Через тернии к звёздам

— Чонгук, передай Феликсу, чтобы сегодня пораньше забрал девочек. Я пригласила всех наших на ужин. — Это обязательно? — подошёл мужчина к девушке, что второпях собирала со стола утренний завтрак, обняв ту со спины. — Конечно. Если я не додумаюсь собрать всех вместе хотя бы раз в полгода, то никто об этом и не вспомнит. — недовольно цокнула Мэй, повернувшись к мужу лицом. — В прошлый раз всё закончилось весьма неприятным образом. Подумай об этом. — поправляет воротник шёлковой блузки, примечая, что Мэй к лицу даже этот непонятный ему цвет шампанского. — Всё потому… любимый мой, — отметила она, приподняв одну бровь и проведя пальцем по его точёной скуле, — что Чимин вдруг решил провести такой день в логове, да ещё и захватив ваш любимый виски. Он по-прежнему не научился вести себя по-человечески, отсюда и все проблемы, Чонгук. — Мэй взволнована и слегка раздражена, ведь сегодня встреча состоится в их доме, а она не знает, что на этот раз может выкинуть Чимин, который непредсказуем как всегда. — Я с ним поговорю, не волнуйся. — обхватив жену за талию, оставляет нежный поцелуй на губах. — Па-а-ап! — кричат девочки, смотря на обнимающихся родителей. Хани умилялась этой сцене, прикрывая красные щечки и улыбку за своим плюшевым зайчиком, а Сори лишь закатила глаза, смотря в упор на отца и торопя того одним лишь взглядом. Двойняшки были слишком разными: Хани — улыбчивая милашка, которая всегда и во всём видела только хорошее. Сори же больше была похожа на Чонгука своим слегка серьёзным для столь юного возраста характером. Она была слишком прямолинейна, говорила всегда только по делу и ничего лишнего, крайне своенравна и самостоятельна. Печётся о Хани, оберегает сестру от всего и всех, как зеницу ока. Связь девочек крепка, несмотря на такую существенную разницу между ними, но это не мешает им быть самыми близкими людьми друг другу, наоборот… это скрепляет их, делает единым целым. Они полностью дополняют друг друга. — Да иду я, иду. — поднял руки вверх в сдающемся жесте. Мужчина, улыбаясь, направился к дочкам, взяв тех за руки, и направляясь к машине. — До вечера, родные, люблю вас! — кричит им вслед Мэй. — И мы тебя, мам! — получив ответ, девушка улыбнулась и поспешила по своим делам. Мэй предстоял довольно сложный и насыщенный день. Девушка является одной из ведущих журналистов популярного телеканала SBS. Работа на телевидении была не из легких, да и времени забирала слишком много, чтобы успевать полноценно заниматься семьей. Это была одна из многочисленных причин для ссор, которые преследовали пару. Чонгук настаивал на том, чтобы Мэй перевелась в другой отдел или же вовсе сменила род деятельности, но девушка не хотела даже об этом думать, ведь она дорожила своей работой. Не каждый человек в наше время может похвастаться тем, что ходит на работу, как на праздник, а Мэй может, ведь нашла работу, о которой мечтала. Ей это интересно, это отвлекает от многих проблем, заставляет погрузиться в работу с головой, позабыв о повседневных заботах и трудностях, которых в семье немало. Чонгук унаследовал нефтяной бизнес отца, который отошёл от всех дел, доверив всё надёжному сыну, на которого всегда мог положиться. Мужчина души не чает в своих внучках, которых балует, как только может, что порой не очень нравится Мэй. Но девушка видит, как тот умиляется девочкам, как трепетно к ним относится, как хочет проводить с ними всё своё свободное время, что вызывает у неё бесконечное уважение к мужчине, который полюбил Мэй с самого первого дня. Он считал её своей дочкой, во всех ссорах был на стороне Мэй, порой отчитывая Чонгука за тот или иной поступок. Но мужчина не всегда был рядом, ведь филиалы в Америке также надо было взять под строгий контроль, что тот и сделал. Он был в постоянных перелётах из-за этой работы. Хоть и Чонгук уверял отца, что тот может отойти от дел и уехать на пару месяцев на их остров, на Бали, мужчина категорически отказывался, ведь тот хотел помочь сыну, да и без работы оставаться он не привык. Имея частный самолёт, мужчина мог приехать к любимым внучкам, когда пожелает, делая девочкам сюрприз своим неожиданным появлением и многочисленными подарками. Мэй, закончив все важные дела, отправляется за покупками, чтобы успеть приготовить ужин на всех друзей. Отлично помня предпочтения каждого, девушка бегает по огромной кухне, стараясь всё успеть. Благо у неё есть помощница, которая всегда помогает с готовкой, когда девушка пропадает на работе. Вот и сегодня Мэй позвала женщину, ведь трезво оценила свои силы и количество блюд, которое хотела приготовить. Во время готовки девушке поступил звонок, на который она ответила с улыбкой. — Да, родная. — Мэй, что делаешь? Небось опять бегаешь по кухне, да? — усмехнулась Джису, представляя подругу с хвостиком на голове и в грязном фартуке. — Угадала. Твоя любимая жареная курочка тоже будет, если конечно ты позвонила уточнить это. — смеётся Мэй, но чувствует напряжение подруги. — Мэй… да ради твоей курочки я готова буквально на всё, ты же знаешь! Но Чимин… Мэй, я не хочу видеть его снова, пойми. — говорит Джису чуть тише, боясь, что кто-то услышит её. — Джису, я правда понимаю тебя. Поверь, я волнуюсь больше всех в этот раз, ведь если что-то пойдёт не так, то винить буду только себя. Но в этот раз я попросила Чонгука позаботиться об этом. Он сказал, что поговорит с ним. — И ты думаешь, что его «поговорит» как-то повлияет на этого придурка? — Надеюсь, что да… иначе мне придётся выпроводить его из нашего дома… и на этот раз безвозвратно. — Мэй серьёзна как никогда. — Я не хочу стать причиной каких-либо скандалов, Мэй. Нам с Джином проще не присутствовать вовсе. — Ты и не станешь причиной, подруга… Чимин уже давно перешёл всевозможные границы. Я терплю его только ради Чонгука. — Знаю. Ты пострадала не меньше моего от рук этого подонка. — прошипела Джису в трубку. — Не надо, Джису… пожалуйста. Эти воспоминания я похоронила… и уже давно. — Прости, Мэй. Просто меня всю трясёт от него. — Знаю. Не тебя одну. Ну так что ты решила? — Мы придём. — твёрдо заявила Джису. — Не собираюсь упускать свою любимую жареную курочку из-за этого придурка. Ещё чего! — Мэй широко улыбнулась. — Вот это уже моя девочка! — До вечера, родная. — До скорого. Отключив телефон, Мэй всё же задумалась, что заставило её остановиться ненадолго и поразмыслить. Девушка вновь набирает Чонгука, чтобы напомнить тому позвонить Чимину и на этот раз как следует объяснить, как надо себя вести. *** Сегодня состоится долгожданная встреча друзей, которые стараются время от времени собираться вместе, но уже давно не полным составом. Как никак прошло уже пять лет и не все пары смогли пережить эту дату совместной жизни. Джой уже как три года ушла от Чимина, не сумев перевоспитать его несносный характер и поведение, а мириться и принимать его таким, какой он есть она не смогла. Чимин же не собирался меняться ради Джой, несмотря на то, что безумно был привязан к девушке. Впоследствии поняв, что серьёзные отношения это не для него, парень с горем пополам, но всё же смог отпустить Джой, промучив девушку, как следует и не давая той уйти. Сейчас Джой на связи только с подругами, но на их совместные встречи она категорически отказывается появляться, боясь реакции Чимина, ведь расстались они не на самой приятной ноте. Парень ещё долго не мог смириться с этим, преследуя Джой, а порой и угрожая. Девушка забыла, что такое жить спокойной полноценной жизнью, ведь Чимин поначалу был буквально повсюду, словно призрак, преследовавший Джой, куда бы она не пошла. Девушка не смогла бы одна противостоять напору Чимина, поэтому она была вынуждена обратиться к отцу парня, который вовремя образумил сына остановиться. Буквально год, как Джой может вздохнуть полной грудью и не волноваться, что Чимин где-то поблизости. Отец всегда был для него авторитетом, тем, кого он уважает и к кому прислушивается, и Джой это знала, как никто другой. К тому же отец парня очень хорошо относился к девушке, считая, что она в силах изменить Чимина, но с годами мужчина бросил эту затею, понимая, что с его сыном это вряд ли сработает. Намджун и Наён развелись на второй год после свадьбы, когда девушка заявила мужу, что больше не может так жить. Она так и не смогла смириться со своим прошлым, которое её постоянно преследовало. Каждый раз на вопросе «а как вы познакомились? Намджун должно быть долго ухаживал за такой красавицей?» у Наён начинался ступор, который сопровождался неприятной дрожью во всём теле. Таких жизненных «уколов» Наён получала предостаточно, чтобы всецело осознать пагубность её состояния, что ухудшалось день за днём. Несмотря на то, что Намджун относился к ней даже слишком хорошо, исполнял все капризы девушки, старался изо всех сил её осчастливить, но в конечном итоге это не привело ни к чему хорошему. Наён изо всех сил пыталась принять Намджуна, даже в какой-то момент у неё это почти получилось, но она быстро осознала, что это лишь видимость. У неё всё, о чем она может только мечтать, но нет главного — искреннего человеческого счастья. В отличии от Чимина, Намджун принял это более адекватно, хотя и пытался вернуть Наён всеми возможными ему способами, но два года совместной жизни всё же воспитали в нём уважение к девушке, которую он любил всем сердцем. Намджун действительно страдал, ведь до последнего надеялся, что Наён даст ему шанс. Он нашёл противозачаточные, которые она принимала на постоянной основе, хотя обещала ему этого не делать, зная, как Намджун хочет иметь детей. Это подорвало его доверие и веру в то, что у них может быть совместное будущее. Мужчина рвал и метал, разгромил всю гостиную к чертям собачьим, налетел на девушку, собираясь наказать и ту, но не смог. В последний момент одумался, отпустив ту из своих лап и заперев в комнате до самой ночи. Ему надо было переварить всё, обдумать каждый последующий шаг, поэтому нужны были тишина и покой, но Наён за дверью всхлипывала, умоляя отпустить и забыть её, как страшный сон. Намджун открыл дверь спустя час, найдя там девушку без сознания. Наён выпила таблетки, решив самостоятельно покончить со всем этим. Сидя возле операционной, Намджун осознал, что не готов терять Наён. Пусть она будет жива, пусть с ней всё будет хорошо… ему этого достаточно. Он не будет больше мучить её. В подтверждение его мыслям, Наён, что пришла в сознание на следующий день, сказала ему то, что так долго таила в себе. «Прости, Намджун… я правда пыталась… но не смогла… отпусти». Парень отпустил девушку, сам того не понимая. Он вдруг осознал, что её безопасность и моральное состояние, которое он собственно и подпортил, стоят на первом месте. Даже после развода парень знал о каждом шаге девушки, о каждом новом человеке в её жизни, о всех неудачах и успехах. Намджун превратился в сталкера, но делал это крайне осторожно, наблюдая со стороны, чтобы всегда быть рядом с той, кого любит всем сердцем. Пусть и на расстоянии, но надежда на то, что в один прекрасный день Наён передумает таилась где-то глубоко в сердце парня. Он наконец осознал на собственной шкуре, что значит любить и жертвовать чем-то ради любимой. Парень ушёл с головой в работу, позабыв о клубах и посторонних черных делах, связанных с покровителями. Но это не отгородило его от многочисленных связей на одну ночь, которые стали словно хобби, ведь он искал постоянно ту, что была похожа на Наён. Не внешностью, так характером. А если два в одном, так это вообще бинго. Намджун потихоньку сходил с ума, пока не получил звонок от Чимина, предложившего другу посетить бордель Чонгука, который он якобы передал в управление Чимину. Но дела обстояли куда хуже, ведь Чонгук не собирался полностью отходить от дел клуба, как обещал когда-то Мэй. Эта тема была самой острой проблемой в их семье. На самом деле Чонгук недоговаривал Мэй о многом, что связано с его тёмным прошлым. Например о том, что он не оставил свой бордель, а лишь частично передал управление Чимину. Что появлялся он в клубе чаще, чем ему было положено, ведь теперь делами клуба занимался Юнги. Чонгук словно не мог отойти от прошлой жизни, к которой слишком привык. Мэй же твёрдо дала понять ему, что их семейная жизнь и его бордель — вещи несовместимые. Поначалу он действительно отошёл от этих дел, но продлилось это недолго. Мэй никогда не следила за Чонгуком, не устраивала ему допросы даже когда чувствовала что-то неладное. Она всегда была выше этого, к тому же при детях она ничего и никогда не выясняла. Все их ссоры были только лично между ними двумя, в отсутствии дома детей, чью психику Мэй не хотела травмировать неприятными разговорами, исход которых порой сложно представить, ведь нервы на пределе как у Мэй, так и у Чонгука. Пара устала от всего… от работы, от мелких ссор, непонимания, каких-то недоговорённостей, невнимательности друг к другу. Просто целый букет неприятностей, к которым они сами же себя привели. Чонгук умело скрывает эмоции, показывая Мэй лишь то, что хочет, чтобы она видела… не больше. Но Мэй за семь лет совместной жизни изучила мужа вдоль и поперёк, поэтому сейчас отлично понимает, что Чонгук явно что-то скрывает от неё. Она хочет выяснить, что именно, пока они окончательно не разрушили свою семью. Мужчина же знает о Мэй всё… в буквальном смысле этого слова. Он знает о каждом её шаге, друзьях, врагах, новых знакомых, работе, встречах. Этот список можно продолжать бесконечно, ведь Чонгук одержим Мэй и её безопасностью, особенно принимая во внимание дела, которыми он занимается. *** На часах 19:00, гости, которых так ждала Мэй, уже почти в сборе, за исключением Тэхёна и Розэ с сыном, которые вечно опаздывали из-за работы девушки, что в конечном итоге стала хорошим и довольно востребованным фотографом. Записи у неё были расписаны по часам, отчего девушка под конец дня валилась с ног и всюду опаздывала. В дверь раздался звонок и Мэй, зная, кто это, сорвалась с места, встречая любимую подругу. Хани же и Сори побежали вслед за мамой, чтобы встретить своего друга. — Ну наконец-то! — крепко целует и обнимает Розэ. — Ты не ты, если не опоздаешь. — смеётся Мэй, отстав от подруги и чуть приподнявшись на носочках, целуя и Тэхёна. — Она переоделась раз пять, клянусь… — выдохнул мужчина, снимая с себя лёгкий кардиган и отдав его Мэй, которая еле поймала Лео, сынишку пары, который пытался ускользнуть от поцелуев девушки, но ему это не удалось, отчего Сори и Хани начали хихикать. — Ой не преувеличивай, вообще-то всего три раза! — возмутилась Розэ, смотря на мужа и надув губки, которые он тут же чмокнул, отчего дети поменялись в лице, изображая отвращение. — Пошлите уже, голубки, мы только вас и ждали. — улыбнулась Мэй. Тэхён взял на руки Сори, и зацеловывая девочку, прошёл в гостиную. Хани же крепко обняла Розэ, что присела на корточки. — Я очень скучала по тебе, тетя Рози… — надула губки. — А я то как по вам скучала, мои сладкие зефирки. Обещаю, что на днях мы все вместе отправимся в ваш любимый парк аттракционов или же в зоопарк, договорились? — улыбнулась, целуя ту в щёчку. — Обещаешь?! — восторженно кричит Хани. — А когда это я тебя подводила, а? — теперь уже Розэ надула губки. — Я к вам кстати не с пустыми руками. — Как всегда… — закатила глаза Мэй, улыбаясь. — Перестань их так баловать. — Отстань, мама, это вообще-то не только твои девочки, но и мои. Так что буду баловать, как хочу, правда, зефирка? — Ага. — кивнула головой девочка, смотря на улыбающуюся маму. — Держи, — Розэ вручила Хани яркий пазл с её любимыми принцессами Disney, которых она обожала в отличии от сестры. — А это моей колючке Соре. — протянула вторую коробку пазла с героями Marvel. — Спасибо огромное-преогромное, тетя Рози! — воскликнула девочка и поцеловав девушку в щёку, забрала подарки и помчалась к папе, чтобы тот открыл их поскорее. — У вас всё порядке? Чимин нормально себя ведёт? — спрашивает Розэ, смотря на немного усталую подругу. — По крайней мере старается… надеюсь ничего не выкинет в этот раз. — глубоко выдохнула девушка. В гостиной раздается громкий смех друзей, решивших вспомнить совместную поездку на Бали. Сидя в объятиях Джина, Джису не сразу замечает пристальный взгляд Чимина на себе. Улыбка в считанные секунды исчезает с лица девушки, заменяясь смятением и раздражением, которые сложно было не заметить. Но все настолько увлеклись разговором, что никто и ничего не заметил. Девушка чувствует себя крайне некомфортно, пытаясь не поднимать глаза, чтобы ненароком не взглянуть в эти омуты, которые говорили сами за себя. Чимин одними лишь глазами мог дать понять, о чем он думает и что намеревается сделать. Джису, в свое время пострадавшая от рук этого тирана, отлично помнит это, несмотря на то, что прошло столько лет. В глубине души она не простила Чимина, ведь он все ещё являлся для неё самым первым и болезненным воспоминанием каждый раз, стоило лишь девушке увидеть его. Помимо этого Чимин время от времени даёт ей о себе вспомнить, бросая неуместные комментарии и шуточки, от которых у девушки мурашки по коже. А если мужчина не дай Бог напьётся, то Джису лучше находиться в километре от него, иначе все кончится плачевно… причём для всех. И Джису это знает, как никто другой. *** Шестью месяцами ранее Чимин и парни решили организовать совместную встречу друзей в логове, где было море алкоголя, который и сыграл со всеми злую шутку. Аура в этом доме витала неприятная для многих из девушек, отчего вечер не задался с самого начала. Дженни и Юнги поссорились на глазах у всех, отчего девушка решила просто уйти, захлопнув за собой дверь. Юнги в свою очередь успел раздолбать стенной шкаф и принялся пить до утра, только не в логове, а уже в своём клубе, управление которого Чонгук частично передал мужчине. В принципе как и в отношениях Мэй и Чонгука, этот клуб по-прежнему был основной причиной для ссор между Дженни и Юнги. Лиса села за руль, а Розэ пристроилась рядом. Девушки отправились за Дженни, пытаясь ту успокоить и вернуть обратно, но все безуспешно. На обратном пути девушки попадают в небольшую аварию, после которой у Тэхена чуть не случился сердечный приступ, услышав в трубке: «Тэхёни… помоги своей Розочке». Голос был заплаканный и тихий. Мужчина совместно с Джексоном, Чонгуком и Мэй сорвались девушкам на помощь. Намджун же с Джином и Чимином выпивали возле бассейна, не слыша и не видя ничего вокруг. Мужчины были настолько пьяны, что Намджун оступился и свалился в холодный бассейн, протрезвев на процентов семьдесят. Джису же была в это время в ванной, ведь на её бежевую блузку пролили бокал красного вина. И пока девушка пыталась избавиться от пятна на втором этаже, пропустила всё самое важное. Джису была крайне возмущена и раздражена всей этой ситуацией, ведь именно Чимин пролил на неё вино, якобы не заметив девушку, проходя мимо. Ей просто хотелось скрыться, убежать от Чимина, который в открытую пялился на грудь девушки, когда блузка прилипла к телу. Джису буквально испарилась с его глаз, убегая на второй этаж. Мужчина же, воспользовавшись моментом, решил проследовать за ней, пока на фронте не видно друзей и особенно Джина, который пьян настолько, что уснул на лежаке возле бассейна. Чимин был достаточно пьян, но не настолько, чтобы не отдавать отчёт своим действиям. Мужчина медленно, словно хищник, поднялся по лестнице спустя минут десять. Он подошёл к ванной комнате, дверь которой оказалась немного приоткрытой на радость Чимину. Оперевшись о стену, он тихо наблюдал за девушкой, которая к тому времени уже сняла с себя блузку, стоя в одном бюстгальтере и продолжая тереть пятно. Тяжело выдохнув и оттолкнувшись от раковины, девушка понимает, что потратила пятнадцать минут впустую, ведь отлично понимала, что пятно не вывести водой с мылом, но эта блузка одна из любимых, поэтому попытаться стоило. — Вот же ж придурок! — прошипела Джису, откинув блузку куда-то в сторону и сев на край джакузи. — Ты не обо мне случайно сквернословишь? — в ванную заявился Чимин, напугав девушку до смерти. Джису хватает первое попавшееся полотенце, чтобы хотя бы немного прикрыть им грудь. — Что ты тут делаешь? Выйди сейчас же, Чимин! — девушка злится, но страх сильнее злости и мужчина видит это невооруженным глазом. — Давно я не слышал свое имя из твоих уст. — философствует он, подходя всё ближе к девушке. — Уже и голос твой позабыл… — усмехнулся он, — только вот стоны никак забыть не могу. — Чимин настигает напуганную Джису, которая пятится назад, но встречает спиной душевую кабину. — Не п-подходи ближе… я расскажу всё Джину! — выставила руку вперёд, что никак не могло остановить напористого мужчину, который пришел с четкой целью — насытиться сладкими воспоминаниями. — Что именно ты хочешь ему рассказать, а? — улыбается ей в губы, прижав к душевой кабине и перекрыв пути отступления. — То, как сладко ты стонала подо мной каждый раз, когда я этого хотел… или же то, что я сделал с тобой у него на глазах… но твой принц, к сожалению, не решился тебе помочь? — улыбается, словно Чеширский кот, проводя пальцами по выпирающей ключице и поднимаясь к шее девушки. Джису словно онемела, ведь давно сожгла в себе эти воспоминания, выжгла насквозь, чтобы ненароком не захлебнуться в собственной «сказке», которую построила с нуля, позабыв о всех несчастьях. Но Чимин не поленился о них напомнить… ведь главным «героем» этой сказки был он сам собственной персоной. Он был воплощением зла для Джису. Именно с него и начались все её несчастья. Из-за него она впервые почувствовала себя никчёмной дешёвой вещью, которая не заслуживает хорошего отношения и уж тем более любви. Он сломал в ней веру в лучшее, но вовремя подоспел Джин, который показал другую сторону этой чертовой медали. Ещё чуть-чуть и у девушки бы выработался Стокгольмский синдром, ведь Чимин обаятельный до невозможности и он отлично знает все трюки обольщения и психологического давления, которые в своё время испытывал на Джису. — Не порть то, что мы строили годами, Чимин… я ради него даже привыкла к твоему присутствию… — говорит брезгливо, слегка повернув голову вбок, ведь он непозволительно близко. — Хотя каждый раз, видя тебя… я испытываю жуткую тошноту. — смотрит в глаза, полные злости и страсти. — Представлешь, Чимин… как сильно я люблю Джина, раз готова видеть твою физиономию время от времени? — девушка полна решимости, страх вдруг куда-то улетучился, ведь она заговорила о Джине. Он — всё для неё. Главная опора, надежда на лучшее будущее и искреннюю любовь. Именно он вселил в неё веру в то, что заслуживает всего самого лучшего в этом мире, что страх- это бесполезное чувство, которое теперь ей чуждо, ведь рядом всегда есть он. Их любовь чиста и непоколебима. За эту любовь и держится Джису. — Вижу Джин тебя отлично выдрессировал. — нехотя улыбается. — А давай кое-что проверим… — Чимин резко срывает с неё полотенце, которое она так крепко прижимала к груди всё это время. — Ты что делаешь?! — у Джису шок. — Хочу проверить правдивость твоих слов, моя красавица… — мужчина прижимает девушку к себе, вовлекая в грязный, развратный поцелуй. Джису отбивается, как может, но этого явно недостаточно. — Ну что… тебя уже тошнит, детка… или мне продолжить? — тяжело дыша, спрашивает Чимин, игнорируя попытки Джису выбраться из его крепких объятий. — А когда я делаю так… — покрывает поцелуями шею девушки, опускаясь к груди, — тебе тошно? — Н-не надо, Чимин… умоляю… — плачет Джису, пытаясь прикрыть руками грудь, но он снова и снова раздвигает их в стороны, делая всё больнее. — А знаешь от чего тошно мне? — тяжело дышит мужчина. — Видеть как ты смотришь на него… представлять, как ты стонешь под ним… терпеть твоё присутствие и вспоминать всё то, что я с тобой делал… но впредь… не имею права. — проходит губами по солёной щеке, оставляя невесомые поцелуи. — Чимин… пожалуйста… отпусти… мне больно. — шепчет ему в губы, тихо плача. — Я хочу, чтобы тебе было также больно, как и мне. — процедил сквозь зубы, озверев за секунду. — Я устал смотреть на вас двоих… таких счастливых и беззаботных… вы заебали меня своей счастливой физиономией! — кричит Чимин, сжимая руки девушки всё крепче и вдавливая в стенку душевой кабины, куда он тут же затащил её. — Я устал скучать по тебе… твоему запаху… голосу… телу, — вдыхает аромат волос, осыпая поцелуями. — Хватит… — тихо плача, умоляет его, но не оставляет попыток выбраться. — Ты безнадёжен, Чимин… ты не смог измениться… даже ради Джой. — мужчина замер на секунду. — Ради той, что закрыла глаза на все твои мерзости, которые ты сделал… ради той, что смогла рассмотреть в тебе человека… которого там и в помине нет. — это явно задело его, ведь хватка на секунду ослабла, пытаясь переварить сказанное. Он знает, что Джису права, ведь Джой с ним терпела многое, но он этого не ценил. Однако он не понимает откуда в нем взялась эта ярая зависть, которая преследует его каждый раз, стоит ему увидеть счастливую Джису. — Закрой рот, пока я не сделал то, о чём явно не пожалею, но вот ты… — процедил сквозь зубы, смотря ей в глаза. — Я проклинаю тот день, когда встретила тебя. — Джису боится, но молчать больше не может. — А я не знаю каких богов мне благодарить, что ты попалась именно мне… ведь я не верю ни в одного из них. — усмехнулся Чимин, проводя пальцем по лицу девушки. — Но ты доставила мне такое наслаждение, что спустя столько лет… трахая тех шлюх, я всё ещё вижу тебя, моя малышка. — он дразнит её, делает это специально, зная, как Джису закипает от каждого его слова. — Вот и продолжай мечтать об этом, Пак Чимин… тебе светят только шлюхи… ты не заслуживаешь большего. — дразнит его в ответ, ведь нервы на пределе. Ванная комната наполнилась его смехом, но далеко не добрым. — Я возьму тебя прямо здесь и сейчас, как последнюю шлюху… — приблизился к уху девушки, — а знаешь, что самое ироничное в этой ситуации… — улыбается, — Джин напился до усрачки и решил вздремнуть… и судя по его виду, до самого утра. — в глазах Джису читается ужас. — Поэтому у нас с тобой вся ночь впереди…. так почему бы не начать с душа, правда? — Чимин хватает девушку покрепче и включает воду. Джису, оценивая всю пагубность ситуации, решается на крик, ударяя мужчину по рукам и пытаясь выскользнуть, но вода слишком мешает. Девушка плачет и молит о помощи, ведь просить Чимина уже бесполезно. Он словно сорвавшийся с цепи тигр, разгрызающий свою добычу. К счастью для девушки в доме еще оставался Намджун, который после падения в бассейн, решил принять душ и вовремя открыл дверь ванной. Картина, предстоящая перед ним, ошеломила мужчину. Намджун был достаточно трезв, чтобы суметь оценить ситуацию. Мужчина тут же срывается с места и оттаскивает Чимина от плачущей девушки, что тут же отползает и хватает первое попавшееся полотенце, прижимая к груди. — Чимин… ты ёбнулся?! — Отвали! — отталкивает друга, пытаясь найти Джису, но её уже и след простыл. *** <Настоящее время> Джису с того самого дня избегала всех совместных встреч с Чимином, а если те и случались, то девушка буквально сбегала, ссылаясь на плохое самочувствие. Джису ни о чем не рассказала Джину, боясь его реакции, да и говорить о таком своему любимому — это наивысшее издевательство и над ней и над мужчиной. Девушка решила молчать, чтобы не сделать ещё хуже, ведь о реакции Чимина она также не подозревала. Выйдя из-за стола и шепнув Джину на ухо, что хочет домой, девушка решила сходить в детскую, чтобы попрощаться с детьми. Поцеловав каждого и напоследок крепко обняв, девушка покинула комнату, и в ту же минуту стукнулась головой о чью-то твёрдую грудь. Подняв глаза, Джису грозно посмотрела на Чимина. — Даже не смей, Чимин… за дверью дети… — Успокойся… я не собираюсь ничего делать. — говорит спокойным тоном. — Я хотел лишь… попросить у тебя… прощения. — видно, что слова эти даются ему с огромным трудом. На лице Джису застыло неподдельное удивление. — Ты… прощение? — усмехнулась девушка. — Ты правда думаешь, что я поверю в искренность твоих слов? После всего того, что ты мне сделал? — А почему нет? — глаза Чимина пусты, сейчас он не старается запугать её или казаться другим. — Я разве не заслуживаю прощения, как Чонгук, который также поступал плохо с Мэй… как Тэхён, который насильно влюбил в себя Розэ, как Юнги, который также относился к Дженни. Все они были такими же, как я… но только я почему-то не заслужил ничьё доверие. — Джису молча слушала его, смотря словно сквозь него. — Все они смогли измениться ради тех, кого любят, но не ты, Чимин. — Верно. Ты сама же и дала ответ. Я никогда не любил Джой, чтобы меняться ради неё. — Джису медленно подняла взгляд к его глазам. Они не лгали. — Тогда зачем ты преследовал её, шантажировал и не давал спокойной жизни, если Джой была тебе неинтересна?! — Не знаю… наверное привязался к ней и не был готов видеть её с кем-либо другим. — Ты ненормальный… ты в курсе? — Чимин улыбнулся, смотря Джису в глаза. — Надо научиться отпускать, Чимин… — Не могу. — перебил он девушку, сделав небольшой шаг ей навстречу, отчего Джису прислонилась спиной к стене. — Я понял, что всё ещё не могу отпустить тебя.