Не-герой

Кто бы мог подумать, что сидеть на опорах полуразрушенной магистрали так холодно? Плотнее кутаясь в честно присвоенный плащ, я ждала сигнала от Харона. История моего знакомства с этим гулем настолько абсурдна, что мне никто не верит, когда я ее рассказываю. Вспоминать об этом теперь весело, хотя в тот день было чертовски страшно. И пусть характер у Харона препаршивый, но как напарник в бою наемник бесценен. Внизу прогремел взрыв. От неожиданности я чуть не упала, но все же смогла удержаться на месте и не выдать себя. Вот вроде бы пора привыкнуть к подобному, а все не получается. Смотрю в прицел верной снайперки. В перекрестье попадает лысая голова рейдера. Короткий вдох — выстрел — выдох. Харон поливает рейдеров огнем из винтовки, иногда «угощая» гадов гранатами. Я методично «снимаю» одного бандита за другим, лишь иногда тратя время на перезарядку. Если бы полгода назад кто-то мне сказал, что я буду вот так равнодушно убивать людей, я бы ужаснулась и поспешила убраться подальше от этого психа. Я мечтала стать медиком, как мой отец, лечить жителей Убежища, приносить пользу обществу. А потом обстоятельства сложились не очень удачно… И вот я здесь. Стреляю рейдеров. — Это все! — Харон осторожно покинул свое укрытие и стал обыскивать трупы. Делал он это предельно аккуратно после того, как какой-то рейдерше пришло в голову притвориться мертвой, а после напасть на подошедшего ближе гуля. Пока я спускалась с опоры и добиралась до небольшого лагеря рейдеров, Харон успел обыскать мертвецов и приступил к осмотру стоящих тут же ящиков. — Это твое, — гуль кивком указал на несколько запертых кофров. Я молча кивнула и приступила ко взлому. Кто бы мог подумать, что маленькое увлечение перерастет в неотъемлемую часть жизни? Мегатонна распахнула перед нами свои ворота через час после заката. Всю дорогу, игнорируя ворчание Харона, я тихо слушала радио. Перед входом в город пришлось все же отключить прием и прятать пип-бой в широких рукавах плаща. Жаль, что эта без сомнения полезная штука стала одной из основных моих примет в наемничьих ориентировках. — Надо найти шерифа, потом заглянем к Мойре, и потом можно будет спокойно отдохнуть. Мои слова были полны оптимизма и веселья. Я прекрасно знала, насколько этот модус «жизнерадостной идиотки» раздражает Харона, и просто не могла удержаться. Папа бы сказал, что это иррациональное желание бесить напарника, скорее всего, является защитным механизмом психики, пытающейся сохранить целостность после сильного стресса. По крайней мере, что-то такое я читала в одной из папиных книг. — Когда-нибудь ты меня достанешь, — спокойно сказал Харон и указал мне на идущего куда-то шерифа. — Когда-нибудь будет лучше, чем теперь, — издевательски пропела я и направилась к шерифу, имя которого я снова забыла. Шериф очень обрадовался, узнав, что какое-то время рейдеров вблизи города не будет. Совсем хорошо стало, когда его радость выразилась в крышечном эквиваленте. Харон, дожидавшийся меня неподалеку, молча направился к магазинчику Мойры Браун, как только заметил, что я иду к нему. — Как жизнь, Браун? — весело спросила я, едва ли не с ноги открывая дверь магазина. — О, ты вернулась! — Мойра очень обрадовалась моему приходу. Еще бы, каждый мой новый визит к этой шебутной девушке — новая глава для ее книги. — Официально заявляю: ходить по минному полю удовольствие ниже среднего! И это чистая правда. Я в подробностях рассказывала о своих приключениях на минном поле, осторожно извлекая из сумки деактивированную мину. Вообще-то, мы с Хароном аки зайцы (читала про них в старой энциклопедии) скакали по чертовому полю, стараясь не нарваться на мины и пули снайпера. К счастью все обошлось, а стреляющего в нас психа удалось упокоить. Мойра отблагодарила меня за рассказ мешочком крышек и чертежами какой-то хитрой мины. — Кстати, я нашла еще одного помощника, — поделилась радостью Браун, — он тоже согласился поучаствовать в исследованиях для моей книги. — О, это значит, что я все же не умру в самом расцвете лет? — Эй! Мы обе замолчали, испытующе глядя друг другу в глаза, но долго не выдержали и рассмеялись. — Ладно, пойду дальше искать приключения на свою зад… кхм, голову, — я направилась к выходу из магазина. — Береги себя! — донеслось мне вслед из-за закрывшейся двери. Харон задумчиво смотрел вниз, на своеобразную городскую площадь. Он оперся на кажущиеся довольно хлипкими перила, но я не переживала: уж кто-кто, а этот гуль сумеет извернуться так, чтобы не разбиться в лепешку, если что. — К Мориарти? — К Мориарти. Несмотря на исключительно неприятного хозяина, «Салун Мориарти» являлся нашим любимым местом в Мегатонне. В основном потому, что там никто не смотрел на моего приятеля косо, а Нова с Харей так и вовсе были рады с ним пообщаться. Единственным, кто здорово напрягал, был неприятный тип в плаще, шляпе и солнцезащитных очках (учитывая, что у Мориарти всегда полутьма, это было очень странно). Однако сегодня у этого господина нашелся собеседник. Рядом с Агентом, как я мысленно окрестила любителя солнцезащитных очков в помещении, сидел какой-то незнакомый парень лет двадцати на вид. Их разговора я не слышала, да и не интересно мне было. — Лучший виски, который у нас есть, — Харя поставил передо мной мутноватый стакан с, как не удивительно, виски. — Харя, ты же знаешь, я не смогу оценить, — грустно подвигаю стакан к Нове. В плане ощущения вкусов и запахов я почти как гуль: не чувствую запахов, а вместе с ними и вкусов. Харя в ответ только грустно вздохнул. Я ободряюще улыбнулась и выложила пару крышек за стакан. — Лучше налей мне самое чистое, что у вас тут есть и включи музыку получше. До полуночи мы просидели у Мориарти. Наверху нас уже ждала комната, но хотелось подышать воздухом: все же в помещении душновато. Мы с Хароном вышли на улицу. Я по привычке перепрыгнула скрипящую ступеньку — очень уж раздражает звук. Правда, при приземлении я едва не упала, но Харон оказался рядом и вовремя подхватил меня за локоть. — Прогуляемся? — О, неужели ты меня на свидание позвал, — мысли немного путались из-за алкоголя в крови — самым чистым от радиации в баре оказался ром, коего я и употребила внушительное количество. — Пф. — И это весь ответ, — я разочарованно покачала головой, — но ничего. Я не против прогулки. И, взяв под руку Харона (иначе навернулась бы на первой же лестнице), я направилась куда глаза глядят. Мегатонна — маленький город, заблудиться тут можно разве что стараясь найти переход с одного уровня на другой. — Эй, ты что делаешь? Голос Харона вырвал меня из пьяной полудремы. Удивительно, как я не упала носом в пыль? А, меня гуль тащил. Когда я, наконец, сумела сконцентрироваться на происходящем, то увидела только скрывшуюся среди домов фигуру. — Что происходит? — Какой-то паршивец что-то делал с бомбой, — Харон прислонил меня к стенке ближайшего дома и направился к атомной бомбе, до которой мы добрались совершенно незаметно для меня. Вернулся гуль спустя минуту. Он был очень взволнованным, а значит дело дрянь. Я даже протрезвела немного. — Ты умеешь обезвреживать взрывчатку? — Только самую простую, — ответила я, не понимая, к чему ведет гуль. — Тогда бежим. Понятия не имею, когда оно рванет, — Харон потащил меня к выходу из города. — Ты чего? Объясни, что происходит. — Кто-то установил взрывчатку на атомную бомбу. Она может взорваться в любой момент. Поверь, в этом мало приятного. Информация дошла до меня не сразу, но, едва осознав это, я остановилась и вырвала руку из цепкой хватки Харона. — Тогда мы должны предупредить горожан! — Нет времени, — наемник сжимал кулаки от бессильной злобы, — если это фанатики, цель которых именно уничтожить город вместе со всеми его жителями, они устроят взрыв, не дожидаясь ухода своего агента. Поднимем шум — мы мертвы. Останемся — мы мертвы. Уйдем прямо сейчас — есть шанс убраться достаточно далеко, чтобы нас не задело. Я замерла, прикрыв глаза. Я всегда хотела спасать людей. Следовать примеру отца. Но пока я только убивала. В Пустошах сначала стреляют, а потом задают вопросы. Сейчас на моей совести будет целый город. Шериф, Нова, Харя, Мойра… Они стали чем-то привычным в моей жизни. Но если я хочу эту самую жизнь сохранить… — Пойдем, — я поправила снайперку за спиной и бегом рванула к городским воротам. После пары случаев мы с Хароном с оружием не расстаемся даже в постели. Мысли об этой чепухе кое-как отвлекали от осознания того, к чему приведет наше молчаливое бегство. Спустя три недели — Стой! Я прицелилась и выстрелила. Парню, укравшему мою сумку, снова повезло. Рядом прогремела винтовка Харона. И вот Фортуна повернулась к вору своей филейной частью: несколько пуль угодили в живую мишень. Добравшись до трупа вора-неудачника, я подняла свою сумку, отряхнула ее от пыли. — Гляди, у него пип-бой, — вдруг сказал Харон. Действительно, на руке мертвеца был знакомый «браслет». Я покопалась в его «дневнике». — Этот парень тоже из убежища. Он писал, что его отец — медик, который грезил очищением всей воды в Пустошах. А еще это он взорвал Мегатонну. — Карма настигла его, — пожал плечами гуль, обыскивая тощий рюкзак парня. — Пожалуй. А давай посмотрим, что там с очищением воды? — возможно, это мой шанс искупить вину. Перед всеми.