History of Stray kids

После удачного воссоединения еще двух голубков - Чанбина и Феликса, прошло еще более двух дней. Завтра парням предстояло лететь обратно в Корею. Все эти два дня у них прошли как по маслу. Не было ниединой ссоры или даже малейшего конфликта. Даже Бан Чан сильно не реагировал на попытки Чанбина задеть его. А сам же Со тоже пытался, как можно меньше издеваться и шутить над лидером, чтоб не испортить себе и тому последние дни на замечательном острове их мечты. Лишь купаясь в океане или загорая на горячем песочке, парни могли позволить себе шутить друг над другом, хоть и со стороны это выглядело, как будто мамаши вывели своих детишек на пляж, чтоб те поиграли и позагорали: Бан Чан с Сынмином плескались в воде, догоняя и брызгая друг на друга, в то время, когда Феликс, облокотившись о круг для плавания, уплывал от Хёнджина, который бегал за ним, ибо " теперь моя очередь, говнюк, отдай". Чанбин с Минхо "дрались" друг с другом на песку. Дракой это конечно не назовешь. Ведь тяжело назвать дракой то, как два, уже взрослых и почти известных парня, катались по песку с живота на спину, при этом кусая и щипая друг друга за все, что только можно. Уджин вообще ушел куда-то. Судя по его же словам, то ему стало стыдно за своих друзей. Те, вместо того, чтоб вести себя как взрослые и воспитанные люди, лишь самоуверенно уничтожали все, что находилось во круг них, в том числе пляж и бедных рыб, которые спокойно плавали в океане, ни о чем не подозревая. "Не парни, а самые настоящие демоны, дети и монстры", - как успел подметить Уджин, перед тем, как ушел в какое-то небольшое кафе-бар, где заказал себе чашечку крепкого виски и сидя за барной стойкой, по видеосвязи разговаривал со своей девушкой, у которой было немного свободного времени, которое она, конечно же, решила потратить на любовь всей своей жизни. На самом деле, Уджин с Джуной встречались относительно долго - примерно месяцев семь, или может уже восемь, а то и больше. Они и сами не заметили, как обычное общение в общем университете переросло во что-то большее, но, так сказать, были абсолютно не против, полюбив друг друга до искрах в глазах. Парни первое время даже часто фыркали и кривились на все эти их попытки проявить свою любовь друг к другу. Им было противно находиться рядом, когда те сюсюкались, или даже еще хуже - целовались. Что может быть хуже? Лишь Джисон и Минхо относились к ним спокойно, даже с некой благодарностью, ведь если б в тот важный для них день, когда парни были на аттракционах, Хан не узнал, что у Уджина есть девушка, то фиг его знает, как бы сейчас развивались их отношения и было ли вообще чему развиваться. Чонин и Джисон, как самые, как оказалось, ответственные и спокойные, тихонько лежали на своих лежаках под огромными зонтами, чтоб не сгореть, иногда утверждая прохожим людям, что их друзья на самом деле нормальные и давно совершеннолетие. Никто конечно в это не верил, смотря на поведение и игры парней, но все равно молча проходили мимо, иногда то закатив глаза, то слегка смеясь. Прошло еще более пятнадцати минут. Чонин и Джисон, заметив на часах седьмой час, решил, что пора созывать всех парней и идти собираться к завтрашнему вылету, вот только.. как это сделать то? Но спустя пару минут размышлений над коварным планом, парни с легкостью выдохнули. Стоя у берега, где до этого в океане в догонялки играли Феликс и Хёнджин, Чонин услышал какие-то крики. Сначала он подумал, что это чайка тонет, но нет. Это оказался крик Хёнджина. Вы спросите, что же произошло? Наступил на медузу? Или может быть за попку рыбка укусила? Нет. Все на много хуже. Как позже оказалось, Феликс, в порыве эмоций не сдержался и пукнул. Пукнул прям в лицо Хёнджина. Да так пукнул, что кажется даже до стоящих на берегу Чонина и Джисона, дошел не только этот звук, но и ужасный запах. Ну, видимо прикрутило живот у бедного парня, что поделать, съел что-то не свежее. Вот только тогда Хёнджина это не волновало, ведь он очень сильно хотел знать, почему младший так жестоко с ним поступил, абсолютно не предупредив о своей задней атаке. А ведь тогда бедный Хван только так близко подплыл сзади, чтоб выхватить наконец-то такой желанный круг.. Но, видимо не судьба. Как только он начал задыхаться то-ли от запаха, то-ли от того, что из-за этого нахватался ртом воды, Чанбин и Минхо от испуга бросили свои петушиные бои и рванули спасать несчастного Хёнджина от бесстрашного Феликса и его подводных атак. Бедному Ли младшему аж стыдно стало. Тот, чуть не плача, сам поплыл к берегу. Нет, ни Хёнджин, ни остальные парни не обижались и уж тем более не осуждали Фила, но на тот момент все равно было как-то не по себе. Хёнджина спасали больше не от неприятного, так сказать, запаха, а больше от подставы подстав. Тут был больше моральный и психологический шок. Но уже не суть важна. Переживет. Самое главное, что эта ситуация помогла Чонину и Джисону собрать всех парней воедино. Но без жертв, конечно же, не обошлось. - А мы как раз думали, как вас всех собрать, - Чонин, подмигнув Феликсу, повернулся в сторону Джисона, который помогал Минхо прийти в себя, - а тут сама природа помогла нам. - Хихикнув, Ян решил не подливать масла в огонь, и пошел к Бан Чану, который сидел возле Сынмина. Только эти двоя ничего не понимали, так как, как воистину самые безобидные существа, продолжали сами себе спокойно играться то в воде, то на берегу, из песка строя башни самых различных размеров и видов. Сынмин конечно бегал сейчас во круг да около своего парня, благодаря которому, собственно говоря, они и могли сейчас находиться дома, но все равно не понимал по какой именно причине. Хёнджин пообещал, что потом ему все расскажет, просто не хотел сейчас. Не хотел при всех. Ведь Хван понимал, что начни он сейчас все объяснять своему зайцу, который не сразу всё улавливает своей детской головушкой, то не только парни начнут опять ржать смехом умирающих китов, но и бедного Феликса заведет в самую красную краску из всех самых красных красок. Когда же все парни уже все-таки успокоились, прошло еще более получаса. Конечно никто не обещал, что эта история забудется со всеми деталями, но, по крайней мере, сейчас она больше не вспоминалась, так как времени, собственно говоря, действительно уже катастрофически не хватало. На часах красовался восьмой час, а вылет уже в шесть утра. Как бы парни не ненавидели ранние вылеты, выбора у них все равно не было. Как-никак, билеты заказывали и оплачивали не они, поэтому, так сказать - дарёному коню в зубы не смотрят. Смирившись со своей участью, компания друзей разошлись по своим комнатам, не покидая её до самого утра. Лишь иногда с разных комнат доносились непонятные звуки: то крики о помощи, то что-то напоминающие смех, то даже плач. Но у кого и на что именно была такая реакция, знают лишь только сами парни, которые их издавала, и сам Бог. Эта их последняя ночь на замечательном острове навсегда останется в их памяти, как начало начал, как что-то такое невероятное, что в будущем принесет им неабы какую славу, ведь они не просто отдыхали и набирались сил, а и в то же время усердно тренировали, как свои танцы, так и голоса. Так как фактически у них все уже было почти готово, а практически нет, то они не теряли ни одной свободной минуту, постоянно тренируясь. В такие моменты Бан Чан всегда превращался с ребенка в настоящего и серьезного лидера, а тот же самый Сынмин или Джисон - в беспощадных монстров, которые готовы были разорвать сцену своим пением, рэпом и танцами. Ночь прошла неспокойно. Почти всю ночь была дикая буря, которая сносила чуть ли все, что попадалось у нее на пути. Парни прижимаясь к своим вторым половинкам в своих теплых кроватях, боялись не только, что их самих и их домики снесет и затопит к чертям собачим, а и то, что завтра они не смогут спокойно вернуться в Корею, чтоб дальше готовиться к конкурсу талантов. Как бы они не шутили, аля " демонов невозможно убить, ибо они и так в аду живут", но действительно было страшно. Уджин даже хотел написать прощальное письмо своей девушке, боясь, что он больше никогда не сможет сказать ей лично, как сильно он ее любит и как сильно благодарен судьбе, что тогда, почти год назад, она сначала пролила на него горячее кофе, а потом случайно плюнула в него своей едой, которую не успела доживать и проглотить. Ну, она ж не виновата, что ей резко приспичило чихнуть. Три раза. Как только еда попадала в ее рот, она начинала чихать. Все было нормально, но не в третий, роковой раз, когда все же кусочек её бургера переместился на такой красивый воротник черной рубашки Уджина, который спокойно сидел напротив своей будущей девушки, ни о чем не подозревая. Как бы там не было, но не только Уджин, но и сама Джуна действительно были чрезмерно благодарны её неуклюжости. Феликс, естественно, после того, как он чуть не умер в одну из таких бурь, боялся в два, а то и в три раза больше остальных. Чанбину даже пришлось искать успокоительное и снотворное, чтоб хоть немного успокоить и усыпить младшего. Хёнджину и Чонину с их детьми досталось не меньше. Те, конечно же, боялись и тряслись немного меньше, но страх, что это их последняя ночь на этой земле, приводила в немой ужас. Лишь Минхо и Джисон, стараясь думать позитивно, приклеились друг к другу, как жвачка к парте, и пытались заснуть соблюдая спокойствие. Даже если это и последняя совместная их ночь, они хотели, чтоб она прошла без истерики и слез, а в тишине, тепле и любви. Не знаю кто и какому богу молился, но буря хоть и была действительно сильная, но решила оставить парней в живых. Примерно к 4 часам утра ураган утих и парни могли спокойно поспать, чтоб завтра хоть немного быть похожим на будущих айдолов, а не на овощей, которые явно испортились и должны немедленно оказаться в мусорке. Утро выдалось, на удивление, тихое, но сонное. В пять тридцать утра парни были уже собраны и спокойно ожидали свою посадку на самолет. Думаю и так понятно, как парни летели. Минхо, не смотря на свой страх высоты, тут же вырубился на ногах Джисона. Сам же Хан, немного поиграв в игры на своем телефоне, тоже решил, что лучшего момента для сна у него не будет. Через два дня у Бан Чана день рожденье, поэтому по приезде домой они сразу же начнут к нему готовиться. Ведь, как минимум, надо разобрать чемоданы, а как максимум - купить подарки. Парни еще не знают, как именно и с кем они будут праздновать, но знают только то, что вечеринка будет точно. Поэтому, с мыслями о подарке и уборке, Джисон тут же погрузился в мир Морфея, не забывая повыше натянуть на себя и своего парня теплый плед. Уджин же, до сих пор благодарил бога за то, что тот сохранил им жизни, долго смотрел то в окно, то лазил в просторах интернета, думая, какой же подарок подарить не только Бан Чану, но и своей девушке. Вспомнив, что уже скоро у них будет годовщина отношений, он решил подарить ей что-то грандиозное. А то, что всю ночь у них был риск умереть, только добавило масло в огонь - теперь он еще больше хотел обрадовать Джуну, и доказать, как сильно он ее любит. Конечно же, его не покидала мысль, что лучший подарочек это он, но как-никак, все же одной ленточки, которой он обмотает свое лицо в виде бантика - будет мало. Безусловно себя ей он подарит, но только ночью. Когда никто не будет им мешать. Когда алкоголь будет вместо крови, а тело будет под воздействием возбуждения. В эту ночь она поймет, какой у нее все-таки парень - не только самый лучший, но и самый горячий. Но это потом. Сейчас же, ему надо тоже хорошенько выспаться, чтоб по приезде в Корею быть с стопроцентной зарядкой, ведь подарок сам собой не найдется и не купится. От самых разных мыслей, которые появлялись у Уджина в голове со скоростью света, силы и настойчивость начали покидать его тело, и уже, буквально через пять минут, Ким старший спал, иногда морщась от все тех же мыслей, которые не покидали его, даже когда он спал. Что насчет Хёнджина и Сынмина? Так Хван заказал себе двойное латте и несколько видов пирожных. Вы спросите почему несколько, если он без двух минут как айдол, а так много ест сладкого? Так тут все очень просто. После того, как Сынмин отказался от заказа тех же пирожных, Хёнджин тут же понял, что он скорей всего окажется без десерта. Как бы Ким младший не говорил, что он на диетах и эту "дрянь" больше есть не будет, Хван прекрасно знал, что глубоко в душе этот ребенок обожает эти его любимые пирожные и, рано или поздно, но не сможет устоять от такого соблазна. Спустя пару минут, когда старший уже доедал свое первое пирожное, его лицо заполнила большая и ехидная ухмылка. После того, как ему принесли два любимых десерта, Сынмин смотрел на них, как на какое-то божество, не забыв при этом истекать слюнкой. Когда же он заметил, что старший уже вот-вот начнет поедать второе пирожное, внутри Кима что-то йокнуло. - Ну нахер эти диеты, - выхватив то несчастное пирожное с рук Хёнджина, Сынмин принялся пожирать его, - спасибо милый, что позаботился обо мне. Оно очень вкусное. Надо же еще и вспомнил, какое я люблю, ух как мне повезло с парнем. Люблю тебя. - Заплетая вкусность в обе щеки, тораторил младший, надеясь при этом заговорить Хвана, чтоб тот вдруг не стал смеяться с него и над его слабохарактерностью. Но сам Хёнджин, лишь только усмехнулся, давая понять, что он только рад, что его заяц наконец-то вернулся, а не продолжал морить себя этими диетами. Самое главное, что он его любит таким, какой он есть, а как там уже посчитают их будущие фанаты - сугубо их проблемы. Убивать себя Хёнджин Сынмину не позволит. Потом, как оказалось, и двойное латте старший заказал для Кима, ибо знал, что он пьет только такое. Сам Ким же тогда удивился тому, что Хван заказал такое кофе, если терпеть его не может, но спрашивать все же не стал. И какого было его удивление, когда после сладкого пирожного, Хёнджин протянул ему его любимый напиток. Именно в этот момент Ким Сынмин понял, как сильно он любит своего парня Хван Хёнджина. Конечно же, Феликсу и Чанбину было не меньше весело. Со боялся высоты и полетов, а Ли младший все еще не отошел от тяжелой ночи. Их сейчас не волновало ни день рожденье Бан Чана, ни отношения Уджина и его девушки. Забившись в своих сиденьях, они поняли, что с легкостью вздохнуть они смогут только в Корее, у себя дома, лежа в теплой кроватке. А сейчас же им оставалось только выпить по таблетке крепкого снотворного, по убедительным просьбам Минхо, и, укрывшись пледом с ног до головы - уснуть крепким сном аж до самого приезда к их университету.  Благо, условия бизнескласса позволяли им лежать и обниматься, прям как на их настоящей теплой кроватке. Чонин, мило улыбнувшись такой картине, вернулся на свое место. Вставая в туалет, он уже чувствовал, что его силы на исходе, а освободив свой мочевой пузырь, понял, что, как только он сядет в кресло - тут же заснет. А увидев, как его друзья уже спят, обнимая друг друга, вообще чуть не уснул, так и не дойдя до Чана. - Та ты ж уже еле на ногах стоишь, малыш, - начал волноваться Бан Чан, подрываясь со своего места, чтоб помочь Чонину дойти до сиденья, - это ж надо довести себя до такого состояния. За меня постоянно волнуешься и переживаешь, а за собой следить, не? Не дано? Эх ты, лисёнок. - То-ли  ругаясь, то-ли так переживая, Бан Чан начал ухаживать за младшим. Положив его на раскладное кресло и сев рядом, Бан с ребенка превратился в заботливого парня: накрыв Чонина теплым пледом, он пару раз чмокнул его куда-то в нос и щеку. Дождавшись, когда младший полностью погрузиться в свои сны, Бан Чан тоже улегся, и сжав руку лисёнка в своей руке, тоже погрузился в мир Морфея. Летев почти семь часов, парни смогли хорошенько выспаться. Лишь Уджин, как самый старший, несколько раз просыпался, чтоб проверить как там его детишки спят. А убедившись, что, не смотря на прошлую ночь и страх полетов у большинства,  они все же спокойно переносят этот долгий полет,  сам Уджин, выпив еще стаканчик чая, опять заснул крепким сном. По прилете в Корею, все парни, кроме всё тех же Феликса и Чанбина, на которых до сих пор действовали таблетки, проснулись и чувствовали себя лучше, чем никогда. Лишь в своей родной мини-квартире, эти двое пришли в себя,  и то,  это из-за резкого сушняка - последствия от снотворного. Теперь им предстоит еще одно сложное задание, перед тем, как они, порвав главную сцену их города - займут первое место на конкурсе молодых талантов. День рожденье Бан Чана не за горами.