Последний рейс: Москва-Детройт.

Нервный стук пальцев Хэнка по рулю был единственным звуком, нарушавшим тишину, царившую в салоне. Коннор, конечно, крутил свою серебряную монету между пальцев, сосредоточенно смотря на дорогу, но делал это абсолютно бесшумно. Все-таки, работать по стелсу у андроида получалось так же хорошо, как и раздражать лейтенанта. Порой он делал это даже одновременно. Как и сейчас. — Убери эту чертову монету. Если не хочешь, чтобы мы все сдохли от столкновения со столбом, перестань меня ей бесить. — Ближайшие предметы, относящиеся к категории «столбы» или отдаленно их напоминающие, находятся на расстоянии двадцати метров. Учитывая настоящую скорость и железные ограждения по обеим сторонам дороги, вероятность столкновения с ними составляет девять процентов. — Если ты не замолчишь и не уберешь эту железяку в карман, то вероятность того, что другой железяке придется добираться на место преступления на своих двоих, будет составлять девяносто девять и девять десятых процента. Коннор открыл было рот, чтобы ответить что-то и без того очевидное лейтенанту, но быстро одумался и, нахмурив брови, убрал монету в карман. Неужели андроид наконец-то научился воспринимать (или, по крайней мере, распознавать) юмор? Хэнк отвел взгляд от RK800 и нажал на педаль газа. Лужа, которую проехал мужчина, обильно окатила проходивших по тротуару парней. В зеркале заднего вида лейтенант увидел двух подростков, оскорбленно смотревших машине вслед. Они не могли упустить возможность продемонстрировать свой обширный словарный запас, состоящий преимущественно из матных слов и выражений, и всем известный красноречивый нецензурный жест. Лейтенанту не было их жаль: он прекрасно знал, что такие молодые парни делали в этом загаженном криминалом районе. Какой урок должен у них сейчас быть? Второй? Третий? Какая ирония судьбы! Джеффри как раз с утра упоминал о том, что нужно набрать несколько полицейских из Отдела по борьбе с наркотиками для проведения лекций о вреде психотропных веществ. Этим ребятам точно не помешало бы присутствовать на них. ST200 #847 004 982. Андроид-помощник, пропавший два дня назад. Дело казалось лейтенанту дрянью, но оно было самым последним из всех, поэтому возможность его раскрытия была выше, чем у остальных. «Команда», как успел прозвать их Алексей, направлялась в сторону места преступления на машине лейтенанта. Полковник и его андроидша располагались на заднем сиденье. Лебедев, как только они отъехали от Департамента полиции, закрыл глаза и впал дрему. Настя коротко пояснила: полковник обладает навыками быстрого сна и отключается при любом удобном случае. Что ж, придется обойтись сегодня без ежедневной дозы хэви-метала. Впрочем, это объясняло, откуда он черпал энергию и как сохранял ее до конца дня. У всех свои методы. Хэнку самому хотелось бы сейчас не вести машину по слабо освещенным улицам периферии Детройта, а откинуться на заднее сидение и., а нет, просто откинуться было бы достаточно. Кривая усмешка появилась на лице мужчины. Ему часто приходили на голову такие глупые каламбуры. Штатный психолог полицейского Департамента Детройта, Фред Торкинс, как-то обмолвился, что шутки о суициде помогают справиться с мыслями о суициде. Похоже на правду. — Вы не туда повернули. — Что? — Хэнк остановился посреди дороги и повернулся к Коннору. В любом случае, в это время машин на дорогах почти не было. Тем более в такой глуши. — Последний поворот я сделал еще пять минут назад. Ты не мог мне раньше об этом сказать?! Хэнк мог винить только себя: он ехал по памяти, которая вполне спустя столько лет могла его подвести. Андерсон часто бывал в этом районе, когда был частью оперативной группы по борьбе с красным льдом, но уже подзабыл некоторые детали, что было неудивительно, учитывая сколько клеток мозга было загублено алкоголем. — Я был в режиме диагностики. — Хмм. Хорошо. Впрочем, забудь. И, эм, спасибо. Мужчина проехал еще два метра перед тем, как сделать резкий разворот, от которого Лебедева сильно тряхнуло, и Анастасии пришлось подхватить его и усадить на место. Тот что-то ворчливо простонал. — Не благодарите. Я просто машина, исполняющая свои прямые обязанности, — Коннор лучезарно улыбнулся. Это было откровенно жутко и напоминало гримасу: наряду с улыбкой на его лице были насуплены брови. — Не хмурься, если не хочешь в свои тридцать заиметь кучу мимических морщин. Поверь мне, я знаю, о чем говорю, — Хэнк усмехнулся, — хотя, о каких морщинах может идти речь, если ты даже не прошел стадию подростковых прыщей. Или алкогольных отеков под глазами. Подожди, сколько ты уже живешь, — Андерсон поджал губы, задумавшись о сказанном, — то есть существуешь на благо человечеству, и так далее и тому подобное, — поправил себя лейтенант. — Два месяца и восемь дней, — отчитался RK800, завороженно следя за каждым движением и изменением в лице мужчины. — Господи, мне в напарники приставили младенца. Коннор снова улыбнулся. Андерсон задержал ненадолго взгляд на выражении лица андроида. Очень человечном выражении лица чертовой машины. Его прошлый оскал вызвал смутные ощущения у лейтенанта, но именно эта улыбка вогнала мужчину в легкую дрожь. Все знакомые Хэнка давно потеряли эту жизненную силу, внутреннюю энергию, которая сейчас сочилась из андроида. Можно ли кому-либо доверять, если прогресс дошел до того, что можно и присутствие души сымитировать? Коннор, похоже, обратил внимание на проскользнувший по его лицу взгляд напарника: — Программа социальной адаптации позволяет постоянно совершенствоваться в мимикрировании. По моим расчетам, потребуется еще полтора месяца до полного нивелирования особенностей несовершенного, машинного пути выражения эмоций. Хэнк резко затормозил, когда на дорогу перед ним выскочил пес. Пришлось использовать клаксон, чтобы поторопить собаку в пересечении улицы. Она пару раз гавкнула на машину, но поняла, что от нее требуется. — Надеюсь, к тому времени мы уже закончим с проблемой девиантства. — Он остановил машину и вытянул ключ зажигания, опустив голову. — Приехали. Анастасия пихнула локтем Алексея. После сна, особенно такого непродолжительного, он должен был выглядеть оцепенело, отстраненно и слегка безумно, как и все нормальные люди, но тот достаточно быстро пришел в себя. Чертов идеал. Хотя место преступления и находилось в бедном районе Детройта, дом пострадавших выглядел достаточно новым и выделялся среди остальных перекошенных поломавшихся домишек. Определенно, он привлекал к себе внимание: кремовые стены с кирпичными вставками и синяя крыша. Хэнк также отметил, что несмотря на впечатляющий экстерьер, облезлая краска и накренившийся деревянный забор выдавали возраст строения. Стучать долго не пришлось: темноволосая женщина почти мгновенно распахнула дверь. Она выглядела обеспокоенной. Ее глаза опухли и покраснели, а уголки губ были резко опущены вниз. Пропажа андроида сильно ударила по ней. Позади нее стоял мужчина лет тридцати пяти. Его мышцы тела были напряжены, из-за чего тот принял неестественное, даже чудное положение тела: ноги были перекрещены, будто он пытался спародировать какую-то неведомую балетную позицию, а кулаки постоянно сжимались и разжимались. Очевидно, оба супруга были на нервах. Вероятно, их семья привязалась к андроиду. Тогда зачем ему было сбегать? — Здравствуйте, — женщина легко кивнула головой, — меня зовут Клэр Макгриффин. Мой муж подавал заявление о пропаже Хлои. Она отошла, с горьким вздохом пропуская их в дом.