Автокатастрофа.

Конечно, они не стали яростно трахаться на больничной койке, или, как хихикал Стайлз — заниматься грязными делишками, — но к огромному удивлению Дерека, он даже не страдал от возбуждения, или от огненной страсти. Омега напоминал ему невинного котёнка, которого хотелось тискать, гладить и ласково прижимать к себе. Всё было не так, как всегда. Альфа чувствовал себя по-идиотски счастливым, когда просто находился рядом со своей омегой и в голове крутились совсем не те мысли, к которым он привык. Обычно его волновало тело, и это совсем не удивительно, и даже естественно, ведь он здоровый самец, с вполне ярко выраженной сексуальной харизмой и неплохими природными данными, но сейчас он быстро понял, что от Стайлза он хочет не ответной страсти, а ответной любви. Так что это такое — Любовь? Ты можешь прожить шестьдесят лет, думая, что знаешь всё на свете, но вот она приходит, хочешь ты этого, или нет, и ты сразу это понимаешь. Она мгновенно занимает твоё сердце, все твои мысли, все твои мечты, и ты просто не понимаешь, как мог жить до этого раньше и ничего об этом не знать. Тебе казалось, что ты знаешь всё, на что способно твоё тело, но вдруг появляются какие-то новые эмоции и желания, странное томление в области груди, просыпается безумное собственничество, и ты просто смотришь на того, кого полюбил, и не можешь оторвать от него глаз. Они ещё где-то с час лениво целовались и обнимались, наслаждаясь тёплой близостью, но будь они хоть трижды альфами и омегами, раненые хищники внутри них были сейчас настроены только на отдых и выздоровление, и они заснули, тесно прижавшись друг к другу. Под утро Дерека разбудила медсестра, которая недосчиталась его среди своих пациентов, и аккуратно выбравшись из плотных объятий, он ушёл на свой этаж. Всё-таки это больница, а не дом свиданий, и попав в свою палату, альфа снова провалился в сон до самого обеда, пока его не поднял лечащий врач для осмотра. Спину осмотрели, реакцию зрачков проверили, а тут же написали направление на выписку, убедившись, что волчара здоров.  — Лечить альф и омег одно удовольствие, — с улыбкой сказал доктор, любуясь вчерашним ужасом, который сегодня уже напоминал лишь глубокие царапины, — жаль, что не все пациенты такие. Я писал диссертацию в колледже по вашему виду и вашей удивительной регенерации, но вы, мистер Хейл, превзошли все мои ожидания.  — Что? — усмехнулся альфа, быстро переодеваясь в свою одежду. — Я слишком быстро выздоровел? Лишаю вас зарплаты?  — Это последнее, что меня волнует, — искренне рассмеялся врач, — но потрясающая связь истинных пар — это всё равно не перестаёт меня удивлять. Дерек на секунду подзавис, недоумённо смотря на доктора, и медленно сел рядом с ним на кровать.  — Что значит истинных пар?  — Только не говорите мне, что сами этого не поняли, — усмехнулся мужчина, снимая бинты с вывихнутой руки альфы и удовлетворенно кивая. — Смотрите, ваши повреждения полностью зажили, и даже я на своём веку видел такое всего несколько раз. Вы провели ночь рядом со своей омегой, и умудрились вылечить друг друга силой своей связи. Мистер Килтон — врач Стайлза Стилински, утром звонил мне в полной прострации, утверждая, что ещё вчера, переломанная в крошево нога парня почти зажила, и они тоже подумывают о том, чтобы готовить его к выписке. Я сам лично ходил сейчас в хирургию, и был также поражён, как и мой коллега. Разве это не удивительно? Даже среди альф и омег…  — Но как? — пробормотал Дерек, понимая, что больше не может держать это всё в себе. — Истинная пара? Я и Стайлз? Я знаю его почти пять лет, и до вчерашнего вечера я бы даже затруднился сказать, какого цвета у него глаза. Откуда это всё взялось? Врач загадочно улыбнулся и положил руку на плечо альфы.  — Шутка природы. Мистер Стилински решил с ней немного поиграть, причём довольно неумело, и вот результат. Знаете, мистер Хейл, я — человек, моя жена тоже, и нам, чтобы найти и полюбить друг друга, понадобились глаза и уши. Ведь люди именно так встречаются; сначала видят кого-то, от кого не могут отвести глаз, а потом слышат его голос, и вот — возникает любовь. Как бы я мог найти и полюбить свою жену, если бы она надела паранджу и молча прошла мимо меня? А вы другие, вам нужен ваш нюх, и как бы ваш милый омега не стремился стать человеком, это у него не выйдет.  — Принимая подавители Стайлз надел на себя паранджу? — понимающе усмехнулся Дерек. — Поэтому я ничего не понял? Так что, от нас ничего не зависит? Унюхал свою омегу и всё? Остальное не важно? Врач задумчиво почесал голову и пожал плечами.  — Я точно не уверен, но скорее всего это так. Вы, как люди, можете общаться с кем угодно, разговаривать, дружить, даже, наверное, любить, но зверь внутри вас так и будет одинок, пока не найдёт свою пару. Он может спать годами, тихо выть на луну по ночам, не мешать вашей человеческой сущности жить и о чём-то думать, но встретив свою половинку он уже не успокоится, ведь он занимает большую часть вашей личности. Простите, наверное это нелегко, пытаться объяснить словами что такое инстинкты, но…  — Не утруждайтесь, — рассмеялся альфа, вставая с кровати и пожимая руку доктору, — уж я то всё понял. Просто это так внезапно и необычно, что я растерялся немного.  — Как к этому можно быть готовым? — искренне удивился врач. — Это ведь бывает раз в жизни, да и то не у каждого. Дерек взял выписку, душевно попрощался с доктором, но дойдя до дверей остановился и бросил осторожный взгляд на собеседника.  — Но ведь мой альфа и раньше реагировал на омег.  — И как это было? Также? Альфа на секунду задумался, и обречённо покачал головой.  — Нет, совсем не так. Раньше, простите за грубость, он звал меня просто потрахаться.  — Я думаю, он и сейчас не будет против, — стеснительно хихикнул доктор, тоже вставая на ноги, — но главное, поймите, ваш хищник уже полюбил этого милого волчонка, а значит, полюбили и вы. Не делайте ту же ошибку, что и мистер Стилински, не пытайтесь отделить от себя вашу звериную часть и не начинайте с ней спорить.  — Даже и не собираюсь. Дерек выскочил из палаты и бросился к лифту, надеясь как можно скорее добраться до своей истинной пары.