Туди сидел на кухне и заваривал свой любимый чай под названием «Мятная Пятница». Ведь именно в этот день он мог спокойно выпить чашечку мятного чая. В остальные же дни у них плотный график репетиций; ну, и помимо репетиций нужно выходить в свет на вечеринки.
Обычно туда их вытаскивает Мёрдок, так как по его мнению, там легче всего заполучить себе аппетитную цыпочку на вечерок-другой. Рассел же хоть и поддерживает Мёрдока, больше предпочитает выпить и потусить, чтобы потом преспокойно спать в своём излюбленном гараже. Туди же шёл туда ради Нудл, хотя сам себе в этом никогда не признавался…
Вдруг его размышления прервала скрипнувшая дверь. Это Нудл решила посетить кухню ради своей любимой японской лапши.
Она была в наушниках; посмотрев на Туди, девушка, засмущавшись, отвела взгляд. Подойдя к шкафчику, она обнаружила, что лапша лежит слишком высоко. Должно быть, её туда запихнул Мёрдок. Из вредности.
Оглядев кухню, она поняла, что единственный целый стул сейчас находится под Туди. Парень, поняв, в чём её проблема, встал и достал лапшу. Улыбнувшись и сунув упаковку ей в руки, он вышел. А Нудл так и осталась стоять как вкопанная от смущения.
Наконец-таки придя в себя, она убежала в комнату. Лишь бы только не краснеть перед Туди ещё раз.
Допив свой чай, Туди ухмыльнулся и поднялся к ней. Дома всё равно никого не было; Мёрдок с Расселом спали, как убитые, в гараже после очень бурной вечеринки, а Туди сейчас как никогда захотелось общения. Тем более, дома была только Нудл.
Постучав по двери, обклеенной плакатами, он осторожно отворил дверь. Нудл танцевала спиной к нему в наушниках. Облокотившись о ручку кресла, Туди начал вглядываться в неё. Она была такой живой, чувственной; захотелось её обнять. Сделав очередное движение, она резко обернулась и открыла глаза. Зрачки чёрных глаз расширились; девушка залилась краской.
— Д-д-давно ты т-тут? — робко спросила она, не решаясь взглянуть в глаза Стюарта, который заставлял её смущаться от одного лишь мимолётного взгляда.
— Не очень. Ты очень здорово двигаешься. — улыбнулся Туди и присел на кресло.
— Туди… А почему ты пришёл? — чуть смелее спросила Нудл.
— Соскучился. Мёрдок и Рассел очнутся ещё не скоро; а мне скучно и я понял, что мы мало общаемся, хотя я уверен, что мы оба хотим… Общаться. — грустно улыбнулся Туди и, не глядя на девушку, устремил свой взор в окно. — Иди сюда. — внезапно позвал её Стю. Нудл приблизилась; приобняв её, он посадил оробевшую девушку к себе на колени. — Вот так-то лучше, — ухмыльнулся Туди и посмотрел ей в глаза. Она немного отстранилась, а затем, будто бы передумав, сама обняла парня. Взглянув сначала в окно, а потом в глаза Туди, она поддалась навязчимому желанию поцеловать его.
Его губы с такой лаской, нежностью и непринуждённостью начали отвечать на её позывы. Ему очень давно не доводилось ощущать такие нежные, мягкие и сладкие, словно засахаренная вишня, губы.
Она же никак не ожидала, что он ответит на её поцелуй. Она просто рискнула и не пожалела. И именно в этот момент она поняла, что мечты сбываются. Ведь одной летней ночью, сидя на этом самом кресле, она смотрела на звезды; и, когда одна из них слезинкой скатилась с небосвода, она загадала желание — первый поцелуй, отданный любимому человеку с запахом мятного чая…
Чувства захлестнули её сознание. Она больше не могла думать, когда его губы так чувственно ласкали её шею, губы, мочку уха. Она таяла от его прикосновений, но таять в забытье можно очень долго, ведь рядом с любимым хочется быть вечно…
***
Стью вошёл в дом, сбросил свою куртку на диванчик и направился на кухню. На кухне царил разгром, везде валялись обломки гитары, слетевшие струны, бутылки из-под алкогольных коктейлей, которые так любил Рассел. И ко всему прочему, посреди всего этого хлама лежала Нудл.
Нахмурив брови, он аккуратно взял поднял девушку на руки и понёс её в комнату. Пока он поднимался по лестнице, в голове вертелись тревожные мысли. Одна хуже другой. Где же, чёрт их побери, Мёрдок и Рассел?! Какого хрена бедная Нудл лежала посреди кухни? Возможно, она была пьяна; со стопроцентной точностью этого сказать было нельзя.
Зайдя в её комнату, он обнаружил там не меньший беспорядок. Кое-как уложив девушку на смятую постель, он вздохнул и сел рядом.
Нудл… Она такая… Красивая, умная и весёлая. Может постоять за себя, но вот именно сейчас, вот в эту секунду она была такой беззащитной, что хотелось убить любого, кто мог бы причинить ей вред. У неё такие тёмные ресницы, прекрасно сочетающиеся с изумрудными глазами. Её волосы так естественно обрамляли лицо, крича, что вот она — я! Твоя Нудл! Та самая маленькая и беззащитная девочка, что однажды появилась у твоего порога, сыграв на гитаре так, что ты влюбился в неё сразу.
Её ресницы затрепыхались; гитаристка сонно открыла глаза. Спустя некоторое время её взгляд стал осмысленным. Она села, отодвинув подушку, и, приблизившись к Стью, обняла его. Затем, взяв его за руку, потянула на себя. Оказавшись сверху, он изумлённо посмотрел на Нудл. Когда же она стала такой смелой?
Впрочем, он уже понял, что эту девушку невозможно узнать за один день. Она не устанет удивлять его каждый день, проведённый с ней рядом; то, о чём и мечтал Стью…
***
— Эй! Туди, очнись! — пронзительный голос Нудл беспощадно терзал его барабанные перепонки, заставляя его очнуться и недоумённо хлопать глазами, оглядываясь вокруг.
— А что?! Что случилось?! — вскинулся только что проснувшийся Стюарт.
— Мёрдок пропал, а Рассела забрали копы! Нужно срочно найти их. Мне нужна помощь. Сама я не могу. — она указала на перебинтованную ногу.
— Что случилось, Нудл? — испуганно спросил Туди, оглядывая ногу девушки.
— Ничего, просто неудачно упала с лестницы.
— Ладно, где ты видела парней до этого? — быстро сориентировался Туди.
— В баре за углом, они клеили дочку какого-то копа…
— Чёрт! — выругавшись, он взглянул на девушку поддался порыву нежности. Он крепко обнял её и нежно поцеловал в уголок губ. Развернувшись, он направился в сторону выхода; как его тут же догнал голос девушки, — Купи мне лапшу, Туди…
Он обернулся, но её уже не было. Улыбнувшись, он отправился в очередной раз спасть задницы лучших друзей, думая, был ли сон реальностью…
