла на неё глаза, а затем перевела задумчивый взгляд на парней: те яростно обстреливали друг друга снежками, окончательно забыв, что они начали с всеобщей атаки на Марти, когда тот спрятался от атаки Минато за замешкавшимся Ёшики. Марибель глядела на них пару секунд, а затем вновь повернулась к Хине и на её вопросительный взгляд помотала головой.              — Мне кажется, я им не соперник — слишком неуклюжая на фоне этих... атлетов, — заключила она, отводя взгляд.               Хина также задумчиво посмотрела на парней. Засвидетельствовав пируэт, при помощи которого Марти избежал трёхсторонней атаки ("Вспомнили, однако..." — пронеслось у неё на периферии сознания), она была вынуждена согласиться.              — Да уж, тут надо быть кем-то вроде этих сверхлюдей, если не хочешь снега в капюшоне... — прокомментировала она. Затем она снова повернулась к Марибель и, улыбнувшись, предложила: — Как насчёт устроить себе более спокойные зимние развлечения?               Марибель скосила на неё задумчивый взгляд.              — Что ты имеешь в виду? — осторожно поинтересовалась она.               Хина хихикнула. Она протянула Марибель обе руки, помогая подняться, и та, чуть поколебавшись, приняла помощь. Оказавшись на ногах, она склонила голову набок и взглядом повторила свой вопрос. Хина, однако, загадочно промолчала.               Всё ещё не отпустив рук Марибель, она вдруг повлекла подругу куда-то дальше от эпицентра развлечений мальчиков. Марибель пару секунд вопросительно хмурилась, пытаясь прочитать что-то в улыбке Хине и в то же время понять по окружению, куда её ведут. Наконец, Хина остановилась у забора, возле особенно высоких сугробов. И когда Марибель собралась было в третий раз попытать удачу с расспросами, Хина вдруг отпустила её и, раскинув руки, радостно объявила:              — Мы будем валяться в снегу и любоваться снегопадом!               С этими словами она плюхнулась спиной прямо в сугроб и по-детски радостно рассмеялась.               Марибель пару секунд растерянно смотрела на неё, прежде чем Хина повернула к ней голову и, улыбаясь, позвала:              — Давай тоже, Марибель! Тут отличный вид!               Марибель ещё некоторое время в сомнении глядела на неё. Затем она задрала голову и взглянула на небо, словно размышляя, стоит ли его вид того, чтобы смотреть на него лёжа на земле. Маленькие пушистые точки сыпали из черноты, переливаясь и искрясь сине-голубым, а в свете фонарей — золотисто-оранжевым. Марибель застыла, как завороженная, наблюдая за их медленным падением. В этот момент она могла думать только об одном: как же это красиво — смотреть в ночное небо и наблюдать снегопад. Возможно, если бы она хоть на секунду задумалась, она бы осознала, что не менее красиво наблюдать, как отражение этих снежинок тает в её тёмно-фиолетовых глазах...               Хина, которая наблюдала за этим, впрочем, была рада, когда Марибель наконец-то вновь перевела взгляд на неё. В частности потому, что при подобном способе наблюдения у обеих быстро затекла шея. Впрочем, даже то, как явно Марибель наслаждалась зрелищем, не до конца уничтожило следы сомнения на её лице. На вопросительный взгляд Хины она отвела глаза и, на выдохе выпустив изо рта облачко пара, объяснила:              — Одежда будет вся мокрая... Куртку мне не жалко, но в платье будет... неудобно... — совсем тихо заключила она и немного покраснела.               Хина вскинула одну бровь. Затем она вздохнула и небрежно помахала рукой в воздухе.              — На втором этаже можно переодеться! — парировала она. Затем она прищурилась и, с хитрой заискивающей улыбкой похлопав по снегу слева от себя, протянула: — Дава-а-ай, Марибель, не забивай себе голову глупостями! Ложись-ложись, тут здорово!               Марибель поджала губы. Ещё несколько секунд она колебалась... а затем устало вздохнула и, подойдя к указанному Хиной месту, присела на землю, а после небольшой паузы — упала на неё спиной, раскинув руки.               Пока девушки устраивались поудобнее в снегу для наблюдения за снегопадом, в другой половине крыши уже изрядно запыхавшиеся парни продолжали организованную бомбардировку Марти снежками. Впрочем, Марти, несмотря на состояние и статус цели обстрела, хорошо осознавал, что он сам, Минато и Ёшики сейчас так тяжело дышат и так раскраснелись не потому, что недостаточно выносливы; нет, если бы это была серьёзная битва, все они бы так быстро не выдохлись. Но это была не битва — это была дружеская перестрелка снежками, в которой они, помимо ударов, обменивались шутливыми подколами, весёлыми комментариями и беззаботными провокациями соперников... Хотя на фоне остальных делающий всё то же самое Дей слишком выделялся своей энергией, за время снежного боя ни капли не умалившейся. "Ну, она всё-таки не человек..." — пытался утешить себя Марти, стараясь заглушить лёгкую зависть и для успокоения сопровождая мысли снежком в её объект.               Тут-то он и обратил внимание на голубое и сиреневое пятна на снегу в дальней части крыши. Ему понадобилась пара секунд, чтобы осознать, что это валяющиеся на земле девочки... после чего на его голову сразу с трёх сторон обрушились снежные снаряды. Марти, не ожидавший такого удара, споткнулся о свою же ногу и плюхнулся задом в сугроб.              — Что, думаешь, раз смог ненадолго нас отвлечь, можно и расслабиться? — с насмешкой спросил Дей, медленно приближаясь и подкидывая в руке новый снежок.               Марти смахнул снег с лица и резко скрестил руки перед собой с криком:              — Так, стоп, тайм-аут!.. Вы вообще помните, что там у нас как бы ещё девочки? — поинтересовался он, когда атакующие обступили его со всех сторон с вопросительными взглядами.               Все растерянно моргнули. Ёшики, не успевший сообразить, к чему он клонит, переспросил:              — Девочки?               Марти, проводя ладонью по волосами в попытке уменьшить количество снега в них, уверенно кивнул.              — Девочки, — повторил он. Затем он усмехнулся и, красноречиво взглянув в сторону, заметил: — Похоже, они там зря времени не теряли.               Остальные проследили направление его взгляда и обнаружили готового снеговика: тот глядел на них в ответ и улыбался своей выдавленной в снегу улыбкой. Некоторое время висела тишина. Наконец, немую сцену завершила тихая, но отчётливая гомерическая усмешка Дея, осознавшего, что, если шарф его сестры сейчас на снеговике, он точно уже не на Хине. Ёшики на это криво улыбнулся и пробормотал:              — И правда: не теряли...               Минато всё это время молчал. Вместо того, чтобы комментировать ситуацию, он стал искать взглядом парочку "снегостроительниц" и довольно быстро обнаружил яркие пятна на голубовато-белом фоне. Минато убрал руки в карманы, мигом потеряв весь свой боевой вид, и под наблюдением Марти неспешно направился в сторону девушек.               Барабанщик недолго думая поднялся из сугроба и, отряхнувшись, последовал его примеру. Осуществлению его намерений, впрочем, помешал среагировавший на его движение Дей: снежок из руки мечника никуда не делся, и тот решил применить его по первоначальному назначению — то есть, закинуть Марти за шиворот... Громкое ругательство на английском, которое последовало со стороны расслабившегося барабанщика, Дея очень позабавило.               Пока эти двое были заняты попытками толкнуть друг друга в сугроб, Минато и Ёшики спокойно приблизились к валяющимся в снегу девушкам и недолго глядели на них, прежде чем Минато участливо поинтересовался:              — Чем занимаетесь?               Хина, не меняя своей довольной улыбки, с которой смотрела в небо, перевела взгляд на собеседника и радостно сообщила:              — Любуемся снегопадом! Отсюда отличный вид.               Минато наклонил голову вбок и обменялся слегка растерянным взглядом с Ёшики: тот казался ещё менее впечатлённым ответом Хины (хотя, казалось бы, довольно сложно выглядеть менее впечатлённым, чем человек с ограниченным эмоциональным спектром). Минато перевёл вопросительный взгляд на Марибель: та лежала, сложив руки на животе, с мечтательной улыбкой глядя в небо, и выглядела как человек, познавший дзен. Её выражение заставило Минато усомниться в том, что от неё сейчас можно добиться вразумительного ответа.               Тем временем к месту любования снегопадом наконец-то подтянулись незадачливые борцы "кто-кого-уронит-в-сугроб". Дей скрестил руки на груди и, нависнув над сестрой, безо всяких прелюдий поинтересовался:              — Ты зачем шарф сняла, дурында?               Хина перевела взгляд на него и обиженно поджала губы.              — Снеговику он идёт больше, чем мне! — парировала она.               Дей раздражённо хмыкнул. Наблюдая за их взаимодействием, Марти усмехнулся.              — Так ты жертвуешь шарфы из эстетических соображений? — поинтересовался он, косясь через плечо на снеговика и не прекращая стряхивать с себя свидетельства недавнего коллективного обстрела.               От упоминания снеговика Марибель внезапно вышла из транса: её лицо приобрело осознанное выражение, и она с лёгкой тоской в голосе заметила:              — Мы просто хотели, чтобы наш снеговик был милым, вот Хина и пожертвовала свой шарф...               Минато, видя, как она расстроилась их отсутствию энтузиазма, слегка улыбнулся и мягко проговорил:              — Ну, снеговик и правда в итоге получился довольно милым, тут не поспоришь.               От его слов Марибель буквально просияла и наградила его полным благодарности взглядом.               Тем временем Хина явно не была намерена отступать от попыток завлечь парней в их деятельность. Она вдруг раскинула руки в каком-то приглашающем жесте и, прикрыв глаза, с блаженной улыбкой предложила:              — Вам бы тоже неплохо поваляться тут с нами! Вы, небось, после своих битв утомились, не так ли? — Хина приоткрыла один глаз и с лукавой ухмылкой оглядела собеседников — те смотрели на неё в ответ, буквально с ног до головы облепленные снегом, особенно Марти, — а затем вынесла вердикт: — Минутка отдыха определённо пойдёт вам на пользу!               Марти на её предложение криво улыбнулся.              — Звучит заманчиво, но-о... — Он окинул себя красноречивым взглядом, а затем пожал плечами и заметил: — Мне кажется, меня и без подобного сугробного любования неплохо изваляли в снегу.               Со стороны Хины послышалось раздосадованное мычание. Впрочем, она довольно быстро успокоилась: Дей вдруг с самым невозмутимым видом прошёл мимо Марти, присел на снег рядом с сестрой и, прикрыв глаза, заявил:              — Не хочешь — тогда место рядом с Хиной займу я.               С этими словами он закинул руки за голову и принял горизонтальное положение. Хина наградила его одобрительным взглядом и довольно хихикнула. Дей ответил на это тёплой улыбкой, а затем перевёл взгляд на Марти и не сдержал самодовольной ухмылки.               Марти скрестил руки на груди и недовольно хмыкнул. Он отвернулся, лишь чтобы проследить взглядом, как Минато пожимает плечами, а затем — молча занимает последнее хорошее (с точки зрения Марти) место по правую руку от Марибель. Та отреагировала на движение рядом с собой, повернувшись к его источнику, и встретилась взглядом с Минато. Секундная заминка — и Минато уточнил, не возражает ли она против его присутствия. Марти, наблюдая за этим, криво усмехнулся. "Ещё как не возражает!" — подумал он при виде лёгкого румянца, заалевшего на щеках Марибель, когда она со смущённой улыбкой ответила, что совсем не против.               Затем Марти перевёл взгляд на Ёшики. Тот в нерешительности мялся, не уверенный, стоит ли ему присоединяться. Впрочем, в его глазах Марти прочитал скорее желание плюхнуться в сугроб и выбросить из головы мысли, так что понял, что и ему не отвертеться. Тогда он прикрыл глаза, тяжело вздохнул и побрёл в сторону Хины и Дея.               Хина проследила, как он приближается к ним с сестрой, как критически осматривает их двоих и снег вокруг... а затем — как обходит Дея и с обречённым вздохом падает в снег. В результате Марти всё-таки удалось лечь рядом с Хиной — перпендикулярно, так что его макушка была в паре сантиметров от её. Когда Дей поднял на него глаза, Марти не сдержал самодовольной улыбки и дразняще заметил:              — Даже заняв место рядом с Хиной, ты не смог сделать так, чтобы я не оказался возле неё.               Дей хмыкнул и прикрыл глаза.              — Иди ты, — беззлобно бросил он.               Ёшики, прилёгший возле Минато и Марибель примерно тем же образом, что и Марти, усмехнулся.              — А они неплохо ладят... — проговорил он, глядя на них из позиции "приподнявшись на локтях".               На это замечание остальные также не сдержали улыбок.               Некоторое время спустя они уже вшестером любовались снегопадом в полной тишине. Снег, в котором они лежали, немного колюче холодил открытые участки кожи, в то время как перед глазами разверзалась чёрная бездна — а из неё, словно из другого мира, сыпали сверкающие искорки. Их переливы вовсе не ослепляли — нет, голубовато-лиловый блеск расслаблял и дарил ощущение покоя и уюта, греющее изнутри в этот холодный зимний вечер.               Параллельно медленному скольжению снежинок по воздуху, ещё два голубых огонька украдкой скользили по лицам расслабленных одноклассников. Никем не замеченная, Хина поглядывала на своих друзей. То, что она перед собой видела, доставляло ей огромное удовольствие.               Вот слева от неё Дэймон — рыжие волосы разметались по снегу, на тонких губах — улыбка, а в изумрудных глазах — тепло. Такие необычные для Орхидеи, но в то же время легко узнаваемые черты, чей вид всегда вызывал у Хины прилив нежности. Особенно тогда, когда в каждой из них так хорошо читается неподдельное счастье.               Если сильно поднять глаза, можно увидеть Марти. За всклоченными русыми волосами немного трудновато разглядеть его лицо, но даже с такого ракурса Хина замечает, как блестят его серые глаза, ещё меньше недели назад такие тусклые и мёртвые... А ведь тогда она и не думала, что когда-то вновь увидит в них жизнь, а на этих сухих губах — улыбку. Такую спокойную, расслабленную, полную тихого счастья улыбку.               Переведя взгляд вправо, Хина хорошо видит перед собой Марибель. Всё её выражение дышит безмятежностью, горечь и усталость, присущие её взгляду с самого дня смерти Ренко, сейчас ушли куда-то совсем вглубь тёмных глаз, оставив на поверхности место лишь удовольствию от созерцания красоты снегопада.               Чуть сместив фокус, можно получше разглядеть Минато. На первый взгляд, он выглядит как обычно сдержанным, но в этой сдержанности теплится тихое ощущение счастья, которое они все делят между собой сейчас. В последнее время Хина всё чаще думала, что эмоциональный уровень Минато — нечто среднее между таковым у Амели и её собственной сестры Наоми — обычно довольно вялой, но крайне оживлённой, когда речь заходит о рисовании. "Хотя внешне он и не оживляется, — говорила себе Хина, — но, определённо, он на самом деле не так холоден, как Амели. Особенно рядом с Марибель", — добавляла она, и уголки её губ неизменно приподнимались чуть выше в загадочной улыбке.               Впрочем, эта улыбка становится теплее, когда она переводит взгляд на Ёшики и замечает, что между его бровей нет обычной хмурой складки. Да, обычно Ёшики ходит задумчивый и мрачный, погружённый в беспокойство или не понимающий их сложных планов — сейчас же он абсолютно расслаблен и доволен. Наверное, он так доволен только во время каких-то интересных разговоров с кем-то из парней (и Деей, естественно)... с девушками он всё-таки не настолько умел в общении.               В этот момент Хина ойкнула и зажмурилась: её созерцание красот окружающих прервала попавшая в глаз снежинка. Марти покосился на неё, а затем с усмешкой заметил:              — Осторожнее, когда ловишь снежинки глазами: если не будешь аккуратной, в Тау превратишься.               Хина, потирающая пострадавший глаз тыльной стороной ладони, застыла, а затем с возмущённым видом взглянула на Марти и обиженно поинтересовалась:              — С чего это я должна превращаться в Тау?               Марибель тихонько вздохнула, а затем прикрыла глаза и предположила:              — Ну, мне кажется, Марти-сан намекал на сказку о Снежной королеве.              — Верно, — подтвердил Марти.               Ёшики снова приподнялся на локтях и, растерянно взглянув на каждого из этих двоих, уточнил:              — Снежная королева? Это типа юки-онна, да?..               Марибель наградила его долгим задумчивым взглядом, а затем хихикнула и ответила:              — Ну, не совсем. Это зимняя колдунья из сказки Андерсена. По одной из версий она при полёте в небе случайно разбила магическое зеркало, и его осколки разлетелись по миру. Если они попадали кому-то в глаза, этот человек начинал видеть мир уродливым и искажённым и совершал злые поступки, а его сердце постепенно замерзало...              — ...а кто у нас тут более бессердечный, чем Тау? И правда, подходящая аналогия, — согласилась Хина, с умным видом покивав сама себе.               Марти усмехнулся.              — Нет, ну есть тут одна бессердечная барышня, чьё имя начинается на Э... — пробормотал он, но был резко перебит Хиной. Та вдруг перевернулась на живот и, глядя прямо Марти в глаза, с энтузиазмом спросила:              — А если вдруг со мной что-то такое трагическое случится, будешь моей Гердой?               Марти смерил её скептическим взглядом: Хина широко улыбалась, ожидая его ответа. Он тяжело вздохнул и, прикрыв глаза, поинтересовался:              — Тебя не смущает, что Герда — девочка?.. Дею бы такая роль подошла больше... — пробурчал он, отворачиваясь.               Дей, услышав его последние слова, поднял на него хмурый взгляд и угрожающе переспросил:              — Пардон?..               Чувствуя враждебные флюиды, исходящие от сестры, Хина поспешила вмешаться в ситуацию. Невинно хихикнув, она плюхнулась обратно на спину и невозмутимо заявила:              — Ну, во-первых, Кай тоже был мальчиком, в отличие от меня. Во-вторых же... ну какая из Дея маленькая героическая девочка? Дей — это рыцарь. Рыцаря при всём желании не свернёшь в ребёнка.               Со всех сторон послышалось хихиканье, со стороны Дея — особенно злорадное; один лишь Марти не смеялся, хмуро что-то мыча. Хина вновь переключила внимание на снегопад, оставляя на периферии сознания спор Марти и Деи о рыцарях и девочках и обсуждение "красивой книги о Снежной королеве с детализированными иллюстрациями", которая была у Марибель в детстве. Слушая их разговоры краем уха, Хина наблюдала, как снежинки спускаются в их гармоничный и счастливый мир, то и дело сцепляясь друг с другом, словно кавалеры и дамы в танце на каком-нибудь балу. "Было бы здорово как-нибудь потанцевать со всеми..." — подумала Хина с лёгкой мечтательной улыбкой на губах.               В этот момент ей на щёку опустилась снежинка. Хина перевела взгляд взгляд на неё, в голове отмечая, что она чувствует её прохладу, и краем глаза заметила, как беззаботно смеётся Дея, лёжа на животе и болтая с Марти, а тот взмахивает рукой, что-то ей объясняя. Хина тепло улыбнулась и вновь перевела взгляд на небо.              — Красиво... — невольно сорвалось с её губ.               Марти слегка вздрогнул, услышав голос притихшей было Хины, и наградил её долгим задумчивым взглядом. Наконец, его губы искривились в лукавой ухмылке, и он уточнил:              — Ты сейчас точно про снег?.. — На вопросительный взгляд Хины (да и остальных, удивлённых его вопросом) он объяснил: — Ты просто перед этим как-то подозрительно долго с мечтательным видом разглядывала окружающих, так что мало ли... Нет, ну чего, я просто почувствовал, что на меня смотрят, а затем заметил, как ты смотришь и на остальных. Я, знаешь ли, чувствую, когда меня рассматривают... — развёл руками он, когда Хина удивлённо захлопала глазами, при этом слегка покраснев.               Тем временем Минато слушал его, задумчиво сдвинув брови на переносице. Наконец, он возвёл глаза к небу и со вздохом пробормотал:              — Да уж, ни разу не слышал, чтобы кто-то так завуалированно выпрашивал комплименты...               Марти осёкся, а затем отвернулся и бросил:              — Иди ты... К тому же, — продолжил он после недолгой паузы, прикрыв глаза, — я и так знаю, что Хина не считает меня красивым; по крайней мере, в сравнении с Деем уж точно... Да и другим милым девочкам я проигрываю в её глазах, — добавил Марти, красноречиво покосившись на Марибель, отчего та слегка смутилась.               Хина на его замечание хихикнула.              — Ну, Марибель я люблю даже не столько потому, что она красивая, а больше потому, что её приятно обнимать! — заявила она и, покосившись на объект своей речи, с лукавой ухмылкой добавила: — Хотя, конечно, с заявлением о том, что она красивая, не поспоришь.              — Хи-ина... — простонала Марибель, закрывая лицо руками от смущения под бурчание Марти: "На объятия со мной никто из моих бывших не жаловался..." Хина вновь захихикала, довольная результатом. Наблюдая за всем этим, Минато лишь пожал плечами, а затем как бы невзначай заметил:              — Ну, мы по крайней мере знаем, кого считает красивым Марти...               Ёшики скучающе скосил на него глаза и без особого энтузиазма уточнил:              — Блондинок?               Минато усмехнулся и покачал головой.              — Из парней, — загадочно проговорил он.               Подобное заявление вызвало оживление. Удивлённые возгласы Ёшики, Марибель и Хины заглушили тот нечленораздельный звук, который издал Марти, от заявления Минато в момент покрасневший. В следующий миг Хина приподнялась на локтях и принялась требовать подробностей, а Марти — умолять никому ничего не говорить — и всё это под наблюдением любопытных Ёшики и Марибель. Лишь Дей молчал, улыбаясь не менее загадочно, чем сказавший роковые слова Минато, — он, очевидно, был в курсе страшной тайны Супер Барабанщика. Хина, лежащая ближе всех к нему, первой заметила его выражение, и спустя пару секунд она уже направляла свои уговоры на двух людей.               Наконец, Минато воспользовался паузой и с невинным видом поинтересовался у Марти:              — И почему ты так не хочешь, чтобы я говорил им правду? То, что тебе нравится внешность женоподобных мальчиков, лишь подтверждает твою гетеросексуальность, если ты об этом так беспокоишься.               Марти, готовый было что-то сказать, осёкся, подавившись воздухом. В следующий миг вдобавок к его ярко-пунцовому цвету лица он весь задрожал, и, не зная, куда себя деть от смущения, со стоном опустил лицо в снег. Хина тем временем с удивлённым видом повернулась к Дею и спросила:              — Марти что, делал комплименты твоей внешности?..               Дей, прикрыв один глаз, скосил второй на сестру и, протяжно хмыкнув, заметил:              — Ну-у, вообще-то такое тоже было...              — А-а-а, just stop it already! — раздалось из сугроба, в то время как Марти в буквальном смысле стал пытаться в нём закопаться. Однако Хина явно не была намерена слушать его отчаянные просьбы. Коварно улыбаясь, она нарочно громко, так, чтобы Марти точно услышал, переспросила:              — "Тоже"? Значит, тот женоподобный мальчик... — на этих словах Хина красноречиво взглянула на Минато.               В этот момент лицо Ёшики, некоторое время растерянно переводившего взгляд с одного участника этого театра абсурда на другого, наконец просветлело осознанием. Пару секунд он шокированно смотрел на Минато, прежде чем полным скептицизма голосом поинтересоваться:              — Постой, ты только что сам себя назвал женоподобным?               Минато спокойно встретил недоумение на его лице, а затем пожал плечами и, переведя взгляд на небо, невозмутимо ответил:              — Я просто смотрю правде в глаза. Тем более, — добавил он, прикрыв глаза, — мою внешность уже называли андрогинной, так что мне не привыкать — приходится лишь мириться...               В этот момент он почувствовал, как его лицо накрывает холодная сырая масса — это Марти, не выдержав, швырнул в него снег. Реакцией Минато было лишь сказать "ауч" с абсолютно не изменившимся выражением лица. После этого он ощутил лёгкое прикосновение к волосам и наконец-то открыл глаза: перед собой он увидел Марибель, заботливо стряхивающую снег с его лица. Минато слегка улыбнулся.              — Спасибо, — проговорил он.               Марибель ответила ему улыбкой и, кивнув, продолжила убирать с него снег уже с помощью самого Минато.               Хина пару секунд пронаблюдала за этой парочкой, а затем неожиданно коварно ухмыльнулась и, переведя взгляд в небо, как бы невзначай заметила:              — Ну, я думаю, кое-кому повезло, что Марти не по мальчикам: у него вкусы на них совпадают с Марибель.               Марибель, для помощи Минато присевшая, но уже собиравшаяся ложиться обратно, от подобного заявления так и застыла, держа руку над головой Минато. Тот же отреагировал так же, как и остальные: шокированные и растерянные взгляды сошлись на Хине, так спокойно и невозмутимо выдавшей нечто столь смущающее.               Повисло неловкое молчание. Некоторое время все смотрели на Хину, пока та смотрела в небо, абсолютно довольная собой. Наконец, со стороны Марти раздался смешок — и спустя пару секунд барабанщик вовсю заливался, схватившись за живот.               Его реакция заставила остальных прийти в себя. Дей и Ёшики криво улыбнулись (в улыбке первого было больше укора, но при этом она была пропитана смирением с характером сестры), Минато слегка нахмурился. Больше всех отличилась Марибель: едва до неё дошло, на что намекает Хина, она вся густо покраснела и, резко отдёрнув руку, плюхнулась в снег. Марибель закрыла лицо ладонями и глухо простонала:              — Хи-и-ина-а-а, ну что ты такое говоришь...               Хина хитро прищурилась. Она поднялась на локтях, подползла к Марибель и ехидно спросила:              — А что, я не права? Или тебе не нравится внешность Минато?..               Марибель ещё крепче прижала руки к лицу. Минато, пронаблюдавший за развитием этой сцены, после слов Хины решил наконец-то вмешаться и под аккомпанемент всё ещё не прекратившегося смеха Марти уточнил:              — Ты не забыла, что я всё ещё здесь?..              — Верно! — поддержал его Дей. Мечник в какой-то момент оказался в вертикальном положении и, потянувшись к сестре, ухватил ту за капюшон куртки с назидательным замечанием: — Грубо обсуждать вот так внешность людей, которая от них не зависит, и тем более выпрашивать мнение о ней у других!               С этими словами он потянул капюшон и уронил Хину на прежнее место в снегу. Хина пару секунд хлопала глазами, после чего невинно поинтересовалась:              — Ты тоже думаешь, что ей больше нравятся парни повыше, да?.. Марти, например...               Дей поперхнулся от её наглости, благодаря которой ей хватило дерзости упомянуть рост в разговоре с ним. И, учитывая ухмылку Хины, сделала она это вполне осознанно. И когда он хотел уже отомстить ей привычным ему методом — то есть, начать новую снежную возню — на фоне внезапно затихшего смеха Марти (видимо, он почувствовал необходимость немного отдышаться) особенно чётко прозвучали слова Марибель.              — Вообще-то мне больше всего нравится внешность Ёшики... — глухо отозвалась она.               Очевидно, Марибель надеялась, что её никто не услышит. Однако так некстати решивший взять передышку Марти спутал ей все карты, и шокированные взгляды окружающих (в том числе и Ёшики, который, услышав своё имя, приподнялся на локтях и с раскрытым ртом уставился на неё) сошлись на ней. Поняв, что сказала очередную неловкую вещь, Марибель натянула шапку на глаза, надеясь скрыть хоть часть лихорадочного стыдливого румянца.               В следующий миг Марти снова звонко рассмеялся.              — Да-а уж... — протянул он. — Теперь у каждого парня есть минимум по голосу на этот конкурс красоты... Один я непопулярный! — весело заключил он, явно ничуть не расстроенный сложившейся ситуацией.               Минато поднял на него глаза и, улыбнувшись, предложил:              — Если тебе будет от этого грустно, я всегда проголосую за тебя. В благодарность за твой голос, отданный за меня, — добавил он и с удовольствием пронаблюдал, как краснеет от его слов Марти.               Слушая их беззаботные разговоры, Хина не могла не улыбаться. Её полная счастья улыбка не осталась незамеченной Деем, и тот склонился над сестрой с вопросительным взглядом. Глядя на то, как в огне его волос искрятся льдистые снежинки, Хина ответила на немой вопрос Деи и озвученный — Марти:              — ...а вообще-то Марти был прав: я говорила не только про снежинки.               Окружающие мигом прекратили свои пререкательства и взглянули на неё. Минато и Марти отвлеклись от шутливого спора на тему, кто самый красивый парень, Ёшики — от смущения из-за слов Марибель и диалога остальных парней, затрагивающего в том числе и его, даже Марибель взглянула на неё одним глазом из просвета между большим пальцем и ладонью. Убедившись, что они слушают, Хина прикрыла глаза и продолжила:              — Я... да, снегопад — это очень красиво, особенно сегодня, но по-настоящему красивым этот вечер стал лишь благодаря вам всем. Возможно, я сейчас прозвучу, как персонаж, который скоро умрёт, но я всё равно хочу это сказать: вы все — чудесные люди, и я очень рада, что встретила вас. Да, чудесные... — повторила Хина с расслабленной улыбкой и тут же усмехнулась. — И даже не думай спорить, Марти — я чувствую, как тебя распирает возразить, напомнить, какой ты плохой и прочее, но не надо. Я всё равно не передумаю и буду любить тебя... ничуть не меньше, чем остальных.               От последней фразы Марти, который действительно хотел с ней поспорить, криво улыбнулся.              — Умеешь же ты разрушить всё впечатление такими вот добавлениями... — пробормотал он.               Хина взглянула на него и широко улыбнулась. Марти лишь покачал головой.               Все выслушали Хину с тёплыми улыбками на лицах. Она сказала не так уж много и пространно, но все они поняли, что она вложила в эти слова свои искренние чувства, что она действительно ценила такие мгновения вместе, когда они просто расслаблялись или дурачились. Невольно каждый ощутил прилив теплоты в груди, проникнувшись её эмоциями.               Именно поэтому Марибель почувствовала себя так неловко, нарушив возникшую тишину чиханием. Она только-только убрала ладони от лица, когда это случилось, и так и застыла в позе с поднятыми вверх руками. Поняв, что опять привлекла всеобщее внимание, она смутилась и только и смогла, что тихо пробормотать:              — Извините...               Пару секунд висела тишина... а затем послышалась лёгкая усмешка. Снег слева от Хины скрипнул, когда Дей поднялся на ноги и заметил:              — Мы тут довольно долго, не правда ли? Как насчёт пойти куда-нибудь в тепло, пока никто не простудился?               С этими словами он галантно предложил руку Хине. Пока остальные выражали своё согласие, Хина приняла её и, поднявшись, заверила:              — Ну, даже если Марибель вдруг простудится, она не останется одна: я обязательно буду её навещать!               Хина повернулась к Марибель, которой Дей также успел предложить свою помощь, и улыбнулась ей. Марибель смущённо усмехнулась. Оказавшись на ногах, она принялась отряхивать юбку, не забыв ответить:              — Спасибо за заботу, Хина. Но, надеюсь, не придётся тратить время на такие вещи, как болезнь: у нас ещё много важных дел, в конце концов.              — Верно, — согласился Марти, к этому моменту также успевший встать с земли, и с ухмылкой заметил: — Но если что, одну её пускать не стоит: мало ли какие поползновения в твою сторону у неё случатся...               Хина обиженно надулась.              — И что, ты собираешься меня сдерживать что ли? — поинтересовалась она, скрестив руки на груди.              — Ага, — заявил Марти с широкой улыбкой, кладя руку ей на плечо.               В этот момент Минато деликатным покашливанием прервал их и вмешался в разговор с замечанием:              — Если вдруг что-то с кем-то из нас случится, навестят его все. Мы же друзья, в конце концов, — улыбнулся он и обвёл присутствующих взглядом.               Все на это решительно кивнули, Ёшики и Дея — энергично, Марибель — коротко, но уверенно. Марти и Хина переглянулись и улыбнулись друг другу, и первый убрал руку с плеча второй, после чего направился в сторону выхода. Марти, впрочем, не был бы собой, если бы, проходя мимо Минато, не проговорил с расслабленной усмешкой:              — Ладно-ладно, мы поняли, ты зайдёшь к ней первым... Как там было, "в болезни и в здравии"?               Больше он ничего не сказал, оставив смущённого Минато стоять на том же месте. Мимо него прошли Ёшики и Дей, уже о чём-то увлечённо беседующие; Марти, дошедший практически до дверей, начал напевать себе что-то под нос... Наконец, Минато вздохнул и спросил сам себя:              — ...это разве не из брачного обета? При чём тут?..              — Ты ещё вспомнишь его слова, когда вы с Марибель встречаться начнёте! — заявила неизвестно откуда возникшая рядом Хина, заставив Минато вздрогнуть от неожиданности.               Минато с сомнением взглянул ей в лицо: Хина широко улыбнулась. Затем она сорвалась с места и, обойдя его с другой стороны, буквально вприпрыжку приблизилась к Марибель. Минато пронаблюдал, как Хина берёт подругу за руку и, энергично что-то вещая, ведёт за собой в сторону выхода, а затем вздохнул и в последний раз взглянул в небо: снег всё так же сыпал, искрясь и переливаясь в свете уличных фонарей. "И всё-таки не зря Хина сегодня вытащила всех нас на улицу..." — подумал он, и его губы тронула лёгкая, едва заметная улыбка.               Минато тихо вздохнул и поспешил за остальными: за Марти, хвастающимся перед Деей, что он "может идеально пропеть "Галилео", не зря же столько с вокалом мучился"; за Ёшики, не понимающим, о каком "Галилео" идёт речь, и потому больше слушающим Хину; за Марибель, радостно кивающей на предложение Хины взять чай и пойти в комнату отдыха играть в настольные игры всем вместе...               Минато присоединился к друзьям, которые счастливы, проводя время вместе.