Часть 1.
12 января 2019 г., 20:47
- Мирочка, ты тут? – голос гулко разнесся по полутемному помещению. Из пяти диодных ламп на потолке горело только две, да и то мерцали. Обширная комната без окон, стены облицованы белым кафелем, у левой – здоровенный металлический шкаф с отделениями, как в супермаркете. Четыре стола, три из них заняты, и мявшийся на пороге человек с дрожью отводил глаза от закрытых белым простынями силуэтов.
- Тьфу, зараза! Я тебе говорил, что б ты меня так не называл? – раздался недовольный голос, простынь откинули, и на незваного гостя сердито смотрел взъерошенный парень.
- Ааааааа! – проникся отповедью тот, схватился за сердце и стек по дверному косяку на пол. – С-с-скотина! Так пугать!
- Не чего называть меня так. И вообще, сердце у людей слева, а не справа. – пробубнил Мира, и ехидно добавил – или у тебя аномальная анатомия? – он гостеприимно указал на стол – ложись, проверю.
- Нет, уж. Чур, меня, некромант-недоучка! – поспешно открестился Родион. – И вообще, у меня к тебе дело.
- Какое? – изумился молодой патологоанатом, спрыгивая с прозекторского стола. В помещении без окон, лишь с искусственным светом, среди мертвецов находится тяжело, поэтому работники частенько ложились прикорнуть. Постелешь матрас с электроподогревом, накроешься простынкой и красота! Только немногочисленные посетители почему-то пугаются. – Опять надо определить где чьи кости? – обратился Мирослав к Родиону, другу детства и по совместительству стабильному источнику неприятностей. Нет, Родя не был подлым или трусливым, просто, что называется, бедовый парень. Неприятности и недоразумения липли к нему с младенчества, а уж он талантливо втягивал в них друга. Зная свои особенности, парень выбрал максимально тихую профессию – искусствоведа. Мирослав же с ранних лет пообещал «вылечить друга от долбодятства» и поступил в мед. Правда, нескольких практик хватило чтобы понять – не его это, не хватает терпения для общения с пациентами. Мира быстро выходил из себя, а при операциях до дрожи в руках боялся повредить больному. Хорошо, научный руководитель посоветовал приложить силы в патологоанатомической области, и тут дела пошли лучше. Можно сказать, парень нашел свою стезю. Так он и работал потихоньку в одном из городских моргов, изредка отбивался от причуд Роди и потихоньку писал кандидатскую, благо материала более чем достаточно:
- Ну, что ты мне еще приволок? – со сдержанным терпением вопрошал Мирослав сворачивая и убирая матрас. – Опять отличать лошадиные кости он собачьих? – он намекал на якобы скифский браслет, который притащил в прошлом месяце Родион. Приятель сильно сомневался в его древности, и как определил Мира, не напрасно.
Родя состроил щенячьи глазки и сложил ладони лодочкой:
- Пожалуйста, Мирочка!
- Грррр…
- Но мне, правда, не к кому больше обратиться! Сам знаешь, у нас маленький салон, а Дядьвась запил, а за него очень хорошо заплатят!
- За Дядьвасю? – изумился патологоанатом, включая кофеварку в сеть.
- Нет, за мумию и украшения. – мотнул головой Родион, и фыркнул, сдуваю длинную челку с глаз. – Но только по отдельности.
- И в чем проблема? – флегматично спросил Мира, разливая кофе по чашкам. Несмотря на холод, в мертвецкой царил специфический запах и фенольный душок. Его забивал только аромат свежесваренного кофе.
- Надо разделить их. – дернул плечом искусствовед, делая первый глоток.
- Всего лишь? – с иронией отозвался Мирослав.
- Да, она в своем роде уникальная.
- Неужели египетская? – не снижая градуса ехидства, уточнил патологоанатом.
- Ага, вывезли в революцию из Каирского музея. Все равно бы уничтожили. – подтвердил приятель. – Редкая находка! Найдена в 2009 году в совершенно нетронутой погребальной капсуле. С ней привезли слайды гробницы и два канопа.
- Так ты еще и контрабандист. – с кислым видом кивнул Котов. – Из Сирии что вывез?
- Вот не надо! – возмутился Курицин, всплеснув руками. Он придерживался убеждения, что искусствовед должен выглядеть богемно и стильно, потому носил многочисленные украшения. А уж его волосы побывали, казалось, всем спектром. На фоне Родиона, Мира, худощавый, со слегка растрепанной стрижкой и прямоугольными очками, выглядел интеллигентно и безобидно.
- Ладно, давай свою находку. – разрешил патологоанатом, потеребив пуговицу халата. – Твое счастье, что я тоже сегодня один и только заступил на дежурство. Посмотрю, что можно сделать.
- Пойдем, я его привез. – шустро подхватился со стула Курицин. – Мне вот сейчас надо!
- Сейчас не могу, у меня вскрытия Любимого. – бубнил Мира, плетясь за приятелем, и пояснил в ответ на ошарашенный взгляд. – Ротвелер. Тетка одна принесла, надо установить причину смерти. Но и так могу сказать – перекормила зефиром в шоколаде, вот собаке и кранты настали.
- А, шабашишь. – понимающе кивнул Родя и гордо указал на свою машину – развязываем. – к багажнику на крыше примотан толстый дерюжный сверток.
- Здоровенная! Или так упакована? – пропыхтел Мирослав под тяжестью предмета.
- Здоровый. Это мужчина. – так же сдавленно поправил Родя, вскидывая второй конец свертка на свое плечо. – Ты не путай, мертвые этого не любят.
- И кто мне это говорит? – скептически хмыкнул Мира. – Поверь, трупам уже пофиг.
- Ну-ну, древние с тобой не согласны.
В прозекторской парни уложили свою ношу на свободный стол и срезали «упаковку».
- Ого! – присвистнул Котов, узрев скелет обтянутый темно-коричневой кожей и залитый какой-то смолой. Руки сложены крестом на груди, многочисленные украшения поражали сложностью деталей. Особенно привлекало внимание ожерелье из чередующихся темно-синих, золотых прямоугольников, и голубых бусин.
- Видишь? Вот его и браслеты надо аккуратно отковырять. – с непонятной гордостью проговорил Родион, и указал на царапины слева. – Видишь, я тут пытался…
- Топором что ли, как тезка? – хмыкнул Мира, склонившись над рабочим материалом. – Тааак, какой интересный материал. Надо будет размягчить его, и аккуратно отогнуть.
- Гррр… - рыкнул Курицын, всегда нервно реагировавший на сравнение с Раскольниковым. – В общем, смотри, я с утра загляну. – помахав приятелю, он со вздохом облегчения сбежал из морга.
- Как всегда. – вздохнул Мирослав, терзаемый нехорошим предчувствием.
«Да ладно, за мумией никто не придет, главное, её не испортить». – кое-как парень с трудом смог оторвать кусочек от «упаковки». – «Чем-то похоже на бокситку, только более пластичная. Вот бы сделать химический анализ». – в морге нет возможности провести подробный анализ, а вот экспресс – вполне.
Спустя несколько часов взмокший от злости Мира смотрел на «бокситку» и мумию, как Ленин на буржуазию. Единственное, что он смог выяснить – материал органический, но не известен. В составе ничего необычного: воск, мед, ароматические смолы, только пропорции непонятные.
- Неудивительно! Сколько лет прошло, уже истоков не найдешь. – бормотнул парень, с тоской поглядев на «пациента». – Ладно, сейчас посмотрим, как выцарапать.
Впрочем, известные растворители помогали мало – соляная кислота превратила материал в быстро застывающий кисель, но как подозревал Мира, повредит мумию. Азотная – лишь покрывает серым налетом. Щелочь и соли также действую мало.
- Что ж, придется, компоновать. – вздохнул патологоанатом, доставая инструменты.
Сделав смесь, парень нанес её на правую руку мумии, и когда смола начала размягчаться, принялся подцеплять инструментами, осторожно сдвигая субстанцию. Совсем скоро сталь царапнула золотой браслет.