— Перемены - это хорошо. — Да, но это нелегко.
©The Lion King. Рафики
Альвар. Тёмная империя. Княжество Бенитоит. — О, властелин этой земли грешной, что ведёт во славу Её бессменное толпище демонов! Дозволь же слово молвить мне, ничтожному пред твоим величием, бесу. Мужчина, не переставая мурлыкать какую-то песенку под нос, помешал большой деревянной ступкой непонятное варево в казанке. Варево было бледно-красного цвета с пестрыми разводами и пугающе булькало. Под ступкой то и дело что-то странно хрустело и трещало, напоминая звук ломающихся костей. Бес, выждав театральную паузу, от нетерпения перепрыгивая с одной пятки на другую, не видя отклика в сердце начальства, спрятал за спину правую руку, и взялся читать с левой руки. — Рождённый Тьмой, младший сын Первородной Властительницы… Мой Князь… Мужчина, по всей видимости, изображая из себя самого что ни на есть Великого Кулинара, достал ступку из казанка, и, высунув кончик раздвоенного языка, слизнул со своего инструмента красные тягучие сгустки. Чуть задумался, раскатывая массу во рту туда-сюда, и потянулся за стеклянной баночкой с белым порошком внутри, всем своим видом показывая полнейшее равнодушие и умиротворенную сосредоточенность на своем занятии. Бес задумчиво поскреб подбородок короткими багровыми коготками. Перестав прыгать, он набрал в грудь побольше воздуха, осененный «гениальной» идеей. — Ваше Темнейшество! — Закрой пасть, мелкая букашка. — Небрежно бросил взгляд за плечо князь. — Что ты орёшь, как недорезанный праведник? Мне еще даже пятисот не стукнуло, на уши не жалуюсь! — Скривился и поковырял мизинцем в ухе. — Ну так, Вашество, там, это… — Расплылся в подобострастной улыбке доносчик, опять радостно начав прыгать с пятки на пятку. — Что - это? — Не прекращая своего странного занятия, холодно уточнил мужчина. — Вы просили кликнуть Вас, как только закончат ремонт в зале Призыва. — Просил? — Прищурившись на беса, тихо переспросил князь. — Разве Я когда-то о чём-то ПРОСИЛ?! Бес с тихим писком спрятался за шкафом, испуганно втянув голову в плечи, и уже из-за своего укрытия зачастил: — Хи-хи, никак нет, Темнейшество! Вы приказали немедленно доложить! Это я что-то. Грибов не тех сожрал, Князь. «Темнейшество» чуть помолчало, хмуря брови. Сдвинув казанок в сторону, он вытащил две из четырёх раскаленных плит, не утруждая себя таким приспособлением как щипцы или хотя бы перчатка, вернул казанок на место, и, чуть поколебавшись, закинул ступку в раковину. Хотя хотелось как раз таки и не в раковину… — Какой еще к святым апостолам ремонт, бес? — Капитальный, Ваше Темнейшество. — Весело хихикнули из-за шкафа, и на всякий случай решили напомнить. - Тот, который много-много времени длился. Мужчина еще больше нахмурился. На лбу, меж складок, отразилась усиленная работа мысли. — Ну, тот зал, который рядом с вашей лабораторией находится. — Частично высунувшись из-за шкафа, вкрадчиво подсказал бесёнок, видя титанические потуги мысли начальства. — Аа… — Складки на лбу с видимым облегчением разгладились. — Я уже и забыл про него! Чего так долго тянули? Что, в неделю не могли уложится?! Выпорю! «Темнейшество» посмотрел на мечтательную улыбку своего раба и с грустью подумал, что слишком уж испортил психику мелкого развратника регулярными наказаниями. — Премии лишу, — с небывалой лаской в голосе сменил тактику он. И уже через секунду с удовольствием проследил, как округляются глаза беса от неподдельного ужаса. — Помилуйте, Ваше Темнейшество! — Обиженно засопел доносчик. — Зал рядом с Вашей лаб.. лабра... - Выгнув руку, бес медленно прочитал вдоль локтя. — Ла-бо-ра-то-ри-е-й находится, а оттуда у вас всегда что-то бубум! Бабааах! И камень трясётся, или крошится. Как строить? Вот перенести бы вашескую лаб.. тори… ну, то слово, ну вы поняли… — Ты что о себе возомнил, раб? Еще указывать будешь? Мне, Тёмному Князю?! Бес округлил глаза, хотя казалось больше просто невозможно, и быстро-быстро замотал головой, добавив к жестам еще и слова, что он, покорный и ничтожный раб своего повелителя, никогда бы не позволил себе, нижайшему из созданий Первородной, указывать Господину в чём-то. Где-то секунд через десять Вашеству надоело слушать слюнявые лобызания, и он грустно вернулся к своему вареву, со стороны больше напоминающему булькающий фарш. — Пошёл вон! Минут на семь на кухне воцарилась тишина. К мужчине вновь вернулось доброе расположение духа и мысли о странностях рабов долго в голове не продержались. Азартно виляя задом, страшный и ужасный, а так же, что немаловажно, многоуважаемый Князь тьмы, рылся в тумбочках, пачкая коленки просторных штанов из серебристого шёлка… — Мой Господин сегодня стряпчая? — Хохотнули над плечом. «Темнейшество» высунул из тумбочки голову, чуть не стукнувшись рогами с новоприбывшим, сердечно хлопнув деревянной дверцей. — А что, князь не может уже варенье приготовить? — С негодованием всплеснул руками тот. Но злости в глазах начальства не было, лишь лёгкие искорки смеха. Новому визитёру он был рад. — Подданные не поймут. — Пожал плечами чернокожий, гладко выбритый здоровяк с широкой улыбкой. Сунув палец в казанок, он беззастенчиво снял пробу. — Сахарку бы еще, Темнейшество. Его можно было принять за человека только при условии, что смотрящий сильно страдает от слабого зрения. Почти под два метра ростом, чёрный с багровым отливом, покрытый мелкими пластинами и наростами. Шипы в плечах напоминали настоящие погоны, а широкие, крупные рога интригующе закручены к затылку. — Плевать. — Засыпав еще белого порошка из прозрачной банки, недовольно поджал губы князь. — Будете вы еще что-то в делах моих понимать, не доросли! Ромул, что там с залом Призыва? — Закончили восстанавливать еще час назад, мой Князь. Хотите испытать Ваше обновленное дополнение к замку? — Бодро отрапортовал здоровяк. — Надо бы. Властелин настаивает на обряде, но на кой мне фамильяр? Это ж расти его, воспитывай, развивай… А у меня дел по горло. — Князь выразительно провёл под подбородком. — С ним возни больше чем с молокососом! Опять-таки, непонятно, кого Прародительница выберет. Да и Тьма, она ж с характером такая, с норовом. — Ваша правда, Князь. Доходили слухи о Князе Стагррауфе… Темнейшество хихикнул как шаловливый мальчишка, и сняв с крючка большой черпак, взялся переливать по баночкам своё творение. — Магия любит шутить, это я еще с детства понял, но уж что она подсунула бедняге Стоге! Могучий и ужасный Князь Тьмы... с хомячком на плече! Земля. Наше время. Ресторан «Под Брамой» — А вот эти стразики мой Пусичка сам пришивал, прикинь, Людка?! Своим девочкам сначала не хотел даже платье доверять шить, говорил, что лучше бы он всё сделал сам. Но жениху нельзя видеть платье невесты! Или невесту. Или платье на невесте. Ну короче! Смысл-то один — нельзя. Ну, ты поняла, о чём я, да? Ну и вот он такой мне: "Лучше пусть уже мои девочки его шьют, чем какие-то левые бабы!" Высокая длинноногая брюнетка с модным амбре, уложенным в изящную причёску, и в шикарном свадебном платье залилась звонким смехом, хотя в чём смысл шутки особо никто не понял. Но люди в зале, особенно кто стоял поближе, оборачивались на звук, и с добрыми улыбками душевнобольных смотрели на веселящуюся невесту. А поколения постарше так и вовсе обменивались между собой лукавыми взглядами, и кто-то из них непременно заведёт длинную и пространную беседу о том что «а вот в наше время…». Девушка, чувствуя, как перекашивается лицо в подобии вежливой улыбки, не нашлась, что ответить на монолог подруги, застывшим взглядом смотрела перед собой, где-то на уровне её шеи, где в ярком свете лампочек искрило и переливалось серебристыми бликами камней и металла колье. Везёт человеку. Замуж выходит. И не за абы кого, а за популярного модельера! После свадьбы Жанна собирается отправиться вместе с ним в Токио, куда его пригласили на неопределенный срок поработать. — Людка-а-а… А что нам на свадьбу подарила его мама! - Округлив глаза, громким шепотом, так, чтобы все вокруг хорошо услышали, прошептала подруга. — Квар-ти-ру. Квартиру. Ты представляешь?! Двухкомнатную квартиру в центре Токио! Я фотки смотрела, которые риелтор выслал. Она потрясающая, Люд! Прямо не квартира, а настоящая студия! И ремонтик там такой миленький, и технику уже установили. А мебель мы так, по фотографиям выбирали, когда с дизайнером по скайпу связывались. Там всё идеально! Квартирка только и ждёт, когда в неё въедут! Уже скулы зудят от вежливых улыбок. — Вау… — Без особо энтузиазма протянула, осматриваясь по сторонам. — Я так за тебя рада, солнце… Слушай, я, кажется, видела только что свою двоюродную сестру, пойду, поздороваюсь. — Это Машку, что ли? — Ну да, её. А Жанна всё продолжала трепаться, но уже другим ушам, не особо расстроившись отсутствию моих. На самом деле я просто ляпнула первое, что пришло в голову, не особо хочется продолжать слушать этот флафф. Слишком уж у них всё мило и радужно! А про квартиру вообще что-то подозрительное. Какая нормальная мама с единственным сыном будет так любить невестку, чтобы не только не отравить фаворитку сына, но и квартиру на блюдечке презентовать?! Отловила по дороге официанта и стянула с его разноса сразу два бокала с шампанским. Почему одним всё, а другим ничего? Неужели вселенная не может делить счастье между людьми как-то, ну не знаю, поровну хотя бы! Что б честно было! Чувствую себя откровенно лишней на этом празднике жизни… Ех. Вот взять хотя бы меня к примеру. Работаю старшей упаковщицей на складе интернет-магазина, иногда беру подработки от знакомых, которые коротко можно охарактеризовать «принеси-подай-уйди-не-мешай». — Вах! Какой красивый девушка! А чего стоит-грустим? Давай знакомится будем, да?! Ты с чьёй стороны будешь, прекрасная такая? Жениха аль невесты? Скептически подняла бровь. Кто-кто? Красавица? При росте метр пятьдесят пять, я весила пятьдесят два, имела круглое лицо с большими щеками, узкий подбородок с ямочкой. Бледная как смерть, вечные мешки под голубыми глазами и волосы стрижки каре неопределенного, тёмного цвета. Не то русые, не то каштановые… Хотя знакомые почему-то уверенны что я чистая брюнетка. Вот в каком месте вся эта пухлая масса, завёрнутая в бардовое платье в пол, тянет на гордое слово «красавица»?! Аа. Ну всё понятно. Нет, ну если так шататься с мутными глазёнками то и табуретка феей покажется. — А давай. — Опустошив второй бокал в руке, я решительно сунула пустую тару новому знакомому и пошла к столу. — Вах! К-какой женщин! Ахахах! Ну а что? Всё лучше, чем слушать щебетание Жанны. Раздражает меня сегодня подруга, ух как раздражает! И не завидую. Вот вообще ей не завидую! Просто тоже хочется хоть чуточку счастья в жизни. Может, даже не такого яркого, флаффного, но своего, родного счастья. Нового знакомого, с труднопроизносимым именем, которое я сократила до простого Гор, хватило ненадолго. При знакомстве перешли на вино вместо шампанского. А потом Гор, на последних силах, сильно шатаясь, будто не на стуле сидит, а на морском судне во время шторма, соорудил мне полный стакан «отвёртки», демонстрируя барные навыки. И с пьяным смешком: «братан, ну ваще, ты даёшь!», отрубился мордой в оливье. Как-то быстро он перешёл с «красавица» на панибратское «братан», что наглухо исключает возможность примечания во мне представителя прекрасного пола. — Не захлебнись, — сердечно постучала нового друга по спине, умилившись картине. — П-пойду носик попудрю… Встать со стола получилось не сразу. Хоть и сижу на углу, а не в центре где-то, почему-то этот самый угол, покрытый цветастой скатертью, постоянно от меня ускользал. Я его хвать! А он оказывается правее… Опять хвать! Чего-то вниз от меня убежал. Как все мужики! Негодник! Хихих. Встала. Ну, половина дела уже сделана! Так, а где тут у них туалет? Блин, чё столько людей тусуется на ногах? Уйдите все в туман, мне по маленькому нужно! Ну хоть по столам расползитесь, тварюшки двуногие! Вы мне мешаете! — Дамы и господа! — Врезался в уши, усиленный динамиками голос тамады. — А сейчас вылетит птичка! Перед лицом вспорхнуло что-то белое, громко хлопая крыльями. Одна из пташек запуталась в подоле моего платья. Я с трудом сфокусировала взгляд, и нагнувшись вперед подняла подол платья. Оу. Слишком резко нагнулась! Бе-е-ее... Птичке сегодня явно не повезло, и не факт что она сможет теперь взлететь. Закончив блевать на голубя, я пробормотала извинения шарахнувшимся в разные стороны людям, и таки завершила свой великий поход к нужной цели! Ну как завершила. Меня кто-то грубо схватил за локоть, мелькнула смазанная табличка «Админ. Вася», а потом впихнули в нужную комнатку. О, её я сразу узнаю! Плиточка, отсутствие людей, приглушенный шум, ряд кабинок и раковин с большим зеркалом. Не выдержала и пошла чистить желудок. На этот раз не на птичку, а как положено — в бездонное жерло всепонимающего белого друга. Фу-ух, вроде полегчало… Блин, нафиг я так надралась? Нет, оно понятно нафиг, но только сейчас вспомнила, что не умею пить. Как всегда всё важное вспоминается запоздало. Что сейчас, что в школе, что на экзаменах в универе. Чуток посидела на полу, обнимая крышку унитаза. Жду, пока рулон сероватой бумаги перестанет штормить. Когда почти полностью перестало мутить, решилась встать на ноги. Вышла. Спугнула какую-то парочку детишек, в ярких платьях под барби, и, упёршись ладонями в раковину, уставилась в зеркало. Шта? — Взываю… — Провыло будто бы совсем рядом с ухом. — Взываю… Вот так и приходит к людям белочка! А как еще объяснить затуманенный темнотой силуэт мужика в зеркале? Это что, у него рога на голове? Тык-тык. Хм, вроде не похоже на голограмму. На ощупь как зеркало. Может, это типа телика? Где-то тут должны быть кнопки управления. — Взываю… — Слышь, ты, чучело рогатое, кончай взывать, задолбал своим нытьем! Отражение глупо заморгало и решило на всякий случай уточнить. — Дух это ты? Ну, точно белочка! Потерев лоб, и так и не найдя кнопок ни на зеркале ни с внутренней стороны рамы, вздохнула. — Нет, ну с учётом того сколько я выпила… Мой глюк из зеркала чуть подумал, выдержав классическую театральную паузу. Деловито кашлянул и натянул на морду пафосную маску второсортного актёра. — Я взываю к сущности, тёмной душе, что сродни моему нутру, дабы воззвать тебя в наш мир, не как раба, но как товарища, дабы. — Короче, Склифосовский! — Что?.. — Запнулся в своей нудной тарабарщине рогатый мужик. О, точно, рогатый! — Ты что, демон? — Подозрительно прищурилась, приблизившись к зеркалу. Зря. Сразу качнуло вперед, и я чуть не клюнула «экран-зеркало» носом. С трудом выровнялась. Но похоже глюку моё состояние нестояния было до лампочки, он даже внимания не обратил. Помахала у него перед носом лапкой. Похоже это только односторонний глюк, и он меня вообще не видит! — Да. Вот он — простой и лаконичный ответ! Если бы так делала хотя бы половина всех известных мне мужиков, мир стал бы проще! — А ты мне нравишься! А то все лукавят, ходят вокруг да около, а ты прямо говоришь, что скотина рогатая! — Нет, я демон, а не скотина. — Да хоть Мадонна в неглиже! Мне пофиг. Вот честно, рогатый, плохо так. Гадко так. Блевану походу опять. Сказать, что у глюка отпала челюсть - не сказать ничего! Мир и зеркало мирно качались, не сильно, как в начале пути к туалету, но качались, я склонилась над раковиной, держась за края. Но похоже уже всё, что можно было и нельзя, желудок давно отправил назад тем же путём, как и пришло. — Ты еще здесь? — Расстроено протянула, когда так и не увидела своего отражения. — Кхм! — Давай ближе к телу, я сейчас не в том состоянии, чтобы философствовать! Чё ты от меня то хочешь? Взывай себе тихонько в сторонке, не мешай мне грустить. — На призыв откликнулась твоя душа, сущность. — Каменное терпение, ничего не скажешь! — Мне нужен фамильяр. — Кто?.. Какой еще яр? — Фамильяр. Материализованный компаньон, соратник, боевой товарищ. — Ой ё... Слышь, мужик, поменьше умных слов, у меня сейчас мозги из ушей вытекут… — Скажи, душа… — Осторожно подбирая слова, медленно начал мужик, видимо гордо и независимо решив меня проигнорить. — Хочешь ли ты обрести настоящую, подлинную жизнь? Отбросить жалкое существование и брать сполна то, что хочется? Не выдержав, рассмеялась. Громко, заразно, почти протрезвев! Как он точно подобрал слова! Существование! Вот на что похожа моя жизнь, лишь убогое существование, ничего такого… как у той же Жанны. Как у других нормальных людей. — Не всё так просто, глюк из зеркала, — печально тяну, прикрыв глаза. Весело улыбнулась своей темноте. — Я живу в реальности и знаю, что нельзя как в компьютерной игрушке нажать «рестарт»! Мужик озадачился. Он задумчиво подёргал себя за бороду, о чём-то размышляя. — Не очень понимаю, что ты только что молвила, душа. Но есть возможность для тебя начать полноценную жизнь. Тебе нужно лишь стать моим фамильяром. — В обмен на что? — Ты утратишь возможность вернуть свою теперешнюю жизнь. — Чуть приподняв брови, пожал плечами он. — Не так и плохо — пожала в ответ, хихикнув. — А знаешь что? Давай! Мама как-то сказала — кто не рискует, тот не пьет шампанского! — Протяни руку, — зловеще расхохотался глюк и радостно потёр лапки. Вытянув руку, я прикоснулась пальцами к тому, что раньше было зеркалом. Показалось или нет, но что-то кольнуло в ладонь, словно под пальцами стекло треснуло. Как в страшном сне чувствуя, что трезвею буквально на глазах, смотрю, как в раковину начали капать тёмно-красные пятнышки. Отдёрнув ладонь, с недоумением воззрилась на длинную, тонкую царапину. Что это еще за хрень? Как я порезалась? Зеркало… Ох, голова. Миг, похожий на вспышку! Все вокруг затянулось пеленой тьмы…***
Сознание вернулось резко, каким-то толчком. Так, словно в задницу шилом кольнули! Распахнула глаза, первое чего хотелось — заорать. Что собственно и сделала. — Ммм-я-яа-а-ав!!! Еее… в смысле «мяу»? И вообще где я нахожусь? Дико осмотрелась по сторонам, но всё что увидела - это довольно просторный зал, с нереально высоким потолком, горящие веселым огоньком факелы в стенах, и какие-то гиганты. Ну реально. Невозможно огромные существа, похожие на людей! А вокруг меня мелком начеркана пентаграмма, как в бульварном, второсортном романе, и толстые чёрные свечи мерно горят на её концах. М-мамочка… Реально, где я? Последнее что помню, это как сидела на свадьбе Жанки и пила с каким-то мужиком. Нет, обычно я так себя не веду! Но видимо тогда было на душе совсем гадко. А вот что было после пьянки… Не помню. Только сон в голову лезет, что вроде как общалась в туалете с другим мужиком, но уже из зеркала. А потом как-то руку порезала, и все было в крови… А вдруг меня похитили сектанты и сейчас будут приносить в жертву, а я просто не вовремя очнулась?! Не хочу! — Ваше Темнейшество, у вас получилось! Кхм, что-что? Темнейшество? — Сам вижу… — Недовольно прогромыхало над головой, и один из гигантов присел передо мной на корточки. Уставилась в его лицо и тихо заскулила — уж очень оно похоже на того странного мужика из зеркала. Неужели то был не сон?! Та ну нет, так не бывает! — Зато не хомяк, — с лёгким смешком отозвался третий голос. — Кошки - это ведьмины помощники. Как по твоему, бес, я похож на ведьму? — Еще более недовольно отозвался мой недавний глюк, все так же хмуро меня разглядывая. И ка-а-ак рявкнет, так что почувствовала как у меня на спине встала шерсть дыбом. — Назовись! Что-что дыбом? Шерсть?! Медленно опускаю глаза. Да нет. Ну нет же. Так не бывает! Вместо рук у меня две кошачьи лапы. Такие чёрненькие, шерстистые. Подняв глаза, наткнулась на внимательный и требовательный взгляд мужика. Я хочу проснуться на свадьбе Жанки, и понять, что это всё действительно просто затянувшийся кошмар с пьяного угара. В ту «отвертку» просто налили палёную водку, потому меня так глючит. — Кто такая Жанка? — Хмыкнул мужик, чуть сузив глаза. Ты что мои мысли читаешь?! Мужчина протянул руку и схватил чуть пониже шеи, сзади, не доставая до лопаток. И потянул вверх, легко и непринуждённо великан отодрал меня от земли. Почему-то не больно. Я чувствую, как натянулась кожа под его пальцами, дискомфорт в том месте, но не боль, оттого что подняли за шкирку как… котёнка… Свесив голову, печально поболтала задними лапками в воздухе. Хочется плакать, но почему-то не получается, слёзы не текут. Может, это из-за нервов? — Назовись дух! А этот все со своей шарманкой. Какой еще к демонам дух? Я человек! — Может, она немая? — Внёс кто-то предложение. Ха-ха, смешно да. Шутник года просто! — Нет, я слышал её голос. — Хмуро возразил мой держатель. — Хм… Взяв меня за подбородок двумя пальцами, заставляя посмотреть ему прямо в глаза, мучитель жёстко повторил уже набившую оскомину фразу: — Назовись! Да что ж ты придолбался ко мне? Не видишь что ли, как мне плохо? У меня вся жизнь только что смылась в водосточную трубу. Не знаю, что произошло с моим телом. Не знаю, где я и что со мной будет дальше. И тихо молюсь всем богам, чтобы только проснуться, потому что этот сон кажется слишком реальным. А тебе все имя да имя! Миля. Меня зовут Миля. — Миля значит, — медленно протянул мужик, и расплылся в широкой ухмылке. - Мое имя Рёгнвальд дер Лин Колльсвейн одд Ранн, но для тебя я отныне — Хозяин! Мля…