baby, it's cold outside

ДЖЕННИ КАК НИКТО ДРУГОЙ ЗНАЕТ, что если день начинается раньше семи часов утра, хорошим его уже точно не назовёшь. Поэтому, когда широко улыбающаяся Джису врывается в её комнату уже полностью собранная и одетая в тёплую куртку, она лишь отмахивается и снова пытается уснуть. Она наконец наслаждается столь необходимым сном, которого была лишена весь последний месяц из-за выхода их первого альбома, такого долгожданного как ею, так и остальными участницами. Она истощена промоушеном, появлениями на телевидении и фотосессиями — их график был невероятно загружен весь последний месяц. Дженни заслужила выспаться, правда ведь? Почему же тогда Ким Джису сейчас сидит на краю её кровати и светится от счастья, как солнце, которое ещё даже не встало? Дженни закрывает глаза и переворачивается на другой бок в надежде, что Джису встанет с кровати и оставит её в покое на пару минут, пока сама она опять заснёт. — Джендыки. — напевает Джису слишком громко для такого раннего времени. — Проснись, проснись, проснись. Дженни недовольно стонет, уткнувшись лицом в подушку. Может, если игнорировать её, то Дженни не придётся... — Дженни. — Джису протягивает последнюю «и», от чего девушке просто хочется прогнать её из своей комнаты. — Джендыки, проснись. Мне нужно сказать тебе кое-что. — Это не может подождать, пока я наконец отдохну? — Пожалуйста, это очень срочно. — говорит Джису умоляющим голосом. Дженни ненавидит его, ненавидит то, что не может сопротивляться ему, каким бы ранним утро не было. — Мы всё пропустим, если ты сейчас же не встанешь. Дженни вздрагивает от слова «пропустим». Как бы ни была сильна её любовь ко сну и отдыху, она терпеть не может опаздывать. Несмотря на сопротивление её век, ей удаётся их раскрыть. Она морщится, когда свет бьёт ей в глаза. Теперь она жалеет, что открыла их так резко. Дженни сразу же ощущает головную боль в затылке. — Дженни, давай. — Джису дёргает край одеяла, шикороко улыбаясь. — Ну же, Дженни. Поторопись. — Что, чёрт возьми, происходит? — спрашивает Дженни всё ещё слабым и хриплым от усталости голосом. Она тянется за очками, лежащими на тумбочке, и, надев их, наконец видит Джису, которая сейчас выглядит невиннее ребёнка. — Зачем ты меня разбудила? Куда мы так опаздываем? Джису встаёт и раскрывает шторы возле её кровати. — Там снег! — как можно радостнее произносит она, слегка подпрыгнув от счастья. — Джису, сейчас... — Дженни смотрит на цифры, светящиеся на часах. — Сейчас четыре утра. Зачем будить меня ради того, что я уже видела? — Но это первый снег в году! — задумчиво повторяет Джису, выглядывая из окна. — Мы с папой всегда вставали ни свет ни заря, только чтобы посмотреть на него. — О, Боже мой. — произносит Дженни в подушку, полностью накрываясь одеялом. — Сейчас так рано. — Но там так красиво. — Джису снова умоляет и Дженни почти сдаётся. Почти. — Пожалуйста. — Джису, нам ещё на работу сегодня. Нам надо в студию. [прим. переводчика: лол хотя-бы в фанфиках они там бывают.] У нас столько дел, просто дай мне поспать, пожалуйста. — ворчит Дженни. Джису подсаживается ближе и начинает легонько тыкать ей в руку, которая прячется под толстым одеялом. — Нам даже не придётся работать, просто проверим, хорошо ли звучит аранжировка Лисы. Да и это ближе к вечеру. — Джису нежно одергивает Дженни, а затем прислоняется своей щекой к её руке. — Разве тебе не нужно ехать на запись «Inkigayo» сегодня? — Нужно, но... Пожалуйста! Первый снег всегда такой красивый и волшебный... Нам стоит посмотреть на него снаружи. — Нам? — переспрашивает Дженни, высунув голову из-под одеяла и направив на девушку свой взгляд. — Никаких «нам». Никакие «мы» не пойдём смотреть на снег. Ты пойдёшь cама. — Нет, мы пойдём! — с энтузиазмом говорит Джису, не сдаваясь даже несмотря на достаточно категоричный ответ Дженни. — Пожалуйста, я даже приготовлю тебе что-нибудь попозже. Джису произносит последнее с ноткой эгьё в голосе, и всё, что хочется сейчас сделать Дженни, это поцеловать её прямо здесь и сейчас. Но она не может этого сделать, потому что терпеть не может утренний запах изо рта и потому что не хочет в четыре утра выходить на улицы морозного Сеула. — Джису, хватит, просто ложись спать дальше. Давай пойдём сегодня вечером, когда вернёмся из студии, хорошо? — Дженни пытается договориться со своей девушкой и уложить её обратно в кровать, но Джису продолжает стоять на своём — вытащить Дженни Ким на улицу. — Ну же, малыш. Будет весело. — Нет. Будет холодно. Дженни понимает, что шутки закончились, когда Джису начинает стаскивать её за руку. — Малыш, ну пожалуйста. Я приготовлю тебе яичницу. Или блинчики, если хочешь? Фруктовый компот? Я приготовлю всё, что захочешь. Джису вздыхает, когда Дженни не издаёт ни звука и притворяется спящей. — Ладно, тогда придётся звонить моей другой, тайной девушке, которая любит меня, не предаст и не разочарует так, как ты. — говорит Джису, резко развернувшись, но по прежнему поглядывая на Дженни, чтобы проверить, сработало ли это. — Вот прямо сейчас позвоню ей. Разбужу. Или даже заеду за ней. Не работает. — Передавай ей привет. Выключи свет на выходе. — говорит Дженни, прогоняя девушку из комнаты жестом руки. — И купи мне свежих маффинов в том магазинчике, где ты берешь печенье. — А потом мы с моей тайной девушкой займёмся жарким сексом. Безумно жарким. — добавляет Джису. Дженни не реагирует. — Всё пройдёт замечательно, я просто жду не дождусь. Дженни лениво поднимает из-под одеяла руку с большим пальцем вверх. — Покажи ей всё, чему я тебя учила, малышка. Джису закатывает глаза в раздражении. Дженни всё такая же упёртая и непоколебимая, как и в годы трейни. Скрестив руки на груди, она разворачивается, полностью уверенная, что Дженни это видит, и драматично фыркает: — Отлично. Будь букой. Мне уже всё равно. Дженни слышит шаги своей девушки и щелчок выключателя перед тем, как дверь закрывается. Наконец-то она в полном одиночестве и может снова лечь спать. Ей не хочется думать о том, что сейчас произошло и тем более не хочется думать о том, чтобы пойти за Джису. Она просто хочет избавиться от этих мыслей и погрузиться в сон в своей уютной кроватке. Она пытается сконцентрироваться на тепле и уюте вместо холодного воздуха на улице. Ей хочется уснуть и, наверное, проспать весь день, пока не настанет время ехать в студию. Вот только она не может. Уснуть не получается. По какой-то неизвестной и глупой причине она не может закрыть глаза и позволить сну победить. Вместо этого, Дженни думает о морозном воздухе за пределами их общежития и о том, как Джису бродит одна этим холодным ноябрьским утром. Она представляет, как Джису улыбается от вида снега. Поэтому Дженни сбрасывает одеяло со своего тела. Моментально почувствовав холод босыми ногами, она практически даёт заднюю, но нет. Сдаваться — не в стиле Дженни Ким. — Не могу поверить, что действительно делаю это. — она бурчит себе под нос, надевая самую тёплую пару спортивных штанов из её гардероба. Ну, или гардероба Джису. Они обменивались столькими вещами, что Дженни уже не знает, какие из них принадлежат ей. — Ким Джису, за что ты такая? Она берёт куртку, висящую за дверью, и надевает её. Джису стоит и ждёт в коридоре, прямо за дверью комнаты, когда Дженни открывает её и сразу же чувствует тепло внутри, вызванное улыбкой девушки. Хоть сейчас и рано, Дженни улыбается в ответ, лениво и мягко. — Так уж и быть, Ким Джису. — говорит она всё ещё слабым голосом. — Пошли посмотрим на первый снег. Они в спешке обуваются и Дженни чуть не падает, наступив на свои же шнурки, завязать которые самостоятельно у неё не получилось. Это заставляет Джису засмеяться. Она приседает, чтобы помочь девушке. — Господи, соня. Не умри тут. — говорит Джису, поправив очки на переносице Дженни, от чего та слегка морщит нос. Как только они обе собраны и готовы выходить, Дженни томно вздыхает. — Что такое? — открыв дверь спрашивает Джису и тащит девушку за собой. — Ничего. — отвечает она. — Просто скучаю по временам, когда никто не будил меня рано утром, чтобы посмотреть на снег, или посмотреть «Король Лев», или показать картинки с собачками... — Дженни, это всё очень важно! — возражает она и ведёт Дженни к ступенькам, которые выходят на крышу общежития. Они уже бывали там, но при других обстоятельствах, и, ясное дело, при другой температуре. Именно это место дало начало Джису и Дженни. Здесь они впервые поцеловались, здесь у них было первое свидание. Дженни подготовила самую романтическую обстановку: столик посреди роз, которыми была усыпана крыша, подвесные фонарики и огни города под ними. Джису тогда надела самое красивое платье, а когда она открыла дверь, на лице появилась самая красивая улыбка. Дженни впервые по-настоящему влюбилась. Воспоминания вызывают улыбку на лице Дженни и она переплетает их пальцы, вместе открывая дверь. Крыша покрыта приличным слоем снега, пару дюймов в высоту, и это заставляет Дженни тут же пожалеть о том, на что она решилась. Они идут рука об руку, оставляя первые следы на снегу. Обувь Дженни мгновенно промокает, а её пальцы ужасно замерзают, но она умалчивает об этом. На выдохе изо рта идёт пар. Она держит Джису за руку и наблюдает, как та разглядывает падающий снег так, словно видит его впервые в жизни. Она бесценна, и Дженни чувствует, как влюбляется в неё снова и снова. На улице сильный мороз и Дженни продрогла с ног до головы. Куртка совершенно её не согревает, зубы уже стучат друг об друга, а пальцы онемели. Джису же всё это ни по чём. Она отпускает руку и идет бродить по снегу. Дженни признаёт, что сейчас и вправду невероятно красиво, но она никогда не скажет об этом Джису. Никогда. Она идёт вслед за своей девушкой. Они вдвоём наслаждаются огнями города и уже присыпанными снегом крышами других зданий. — Прекрасно, не правда ли? — мечтательно говорит Джису. — Серьёзно, ты ещё мне спасибо скажешь, что я вытащила тебя из кровати. Сфотографируй ме... Слова Джису прерываются, когда она чувствует, что ей что-то прилетело в шею. Снежок. Она вскрикивает и оборачивается, чтобы посмотреть на обидчицу. Вот она, Ким Дженни, стоит и уже лепит следующий с самодовольной ухмылкой на лице. Рассмеявшись, она упускает снежок из рук. Джису пялится на неё, стараясь выглядеть как можно более обиженной, но улыбка, которую она кое-как сдерживает, не даёт ей этого сделать. Руки Дженни страх как замерзли, но оно того стоит. Стоит того, чтобы видеть удивлённое выражение лица Джису. — Прости, малышка. — сквозь смех говорит Дженни. — Это было так смешно. Я не смогла... Не смогла сдержаться. Ты так отвлеклась и я просто должна была... — она пытается остановить смех, но ухмылка не сходит с лица. Она подходит к Джису с распахнутыми для объятий руками. — Извини, иди ко мне. — она крепко обнимает свою девушку, пытаясь хоть немного согреться от её тепла. Дженни поправляет волосы Джису и та кладёт голову ей на плечо, обвивая руками её талию. — Ты играешь нечестно! — хихикает Джису в шею девушке. — Это я должна была неожиданно бросить в тебя снежок! Да ты... Ты... Ты корова! Дженни смеётся, выпуская пар. Они по прежнему стоят в обнимку, но даже не видя лица Джису, Дженни знает, что та всё ещё дуется. — Извини. — сдерживать смех всё так же трудно. — Я не удержалась. Ты слишком милая. Дженни отстраняется первая, целуя Джису в лоб. — Серьёзно, извини. Я сделаю нам горячий шоколад попозже. А сейчас давай насладимся этим видом. — она кланяется и подаёт свою руку. — Позвольте, миледи? Джису смеётся и кладёт свою руку в её. — Хорошо. Они вместе идут к углу крыши, откуда открывается самый лучший вид на город. Джису прислоняется головой к Дженни, а та обнимает её за плечи. Её трясёт от холода, она не чувствует свой нос, а носки полностью промокли, но ничего страшного. Ничего страшного, пока она здесь, с Джису, и ей тепло на душе. Укрытый первым снегом Сеул выглядит невероятно. Словно нетронутый лист бумаги. Утопия. Словно сон, который становится ещё волшебнее от одного лишь взгляда на Джису, которая рассматривает ночной город, будто в первый раз. Пару минут спустя Джису мягко тыкает Дженни в бок. — Я замёрзла. — Господи, наконец-то. — отвечает Дженни. — Я просто задубела. Нос Джису покраснел от мороза, а щёки стали багровыми. — Пошли обратно. — Я обгоню тебя! — заявляет она и моментально срывается с места, направляясь к двери. — Джису! — вздыхает Дженни и пускается вдогонку. — Это не честно! И она догоняет Джису, обхватывая её тело. Она берёт её на руки, как обычно поднимают невест (Дженни стала заниматься спортом. Очень много заниматься). Она несёт её, хоть и с небольшим трудом, пока Джису пинает воздух и пытается вырваться из хватки, не ударив её саму. Они снова смеются, как смеялись раньше, во времена трейни, отсчитывая дни до своего дебюта. Смеются, будто им снова по восемнадцать и всё так запутанно, что они не осознают, насколько влюблены. — Ха! Я всё-таки первая! — говорит Джису, как только Дженни заносит её внутрь. — Я первая! — она по-детски высовывает язык. — Ага, не считается. Я несла тебя на руках. — говорит Дженни, осторожно опуская девушку на землю. — Язык прикуси. — дразнит Джису, а после чего целует её в губы. — Так вот, по поводу блинчиков, которые ты мне обещала. — начинает Дженни. — Я бы хотела позавтракать чем-нибудь другим. — Да? — Ага. — И чем же? — Не знаю... Тобой?