надежда

Весь день в голове держу мысль познакомиться с ней сегодня. С тем самым рисунком в кармане Даня приходит на занятие. Он искал его ночью с фонариком час, он искал его в карманах старых курток, уже давно утрамбованных мамой в семейной кладовке и все-таки нашел. Он нашел его, и радость была велика. Радость, что этот клочок бумаги не оказался в мусорном баке, была действительно велика. Невзоров заходит в пустое помещение, ведь верно, до начала еще час. На месте нет еще даже самого преподавателя. Зачем так рано – он не знал. Но желание встретить ее в ином случае прикончило бы. Возможно, оно его и зажгло. Усевшись на свое прежнее место, оставив вещи в специальном шкафчике, он уделил внимание месту проведения занятий. Это была просторная комната, с кругом деревянных стульев посередине. Местоположение этого кабинета находилось в отсеке, что обеспечило большие окна сразу на трех стенах из четырех. Стены, как было сказано ранее, окрашены в желтый. Это придавало комнате ощущение уюта. На голых местах (там, где окон не было) стен висело что-то про музыку, вдаваться в подробности Даниил не стал. Немного рассмотрев комнату, он заскучал. Невзоров отвечал на сообщение Гоши, когда она вошла. То ли это было совпадением, то ли подарком судьбы, но у Дани все шло как по маслу. Он хотел познакомиться с ней, пришел слишком рано, и никого нет, а первой разорвет его одиночество в этой комнате именно она. Сама судьба, опять же, будто бы помогала ему. Девушка увидела его сразу, как только вошла. Но здороваться нужным не сочла. Облокотив гитару о незанятый стул, она повесила свою черную куртку. Сегодня она снова была в черном, но одежда была уже другой. На ней было черное платье с длинным рукавами и юбкой чуть выше колен. Невзоров Даня разбирался в этом не особо хорошо, но заметив Кристину в таком платье, она бы ему немного разонравилась. Эта же таких антипатий не вызывала. Незнакомка села на стул, держа книгу. Она искала ее в своем рюкзаке где-то целую минуту, если не больше. Открыв книгу, она убрала темные локоны за уши и принялась читать. Ловя себя на мысли, что нужно заговорить, он почувствовал ком в горле. И это было диковинно, ведь наш Данька – экстраверт, а подобное пасование ему ни разу в жизни не встречалось. - Привет, - едва он выдавил. От нее не последовало какой-либо реакции. - Что ты читаешь? – он пытался. Наконец-то, она посмотрела на него. Но все же не ответила, зато показала обложку книги: Кен Кизи – Над кукушкиным гнездом. Автор для Невзорова был не особо известным, поэтому он даже никак не мог прокомментировать это. Но продолжать говорить с ней, хоть и без ответа, он хотел: - Ты немая? – озадаченно выдал тот. - Совсем нет, – тихо ответила она, не переводя взгляда от книжных строк. Ее голос был приятным, даже бархатным. - Ты не хочешь разговаривать? - Верно. Он отчаялся. - Заебись, - поправив волосы назад, он разблокировал телефон. - Здорово как, - произнесла она довольно тихо, но он все равно услышал. - Что? – снова убрал телефон, обращая на нее все свое внимание. - Маты твои. - А что в них такого? Она промолчала. - Как тебя зовут? – разорвал тишину он. - Говорили же, вроде. - Я не слышал. Так, как? - Просто не трогай меня. - Да без базара. Вскоре пришел препод, сразу вручил Невзорову гитару и Даня пошел к нему, чтобы тот объяснил, что он не так делает с бедным инструментом. Потом подтянулись остальные. В этот раз пришли не все, и преподаватель решил из круга сделать полукруг, заставив всех сесть ближе. На удивление, между нею и Даней никого не было и девушке пришлось подвинуться к нему. Отсюда он мог видеть, насколько у нее были прекрасные белоснежные руки, как она держит длинным пальцами медиатор от гитары. Отсюда он мог слышать, как красиво она играет. Как красиво она играет упражнения для начинающих. Его мысли уносились в поднебесную, в голове царило желание хотя бы взять ее за руку. От этих мыслей ему было не по себе, потому что он не был романтиком, он был обычным златовласым парнем с голубыми глазами. И к тому же, у него была девушка, которую еще не так давно он считал и называл лучшей. Но, к сожалению, вопрос о желании коснуться руки незнакомки терзал его в разы сильнее. Где-то в середине занятия он вспоминает, что так и не отдал ей рисунок и держит эту одну мысль до самого конца занятия. После окончания, он говорит ребятам, с которыми уже успел познакомиться, что ему нужно по делам и идти вместе не обязательно. Догоняет неприветливую уже во дворике музыкалки. - Стой, пожалуйста, - и в отличие от прошлого случая, она остановилась. Она молча подождала, пока он подойдет, не спросив ничего. - Это твое, - протягивает сложенный в два раза рисунок ей в руки. Девушка ничего не говоря развернула, ее глаза загорелись. - Мы однажды вместе в метро ехали, и ты там его уронила. Может, ты помнишь, как я еще помог тебе остальные рисунки собрать, - он говорил непритворно надеясь. - Нет, извини, я не помню, - холодно ответила девушка, - но все равно, спасибо. Я искала его. - Да не за что, на здоровье, - он глупо заулыбался. Так глупо, как еще никогда не улыбался. И на этом моменте воцарилась тишина. - Это твой пес? Красивый. - Да, мой. Спасибо. - Передай ему, ахах, - «блять, что за хуйню я снес». - Обязательно, - вместе с ним она не засмеялась. - Там в углу была буква «Г», тебя зовут Галя или Глаша? Или это имя собаки? - Тебе так необходимо мое имя? - Да, - слишком искренен. - Тогда, зови меня Гердой. Пока! И она ушла, оставив меня одного.