Горячий шоколад

С каждым днём погода переставала доставлять удовольствие: некогда яркие цвета становились чересчур блеклыми, ослепительные лучи солнца больше не появлялись на сером небосклоне, они не хотели кутать своим теплом каждого встречного. Так начиналась каждая холодная осень, ведь как бы она не старалась украсить себя бесконечным листопадом золотистых листьев или давно уже полюбившемся запахом горячего кофе, что до сих пор выносили на улицы, чтобы согревать продрогших насквозь случайно забредших сюда путников, она все равно оставалась самой унылой из созданных давным давно времён года...но только не для Чонгука. Этот милый мальчик тоже не выносил подобной унылой погоды, но смог полюбить её всем сердцем, после того, как познакомился с самым прекрасным для него человеком, что ощущался как кислая вишня в сладком сахарном сиропе. Мальчишка быстро бежал по мокрому асфальту, старался оббегать грязные лужи, но всё равно не мог не оставить хоть каплю этой грязи на своих чистых джинсах, что до сих пахли порошком. Он так старался успеть на последнее в этом году выступление понравившегося театра, что гастролировал на протяжение всего года, а после всегда возвращался в этот маленький город. В нем не было ничего особенного: пару не очень умелых фокусников, несколько ещё ‘зеленых’ ведущих и шутников, а так же компания мальчишек, что были младше своих коллег лет так на 5-7. Именно они привлекли внимание скучающего Гуки, что просто проходился по тому парку в поисках хорошего настроения, а если быть ещё точнее, то его привлек самый низкий мальчишка из той компании. Его русые, слегка вьющиеся локоны, постоянно закрывали медового цвета большие глаза, из-за чего тот часто поправлял их аккуратной маленькой ручкой. Ах, а его нереальная улыбка, что заставляла каждого, кто хоть раз видел этого начинающего артиста так же ярко улыбаться, была украшена несколькими еле заметными родинками. Всего за несколько минут, что Чонгуки смог лицезреть это произведение искусства с открытым ртом от изумления, он понял, что хотел бы навсегда оставаться с этим ангелом, узнать каждую, даже незначительную мелочь о нем. Никогда не отпускать его ладошку из своей. Наслаждаться его незабываемым ароматом каждый день. — ТэТэ, смотри, — дёрнув друга за тонкую курточку, что явно не согревало худое тельце, мальчишка указал на стоящего вдалеке Гуки, — ты знаешь его? — Нет. Впервые вижу. Это было настолько неожиданно, то, что этот волшебный незнакомец все же заметил пристальный взгляд. Все было настолько четко, казалось, что они стояли совсем близко друг с другом, буквально согревали своим тёплым дыханием напротив. — Странный он...вчера сюда приходил. Видел же уже этот сценарий, зачем тогда опять пришёл?! — Так разве это плохо, — не разрывая этого мимолетного взаимодействия с незнакомыми глазами издалека, продолжал русоволосый. Говорил так тихо, будто совсем потерял интерес ко всему, кроме настойчивых действий незнакомого мальчишки. — Значит же, что это интересно. Значит, что когда-нибудь мы обязательно сможем стать знаменитыми и богатыми... — Скорее бы этот день настал...стой! Скоро же наш выход! Тэхен~и! Дешевые, некогда белые кеды, лишь засверкали далеко от своеобразной сцены. Широкие штанины колыхал созданный собственноручно ветер, из-за которого по всему крохотному тельцу пробегались миллионы мелких мурашек. Хотя, может это не только из-за него. Непослушные русые прядки все ещё сохраняли свой привычный беспорядок на голове, губы артиста пересохли из-за неожиданной и слишком быстрой беготни, а грудь вздымалась вверх. Оперевшись руками о худые ноги, мальчишка пытался восстановить сбившееся дыхание, но всё равно продолжал смотреть в чужие, совершенно тёмные, нежели его глаза. — Почему ты снова пришёл? — наперебой с тяжелым дыхание протараторил он. — Почему продолжаешь смотреть на меня?! Мы знакомы? Но ответа все нет. Этот хорошо одетый паренёк лишь продолжал молчать и переминаться с ноги на ногу. — Почему ты молчишь... — немного озлобленный тон ушёл на задний план, его заменил привычный спокойный голос, что казался немного низким, но всё равно слишком прекрасным. — Просто...Я. — Что? — Сегодня же ваше последнее выступление, вся труппа уедет из этого скучного городка опять на целый год. Я не мог не прийти сегодня, я хотел вновь увидеть тебя. Последние несколько слов темноволосый почти промямлил себе под нос, лишь бы его не услышали, но не тут то было, у его идола был прекрасный слух. — Зачем хотел увидеть меня? — подняв немного влажные из-за недавних слез глаза, мальчишка увидел детское выражение лица, что искренне не понимало сказанных только что слов. — Боюсь, что не смогу увидеть тебя в следующий раз. Очень сильно боюсь. — Почему? Русоволосый явно дразнил мальчишку своими нескончаемыми вопросами, и от этого самому становилось смешно, на губах вновь заиграла полюбившаяся многим улыбка. — Потому что хочу узнать тебя. Понять, почему ты так сильно засел в моей голове. Я хочу стать тебе хоть кем-то, лишь бы продолжать чувствовать этот запах... — возможно это было слишком откровенно и прямолинейно, зато на душе наконец стало легко. — И что же ты чувствуешь?! Почему именно я? — Ты умеешь хоть что-то ещё кроме того, чтобы задавать мне вопросы! Итак слишком неловко... Темноволосый хотел покончить с этим неожиданным допросом, но как только услышал первые буквы очередных вопросов от русоволосого артиста, то сразу же закрыл его рот ладошкой. Это был первый раз, когда он смог почувствовать его в своих холодных руках. — Остановись, — нехотя убрав ладонь от прекрасной улыбки, мальчишка вновь посмотрел в чужие янтарные глаза. — Все это очень странно, и ты странный, — недоумение так и читалось в каждом неумелом движение, но интерес брал вверх, поэтому сократив расстояние между друг другом, маленький артист посмотрел ещё раз в чужие чёрные глаза, а после вновь ярко улыбнулся, — но мне это нравится. Мне нравятся твои неопрятные слова и красивые глаза. Хоть я ничего и не понял из всех этих слов, я тоже буду ждать нашей новой встречи, а сейчас мне уже пора, сегодня я не хотел выступать, но ради тебя сделаю это. Скажем так, это мой будущий подарок на Новый год. Худой мальчишка наконец перестал прожирать дыру в чужом теле, он просто развернулся на почти стёртых пятках старых кед и уже собирался уходить, как вновь повернулся к странному зрителю. — Я не знаю о каком запахе ты говоришь сейчас, но ты пахнешь как горький шоколад и горячее какао в холодную погоду. Просто так, если ты вдруг не знал этого. Пока, конфетка! И вновь крохотная ладошка помахала неизвестному мальчишке, что с каждым шагом становился все меньше и дальше, пока и вовсе не исчез с глаз. Вернувшись за сцену, его тут же схватили за руки и начали ругать и расспрашивать до тех пор, пока не услышали заветный звоночек, что означал выход самых маленьких артистов. И хоть русоволосый больше не мог найти среди всей толпы странных шоколадных глаз незнакомого мальчишки, он точно знал, что тот все ещё есть здесь и он точно видит сейчас эту запыхавшуюся улыбку, а значит все остальное не важно. Все, что есть перед медовыми глазами — чужой образ, тёмные пряди волос и красивые глаза, с которыми он точно когда-нибудь ещё встретится. *** — Здравствуйте, что будете заказывать?! Сейчас довольно таки холодно, поэтому я бы посоветовал вам вкусный горячий шоколад, что кажется на вкус чем-то невероятным, — улыбчивый официант сразу подбежал к новым посетителям, и хоть ему было самому холодно от вечного сквозняка из-за постоянно открывающихся дверей, он все равно старался согреть всех своей доброй улыбкой. — Вы так думаете? Хорошо, тогда я попробую его. — Что-то ещё? Может, кусочек ягодного пирога, хоть это не очень и сладко, зато хорошо подойдёт под горячий напиток. Вам точно понравится. — Хорошо, только пусть там будет побольше кислой вишни, — быстро чёркая ручкой по почти законченному блокнотику, молодой парень не прекращал источать яркий свет вокруг себя, создавая тем самым домашний уют и покой. — Желаете что-нибудь ещё... — Да. Вас. — Простите, что вы сказали? — Ты как всегда задаёшь слишком много вопросов, вишенка. Ты не представляешь как долго я ждал этого дня, чтобы наконец увидеть эту улыбку. Я скучал, артист, очень сильно.