History of Stray kids

Дорога, как оказалось, очень долгая и тяжелая. Ехали они через какие-то давно забытые места. И кто вообще придумал эту гребаную поездку? В голове у Феликса была куча из вопросов и переживаний. Он никак не мог успокоиться из-за присутствия Чанбина. Плюсом к этому было то, что они сидели на последних двух местах огромного автобуса. И если вдруг этот Демон нападет на него, чтобы забрать его светлую душу и переманить на темную сторону, никто не успеет его спасти. От этой мысли Ли-младшего аж передернуло. Он зажмурил глаза и вполовину силы помахал головой в разные стороны. На его лице застыл страх. Но чего он боялся? Что этот человек будет причинять ему такую же боль, как когда-то причиняла его бывшая девушка, когда он захочет тому открыться? Совсем нет. Все намного страшнее. Его пугало то, что тогда, на кухне, ему не было отвратительно, что сейчас, хоть и страшно, но совсем не жутко сидеть с ним на последнем сидении. Почему? Почему в одно время страшно, но в то же время так и тянет к нему? Страх на лице парня сменился грустью и непониманием. — Нет, все же надо избегать эту нечисть, — подумал про себя Фил, и еле дернул головой в сторону "нечисти", чтобы посмотреть, чем он там занят. Он же, мирно смотрел в окно и слушал спокойную музыку, еле держав открытые глаза, чтобы не заснуть. — А он красивый, — австралиец лишь тихо усмехнулся сам себе, даже не пытаясь отговорить себя от этой мысли. Да, Со Чанбин действительно был красив и жутко привлекателен. А этот его хриплый и грубый голос. Он совсем не отталкивает, наоборот, хочется слушать и слушать его вечность. Феликс и не заметил, как уже минуту в открытую пялился на Бина. А вот сам Бин, наоборот, ой как хорошо это заметил. — Я что, настолько красив, что ты готов сейчас во мне дырку сделать? — парень сказал это на столько тихо, что услышал только сам Ли, — видишь, я совсем не страшный, как ты сам себе понапридумывал, — только усмешка после этих слов вывела парня из своих мыслей. Как же он бесит. — Дырку я готов в тебе сделать точно не взглядом, и точно не от твоей, как ты считаешь, красоты, — съязвил тому в ответ, — не разговаривай со мной, — удивительно, но говорил он это, смотря прямо в глаза Со, боясь шевельнуться. — У тебя такие веснушки красивые, как будто на твоем лице место, где прячутся солнечные лучи, когда само солнце еще спит. И сам ты как солнышко, — сказать, что Феликс впал в ступор – значит ничего не сказать. — Ой, да не смотри на меня так, как будто я тебе первый это говорю, — усмешка, — что, даже спасибо не скажешь? Почему он не может его поблагодарить? Почему внутри парня опять что-то йокнуло? Да, он прав, ему почти каждый день говорят, как эти веснушки прекрасны, и он всегда одарял их в ответ самой милой улыбкой и словами благодарности. Что сейчас ему мешает это сделать? Да, он все же боится его. Боится открыться. Боится поверить. Боится влюбиться. — Не скажу,  — сказал, как отрезал. Но Чанбин, почему-то, даже не удивился, — и без тебя знаю. Не называй меня больше солнышком. Со лишь улыбнулся на это, — почему ты такой закрытый и мрачный? — что вообще этот парень себе позволяет? Страх потерял? Фел посмотрел на него так, как-будто он спросил у него самые интимные и секретные вещи. Спроси это кто-то другой, он бы рассказал и про семью, которая бросила его в Сеуле, а сама уехала обратно в Австралию. Все бы ничего, если бы на то время, он не был еще совсем мальчишкой, у которого молоко на губах сохло. И про бывшую рассказал бы, которую он очень боится, из-за которой закрылся и теперь никому не доверяет, а тем более, не подпускает к себе и к своей душе. — Не твое демонское дело, — и опять сказал, как отрезал, — тебя не должно это волновать. Чанбина это даже слегка расстроило. Он ведь ничего плохого не желает. Разве этот рыжик не замечает, как он хочет подружиться? Что он не такой, как кажется? Что это все просто маска крутого рэпера? — Я все равно рано или поздно узнаю все, Ли Феликс, — парень посмотрел тому в глаза, — от тебя самого. Всю остальную дорогу они просидели тихо, каждый в своих мыслях и размышлениях. Точнее, это Феликс так сидел, самого же Бина ничего не волновало. Он чувствовал, что сможет растопить сердце этого парня, хотя бы для дружбы, хотя, кто знает... Нужен просто подходящий случай. Остается просто ждать. *** — Просыпаемся, просыпаемся! — Судя по крикам учителя, ребята прибыли к месту назначения. — Успеете еще поспать! Ох уж эти дети, — усмехнулся он сам себе, — ей Богу. Сынмин не сразу понял, что происходит. Что это такое? Рука гладит его по волосам и рукам? Это что, учителя теперь так будят? Как только парень приоткрыл глаза и увидел, что это рука его самого страшного кошмара – Хёнджина, но никак не учителя, и что все уже вышли, он резко подорвался и закричал. — Признавайся, что ты со мной сделал, извращенец?! Если с моей головы хоть один волосок упал, я позову Феликса и тебе конец! — Не унимался Ким, находясь еще в легкой полудреме. — Видимо ты совсем забыл, как совсем не сопротивлялся и всю дорогу громко сопел, — Хван пропустил эту ненужную угрозу мимо ушей и лишь усмехнулся, — ты даже обнял меня и сказал, что спал бы на этих мягких и упругих ногах вечность, — парень почти прошептал это прямо в ухо Мину, и залился смехом от выражения его лица. — Ты врешь все, придурок! Не подходи ко мне больше! — Сынмин, как перепуганый зайчик забрал свои вещи и пулей вылетел из автобуса. — «Какой милый», — пронеслось у Хёнджина в голове, на что он мило улыбнулся. — ТЫ ЕЩЕ БУДЕШЬ ПРОСИТЬ МЕНЯ, ЧТОБЫ Я ОКАЗАЛСЯ РЯДОМ, — единственное, что он смог крикнуть так, чтобы у младшего не было возможности не услышать это. И он услышал. *** На часах было уже около пяти часов вечера, когда вся группа успела очистить полянку от ненужного мусора,  закончила расставлять палатки и разжигать костер. Как оказалось, они тут будут не одни. В течение всего времени какие-то подростки все приезжали и приезжали на их место релакса. И кажется, до сих пор приезжают и будут еще. Ох, какое-то плохое предчувствие по этому поводу было у Феликса. Что-то должно было случиться. Благо, хоть с Чанбином он больше не говорил. Бан Чан и Чонин оказались очень приятными парнями.  Они со всеми сдружились, так как были тоже из другого универа. Они повара. Они лучшие друзья с детства. Они не замечают друг друга. Они не замечают, как любят друг друга. По настоящему. Как парень любит девушку. Как парень любит парня. Но больше всего они сдружились именно с нашей шестеркой. Но это и не удивительно. Они чем-то отдаленным напоминали им самих себя. Такие же веселые, бодрые. Постоянно шутят и издеваются друг над другом. Но в то же время готовы помочь и серьезно относятся к важным делам. Кто бы мог подумать, что страсть к пению и танцам у них тоже входит в список общих вещей... Стоит ли на это обратить внимание?  Несомненно.  ***  Правильно говорят, что у человека может открыться шестое чувство или даже третий глаз. Вот и у Феликса сейчас оно открылось. По другому не объяснишь, почему чувство беспокойства и страха не покидало его весь вечер. И не зря. Сидя у костра своей компанией уже из восьми человек, Феликс резко перестал, кажется, даже дышать. Из одной из дорогих машин вышла до жути красивая и стройная девушка. Не только парни, но и, кажется, даже некоторые девушки смотрели на нее и тихо ахали. Но не Ли. Этого он боялся больше всего. Свою бывшую он боялся больше всего. Увидеть ее тут, в лесу, он боялся больше всего. Но она здесь, и ее оскал давал понять, что приехала она именно за ним. Медленно, но уверенно, она пропускала свистки и хлопки в свою сторону и молча шла прямиком к своей цели. К Феликсу. Ким и Хан хоть и были его лучшими друзьями, но они мало что знали про его прошлую жизнь, а тем более про его бывшую девушку, поэтому для них она тоже была чем-то новым, чем-то красивым и совершенным, совсем не подозревая, что это самый большой страх их друга. — Привет, солнышко, пошли поговорим, — обратилось само совершенство, как ни странно, именно к Ли-младшему. — Я же сказал, никогда меня так больше не называть. Уходи, — его голос был намного холоднее, чем обычно. — Ну-ну, солнце, — усмешка,  — ты забыл с кем говоришь? Я сказала встал и пошел со мной. И он не забыл. И он пошел. На свой страх и риск, ибо только он знал, на сколько это страшный человек, и на что она способна. Он даже не удивлен, что она нашла его и тоже приехала в этот лес. Благо, все сразу же забыли про эту незнакомку, так как были уже достаточно пьяны, поэтому и не заметили пропажу Феликса. Кроме еще одного его большого страха – Чанбина. Вот только... Мобильной связи в лесу нет. И девушка прекрасно это знала и понимала. Ну конечно, это ей только на руку. Было уже достаточно темно, так что парень и не заметил, как вместе с ним и его бывшей сзади пошел один из ее людей – амбал. Зайдя уже достаточно глубоко в лес, она толкнула его к дереву. От такого неожиданно толчка, Ли сильно ударился правой рукой о столб какого-то старого древа. От боли он на миг зажмурился и издал тихий визг. А девушку это только забавляет. — Ты думал, что можешь просто перевестись, обзавестись друзьями, и я тебя никак не найду? Вот маленькая глупышка, — она легким движением подняла лицо парня так, чтобы тот смотрел прямо ей в глаза. — Это тебе ни о чем не говорит? — Дженни достала фотографии с явным компроматом. И как оказалось – компроматом на его семью. Компромат, который  он так сильно пытался забыть с самого первого дня, когда его оставили одного на произвол судьбы. — Что тебе надо, Дженни? Меня будут искать, ты ничего мне не сделаешь больше! — Начал орать парень, чтобы его услышали. — Еще как сделаю, солнце, — та подала знак амбалу, что нужно ударить того пару раз. По животу. По лицу. По больной руке. — Ты прекрасно знаешь, что мне нужно. — Ты знаешь, что я живу в общаге, у меня нет таких денег. Как же твой папаша? — А это уже не твое дело, сволочь, — мужчина ростом, кажется, с гору, нанес несколько, пока что не сильных ударов в область живота, на что тот лишь начал кашлять и кривиться от боли. — Ну давай же, ори, стони, проси о пощаде. — Не дождешься. Все что я могу сделать это... — Феликс не успел договорить, как порвал те фотографии, которые девушка показала ему ранее. — А вот это ты зря, солнышко. Ты же не думал, что это единственный экземпляр. Приступай, — Дженни подала знак своему охраннику, что настало время избить этого парня, а сама отошла в сторонку, что-то смотря в телефоне. И тот, не став ждать особого приглашения, сразу же принялся избивать парня. Аккуратно, чтобы было больно, но не сильно заметно. Можно было подумать, что это все. Конец мрачной, но в то же время, такой хорошей и веселой жизни Феликса. Он молча принимал все удары, иногда издавая писки, похожие на тихий крик. Все равно его уже ничего не спасет. Все равно они тут одни. *Десятью минутами ранее* Чанбина не покидала мысль, что должно произойти что-то плохое. Феликса уже давно нет. Как и этой незнакомки. Все уже давно пьяные и не обращали на это внимания, занимаясь каждый своими делами. Там кто-то играл на гитаре и пел песни, кто-то играл в "я никогда не", а кто-то давно уже спал, как его друзья, например. Вот только ему никак не спалось. Сказав быстро тренеру, что огонь начинает тухнуть, быстро пошел в лес за дровами, с надеждой, что с "малым" все хорошо и ему просто надо поспать. Найдя несколько палок разных размеров: от маленьких, до достаточно больших и толстых,  Бин услышал какие-то шорохи и голоса. — А вот это ты зря, солнышко. Ты же не думал, что это единственный экземпляр. Приступай. И звуки ударов по костям. Звуки криков. Со, недолго думая, сразу же побежал на эти звуки. Он бросил все палки, как только увидел еле стоящего парня на ногах. Найдя небольшой камень, он вырубил сначала девушку, а потом им же оглушил и самого охранника. Тот, от удара,  свалился на самого Феликса. Как ни странно, на лице действительно красовалась только рана на губе. Большинство ударов досталось рукам, ногам и животу. Это для того, чтобы можно было скинуть все на то, что парень просто заблудился в лесу и упал с холма, в поисках своей группы. — О Боже, Феликс, с тобой все хорошо? — Чанбин сразу же подбежал к Ли, сбросил с него чужое тело и подхватил его под руку, помогая встать и идти. — Пошли быстрее, они скоро проснутся. — Оставь меня тут. Почему ты мне помогаешь? Они и тебя покалечить могут, — младший хоть и говорил так, но надежда не покидала его, и он, не сопротивляясь, шел со своим спасителем. Сейчас, почему-то, он его совсем не боялся. Не боялся, что тот может только сделать хуже. Добить. Уничтожить. — Глупый ты, вот и все, — остальную дорогу они шли молча. Добравшись до своей палатки, Со усадил Ли на свободное мягкое место, накрыл пледом и полез искать аптечку. Феликс сидел тихо, стараясь не привлекать к себе внимания. — Сейчас будет немного больно, не ори сильно, а то я оглохну, и это будет на твоей совести, если она у тебя есть, — к старшему вернулась его прошлая манера общения и ухмылка, к которой Ли уже так привык. — Ты невыносим, Со Чанбин, — шикнул тому в ответ, то-ли от его слов, то-ли от боли, которая действительно была сильной. — Я же не шкаф, что бы меня выносить. — Да ну тебя! Айщ, больно, — младший пискнул и надул нижнюю губу. Спустя еще несколько мучительных минут, Со закончил издеваться над младшим и убрав все обратно, сел рядом с пострадавшим. — А теперь, Ли Феликс, ты мне все расскажешь. Сначала и до конца. Иначе я... — Все началось, когда мы было 18... — начал рассказывать Ли. — ...отнесу тебя обратно на растерзание.