Consciousness.

❄💜❄

Так сложно улыбаться в то время, когда все идёт не так, когда все резко начинает падать в пропасть, а ты не понимаешь, что можешь сделать для того, чтобы спасти ситуацию. Чувствуешь себя беспомощным, стоя на краю ямы, смотря в нее и видя, как все летит вниз. И ты скоро тоже окажешься там. Гарри помнит тот момент, когда все резко стало иным. Когда лёгкость сменилась напряжением, а приятное тепло резко стало тяжёлым и тем, что стало невозможно нести на своих плечах. Он помнит ссоры, грубые слова и злость. В первую очередь на себя. Он знал, что не ангел, что характером не вышел: слишком обидчивый, слишком ревнивый и требует слишком много к себе внимания. Но он просто хочет быть любимым, просто хочет стать хоть для кого-то самыми важным, не быть в списке "лучших", а быть в его начале, на первом месте. Гарри привык, что обычно это он тот, кто отдает себя людям полностью, а не тот, кто получает от них что-либо. Он бы правда хотел получать в ответ столько, сколько даёт сам. Но ему приходится просто оставаться в стороне, наблюдать, как кто-то важнее, чем он, кто-то получает больше, чем он. Гарри помнит, как впервые заплакал от внутреннего напряжения из-за их отношений. Как впервые смотрел на сообщения, чувствуя словно маленькие иголки впиваются в сердце. Первая слеза катится по щеке, а в следующую минуту он плачет в свою подушку, тихо всхлипывая, чтобы никто не услышал. Ему не нужны вопросы. Он не сможет ответить на них. Гарри помнит, как чувствовал себя на вершине всего мира из-за него. И только он мог заставить себя ощущать так. Словно все подвластно только тебе, только ты можешь творить мир, нарушать его законы и создавать свои. Но вместе с тем Гарри помнит, как же больно падать с этой высоты и знать, что внизу никто не поймает. И ты уже лежишь на холодной земле, смотришь вверх, туда, где ты был недавно, а сейчас ты один, внизу, где невыносимо холодно. Сверху начинает капать дождь, окончательно добивая тебя и твои чувства, что уже устали быть потрепанными. Гарри всегда знал, что люди уходят, что никто не останется с тобой навсегда, кроме тебя самого. Никто, кто будет обещать тебе вечность, безоблачное завтра, никто из них не останется. Лучше даже не начинать верить. И Гарри был готов к тому, что в любой момент уйдет последний, самый любимый и родной. Он думал, что был готов, но оказалось, что это совсем не так. Все оказалось больнее. Луи никогда не обещал ему вечность, не обещал быть рядом всегда, быть идеальным и видеть только хорошее в нем. Он мог критиковать, мог злиться, требовать что-либо. Он мог долго и долго обижаться на него из-за пустяков. Но даже если так случалось, Гарри верно ждал, был готов извиняться хоть миллион раз, но лишь бы перестать чувствовать глубокую вину за все на свете. Он чувствовал себя виноватым даже за то, что, черт возьми, в мире случаются войны. И нет, не Луи был виноват. Он сам. Больше всего он презирал свою верность, желание ждать "хозяина" хоть всю свою жизнь, даже если "хозяин" ясно дал понять, что никогда не вернётся. Захлопнул дверь, оставив перед ней с болью в сердце. Гарри ненавидит ощущение пустоты после ухода людей. Он слишком часто стал ощущать это. Но последним стал он. И Гарри ждал этого. Он так отчаялся, что все уходят, оставляют его одного, что перестал стараться для этих отношений. Может быть это и стало причины последней ссоры. Этого он не помнит. Все до одной перепалки, каждый момент, каждое слово, чувство, он помнит каждую ссору, кроме последней, которая стала точкой во всем этом сладко-ужасном моменте его жизни.

❄💜❄

Гарри чувствовал себя неправильно, стоя на вокзале в городе, где мечтал побывать. Тот город, который снился ему каждый раз, когда он закрывал глаза. Он помнит как зародилась эта мечта, помнит весь азарт, все эмоции, когда он делал все для исполнения этой мечты. И вот, спустя много лет, он тут. Но он чувствует себя иначе, чем представлял. Прямо сейчас он ощущает, словно тут не его место. Люди, которые раньше его привлекали, резко стали отвратны. Красивые здание, которые он обожал разглядывать на картинках, неожиданно показались ему серыми и безвкусными. И кудрявый даже не знал, что делать ему прямо сейчас, когда позади долгий путь, потраченные деньги и чемодан красного цвета, что запинается об каждый камушек. И Гарри не может понять в чем дело. Это же его мечта, его город, его цель. Он тут. Но что не так? Где чувство лёгкости, чувство счастья и сделанного дела? Может он слишком многого ожидал от этого, что в итоге истратил свои чувства заранее? Нет. Он понимает, но пытается обмануть самого себя. Он здесь один. Это была их мечта, их цель, их город, где они должны были быть вместе. Гарри помнит блеск его глаз, тихий шепот в полночной тишине и мягкое прикосновение к щеке, когда красивые и мягкие губы выпускали сладкий голос парня: 💭 – Мы поедем туда вместе. Будем стоять с вещами, одни в большом городе, и кто, черт возьми, будет знать, что мы будем делать дальше? Может быть пойдем и снимем себе номер, а может потратим все деньги на музеи и выставки, – шатен тихо хихикает и перекатывается на спину, смотрит в потолок, мечтательно вздыхая. – Мы обязательно поедем туда. Даже если мы будем ночевать на вокзале, в метро... все равно! Мы будем там вдвоем. Это главное. Это главное, потому что это было единственное обещание, которое когда-либо давал Луи. Гарри хотел запечатлеть этот момент, записать его куда-нибудь, заснять, да что угодно, лишь бы никогда не забыть его. Он никогда не видел, как искренне сияли его глаза, тот момент был единственным разом. Гарри думал тогда, что Луи мысленно уже был там, он видел это по его лицу, по его улыбке и понимал по тому, как крепко тот сжимал его руку.💭 Гарри тут. И он правда не знает, что будет делать дальше. Купит билеты в театр или снимет номер в гостинице? Останется на вокзале или все же... купит билет обратно? Оглядываясь назад, на двери вокзала, откуда бесконечно идут люди, Гарри принимает важное решение для него. Решение, которое окончательно может изменить всю его жизнь. Он поджимает губы и отворачивается. Он не вернётся домой, хотя бы потому, что это будет проигрышем для него самого, в игре, в которой сам придумал правила. Он не собирается отступать. Ни сейчас, ни завтра, никогда. Он тут. Пускай и без него, без поддержки и без понятия, что же ему делать. Он тут для того, чтобы менять свою жизнь, которая уже давно просит, чтобы ее подлатали.

❄💜❄

Гарри не ошибался, когда говорил, что этот город полностью для него. Он убеждается в этом каждый раз, когда идёт по тесным, в некоторых местах, улочкам, слышит шум воды, которая здесь повсюду. Он ощущает себя легко, он чувствует, что наконец стал тем, кем хотел: собой настоящим. Гарри любит солнце, да, но этот серый город ничто и никогда не заменит. Стайлс чувствует, как меняется его жизнь. Как чувства изменяются под натиском событий, новых людей и... сам Гарри меняется. Он точно больше не тот кудрявый мальчик. Больше не скажет глупость, не доверится кому-то так легко и без задних мыслей. Его мнение, его мысли по поводу многих вещей тоже переживают изменения. Он растёт. И ему нравится это – наконец чувствовать себя во своей же власти. Не чувствовать оков привязанности на своих запястьях – так прекрасно.

❄💜❄

Гарри не нравится, как прошлое начинает лезть в его настоящее. Он ненавидит отбиваться от его лап, которые так и норовят схватить его и снова утащить с собой. Процесс восстановления дался ему тяжело и он не собирается снова погружаться туда, откуда кое-как выбрался. Но прошлое неизбежно находит его – на каждом шагу, на каждом повороте. Люди, воспоминания, мысли. Все это начинает быстрым круговоротом вращаться вокруг Гарри. Ему приходится только закрыть уши и глаза, стоять в эпицентре всего, и надеется, что ничто не схватит его, чтобы утащить назад. Он совершил слишком большой путь, чтобы сейчас резко вернуться. Он помнит, как это – падать. Первым, что начинает ломать его – старые письма, старые слова и родной запах, что чуть выветрился за годы. Он видит коробочку перед собой, помнит, как радостно складывал туда все, что казалось ему... воспоминанием. Их было немного, отчего и коробка не особо большая. Гарри жалеет, что взял ее. Он помнит все, что в ней. Он хочет сжечь ее, чтобы никогда не вспоминать ничего из содержимого. Кто говорил, что воспоминания это приятно? Они хороши тогда, когда ты счастлив, когда все вокруг намного лучше, чем было, когда тебе хочется закинуть в них новые моменты. В ином случае все по-другому – ты чувствуешь только боль, чувствуешь, что скучаешь и понимаешь, что что-то упускаешь, что-то потерял. Гарри и так это прекрасно понимал, но осознание сильно бьет по лицу. Слезы и боль от воспоминаний. Он не любит их больше всего. Почему он решил их хранить? Воспоминания – это боль, единственная вещь, которая остаётся от человека, от периода жизни, по которому ты в любом случае будешь скучать. Воспоминания это то, что не даёт окончательно почувствовать себя свободным от прошлого. Гарри хотел бы их стереть. Это невыносимо, потому что сейчас он даже не пытается создать что-то новое. И ему всё равно, что это неправильно. Обессиленный от слез, с письмами вокруг него, Гарри засыпает проще, чем обычно после истерики. Но он так жалеет об этом. 💭 На небе загораются звёзды одна за другой. Теперь темное полотно усыпано блестками из миллиона звездочек, которые, в свою очередь, создают созвездия, что так привлекали двух парней на сырой траве. На улице только стало теплеть и земля еще не успела прогреться, но эти двое не смогли больше терпеть и решили посмотреть на звезды уже сегодня, в тот день, в который, как говорят, звезды ярче всего. Поэтому постелив куртки на траву, они лежат и смотрят на небо. Вокруг тихо, только где-то вдалеке слышится шум проезжающих машин. Машин, которые неизвестно куда мчатся, неизвестно какая судьба у каждого водителя, сидящего внутри. Никто из прохожих, которым попадается на глаза одна из машин, не знает, кто за рулем, о чем он думает и что ждет его, когда он окажется за ее пределами. Никто не может догадываться о том, что кто-то из них не попадет сегодня домой, потому что там за поворотом выскочит водитель со своей историей, которая могла вполне оправдать то, что он пьян. Ветер раздувает приятный запах травы, слегка заставляя юношей жмуриться от холода. Все же еще не так тепло, чтобы лежать тут под покровом ночи. — Это Кассиопея, — тыча снова пальцем в небо, говорит шатен. Его голубые глаза прикованы к звездам, пытаясь безошибочно высмотреть созвездия, которые он знает. — Ты ведь знаешь историю о Кассиопее? — кудрявая голова поворачивается на бок, а зеленые глаза начинают неотрывно смотреть на прекрасный профиль парня. Гарри сдерживает себя от порыва провести пальцем по тонкому носу шатена. Если быть честным, то нос Луи был любимой частью кудрявого в нём. Он не может объяснить почему, ведь это даже глупо. Кому нравятся носы? Кто предпочитает носы глазам? Но глаза тоже были тем, что заставляло биться сердце Гарри чаще и сильнее, когда он заглядывал в их голубизну. Этот яркий оттенок синего так пленил кудрявого, что порой он забывался, когда глядел в них. Будем честны, Гарри всегда терялся, когда находился рядом с Луи. Этот мальчишка всегда заставлял внутренности кудрявого трепетать, разум затуманиваться, а язык становился будто неуправляемым, потому что рядом с ним он не мог контролировать то, что говорит. Поэтому так много глупостей он когда-то наговорил. Он сильно стыдится за них, но не может извиниться. Это было так давно, да и как он скажет это: "Эй, Лу, помнишь при первой нашей встречи я говорил один лишь бред? Извини меня, я просто влюбился в тебя с первого взгляда и потерял способность держать свой язык и мысли при себе"? Глупо. Гарри знал это, поэтому даже не заводил разговора на этот счет. Кажется, что Луи вовсе забыл об этом. — Историю? — шатен хмыкает и опускает руку рядом со своим телом. — Да, я знаю историю. Знаешь ли ты? — голубые озорные глаза вдруг смотрят на Гарри с насмешкой, с игривостью. — Конечно, я знаю, — закатывает глаза кудрявый и пихает Луи в бок. — Я просто подумал, может ты не знаешь. Вот и спросил. — Хотел впечатлить меня? — тонкие губы изгибаются в ухмылке и Гарри несколько секунд не дышит, наблюдая за этим. Кудрявый качает головой, не собираясь признаваться Луи в том, что да, он всегда пытается впечатлить его. Всегда пытается заставить обратить на себя внимание. Луи снова усмехается и переводит свой взгляд на небо. — Кассиопея была самовлюбленной дурой, — говорит шатен со всей серьезностью и фыркает. — Не бывает таких красивых людей, какой она себя считала. В голове у Гарри проносится мысль, что, вообще-то, бывает и доказательство лежит прямо рядом с ним, но он не озвучивает ее, вместо этого шепчет, не отрывая глаз от лица парня: — Но ведь и другие считали ее красивой, разве нет? — Да, это так. Но тут действует кое-что другое, — шатен хмыкает и смотрит на Стайлса. — Если ты будешь любить себя и этим самым заставишь верить других в то, что ты красивый, то люди будут безоговорочно в это верить. Так чаще всего работает. Это странно, но правда. Есть много не особо привлекательных людей, но уверенных настолько, что ты видишь в них только хорошие. Я думаю, она была такой. — Ты считаешь, что ты красивый? — спрашивает Гарри. — Нет, не считаю. — Тогда почему я считаю тебя таким? — зеленые глаза следят за сменой эмоций на лице и румянцем, расползающимся по нему. — Я не знаю, почему ты так считаешь, — Луи фыркает, стараясь показаться менее заинтересованным в этой фразе. — Потому что так и есть, — заключает кудрявый и снова смотрит в небо. Он прикрывает глаза, задумываясь о том, что действительно это сказал, а Луи правда покраснел в ответ на это. Он слегка улыбается своей маленькой победе над собой. – Ты бы хотел побывать в небе? – спрашивает Гарри спустя какое-то время. – Что ты имеешь в виду? – Луи смотрит на кудрявого, что сейчас неотрывно смотрел в небо, наблюдая за каждым сиянием звезд. Он хочет быть звездой, чтобы однажды им восхищались, как он сейчас ими. Хочет сиять для кого-то, кто также будет лежать на холодной траве и разговаривать со своим любимым человеком, что даже не подозревает о его чувствах. – Ну... быть ближе к звёздам. Космонавтом стать, например. Ты так любишь космос и звезды, что это было бы оправданно. – Летчиком тогда уж. Не хочу в космос. Космос – это интересно, но ужасно страшно. Это неизвестность, которая пугает до ужаса. Я не люблю звезды настолько, чтобы рисковать. – Почему тогда лётчиком? – Небо оно... само по себе, и без звезд, очень необычно, интригующие, понимаешь? Оно не вызывает такого страха, как открытый космос. Да, думаю, что это самое то для меня. — Разве это не страшно? — хмыкает кудрявый. — Самолеты они же непредсказуемые. Сколько случаев крушений и все такие ужасные. Ты беспомощен в небе, потому что твой дом — это земля. Только на ней ты чувствуешь себя в безопасности. — В безопасности? — Луи фыркает и переводит глаза на Гарри. — Милый мой Хазз, земля также не безопасна, как и все остальное в этом мире. Все может оказаться тем, что принесет тебе вред. На земле может произойти землетрясение, пожары, аварии разного вида. И знаешь, что самое страшное? — получая отрицательное покачивание головой, Луи продолжает. — Земля носит тех, кто может устроить такой хаос, что только и останется, что бежать в небо, где тоже не настолько безопасно, как хотелось бы. Нигде, солнце, не безопасно. Мы сами создаем себе защиту. Снова воцаряется тишина и на протяжение всего этого времени Гарри смотрит на Луи, потому что да, он прав. Он всегда прав и Гарри знает это. – А кем мечтаешь быть ты? – тихо спрашивает Луи, пробегаясь пальцами по раскрытой ладони парня, отчего тот мелко дрожит. – Я.., – Гарри задумывается и замолкает не только от того, что теплые пальцы Луи касаются его руки, а потому что он никогда не думал об этом серьезно. – Полагаю, что счастливым. Шатен с интересом смотрит на парня и снова по-лисьи ухмыляется ему, зная, что сейчас получит ещё что-то сладенькое. Он любит людей, их мнения и слова. Они так непохожи на его, но такие... вкусные. Луи обожает впитывать их, пропускать через себя, анализировать. – Что для тебя значит "счастье"? – Я не знаю, Лу. Я никогда не думал об этом. Я просто знаю, что хочу быть счастливым, но не знаю отчего это будет зависеть. Точно не от денег, я их не хочу. Может быть я буду счастлив, если меня будут ждать дома, я буду любим и... любить также горячо. А может я все же захочу стать тем, кто будет взрывать стадионы, вести за собой толпу. Я не знаю, Луи. Я просто... хочу быть счастливым. – А ты когда-нибудь ощущал это чувство? Может никакого счастья как такового и нет? А это уже совсем иной вопрос.💭 Гарри ненавидит просыпаться со слезами на глазах. Но он должен признать, что это случается очень часто с ним. Увы, его терзают многие мысли, воспоминания и люди прошлого. Он всё ещё не может отпустить, ему жаль, что он так слаб, но он пытается, правда. Лежа в кровати, полной клопов, что так нещадно кусаются, в квартире, что давит своими стенами и пустотой, Гарри задумывается над словами Луи. Был ли он счастлив? Существует ли это понятия вообще? Тогда он не смог ответить на этот вопрос, потому что был глуп. Сейчас он может сказать, что определено был счастлив. Сидя на коленях шатена, поправляя его челку, влюблено вдыхая, Гарри на все сто процентов был счастлив. Но сейчас он уже, когда чувства заглушены болью, сомневается в существование такого понятия.

❄💜❄

💭 – Почему без сахара? – спрашивает Гарри, сидя за столом, ощущая на своих ногах холодные ступни парня напротив. – Мне не нравится липкий привкус потом, – легко отвечает шатен и отпивает из своей кружки кофе. – Но он ведь до ужаса горький, – вздыхает Гарри, глотая свой чай с тремя ложками сахара. – С молоком не до ужаса, – Луи усмехается, скидывая свои лодыжки с ног Гарри и встаёт, делая последний глоток. – Я не понимаю, как ты пьешь все это слишком сладкое. – Не понимаю, как мы сошлись, – Гарри тянет свою руку к подходящему шатену и получая ее, тянет парня на себя. – Ага. Знаешь, как тяжело мне смириться с мыслью, что если мы захотим завести питомца, то разругаемся. Почему собаки? С кошками не нужно выходить по пять раз на дню на улицу, – Луи удобнее размещается на коленях Гарри и смотрит ему в глаза, когда оборачивает руки вокруг его шеи. В этот момент Гарри не хочет спорить, не хочет доказывать ничего. Он примет все, что скажет шатен, согласится с любой глупостью, хоть и понимает, что Луи всегда прав, и не может сказать ничего абсурдного. – Ну, я думаю, что противоположности притягиваются, – Гарри пожимает плечами и легко целует нос парня, обнимая его за талию. Он чувствует себя правильно, сидя вот так. – Не надолго. Противоположности интересны друг другу поначалу, когда только начинают исследовать друг друга. Им все это кажется необычным, нужно поскорее узнать: а как же бывает у других. Вау, не я один имею мнение и вкусы. – Хочешь сказать, что мы скоро расстанемся? – Я хочу сказать, что мы и не противоположности. Мы очень похожи, Гарри. Но я не скажу, что мы будем вечно вместе поэтому.💭

❄💜❄

Прошлое не просто постучало к Гарри, оно ворвалось неожиданно и бесцеремонно. Остановилось у него и не собирается пускать будущее на свой пост. Гарри едва дышит от боли и слез, что душат его, когда он видит Луи, одиноко сидящего за столиком в кафе, где работает Гарри почти два месяца. И он не знает, что чувствует по этому поводу. Он определено не счастлив, но он и не грустит. Ему не то, что бы больно. Он просто что-то чувствует, а что это он не знает. У Гарри снова много вопросов в голове, на которые он не может сам найти ответы. Ему всегда помогал в этом кто-то. На самом деле... Луи всегда отвечал на его вопросы, даже если Гарри не успевал их задавать. Сейчас Стайлс хочет задать ему так много вопросов. Что он тут делает? Что он чувствует, когда замечает Гарри, идущего к нему? Что он чувствовал, когда они расстались? Что он чувствовал все эти два года, пока Гарри приходил в себя и шел к своей целе? Но вместо всего этого списка, Гарри задаёт только одно: – Что будете заказывать?

❄💜❄

Шагая по улицам города-мечты, ощущая крупные капли дождя на своей коже, Луи думал о нем. Он думал о Гарри, о том, где он сейчас и с кем. Стал ли он счастливым, как хотел? И что он думает сейчас? Какой вопрос мог бы задать ему? Луи обожал отвечать на вопросы кудрявого. Это всегда было интересно и искренне. Он знал, что Гарри с восторгом выслушает его. Даже самые глупые мысли Гарри принимал, продолжал и дополнял своими. Это всегда давало им нечто большее, чем просто ответ на незначительный вопрос. Томлинсон сжимает губы в тонкую полоску, тихо сопит от холода, делая шаги быстрее и заходит в кафе, чтобы согреться и высохнуть. За окном серо, а в кафе так уютно и тепло. Луи выбирает столик у окна, чтобы понаблюдать за дождем и людьми, что пытаются совладать со стихией. Он видит реку, на которой видны кольца от капель даже от сюда. Где-то, кажется, сверкнула молния. И Луи обожал такую погоду. Особенно, если он сидит где-нибудь в теплом месте и просто наблюдает. Он переводит взгляд с капель на стекле и осматривает помещение, наполненное вкусными запахами, но людей тут недостаточно. Похоже, никто не любит ходить гулять в такую погоду. Луи собирается снова погрузиться в себя, когда замечает галлюцинацию. Не первую за два года, но... за пределами комнаты Луи, его квартиры и кровати. Это что-то новенькое, Луи точно скоро сойдёт с ума от вины и тоски по кудрявому юноше. Но фигура не исчезает, как бывает обычно, когда останавливается перед ним. Он следит за движениями парня: как тот достает блокнот, глубоко вдыхает и открывает свой рот, чтобы наконец выдать: – Что будете заказывать? И Луи понимает, что это не галлюцинация. Перед ним сейчас Гарри, тот, у которого, похоже, сбылась мечта, как и у него – оказаться в этом городе. Как жаль, что они оба тут, но не вместе. Гарри наблюдает за тем, как шатен делает короткий вздох и сжимает свои кулаки на поверхности стола. Он замечает, как в один момент голубые глаза начинают блестеть, словно вот-вот наполнятся слезами. Как сначала закусывает, а потом мгновенно выпускает из плена зубов губу. Как кидает взгляд на его бейджик, словно проверяя, не ошибся ли он, а потом снова сталкивается глазами с Гарри. И Стайлс чувствует маленькую победу, толику облегчение от того, что он тоже действует на шатена. На один вопрос он мысленно ответил. – Можно мне, пожалуйста, – голос парня надламывается, он быстро издает звук, прочищая его, и начинает быстро листать меню. – Мне, пожалуйста, кофе с молоком, без сахара и... Гарри ждёт, когда он скажет следующую фразу, зная наизусть, что это будет. – И шоколадный торт, – заканчивает Луи. Гарри был прав, он быстро дописывает то, что начал писать ещё до того, как Томлинсон сделал выбор. Бормочет быстрое "будет сделано" и удаляется прочь, пока колени предательски дрожат. Гарри смотрит на листочек с заказом, называет его на кухне и про себя усмехается. Как бы Луи не любил сахар в кофе или в чае, он был тем ещё любителем шоколада. А этот кусочек торта... он всегда заказывал именно его, когда они ходили вместе поесть. Ничего иного. Только кофе с молоком, без сахара и шоколадный торт. Ничего не меняется. И он, как оказалось, тоже. Все резко рушится, пока шатен сидит в паре метров от него. Гарри даже не может представить, какую же внутреннюю борьбу ведёт его клиент.

❄💜❄

💭 – Ты можешь просто замолчать и поцеловать меня наконец? – Луи делает голос как можно грубее, но Гарри все равно смеётся. Потому что тот дурак, определено. – Какой же ты грубый, – Гарри обхватывает парня за талию и касается своим холодным носом носика шатена. – Просто поцелуй меня, боже, – просит Луи уже более мягким тоном, запутывая пальцы в кудрях Гарри. – Пожалуйста. И Гарри просто сдается, хотя даже и не собирался воевать. Он просто наклоняется чуть вперед, целует любимые губы, чувствуя на них лёгкий привкус сигарет. Он тихо вздыхает, но продолжает целовать. Луи обещал бросить, обещал сделать это до его дня рождения, но в итоге так и не смог. Гарри бы обиделся на него, если бы сам в тайне не покуривал. Только иногда, когда на душе становится слишком тяжко, когда даже теплые объятия Луи не спасают. Когда нужно как раз отвлечься от него самого. Они стали все чаще ссориться. Гарри наделся, что это пройдет.💭

❄💜❄

💭 – Да как я пойму, что ты думаешь и что чувствуешь, если ты постоянно молчишь? – кричит Луи, сжимая свои челюсти от злости. – Да блять! Ты меня вообще слушаешь? Я же пытаюсь донести до тебя, что я просто не могу взять и что-то рассказать! Мне тяжело! Ты мог бы сам замечать, что со мной что-то не так, как постоянно делаю я! И это правда. Гарри мог заметить любые перемены в голосе шатена, мог предвидеть грозу в глазах Луи за несколько часов. Мог по поведению сказать тревожит ли что-то парня или нет. Он мог замечать все это, но без Луи он не мог сам понять причину. Гарри всегда укутывал его в одеяло и тихим голосом просил рассказать ему все. Слушая тихие рыдания парня, его откровения, Гарри нежно водил рукой по его спине. А внутри все жгло и ныло от того, как хотелось выговориться ему. Он знает, что их с Луи проблемы чем-то похожи, но отвечая на них, давая советы, он никогда не мог сам последовать им. – Ты не доверяешь мне или что? Почему ты всегда так... закрываешься от меня? – тише спрашивает Луи, почти надломлено. – Я пытаюсь, Луи. Я говорю тебе как можно больше. Ты знаешь очень много, никто такого не знает обо мне. Я не хочу загружать тебя своими проблемами, пока ты варишься в своих. Я знаю, как тебе тяжело, а я могу... справиться и сам. – Я тебя сейчас ударю, – заявляет Луи. – Что за хуйню ты только что сказал? С чего ты решил, что напрягаешь меня своими проблемами? Ты делаешь мне только хуже, когда молчишь! Я даже не знаю, чем тебе помочь, потому что ты ни слова мне не говоришь. Это... от этого я хочу тоже молчать. Гарри закрывает свой рот и опускает глаза, когда чувствует, что слёзы сейчас начнут катиться по щекам. Он всхлипывает, понимая, что бежать некуда, его сейчас прорвет. Луи просто его обнимает, но они не говорят ни о чем больше.💭

❄💜❄

– Шоколадный торт и кофе с молоком, без сахара, пожалуйста, – в который раз говорит шатен, пока кудрявый делает вид, что записывает только сейчас. Гарри разворачивается и идёт к кухне. Он не понимает какую игру ведёт Томлинсон. Почему он продолжает приходить в кафе, садится за тот столик и ждать, когда Гарри примет заказ, если после расставания бывшие не всегда стремятся видеться? Особенно те, кто расстался со скандалом. За окном снова дождь и это может стать оправданием для Луи, но на самом деле нет, далеко не это. Он не хочет отпускать его. Луи был всегда тем, кто твердил, что люди уходят и всегда нуждаются в том, чтобы их отпустили, что те, кто уже изжили свое в твоей жизни, не должны храниться где-то в твоём плену. Но сейчас он не хочет этого делать. Он хочет сделать исключение, оставить парня с собой, потянуть его вместе с собой. Шатен чувствует себя ужасно, понимая, что чувствует Гарри, что он скорее всего ненавидит его за всю боль, которую он причинил ему, когда заявил о расставании. Когда Гарри оказывается перед ним вновь, расставляя посуду на столе, Луи смотрит на него внимательно, словно пытаясь найти ответы на вопросы, которые он ещё не успел сформулировать. Стайлс не смотрит на него ни разу, старается смотреть только на свои руки. Луи вздыхает и произносит: – Привет, – спустя две недели молчанок и игр в гляделки. Это простое слово, одно слово, заставляет Гарри замереть и наконец посмотреть в глаза шатена. И он теряется, понимая, что не может издать ни звука от страха. – Привет, – тихо отвечает он и быстро разворачивается, уходя прочь. Луи не знает, как это воспринимать, но продолжает смотреть в спину парня, вспоминая его глаза, которые в это мгновение наполнились самой сильной болью и обидой.

❄💜❄

Луи пробует снова, но в этот раз Гарри просто молчит, уходя, а потом превращает свою губу в кровавое месиво. Ему так тяжело. Что шатен хочет от него? Чего он, блять, добивается? Думает, что Гарри просто так простит его, упадет перед ним на колени и будет плакать о том, как сильно он скучал? Просить снова привязать его к себе, потому что без него он чувствует себя словно якорь без веревки в открытом океане? Гарри правда был готов на это, если честно. Но страх перед болью, страх снова совершить ошибку, каждый раз заставляет его убегать от Луи, оставляя с пустыми глазами и разочарованием.

***

Гарри находит лист бумаги, когда Луи уже уходит, когда в кафе уже становится заметно просторнее. Обычный лист бумаги формата А4 со знакомым завитушистым почерком. Он берет ее в руки и закрывает глаза, когда несколько слов привлекают внимание. Он сворачивает послание и уходит работать, но с нетерпением ждёт конца вечера, чтобы оказаться дома и прочитать все это, что, скорее всего, разрушит ему жизнь. Дома он оказывается ближе к одиннадцати вечера, кидает сумку с вещами в угол и включает лампу над кроватью. Даже не переодеваясь, он садится на ее край и разворачивается бумагу. «Гарри, Я знаю, что сделал тебе очень больно, безумно. Я помню твои глаза, когда ты смотрел на меня с мольбой о том, чтобы я забрал свои слова обратно. Помню, как ты буквально вычеркнул меня из своей жизни после этого. Закрыл все двери, даже не оставил ни одного шанса, чтобы снова достучаться до тебя. Я помню твои слова, понимаю твою боль. Но ты даже не знаешь, как больно было мне. Было тяжело смотреть, как ты гробишь себя, а я даже и не знаю об этом, не знаю причину, не понимаю твои мысли. А потом видеть тебя в последний раз, плакать, когда мне говорят, что ты не хочешь, чтобы я приближался к тебе. Я понимаю это. И ты пойми, что ты не один, кто страдает и страдал. Ты даже не понимаешь, как долго я терзал себя, пытаясь найти любой вариант, чтобы связаться с тобой и не получить по шеи, как сильно я старался затушить всю боль внутри меня, которая с каждым днем становилась все острее и острее. Я чувствовал, словно задыхаюсь без тебя. Я жалею, что сразу не забрал свои слова назад, я не хотел расставаться, но наши ссоры были такими сильными и приносили много боли. Мне очень жаль, что я не нашел момента, чтобы сказать тебе об этом, а потом и вовсе потерял тебя. Не знаю, на каком моменте ты стал сомневаться в моей любви к тебе, но она была с самого начала. Я не прошу тебя начать все снова, нет. Не прошу дать мне шанс на наши отношения, нет. На самом деле, я даже сам не знаю, чего хочу от этого всего. Я снова потерялся, когда увидел тебя. Я пообещал себе больше никогда не подходить к тебе, зная, что ты ненавидишь меня за всю боль, что я причинил, но сейчас я просто хочу связать тебя и утащить с собой. Я не говорю тебе о вечной любви сейчас, и никогда не скажу. Я не обещаю тебе сказку, если ты дашь мне шанс видеть тебя снова. Я просто хочу быть рядом. Позвони, если решишь, что ебнутый и готов снова погрузиться в меня.» И снизу коряво написаны цифры. Гарри сжимает бумагу в руках, пока слезы текут от таких, казалось бы, простых слов. Он плачет от осознания, от всего, если быть честным. Он плачет от того, что Луи тут, что он пишет ему, что все это... происходит. Гарри чувствует, как снова распадается на атомы, пока руки трясутся, а внутри все холодит. Так легко было сломать то, что он так старательно строил и лечил. Без промедления Гарри берет свой телефон, продолжая мысленно ругать себя за свою слабость. Луи – его слабость.