Клара неистово завизжала, зарычала и заплевалась, кидая в тонкую фигурку на пороге толстую тяжёлую подушку.
-Ты меня достала! – визг, бьющий по ушам. Девушка сморщилась и упала на пол. Костлявая задница ударилась о пол и Мия повалилась, раскинув руки. Она закрыла глаза.
- Ты меня тоже. – И голос её, надломленный, звучит слишком спокойно и ровно.
- Куда делась противная дрожь в писклявом голоске, сестрица? – Клара едко усмехнулась и сгорбленный силуэт на кровати выпрямился. В их отвратительной комнате, залитой лунным светом, приятно пахло лавандой.
Но стоит Кларе подойти, Мия вскакивает и бьёт. Бьёт сильно, царапает ногтями прозрачную кожу и громко смеётся. Она хочет, чтобы на её изумительно красивом лице, наконец, появилась царапина. Уродливое увечие. Или синяк. А лучше шрам, чтоб через всё лицо, и чтобы никто в мире не был красивее неё. Чтобы никто не посмел сказать, что Клара красивее, и чтобы никто не смел путать их.
Мия смотрит на сестру и видит отражение себя. Она бесится и хватает стул своими тонкими руками.
- Пошла к чёрту! – визжит Мия и разбивает стул о кукольное тело близнеца. Клара падает, не успев оттолкнуть стул. Она поворачивается на спину, визжа от ужасной боли в затылке, и когда сестра её переступает, нарочно наступив своей изящной ножкой в лакированной голубой туфельке на тонком каблуке, ухватывает тонкую лодыжку двумя пальцами. Стискивая жилистую ножку, Клара смеётся как ненормальная и впивается розовыми ноготками под кожу сестрицы. Та скулит и падает на пол, животом на обломок стула и пищит, да так громко, что стакан с кровью на столе задрожал и, кажется, дал трещину.
- Замолчи, тупая сука! – закричала Клара, хватая сестру за волосы. Она наступает тощей ногой на её ладонь и оказывается, всё-таки, повалена, прижата и беспощадно сжата тонкими костлявыми руками Мии, которая ловко забралась на сестру.
- Кого ты сукой назвала, мымра? – Мия расхохоталась как безумная, схватившись тонкими пальчиками за шикарные шелковистые локоны сестры, перевязанные красивой розовой лентой. Девушка тянет, слушая визг, хрюканье и треск нежных костей.
И резко отпускает. Ей надоело. Большая голова с грохотом падает на пол. Затылок кровоточит. Миа заглянула в остекленевшие застывшие глаза, широко распахнув свои, пылавшие безумием.
- Сучка, не притворяйся мёртвой, - визглявым шёпотом процеживает девушка и нажимает костлявыми пальчиками на хрупкую тонкую шею, которую запросто, как казалось Мие, можно надломать. Её хотелось так думать. Ей нравилось так думать. Клара смотрит тяжело, скосив глаза, вцепившись в кисти сестры. – И съешь это, - губы Мии, тонкие и бледные, кривятся в отвратительной улыбке. Что-то острое рассекает язык, а затем обточенное стёклышко ныряет в горло. Клара выгибается и напрягает свою тонкую глотку, и на ней выступает след стекла. Она задыхается, кричит от боли на языке, затылке, но продолжает жить. Сестра не желала ей зла. Они обе считали, что смерть – слишком гуманно. Это было единственное, в чём они были схожи.
***
Клара лежит, она смотрит в потолок и порой визжит, заливаясь беззвучным смехом каждый раз, когда нащупывает шов.
- Уйди, уйди, тупая сука! – она безумна, как ей кажется. Но не одна, Мия тоже. Она чувствует вполне явственно, как пронзает боль лёгкое сестры. Перед сшиванием из него извлекли стекло – результат очередных потасовок.
- Замолчи же ты, замолчи! – ещё громче верещит девушка, хватаясь рукой за голову, нарочно царапая свою шею и истерично шипя, наблюдая за тем, как морщится от боли её тупая сестра. Теперь сиамская.
- Стерва, - рычит Клара.
- Сдохни. – отвечает вторая.
- Обязательно.
***
Клара отказывается есть и отнимает еду у сестры.
- Хватит жить, идиотка! – кричит она уже в который раз, в истерии проводя по кривому гнойному шву, соединяющему их. Морщась, она противно шипит и впивается сухими пальцами в плечо, между двумя половинами их тел, вызывая ужасную агонию и визг. Прибежала медсестра, заглядывая сквозь маленькое пожелтевшее окошко.
- Да когда же эти две идиотки заткнутся, - раздражённо шипит она и уходит, поднимая маленькую деревянную дверцу обратно с характерным, противным скрипом. Близнецы перестают вырывать друг другу волосы и на секунду оборачиваются к окошку. Так синхронно, почти идеально.
- Когда ты сдохнешь? – неважно кто, они уже давно перестали понимать, кто есть кто.
- Тогда же, когда и ты.
- Быстрее бы.
***
- Сбежали, они сбежали.. – судорожно выдыхает мать Клары и Мии, обращаясь к журналисту, пока к её затылку прикладывают тяжёлую сталь, обжигающую затылок, и дёргают предохранитель.
Уродливый труп с двумя головами разлагается на дне бездонного колодца.
