***
Луна даже не подозревала, как сильно может болеть голова после пробуждения, и тотчас пожалела о том, рядом не оказалось аспирина. Солнечные лучи уже дребезжали за окном, освещая спальню ярко-оранжевым светом. Ночная принцесса сорвалась с постели и словно не на своих ногах направилась в уборную, покуда боль продолжала царапать мозг. Лишь когда девушка стояла под шипящей струёй горячей воды, мысли начали приобретать более чёткую форму. Что же вчера было, раз тело с утра так сильно ноет, особенно в паху? Внезапное осознание заставило Луну побледнеть пуще прежнего, а внутри похолодело, как при ознобе. Она вспомнила про сорочку, которую подвесила где-то рядом, вспомнила про стойкий аромат алкоголя… образ голой старшей сестры возник перед глазами, и ей снова стало жарко. — Ох, Гармония, надеюсь это был сон, да? — про себя пробормотала Луна, но в глубине души она чётко понимала, что вчерашний случай — не плод измученного воображения. То, что было между ней и солнечной принцессой… Что же на неё нашло тогда, когда та совратила Селестию? Да ещё и воспользовавшись случаем, пока она была пьяна. А вдруг она вспомнит о случившемся, и что же тогда она скажет? Луна не знала, как будет смотреть ей в глаза после всего этого. Всё же девушка надеялась, что сестра ничего не вспомнит, а про себя она дала слово, что такой казус случится в первый и в последний раз. Закончив с принятием душа, принцесса принялась одеваться, помимо нижнего белья облачившись в простую футболку и трикотажные штаны, а волосы собрала в пучок и закрепила заколкой. Не помешало бы перекусить и выпить немного кофе. Или побольше кофе, да чтоб по крепче. Она заметила на кухне Селестию, беззаботно пьющую чай с фарфоровой чашки. На блюдце как обычно покоилась треугольная долька от кремового торта… и как же она не прибавляет в весе от таких калорий? Девушка облачена в белый махровый халат, волосы убраны в хвост. Заметив показавшуюся на пороге сестру, та приветливо улыбнулась. — Доброе утро, Лулу, как спалось? — Слушай, Тия, на счёт вчерашнего… — замялась та, потирая затылок. Слова комом застряли в горле — настолько стыдно было Луне. — А что было вчера? — буднично поинтересовалась та, зачерпывая ложкой кусочек торта. Не помнит? Значит ли, что не придётся оправдываться перед ней за ту ночь? Она не знала что и думать. — Кроме того, что мы занялись с тобой этим замечательным сексом сегодняшней ночью? — Что?! — ночная принцесса отпрянула как ошпаренная. — Я… Просто я… — Ох, Луна, всё в порядке, — примирительно улыбнулась девушка, отправив заветную порцию кондитерского изделия себе в рот. — По правде говоря, я сама хотела этого. Нда, перебрала я конечно тогда, голова до сих пор трещит… — Так ты напилась из-за этого? — А что я могла сказать? «Луна, прости, но я испытываю к тебе несестринские чувства, потому что мне в голову взбрело невесть что, я хочу заняться с тобой лесбийской любовью»? — горько усмехнулась она, медленно отхлёбывая с чашки порции горячего чая. Селестия смотрела на удивлённую сестру печальным взглядом. — Знаю, это не правильно. Я топила это в вине. Бакарди, у них отличный ром кстати, Чинзано, Абрау-Дюрсо. У землян даже пословица есть: «In vino veritas». И вот она, эта истина, всплыла наружу. Наверное, иногда бывают такие моменты, когда ты смотришь на свою сестрёнку не как на родную кровь. — Что ж… твоя правда, — с некоторым облегчением вздохнула ночная принцесса, присев на стул рядом с ней, подвинувшись поближе. Раз она пошла ва-банк с такими признаниями, то чего уж дальше греха таить. — Мне порой было завидно, как на тебя заглядываются все эти мужики и даже бабы, а ведь у тебя всегда развязан язык. Не то что я, ведущая почти затворническую жизнь. У меня тоже возникали подобного рода фантазии, и в них иногда появлялась ты… — В самом деле? — оживилась Селестия, в её глазах блеснули хитрые искорки. — Ты тоже мастурбировала на меня? — Что-что?! Да что ты такое говоришь? — лицо Луны стало красным, словно помидор, а та лишь озорно хихикала при виде смущённо отведшей глаза младшей сестры. — Ну то есть, да, но… Эй, послушай, у меня нет такого опыта в интиме, как у тебя, а у этого проклятого тела тоже есть свои слабости! Да, я тоже бисексуальна. — Тебе точно надо научиться быть более социальной. В интернете звёзд с неба не нахватаешься, да и люди в сети и в реальной жизни чаще всего совсем разные персоны. Вот увидишь, если дать им раскрыться, то лучше друга ты не сыщешь. Помни: настоящие отношения проверяются с годами, и только с ними. И да, откуда ты всему этому научилась? — Порнухи насмотрелась, — стыдливо промямлила девушка, хотя краснеть ей уже некуда. — Какая богатая теоретическая выкладка, за практику твёрдая пятёрка, — рассмеялась Селестия, после чего ласково приобняла сестру за плечи. — Ну не серчай, я же пошутила. Хотя ты действительно была хороша в постели, я даже завидую. — Ну спасибо хоть на этом… — В любом случае, надеюсь ты не будешь против, если мы хотя бы изредка будем проводить вместе? — подмигнула та, отложив чашку и бережно обхватив ладони своей сестры. Поборов в себе излишнее смущение, Луна подняла свой взгляд на Селестию. — Какой урок дружбы ты сегодня усвоила? — Несмотря на все невзгоды и чаяния, нам нужно оставаться верным себе и тем людям, кто стоит за тобой горой, дабы никогда не было недопонимания и недомолвок, — девушка подалась вперёд, остановившись в считанных сантиметрах от лица солнечной принцессы, а затем прошептала ей прямо в губы: — Я тебя люблю. — Я тоже люблю тебя. Наконец, сёстры разделили между собой долгий и самый чувственный поцелуй, а за окном солнце начало своё медленное шествие по небосводу, знаменуя старт нового дня. Утренний город, обдуваемый прохладным ветерком, готовился к повседневной жизни, как и его люди, вечно суетливые и озабоченные бытом.Часть 1
29 мая 2020 г. в 12:00
Приход ночи на Земле далеко не всегда ознаменовывает конец дня, как и завершение активной жизнедеятельности. Стоило солнечному диску зайти за горизонт, напоследок окрасив небо в чарующие оттенки алого, розового и оранжевого, дабы затем уступить место звёздной синеве, как в мир приходила новая жизнь — в огне неона, софитов и клубной музыки. В иной раз Луна бы обрадовалась мысли, что по ту сторону привычного ей мира существует место, где не всем люди заползают в постели с наступлением тьмы. Как и то, что подобных ей «сов» насчитывают многие миллионы по всему земному шару.
Девушка тяжело вздохнула, закрывая ноутбук. Даже так называемое сетевое — чудо науки, обеспечивающее почти бесперебойную связь в любую точку планеты благодаря сети спутников и оптоволоконных кабелей — общение не могло покрыть все потребности в социальном взаимодействии с людьми. К тому же, высокая степень анонимности развязывала особо наглым личностям руки, почувствовавшие вседозволенность. Тролли, извращенцы, несовершеннолетние, фэйки давно стали частью Интернета, отделить плевела от зёрен весьма тяжело; отыскать адекватного собеседника для постоянного общения было той ещё задачей, не говоря уже за поиски отношений.
Ночная принцесса со скучающим видом следила за жизнью ночного города Н., облокотившись на подоконник. Сама девушка была облачена в тонкую тёмно-синюю материю халата, что плотно облегала её тело, подчёркивая каждый соблазнительный изгиб бёдер и округлость её груди. Волосы, обычно собранные в хвост и закреплённые заколкой в виде серебряного месяца, девушка оставила распущенными, блестящим каскадом струившиеся до самой талии. Если не считать своего небольшого облачения в виде тонкой сорочки, она стояла совершенно обнажённой — так или иначе, сейчас принцесса находилась одна дома, без надобности куда-либо ещё собираться, кроме как в душ.
Да… той самой жизнью, о которой некогда сама грезила, где можно наслаждаться обществом тысяч единомышленников, не скованных этой формальностью и раболепием перед царской особью, гулять возле берега, считая созвездия, разговаривать об увлечениях, науке, музыке… Даже встретить свою любовь — симпатичного парня или милую девушку, с которой Луна могла бы разделить радости и горести.
Реальность на поверку часто оказывается не такой радужной. Здесь хватало и грубиянов, задир, обманщиков, а серую обыденность городской жизни никто ещё не отменял — спешка на работу, стоя в ожидании поезда в грязном метрополитене, пробки… Каким-то образом, её старшая сестра умудряется ловить ритм жизни и наслаждаться даже такими крохами. Вот, например, сегодня Селестия укатила на корпоратив, после чего всякая связь с ней пропала напрочь. Не похоже, что ей было там скучно…
Внезапно до её ушей странное шуршание со стороны прихожей, похожее на неуклюжий скрежет по металлу. Луна встрепенулась, разогнав остатки меланхолии из головы, она спешными шагами направилась к парадному входу. Судя по глухому стуку в дверь, кто-то усиленно сейчас ломился в дом, но не очень успешно. Грабитель? Даже не смешно. О нет, если это тот, о ком она думает…
Опасения ночной принцессы вскоре оправдались, когда в квартиру вваливается, словно мешок картошки, тело Селестии и на подкосившихся ногах падает прямо в руки опешившей Луны. Нет, она вовсе не ранена, не истекает кровью, да и каких-либо следов физических увечий девушка не отыскала. Она просто пьяна. Вусмерть пьяна.
— П-приветики, Лулу, — заплетающимся языком мямлит та, лицом утыкаясь прямо в грудь сестры.
— Ну и где ты пропадала, «радость» моя? Говорила, что будешь на встрече, а сама нажралась как последняя свинья! — с укором отчитывала её девушка, затаскивая свою сестру внутрь и с не меньшим трудом закрыв за ней дверь. Резкий запах алкоголя неприятно щипал нос, а расслабленное от ударной его дозы тело было ещё тяжелей.
— Д-да так, немножк задерж-жалась, чуть в-в-в… выпила.
— Три часа ночи, Тия! Я даже спрашивать не буду, где тебя черти носили. Полагаю, тебя кто-то подбросил сюда, сама бы явно не добралась.
Однако при беглом осмотре Луна не выявила ни измазанных по лицу следов косметики, ни вмятин и повреждений на одежде, ни засосов. Значит, никто не пытался до неё домогаться — по крайней мере, видимых свидетельств не обнаружено. Впрочем, девушке не хотелось сейчас выяснять все подробности прошедшего корпоратива, лишь бы привести свою нерадивую сестру в какой-никакой порядок, уложить спать и оставить препараты от похмелья.
— Господи, ну и душок… Так, идём в душ. Живо, — не терпящим возражений тоном повелела Луна, а у Селестии не хватало ни сил, ни рассудка на возражения.
Минут пять волоком тащила она многострадальную тушу сестры в сторону душевой кабины; ещё пятнадцать потратила на попытку раздеть её, и минут десять как минимум, не обращая внимания на недовольное бурчание, вовсю поливала холодной водой. Наконец, алкогольное амбре медленно улетучивалось, а «зелёный змей» разжимал хватку над разумом многострадальной солнечной принцессы — но недостаточно, чтобы совсем привести в чувство. Брызги воды насквозь промочили тонкую сорочку Луны, влажная ткань облепила её полуобнажённое тело, отчего ей стало слишком зябко.
Девушка вздохнула не то от усталости, не то от раздражения. Ей самой стало мучительно стоять и возиться с пьяной сестрой, так теперь ещё и простудиться было недолго. Отложив лейку душа в сторону, ночная принцесса сняла с себя сорочку, повесив мокрую одежду на крючок рядом. Затем она переключила кран на тёплую воду и снова принялась «обрабатывать» старшую. С явным удовольствием Луна подставляла своё тело под согревающие струи, добавив немного ароматного жидкого мыла для себя и сестры. Руки младшей массировали плечи и шею Селестии, медленно спускались всё ниже, скользя от ключицы к пышной груди и плоскому подтянутому животу. Девушка заботливо обмывала солнечную принцессу, позабыв о раздражении; обе с головы до ног покрылись душистым мылом, наполнив кабинку терпким ароматом лаванды.
— Какая же ты у меня бестолочь, сестрёнка, — приговаривала Луна, на что Селестия только что-то простонала себе под нос. — Говорила же, нельзя тебе много пить, если не знаешь меры. Ей-богу, ты же уже взрослая девочка, я не должна за тебя краснеть.
Ночная принцесса вскоре смыла мыльную пену, ещё немного пополоскавшись с сестрой. Как бы ей не хотелось ещё нежиться под тёплой водой, Луна должна дотащить размякшее тело Селестии до постели. К тому же, усталость медленно, но верно накатывала девушку. Чувствуя, как постепенно тяжелеют веки, она немедленно выключила воду и взяла с вешалки по большому махровому полотенцу на каждую. С превеликим неудовольствием повозившись с пьяной сестрой, Луна досуха обтёрла и себя саму. Укутав своё и сестринское тело в нежную ткань, она буквально на плечах протащила Селестию до заветной спальни и аккуратно, насколько возможно, уложила её на широкую кровать.
Ночная принцесса тут же ощутила, как сильно она устала, и как манила мягкая перина в свои объятья. Сползшее с неё полотенце мягко плюхнулось у её ног, но Луне ничего уже не хотелось — что уж говорить о том, чтобы пойти в свою комнату. Позабыв обо всём, она легла рядом с Селестией, расположившись поудобней, и накрылась одеялом. Волосы цвета глубокой синевы разметались на пышной подушке, поблёскивая под слабыми лучами света из окна напротив. Наконец, тело Луны наполнилось тягучей истомой, и та, совсем расслабившись, закрыла глаза в ожидании долгожданного сна.
Окончательно провалиться ей в царство Морфея помешало странное ощущение на своей груди, и как что-то трётся о щеку. Нехотя разлепив глаза, Луна с удивлением обнаружила на своём бюсте руку своей сестры, бессовестно сжимавшую её, а носом та елозила по лицу, обдавая его горячим дыханием.
— Ты что делаешь? Прекрати сейчас же, — голос ночной принцессы звучал сонно, но от того не менее уверенно.
— Жмусь к тёпленькому, — промурлыкала Селестия, расплывшись в блаженной улыбке. — Ну чего ты такая нервная?
— Это я нервная?! — от такого наглого заявления Луна чуть не подпрыгнула с кровати. Сонливость как ветром сдуло. — Ну да, я нервничаю, и мне есть из-за чего! Ты пропадаешь невесть на сколько и невесть с кем, без какой-либо весточки о том, что ты делаешь, а я даже не знаю что и думать, мало что с тобой может случиться! Затем я нахожу свою сестру у порога нашего дома в стельку пьяной, которая делает вид, что ничего не произошло! В самом деле, чего я?
Встретив лишь непонимающе хлопающие глаза старшей сестры, она устало вздохнула и рухнула назад на подушку.
— Ах, забей, ты всё равно не в кондиции слушать лекции, и я тоже. Читать их.
— Тогда давай просто полежим вместе и ни о чём не будем думать…
Стоило Луне на миг расслабиться, как одна чрезмерно игривая особа продолжила натиск, зажимая младшую сестру в ещё более крепкие объятия. Поначалу та смирилась со своей участью стать «плюшевой игрушкой», потому просто лежала, пялясь в потолок, надеясь, что сон поскорей придёт. Но нет, солнечная принцесса продолжала медленно елозить, тереться всем телом, будто кошка, требующая ласки.
В какой-то момент девушка нашла прикосновения обнажённого тела с её собственным необычайно волнительным, аж до мурашек по коже и дрожи в конечностях. Ей стало тепло — даже слишком тепло; щёки, которые Селестия начала покрывать невесомыми поцелуями, зарделись, а жар разливался приятной истомой по всему телу, мало-помалу отзываясь где-то внизу живота. Но вместо того, чтобы отмахнуться от назойливых приставаний, она позволила погрузиться во вспыхнувшие ощущения.
«Нет, о чём это я?» — тревожная мысль вдруг ударила в голову Луны. — «Она всё-таки моя сестра, в конце концов… Ох, Гармония, до чего доводит нехватка живого общения…»
Она переворачивается на правый бок, встречаясь лицом к лицу с солнечной принцессой, всё так же улыбавшейся, прикрыв глаза в блаженстве. Действительно блажен человек в дурмане, ибо не ведает хлопот сирого мира. Неумолимая оптимистка и даже идеалистка, всю жизнь стремилась заботиться о своих подданных, подопечных, близких. Девушка ощутила укол вины за чрезмерную резкость по отношению к Тие: она тоже, не меньше прочих, заслуживала отдыха, какого не могла себе позволить за тысячу лет правления. Ну да, переборщила с алкоголем, просто не умеет правильно пить, и всё равно было очень стыдно — и за себя, за категоричность, и за неё, порой легкомысленную особу королевских кровей.
Но вслед за этим пришло совсем другое ощущение — нежный, лёгкий, почти воздушный, поцелуй Селестии в губы Луны. Последняя опешила от такого, напрягшись всем телом; жар медленно перерастал в тянущий зуд между ног, а ведь это всего-то невинный поцелуй! Или не настолько?..
— Я так люблю тебя, дорогая, — прошептала она, поглаживая ту ладонью по щеке и с невинным видом хлопая ресницами.
— Тия… — у опешившей Луны не нашлось слов сказать в ответ. В голове кипела каша из всевозможных мыслей, а тело наливалось жаром от слишком плотного объятий с сестрой.
Девушка внимательно смотрела в её пурпурные глаза, и сквозь пелену дурманящего алкоголя разглядела яркие искры. Словно узрела то, что старшая так давно и стыдливо утаивала. Чёртики вдруг заиграли у неё в голове, наталкивая на совершенно безумные вещи, на которые она бы в здравом уме ни за что бы не пошла. Сердце заколотилось как бешеное в груди Луны, адреналин бурлил в крови, вызывая клокочущую дрожь по всему телу. Ночная принцесса, взбудораженная прикосновениями и собственными мыслями, всё же решилась на невероятный для себя шаг.
— Может быть, я сто раз пожалею об этом, но… Ах, к чёрту, всё равно ты забудешь об этом.
Отбросив последние сомнения из головы и поддавшись соблазну, Луна подобралась поближе к Селестии и, заключив её в цепкие объятия, приблизилась к её лицу и страстно впилась в мягкие губы любимой. К удивлению, та не стала отстраняться, даже напротив — охотно отвечая на поцелуй. Девушки прижимались всем телом друг к другу, сцепив руки вместе, влажные языки трепетно и медленно сплетались. Сёстры самозабвенно целовались и ласкались, будто они вместе в последний раз в жизни, словно на Землю падёт само небо, а гром и молнии сожгут их плоть, как сжигает их изнутри вспыхнувшая страсть. Необузданная, противоестественная, животная страсть. Луна оторвалась от уст Селестии, смотря ей прямо в пьяные от алкоголя и любви глаза, между их губами тянулась тонкая ниточка слюны.
— Знаешь, как трудно целоваться, когда от тебя несёт перегаром? — вдруг совершенно не к месту выпалила та, тяжело дыша.
— Ты убийца романтики, Лулу, — отшутилась солнечная принцесса, лукаво облизнувшись.
— Да, я та ещё сволочь…
Луна жадно припадает к шее сестры, засасывая и щипая её нежную кожу, щекоча языком, оставляет засосы и влажные дорожки, спешно спускается к ключицам и плечам. Сжимает в руках упругие груди сестры и жадно припадает к розовым соскам. Слегка покусывает, сосёт их, вырывает из глотки Селестии стон за стоном. Ей не достаёт нежности в действиях, излишне суетится, спешит — зато страсти хоть отбавляй. Луна сползает всё ниже и ниже, сердце стучит как отбойный молот, целует живот и, схватившись за колени, разводит старшей ноги в сторону. Её сиреневые глаза встречаются с синими очами ночной принцессы, что сверкали неистовым, жгучим желанием вкусить запретный плод. Как похабно, и как возбуждающе…
—…Если я так сильно хочу отлизать своей родной сестре.
И она сдерживает своё обещание, наконец припадая ртом к промежности Селестии; ту словно прошибло током. Её тело вытянулось дугой, металось по кровати, комкая простыню и заливая потом. Ей это чертовски нравилось — как язык Луны жадно скользил по её влажным половым губкам, погружался внутрь лона, щекотал клитор, издавая хлюпающие звуки. Как, блаженно прикрыв глаза, она с не меньшим удовольствием делает ей, пожалуй, лучший куни. Девушка не сдерживала своих эмоций и стонала во всё горло, слегка подмахивая тазом навстречу умелому язычку и мягким губам сестры. Напряжение внутри росло с каждым мигом, мало-помалу приближавшему к пику наивысшего наслаждения, всё ещё недостижимому. Солнечная принцесса сейчас желала быть оттраханной до потери пульса, как последняя путана.
— Ах, Луна… пожалуйста, сильней!
Её рука вцепилась в затылок младшей сестры, плотней прижимая голову к промежности. Когда ко рту прибавились пальцы, с силой массирующие стенки истекавшего соками влагалища, приближение оргазма было вопросом времени. Селестия издала протяжный крик, выгнувшись дугой, когда вспыхнувшие чувства вознесли её до седьмого неба, позволив прикоснуться в апогею человеческого блаженства. Её сознание, словно вырванное из бытия, вернулось назад с чувством сильной дрожи и разливавшейся по телу истоме. Она тяжело дышала, жадно глотая воздух, которого так не хватало сейчас, но в то же время была невообразимо счастлива, что она здесь, вместе с любимой сестрёнкой, испытывает такой кайф, о котором даже в самых смелых фантазиях не могла представить. И сейчас солнечная принцесса хотела отплатить тем же.
— Лулу… подвинься ко мне.
Луна не сразу поняла намерения своей любовницы, когда та ухватила её за поясницу и пыталась подтянуть к себе, но затем она перекинула левую ногу над головой старшей сестры, садясь своей промежностью ей на лицо. Последующие пятнадцать минут для ночной принцессы превратились в сладострастную муку, дразнящую её чувства и сбивающую рассудок с колеи. Селестия лизала ей медленно и нежно, с нарочитой неторопливостью вжимаясь языком во влажные складки чувствительной кожи, гладила руками бёдра, сжимала её мягкую попку, иногда похлопывая по ней. Впивалась губами в эту сочащуюся влагой нежную плоть, массируя сосущими движениями, слегка покусывая клитор, и каждый раз Луну сводили малые судороги. То была не одна мощная волна, накрывающая с головы до ног, а целая серия микрооргазмов, накатывающая снова и снова.
Девушка зажмурилась от удовольствия, мыча сквозь стиснутые зубы, и тёрлась промежностью о горячий рот Селестии, жадно требуя от неё большего. Луна запрокинула голову назад и зажмурилась, схватившись за волосы старшей сестры. Ночная принцесса хрипела от удовольствия, закусив нижнюю губу до крови. Дышала она рванно, с большим трудом срывая с груди каждый вздох, борясь с охватывающими её тело спазмами. Бледная кожа Луны покрылась жгучей испариной — так жарко было ночной принцессе, словно её заживо сжигали на костре. Все мысли исчезли куда-то далеко, за пределы известного мироздания, а чувства смешались в бурлящую смесь животной страсти, трепетного обожания и тягучего наслаждения. Но до кульминации не хватало всего одного шага. Всего маленького шажка, чтобы сорваться в пропасть.
Вдруг Луна почувствовала, как влажный и нежный язычок коснулся самой её попки, скользнув по колечку ануса и неожиданно легко, почти наполовину, погрузившись внутрь. Рот девушки распахнулся в беззвучном крике, а тело задёргалось в особенно мощном спазме — точно струна, натянутая до предела и наконец лопнувшая от сильного напряжения. На самый ничтожный миг её сознание взорвалось в чудовищном огне и покинуло свою хозяйку. Ночная принцесса рухнула на бок подобно кукле, у которой обрезали нити.
Луна судорожно втянула в свои лёгкие воздух, как будто она всё это время провела под водой, и распахнула глаза. От головокружительного ощущения оргазма у неё всё перед взором помутнело и расплылось в кляксу. Первой ясной мыслью в её голове было осознание, что лежит на скомканной мокрой постели, под пристальным изучающим взглядом Селестии. На влажных губах старшей сестры играла довольная улыбка, а её рука нежно гладила ночную принцессу по голове.
— La Petite Mort, mon chérie, — с выраженным французским акцентом произнесла она, перебирая в пальцах синие локоны. — Ух ты, Луна, я не знала, что ты там настолько чувствительная и податливая.
— Да я сама… не имела понятия, — обессиленно простонала та, по-прежнему смотря в никуда. — Ты меня всю зализала. Я… Гармония, что ты со мной сделала?
— Прости, Луна, ты была такой сладенькой и вкусной, я не могла остановиться просто так. Я даже сама кончила, настолько мне понравилось.
— Какая же ты извращенка, Тия, — проморгавшись несколько раз, младшая наконец подняла глаза на солнечную принцессу. — Ты даже не спросила, хочу ли я туда.
— Ещё как хотела, дорогая! — коварно зыркнула та, подползая к сестре поближе. — Ты не можешь обмануть собственную плоть, а язык тела я читаю в совершенстве. И я также знаю, что ты желаешь продолжить.
О, ещё бы нет! Она ведь сама решилась пойти на этот шаг, преступить незримый порог и поддаться искушению, а ведь именно этого от неё и ждала Селестия! Что ж, всё равно алкоголь довлеет над старшей сестрой, а значит Луне не придётся сражаться с совестью за свой поступок. Вместо ответа она подползла к солнечной принцессе вплотную и жарко поцеловала её, ощутив на своих губах и языке вкус собственной влаги. Желание возгорелось с новой силой.
— Тогда заткнись и возьми меня!
Луна откинулась назад, приподнявшись на локтях, а затем призывно раздвинула свои ноги. Сама же Селестия подобралась к сестре и обхватила своими бёдрами её бёдра, плотно прижавшись промежностью к ней. Плавными движениями таза она начала медленно скользить верх-вниз, и ночная принцесса вскоре принялась повторять за старшей сестрой. Девушки поначалу слегка тёрлись клиторами, вырывая с груди каждой новые вздохи, а затем принялись наращивать амплитуду движений.
Страсть полностью захлестнула сестёр, растущее удовольствие поглотило их сознания целиком. Мокрая от пота и смазки простынь скомкалась и сбилась под жаркими и стройными телами, на покрасневших лицах слипались локоны волос; девушки жадно пожирали друг друга наполненными похотью глазами, и весь прочий мир стал для них совершенно неважен. Они даже не мыслили о том, в насколько запретную связь добровольно вступили, и как жилы стегал жар, будто сама преисподняя разверзлась и поглотила их целиком.
Они жаждали этих блудных прикосновений разгорячённой плоти друг друга, не считая минут и часов, с упоением пробовали друг друга на вкус, губами, языком и даже зубами впиваясь в лоно, облизывая и нежно покусывая. Всё что угодно, лишь бы достичь нового оргазма, пока силы окончательно не покинут их тела в кульминации самого продолжительного акта в их жизни. Лёжа в обнимку рядом друг с дружкой, изнеможенные и удовлетворённые, сёстры наконец отдались последнему царству, забравшему их с собой далеко в забытье.