Подарок из прошлого

«Я буду буквально через пару часов, ты даже не заметишь, как они пролетят…и знаешь? Я купила для тебя замечательный подарок, любимый. Я знаю, что слишком много работаю и не уделяю тебе достаточно времени, но поверь мне, это будет лучшая новогодняя ночь в твоей жизни. Ох, мне нужно бежать, иначе снова застряну в пробке. Люблю тебя». Её смех и размытые черты лица, это всё что я помню. Несколько часов длиною в шесть тягучих лет не пролетели незаметно, а давили меня, словно тяжёлый пресс. В то время, как миллионы людей пили шампанское, загадывая желания под бой курантов, я молился, чтобы то, что от неё осталось, могли собрать и оживить. «Рука! Её рука такая холодная!...Да помогите же вы!…Почему вы молчите, почему так смотрите на меня? Хватит шутить, она же просто спит…» Вой полный несвязных слов мягко переходил дикую трель где-то совсем рядом. Что же это такое? Ох, да замолчи ты! Я не сразу понимаю, что эта так называемая трель – звонок. Звонок? В дверь? Я разве не снял его годиков так пять назад? Что за бред сумасшедшего, ко мне лет сто никто не заходил. Пытаясь поднять своё ватное тело с постели, я поплёлся открывать эту чёртову дверь под аккомпанемент проклятий в сторону этого индивидуума с суицидальными наклонностями. - Да кого ж принесла нечистая в пять, мать его ут…- утренним дятлом, мозговыносителем, оказалась сердитая дамочка на вид лет 27-ми. Сначала в глаза бросились почти белые, небрежно уложенные длинные локоны, легко льющиеся по плечам, а следом ярко зелёные, но люто суровые глаза. - Пять утра…девушка. Я не в подходящей форме для свидания, - она, молча, отодвинула меня в стороночку, и по-хозяйски вбежала в мою ванную комнату. - Вот именно, молодой человек! Пять утра, а вы решили превратить мою квартиру в бассейн? У Вас вообще совесть-то есть?! Я только переехала, - как дикая кошка, она в ужасе посмотрела на заполненную водой комнату. Я никогда не забывал краны открытыми, с какой это стати, в этот раз забыл? - Чего стоишь, как скромница на свидании?! Бери полотенца и бегом помогать! Это были худшие несколько часов за последние несколько лет. Мы, корчась как две жирные креветки, выдраивали полы сначала в моей ванной, потом в её. Она слишком скверно ругалась для такой красивой девушки, пыжась и сверля меня разъяренным взглядом. Несмотря на всё это, что же может быть хуже, она так хохотала, рассматривая моё распростёртое тело на мокром полу, когда в очередной попытке выжать полотенце, я поскользнулся. - Вот и наказание подоспело. Есть всё-таки Бог на этом свете, - я должен был обидеться на неё, но взглянув на мокрую, взлохмаченную, но такую счастливую девушку, я просто молча улыбнулся. Так наша война и прошла, давая дорогу зарождавшейся дружбе. - Тина, - с искренней улыбкой она протянула мне руку, удаляя последние нотки напряжения. - Маркус… *** - У тебя есть лёгкий акцент, никак не могу понять что это, но что-то такое знакомое…- она как-то сжалась вся, но быстро собравшись, снова расслабилась. - Ах, да я ведь не всю жизнь жила в вашем волшебном Санкт-Петербурге. Родилась в другой стране, вот и остались крупицы родного языка. - Дай угадаю, Украина? – высушивая волосы, я смотрел, как она любопытно осматривает мою запущенную берлогу и мне почему-то стало жутко стыдно. Не могу сказать, что в ней было как-то неубрано, вовсе нет, я был слишком зациклен на чистоте. Пустота, которая в ней царила, только сейчас бросилась в глаза. За пять лет, проведённых в ней, я никогда ничего не покупал для уюта. Совсем не то, что было в нашем доме. - Да! Приехала учиться по программе и осталась навсегда. О! Какая красивая. Это твоя девушка? – В тонких бледных пальцах блеснула серебряная рама с уже потрёпанной временем фотокарточкой. Тина, будто оценивала её. Смуглая кожа, тонкие губы, карие глаза, такие уставшие от ночных смен, но счастливые. Бледно-голубое платье с серебристым пояском изумительно оттеняло её глаза. - Невеста…В тот день я сделал ей предложение, - звонкий смех из глубин воспоминаний снова всплыл в памяти, заставляя поморщиться. - Кольцо интересное, но почему она отказала? – она так мило хмурилась, будто это якобы ей отказали, а не мне. - Она согласилась. Мы тогда были в штатах. Справляли Рождество, а через неделю должны были отпраздновать Новый Год. Она ценила традиции моего народа, - то ли неприкрытая грусть в голосе, то ли наигранная небрежность с которой я попытался не вспоминать тот день, заставили её оторвать изумрудные глаза от фото и как-то странно посмотреть на меня. - Почему? – слово произнеслось так тихо, что я не сразу понял, чего же она от меня ждёт. - Что? - Почему не отпраздновали? – она знала ответ. Я увидел это в её потускневших глазах и резком движении рук, которым она рассеянно поставила фото на место. - Она разбилась. Ехала домой, торопилась, может даже уснула за рулём из-за двойной ночной смены. Глупая, взяла смену подруги, чтобы побыть со мной 31-го. В общем, фура врезавшаяся в её машину и подцепившая её тело колёсами, эксперты сказали, что от столкновения Цисси вылетела через лобовое стекло, пронесла её слишком длинный отрезок, чтобы врачи смогли собрать её конечности воедино. Её хоронили в том платье, в котором она впервые пошла со мной на свидание. Мне так сказали. Я не пошёл на похороны - спустя столько лет эта тупая боль больше не сверлит во мне бездонные дыры. Она просто напоминает о себе каждый раз, когда я говорю о Цисси. Лёгкие пальчики, настороженно дотронулись до моей руки, и только тогда я понял, как дико для неё, человека, не перенёсшего все эти страшные моменты, сквозь время, слышать, как собирали по частям чужую невесту, - прости, пожалуйста, это слишком для тебя. Впрочем, больше я не праздную. - Мне не с кем его отмечать. Не хочешь присоединиться? – возможно, я был просто не в силах сказать ей «нет». Тина стала первым человеком за все эти шесть лет, которая не досаждала меня слезами, причитаниями, взглядами, полными боли и жалости. Ей просто было интересно, а может это я по дурости так подумал, что всё это произошло из-за её чёртового любопытства. Но этот тон, полный тепла и заботы заставил меня согласиться. - Уютно у тебя тут, будто вернулся в штаты. Там любят дерево и камины, - квартира, обставленная с такой точностью, будто мозайка, привезённая из совершенно разных мест. Всё так и дышало уютными кофейнями Парижа в стиле Cafe de Flore. Широкий декоративный камин, увешенный гирляндами и мишурой, и вереницей поларойдных снимков в таком дичайшем количестве, что верхние ряды я даже разглядеть не смог. Всё так и кричало о приближающемся празднике. Пышная елка, увешанная замысловатыми игрушками, такими же разными и причудливыми, как и само обиталище её хозяйки, напоминала о тёплом Рождестве, проведённом в кругу любимой семьи. Я столько лет их не видел…я даже не замечал, на сколько сильно скучал по ним. - Скучаешь по тем местам? – поставив передо мной чашечку какао, она мягко улыбнулась и присела на чересчур мягкий диван рядом со мной, поджав изящные ноги в шерстяных носках, облепленных рождественским принтом. - Не совсем. Там осталась моя прежняя жизнь. Моя семья, друзья и любимая работа. Россия для меня как белый лист, попытка начать всё сначала. Я просто не мог там оставаться. Моя мать заставила меня ходить к мозгоочестителю. Ну…психологу. - И что? Помогло? - Не совсем. Именно она посоветовала оборвать все концы и уехать. - Отличный психолог, может ей просто надоело с тобой мучится? Ну, знаешь, кишки, кровь, слишком много боли. Мне кажется ей, тоже потребовался специалист… - Хах, может быть и так. Надо было меньше ей платить, - впервые я невольно рассмеялся, вспоминая тот период своей жизни. - Ну, я могла бы стать твоим личным мозго…как его там, мозгоочестителем, раз ты им так много платишь. Лишние деньги мне не помешают, - он игриво посмотрела на меня, так же делали девчонки, желающие мне понравится. - Вот как?! А меня предупреждали, что в России женщины очень коварны, - надув театрально губы, она опустила глаза на скрещенные руки. - Ну так что…хммм. Как тебя по батюшке? - Марк Павлович. - О! Как помпезно. Марк Палыч, давайте начнём сеанс. Какой она была? - Нарцисса? - Да…вообще странное имя, сразу в голову лезет образ из мира Джоан Роулинг. - Красивое имя, её маме очень нравилась история о Нарциссе. Надеялась её девочка родиться такой же красивой. - Не очень-то удачный выбор. - Может быть. Мы учились в одном университете, только на разных факультетах. Она оканчивала медицинскую школу при университете, а я изучал литературу. - Два умника в семье – опасно. По ночам, небось, зачитывали друг другу Фрейда или Уайльда. - Хватит ёрничать, - я мягко пихнул её локтём в бок, отчего она заливисто рассмеялась. - Всё-всё, молчу. - Она мне сразу понравилась. Почти что чёрные глаза на смуглой коже, стройная, умная, что ещё нужно для счастья? Я помню, что за пару лет до того, как мы начали встречаться, я поцеловал её в новогоднюю ночь. Я тогда решил провести Тэда Стокера домой, так как из нас двоих я оказался менее пьяным, хотя набрались мы тогда конкретно. Я даже не помню, как довёл его и как сам добрался. Всё как-то обрывочно в голове. Помню только, что от неё пахло цитрусом. От неё всегда так пахло, поэтому, я сразу вспомнил тёмные волосы, тёплые губы и цитрус, когда проснулся утром после пьянки. Я влюбился в этот запах в ту ночь… – в задумчивых глазах Тины что-то мигом блеснуло и исчезло. Что-то очень тёплое. Она словно вспоминала что-то, что давно забылось, словно она старалась прожить этот момент. - Любовь с первого поцелуя? – тихий голосок, вырвал меня из цепких лап воспоминаний. - Можно и так сказать, она заметила меня только через пару лет, когда я попал к ней с разбитым коленом. Как раз 31-го декабря. Ох, уж эта вереница случайностей. Она совершенно не помнила о поцелуе, ссылаясь на то, что тоже была пьяна. Потом она долго убеждала меня в том, что заметила меня намного раньше, но побоялась подойти, но я-то знаю, что это было не так. - Почему же? - Я был совершенно другим, глупым мальчишкой, хрупким и нервным. Ну, такой дворовой кот без мозгов, которого вечно тянуло на приключения, - мне нравилось вспоминать себя такого, потому что тогда я был один, без этой пустоты в сердце. - Думаю, ты слишком себя принижаешь. Знаешь, я где-то читала одну статью по психологии. Там было сказано, что человек видит себя таким, каким хочет видеть. И чаще всего это самое ошибочное мнение. Реальность видят только шизофреники, так что, поздравляю, друг. Ты здоров! – потрепав меня по и так взлохмаченным волоса, она улыбнулась мне с какой-то забытой для меня, но свойственной лишь женщинам нежностью. - Я уверена, ты прошлый ничем не отличался от себя во время первой вашей встречи. Но, то, какой ты сейчас…что-то сломалось в тебе, хммм, думаю вместе с ней в ту ночь, что-то умерло в тебе. Может, это вера в себя, в семью и друзей…в то, что когда-то будет хорошо с кем-то другим, - она поднялась, чтобы отнести холодные кружки на открытую кухню, такую же тёплую как и сама Тина, когда во мне что-то щёлкнуло. - Я не могу простить её за то, что она оставила меня. Не могу простить за то, что была слишком упряма, когда я просил не изводить себя до такой степени…если бы не я, она бы жила. Мы бы и дальше ходили в кино по средам и ели пиццу по субботам. Ездили к родным на Рождество и провели множество других праздников вместе. Я рыдал, рыдал как ребёнок, которого незаслуженно обвинили в чём-то, рыдал с такой болью и злобой, что Тина сначала чуть не уронила хрупкую посуду. Сев передо мной на колени, она так крепко впилась руками в мои напряжённые кисти и убрала их от лица. Я не сразу заметил это её взгляд. Она не жалела меня, ей было также больно как и мне. Больно за меня. Почему человек, которого я знаю меньше суток, так хорошо меня чувствует? Она не трещит слова утешения, не завывает рядом от горя, а просто спокойно обнимает хрупкими руками мои крепки, но уставшие плечи. Мы так долго сидели в тишине, что слова, произнесённые ею, немного резали тишину: - Она не виновата и ты тоже, это чёртова судьба. Ей больно за тебя, я верю в это, потому что мне было бы тоже больно, если бы мой любимый человек так мучил себя. Через пять часов праздник, который хоть и кровавым, но все, же неслучайным способом подарил тебе ещё один шанс провести свою жизнь достойно, ценя каждый день, возможность и человека. Я бы воспользовалась ею. И вообще, ты должен мне, помнишь? - Что же? – я аж опешил от такого внезапного перехода. Ну, вот типичная женщина. - Праздник, я же столько всего накупила. Это же Новый Год! Праздник обновления, так что он тебе явно не помешает, - улыбнувшись одними лишь глазами, она погладила мою руку своей и ушла. Может время действительно выпотрошило из меня всю ту грязь, или же то тепло, такое новое для меня, которое Тина мне подарила, самый лучший подарок за все почти, что 32 года, но мне стало легче. Она права, я не мог винить Цисси за любовь к работе, не могу винить и себя за чрезмерную любовь к ней. Мы потратили кучу времени на готовку и сервировку крохотного стола у камина, обсуждая самые солнечные моменты в жизни и я не замечая того, начал подолгу смеяться, смотря на её широкую улыбку и заслушиваясь мелодией её смеха, совсем иного, но тоже до безумия родного. Я так явно почувствовал дикую радость и запах цитрусовых, словно вернулся в глубокое детство, когда мама наряжалась в смешные наряды на этот чудной праздник, а отец обвешенный с ног до головы разноцветной мишурой кружил её по большому залу нашего нового дома. Тина напомнила мне мою вечно смеющуюся, ласковую, но иногда очень даже дерзкую мать. Может мне просто показалось? - Ты чего так уставился на меня? - Эм, как так? - Как конфетный маньяк в завязке на шоколадку, - Тина поправляла длинное платье с зеркальным отливом и очень глубоким вырезом на груди и спине, от чего оно подчёркивало все плавные линии её тела. Светлое облако длинных волос уложено в стиле 20-х годов, а глаза, такие яркие на фоне спокойного наряда как два светлячка горели в обрамлении тёмных теней. - Ты…такая красивая, тебе очень идёт это платье, - она так мило отвела взгляд, покрываясь густым румянцем, что я невольно улыбнулся. С виду такая смесь снежной королевы и Снегурочки, вот тебе и праздник, Палыч. Она так радовалась светящимся огонькам и бою курантов, будто никогда не знавшая этого ранее…Мы писали желания, давились пеплом, но яростно верили: она в силу русской традиции, я в неё. Мы даже танцевали, прижимаясь друг к другу, будто давным-давно знакомые, может даже влюблённые. Так же обнявшись, мы и уснули, проговорив до глубокой ночи, отчего стало так уютно и спокойно, что я, просто отрубился у неё на коленях. Проснулся я один на один с её прощальным подарком. Такого жестокого дара судьбы я не ожидал. Но, несмотря на эту жестокость, потом, я был очень благодарен ему. Скромный конверт, перевязанный шёлковой лентой… « Прости за это всё…Не за то, что между нами зародилось, а за то, что не смогла тебе всё объяснить наяву. Это была поистине магическая ночь и надеюсь, что для тебя она станет той отрывной точкой, с которой стоит действительно начать жить. Я не знала, что с тобой произошло, пока буквально два месяца назад твоя мать не прислала мне письмо с просьбой хоть как-то помочь её утонувшем в горе сыне. Она скучает, Маркус, поэтому не стоит её винить. Я не смогла сидеть в стороне, видя, как ты сжираешь себя изнутри, ведь ты был мне поистине дорог. Наверное, сейчас ты не помнишь меня, девчонку с темными, как смоль волосами, белую поганку, вечно снующую за своим старшим братом по длинным коридорам университета. Вы с ним очень хорошо дружили. Мне было так жаль, что такой человек как ты, чья внутренняя сила и красота, так привлекали меня в те юные годы, сломался, что я, не задумываясь, оставила всё и приехала. Прости за эту постановку, но ничего лучше я не могла бы придумать. Этот потом стал моим спасительным кругом. Как же вовремя. Я мозгоочеститель, Маркус. Пока вы с моим братцем били себе колени, я учила русский язык, чтобы лучше тебя понимать, наверное поэтому ты и почувствовал такой родной акцент. Кристина Стокер, сестра Тэда, помнишь такую? Да думаю, ты слышал обо мне от твоей матери, ведь я была её подопечной несколько лет, пока не взялась за частную практику. Она попросила меня начать всё именно в этот день, чтобы перебить те страшные моменты новыми воспоминаниями, о которых ты, возможно, будешь вспоминать с улыбкой на лице. Я не планировала влюбляться в тебя снова, а может я и не переставала, но просто знай, что в твоей жизни есть не столько пустота и вечно волнующиеся члены семьи, но и человек, искренне любящий тебя с той вечеринки, когда ты, надравшись, мимолётно поцеловал её на заснеженном дворе. Ты отводил моего нерадивого братца домой. Помню, ты сказал, что тебе нравится аромат моих духов и поцеловал. Это был мой первый поцелую Маркус, так что ты должен мне как минимум ещё пять таких, но трезвых. Хах, шучу...Просто возвращайся домой, Марк Павлович, продолжи заниматься любимым делом и найди свою любовь. Ты просто обязан, ведь я загадала это, давясь пеплом сгоревшей бумаги. Не подводи свои же традиции. P.S. Квартира арендована на полгода, поэтому можешь проводить время там, а не в своей пустой пещере. Если не захочешь, просто оставь ключи у себя, мой арендодатель заберёт их. Навсегда твоя, искренне любящая Тина» Год спустя, 25-е декабря. - Эллис, не берите в голову. Вы сделали всё что могли, - я накрывала на стол впервые в этом доме. Как-то странно, что после того, как я приехала домой одна, Эллис не обругала меня и не разозлилась…она просто обняла меня и поблагодарила. Каждый божий день я ждала весточку от неё о том, что сын вернулся и пусть даже злиться на меня, но работает и проводить время с семьёй. Мы совсем отчаялись, когда на день рождения матери, в середине декабря, он даже не прислал электронное поздравление. И когда за пять часов до рождественского застолья к дому подъехала машина, все мигом побежали встречать мистера Аткинсона, задерживающегося на смене, а не высокого, крепкого, пышущего здоровьем мужчину, совсем незнакомого мне в таком виде, ведь тогда, в тот день и ночь, он был слишком осунувшимся и пустым что ли… - Маркус! Мальчик мой!! – Эллис, та самая Эллис, которая вечно жаловалась на боли во всём теле, словно помолодела на десяток лет и побежала обнимать любимого сына. - Мама! Катрин, Майкл, а где же Молли? Ах, вот ты где, моя малышка, - Молли, самая младшая из всех (ей только исполнилось девять), обиженно надула губы, показывая этим, как сильно ей не нравится эта характеристика. Но как только она увидела все подарки от потерявшегося братца, она сменила гнев на милость и ускакала заносить мириады различных коробочек. Перецеловав всю семью, он впервые посмотрел на меня, на мои застывшие глаза, на трясущиеся от страха и холода руки и нахмурившись начал продвигаться в мою сторону. - Ты всё ещё злишься, - я еле вымолвила это, когда он подошёл настолько близко, что мне пришлось немного отшатнуться. - Мне потребовалась вся посуда, что была в твоей квартире, несколько бутылок вискаря и парочка месяцев наедине с грушей, чтобы успокоиться. Сначала был ступор, потом осознание ситуации, ну а напоследок принятие. Хороша психологиня, приехала, прочистила мозги, да извиниться не забыла. - Прости, я не планировала прочищать тебе что-то, максимум слезливые беседы под бокальчик чего-нибудь покрепче, - он так неожиданно рассмеялся, что я аж вздрогнула. - Я вернулся, Кристина. Вернулся, чтобы вернуть тебе должок, - видя моё недоумение, он как-то хищно улыбнулся и обхватив своими холодным руками мои краснющие щёки, настойчиво поцеловал. Это был совсем другой поцелуй. Не тот неуклюжий в юности, а осознанный, насыщенный как индийские специи, обжигающие всё тело. - Мам, это что у вас такая методика лечения что ли? Если да, то я лучше пойду по твоим стопам, – голоса плыли невесомой дымкой где-то над нами. - Помолчи, Майкл. Подбери слюни и бегом в дом, - Эллис тихонечко прошла мимо нас и может, мне показалось, но я будто почувствовала прикосновение её руки к моему плечу. - Ещё как минимум четыре. Так что я думаю, нам придётся сходить на парочку свиданий,- он так игриво улыбался, обнимая сильными руками мои хрупкие плечи, что я сразу поняла, парочкой мы явно не насытимся… Это было наше первое Рождество из множества последующих, но для меня тот первый Новый год, проведённый вместе, стал самым большим чудом для нас обоих, потому что именно тогда, мы оба очнулись и осознали, кто же мы друг для друга…