Family. University. Cheese. Kink.

Забыть о прошлых днях, забыть, что есть всегда Другая жизнь извне, пустить это под кожу. Ты говоришь «нельзя», ты говоришь «нельзя», Ты говоришь «нельзя», а я говорю «можно». (с) Два Егора — Нельзя.

Понедельник, 15 января 2018 года — Хватит на сегодня? — Я думал, ты никогда этого не скажешь. Мингкван свернул окошко с лицом Наруто, потянулся и зевнул, неловко прячась в ладошки. Часы показывали почти шесть утра, за окном уже рассвело, но в комнате царила своя совершенно непередаваемая атмосфера. После бессонной ночи все приобрело особенную четкость: линии заострились, как края чертежной бумаги, тело ощущалось тяжелым и чужим, словно утренний свет проник под кожу и залег там неподъемным грузом. Кит дождался, пока младший передаст ему полотенце, глупо разглядывая ровные стопки рубашек и брюк на полках шкафа. Даже носки Мингквана были аккуратно свернуты и разложены по цветовой гамме, что характеризовало хозяина комнаты лучше, чем полгода общения. Они неуклюже втиснулись к раковине в надежде, что холодная вода поможет взбодриться. Кит с неудовольствием покосился на отражение: губы ярким болезненным пятном выделялись на бледном лице, глаза превратились в щелочки, а подушка оставила розовое пятно на подбородке. — Я смотрел его на японском с субтитрами, на английском, — Мингкван сосредоточенно намыливал руки, — но на тайском — это совсем извращение. «Сасуке»! Я никогда к вам не привыкну. Кит подумал, что парень выглядит так же плохо. Вчера тот выбежал на улицу с сырой после душа головой, а потом они всю ночь валялись на кровати, смотрели аниме и болтали о пустяках, и времени уложить волосы не нашлось. Видеть Мингквана таким домашним, с неожиданными кудрями и застрявшим в них пером от подушки, казалось очень неправильным. — Извращение — это то, как ты говоришь, — пробубнил Кит, забирая мыло. — Это акцент? Или ты шепелявишь на всех языках? Он думал, что этим утром будет гладить рубашку для Форта. Теперь мысль казалась смешной и очень далекой, а Мингкван без привычной укладки и начищенных ботинок только добавлял абсурдности ситуации. Парень вместо ответа невозмутимо пожал плечами, засунул щетку в рот и еще более неразборчиво сказал: — О, воващение сарого вчливого Кита, — Мингкван сплюнул пасту. — Кстати, можешь взять новую щетку с верхней полки. Полка действительно была верхней, то есть Кит даже теоретически и в прыжке не достал был до нее. — Издеваешься? — переспросил он. — Да, — просиял Мингкван. Умывшись, они вернулись в спальню, и какое-то время Кит занимал себя, наблюдая, как парень переодевается. В форменной рубашке Мингкван выглядел просто тощим, но, оказалось, что на самом деле он достаточно подкачан, и даже острые лопатки и покатые плечи не портили впечатление. Парень повернулся, и Кит заметил у него на груди справа родинку. Неприглядная, кривоватая и слишком раздутая, даже она вызвала больше эмоций, чем мысль о Форте и Биме, спящих в обнимку этажом выше. — Почему ты так стараешься выглядеть как пидор? — спросил Кит, чтобы прервать тишину. — Ты же нормальный парень. Наверное, твердая единица по шкале. Мингкван покосился на него, поправляя галстук. — По какой шкале? — Шкала Кинси. Не слышал? — оживился Кит. — Единица — преимущественно гетеросексуальный человек с индуцированными эпизодами гомосексуальности. — Индуцированными? — нахмурился Мингкван. Чувство гордости от того, что младший чего-то не знает, вяло встрепенулось в Ките. — Смотри, — начал он. — У тебя есть друг-гей. Ты видел, как ему прикольно, заприметил меня и решил приударить. Отказался от девушек, начал укладывать волосы. Кит увлекся рассказом, подошел к Мингквану и подергал за кудряшку, доказывая свою правоту. Парень демонстративно закатил глаза. — Я следил за собой и до тебя. — Тогда я не знаю, что с тобой не так, — отмахнулся Кит. — Нонг’Вайо — шестерка, я тоже. — Звучит как что-то опасное. Кит покружил по комнате, приткнулся к подоконнику, посмотрел вниз и застыл: из общежития, держась за руки, вышли Форт и Бим. Они хорошо выглядели вместе, и хоть глаза болели от недостатка сна, не смотреть на них не получалось. — Это тотальная беспросветная гомосексуальность, — не поворачиваясь, ответил Кит. — Ты знаешь про гей-радар? Вот ты ничего не излучаешь, а от Бима фонит, что он — пассив. Мингкван совершенно некстати тоже подошел к окну, видимо, услышав, как изменился голос на последних словах. Собственная слабость раздражала: в голове было пусто, но губы предательски дрожали, а тембр голоса скакал, как кардиограф при фибрилляции. Кит помнил, как сложно иногда бывало угнаться за Фортом: их длина ног несоизмерима, и проще запрыгнуть парню на спину, чем пытаться подстроиться под уверенную бодрую походку. Биму же не приходилось бежать, потому что Форт крепко держал его за руку и шел непривычно неторопливо. Слишком медленно, чтобы Кит мог это вынести. Мингкван побарабанил пальцами по подоконнику. — Ты знаешь, что в первой книге Джеймс Бонд носил «Беретту» калибра шесть-тридцать пять? Вопрос застал врасплох, и Киту пришлось отвлечься от происходящего за окном, чтобы удостовериться, не ослышался ли он. — «Беретта» — итальянская компания, — продолжил Мингкван, — и потом Ян Флеминг* сменил ему оружие на немецкий «Вальтер» семь-шестьдесят пять. — Причем тут итальянцы? — не понял Кит. — Они плохо делают оружие? — Нет, но немцы делают очень хорошо. Австрийский «Глок» долгое время не отображался на металлодетекторах. — Зачем ты это говоришь? — Пытаюсь тебя развеселить, — пожал Мингкван плечами. — Ты предлагаешь мне застрелить Форта? — уточнил Кит. — Нет. Но ты можешь об этом фантазировать, если хочешь. Старший брат давно работал на банду, и огнестрельное оружие в родительском доме появлялось довольно часто, но особого восторга от этого Кит никогда не испытывал. Наверняка, стоило догадаться раньше, что в будущем он вряд ли заведет себе охотничью собаку и фигуристую жену. — Я знаю, что калибр дроби определяется по английскому фунту свинца, — хмыкнул Кит. — Хочешь это обсудить? Белоснежная Тойота Бима проехала под окнами и скрылась из вида, но непонятная мутная тревога осталась. — Нет. Просто не хочу думать о том, что скажу Биму, когда приеду на пары. На лице Мингквана застыло странное выражение: смесь жалости и растерянности. Стало совсем стыдно. — Прости, что жалуюсь. Мне пора. Кит подхватил сумку и поспешил к выходу. Слабак. Расклеился, напросился в гости к поклоннику, которого сам же отшил, а теперь еще и разнылся. Мингквану нет никакого дела до разборок Кита с бывшим. Он почти дошел до лестницы, когда младший догнал его. — Кит, стой! Парень так и не смог справиться со своими кудрями. Этим утром все шло наперекосяк. — Я не могу обещать, что все будет хорошо, потому что Вселенная — динамическая система, и прогнозировать ее состояние в будущем довольно сложно. Точнее невозможно. Мингкван запыхался и безуспешно пытался попасть ногой в тапок, слетевший на бегу. — И что делать? — окончательно запутался Кит, останавливаясь. — У меня есть теория, как это обойти, — младшему удалось обуть ногу. — Она большая и сложная, но если вкратце... Всякое событие имеет последствия и меняет ход истории, но Вселенная дает подсказки. Постоянно. Нужно научиться видеть ее знаки. Он выглядел слишком серьезно для человека, который сошел с ума. — Какие знаки? — Разные. Любые. Просто поверь, что то, что мы, например, оказались в одном университете, что фонарь работал вчера вечером и что мой балкон выходит на эту сторону, не случайность. Все переплетено. Перо все еще было в волосах парня и, вместе с лихорадочно горящими идеей глазами, создавало странный образ. — Ты все-таки чокнутый, — Кит рассмеялся. — Может быть, — улыбнулся Мингкван, — но теперь ты улыбаешься. И тебе легче. Он оказался прав. Всю дорогу до университета вместо тревожных мыслей о будущем Кит с удивлением думал о странностях Мингквана. Как парень сочетает в себе педантичность, щегольской романтизм и теории заговора? Плюс любовь к аниме и, как оказалось, полная неспособность пожарить даже попкорн. И все же Кит был ему благодарен. Не только за то, что не пришлось ночевать в машине. Когда он подъехал к университету, случилась еще одна странная вещь: Фа ждал на крыльце корпуса, чего не делал со времен первого курса. Увидев Кита, друг бодро подбежал навстречу, похлопал по плечу и заговорил, но не про Вайо, а про комиксы и их экранизацию. В своем эмоциональном монологе Фа несколько раз перепутал DC и Марвел, назвал Человека-Муравья следующей эволюционной ступенью Человека-Паука, но не остановился. Завороженный необычным поведением друга, Кит и не заметил, как они добрались до аудитории, прошли мимо Бима, сидевшего на привычном месте у входа и остановились у задних рядов в углу. Это тоже сбивало с толку, потому что Фа всегда уговаривал их сидеть как можно ближе к преподавателю. Кит то и дело косился на одинокую фигуру Бима. Время тянулось медленно. Фа с невиданным ранее усердием окружал Кита вниманием, прыгал с темы на тему, стараясь поддержать разговор даже о том, в чем не разбирался, болтал без умолку все занятие, несмотря на замечания преподавателя. Пару раз друг замолкал на полуслове, произнося что-то косвенно затрагивающее инженерный факультет или тему отношений, и под конец занятия Кит не усвоил ничего про стафилококков, но зато точно понял: Фа знает про него и Форта. И очень переживает. — Так что лучше выбирать одного «танка» и двух докторов, — продолжил друг, когда наступил перерыв. Они вышли из душной аудитории и вместе с потоком студентов направились к столовой. Фа очень давно не играл с ними в игры и ничего не смыслил в стратегии и терминах, но было заметно, что он старается говорить на отвлеченные темы. Вот только Кит начинал сходить с ума от неукротимого потока дружеской поддержки и непонимания. — Как ты узнал? — спросил он. — В «Википедии» прочитал, — признался Фа, пряча телефон за спину. — Только что. Кит, чувствуя сильную признательность, только покачал головой. — Я про Форта. От имени сердце снова предательски сжалось, но это было несравнимо с поникшим лицом Фа. Парень нахмурился, наигранная улыбка покинула губы, брови сошлись на переносице, словно он увидел, как за углом бьют щенка. Киту стало неловко, что он поднял эту тему. — Прости, не надо было... — Все знали, Ай’Кит, — Фа попытался приобнять его за плечи, но в последний момент передумал, и рука беспомощно осталась висеть в воздухе. — По крайней мере, все в команде. Кит знал, что должен удивиться, но эмоции спали где-то очень глубоко. Он только переспросил: — Все? И Ай’Бим? Они как раз заняли угловой столик в столовой. Фа не спешил поднимать голову, увлеченный разглядыванием солонки, а Кит ждал ответа. Произошедшее упорно не воспринималось как реальность. Казалось, что стоит моргнуть, и Кит снова проснется в обычном мире. Где Бим — все еще его лучший друг, который глупо шутит и заразительно смеется. Где Форт обнимает его после секса и украдкой в обеденный перерыв касается мизинцем его руки. Форт почему-то думает, что Кит его бросил, и чтобы вернуть нормальный порядок вещей всего-то и нужно объяснить, что это не так. Бим зашел в столовую один и занял место в другом конце зала, отдельно от всех. Он выглядел уставшим и слишком бледным, словно тоже не спал всю ночь. Фа слишком резко для своего обычного поведения толкнул солонку по столу, будто та его разозлила. — Я пытался поговорить с ним, — раздраженно мотнул он головой. — Он заверил меня, что не имеет представления, почему ты злишься. — Я разберусь. Кит решительно поднялся, но Фа схватил его за руку, останавливая. — Давай без глупостей, Ай’Кит. Друг был взволнован даже больше, чем когда переживал из-за Вайо, но Кит отчего-то чувствовал странную уверенность в том, что сейчас подходящий момент, чтобы все исправить. Бим подошел к стойке с напитками. — Все будет в порядке, — Кит осторожно высвободился из хватки. — Мингкван обещал, что Вселенная подскажет, что делать. Столовая главного корпуса предназначалась для всех факультетов и отличалась вместительностью, но сейчас расстояние от столика до кафетерия показалось несравнимо огромным. Кит успел перебрать в голове все варианты начала разговора, чудом миновал столкновения с Ламом, которого почти не было видно из-за еды на подносе, поздоровался с еще парой инженеров и очень старался не думать про Форта. Все по порядку. Сначала он спокойно поговорит с Бимом. Ведя себя непринужденно, Кит встал в очередь за другом, дожидавшимся заказа, и поприветствовал со всей доброжелательностью, на которую был способен. — Один американо и минералку, — попросил он, давая себе еще несколько секунд. — Ай’Бим, я... Привет. Бим дернулся, посмотрел в его сторону и ничего не сказал. Вполне резонная реакция для человека, которого вчера пытались убить, но Кит приказал себе не трусить и не сдаваться. Раньше им всегда удавалось договориться, будь то спор о песочнице или, в данном случае, праве владения Фортом. — Извини, я вчера вышел из себя, — начал Кит. Все отрепетированные слова вылетели из головы, Бим не поворачивался, а Вселенная не спешила подсказывать верное решение. Гул столовой мешал сосредоточиться. — Я не хотел, чтобы так вышло. Давай поговорим. — Не знал, что ты такой бешеный, — Бим помотал головой, но злости в его голосе не было. — Затылок до сих пор болит. — Я же извинился, — Кит почувствовал надежду и улыбнулся. — Форт все неправильно понял. Я его не бросал, и он мне очень нужен, Ай’Бим. Бим ощутимо напрягся при упоминании инженера и вновь отвернулся. — Ты о нем пришел поговорить? — глухо спросил он. — Я не могу без Форта, — быстро проговорил Кит. — Я ценю нашу дружбу, но... — Но он выбрал меня! — Если я для тебя что-то значу, верни Форта мне. Бим вскинул голову, глаза сощурились, щеки раскраснелись от гнева. Кит не отводил взгляд, не то умоляя, не то запугивая. Слова сорвались с языка раньше, чем он успел подумать. — Форт выбрал тебя, чтобы отомстить мне. Ты же ничего не понимаешь в отношениях. Ты не виноват, но ты все сам себе придумал, Ай’Бим. — Не начинай этот бред снова, — зло и низко оборвал его Бим, шагнув навстречу. — Не тебе учить меня, с кем и когда мне встречаться. Мы оба хороши. Помнишь, мы переспали этой осенью? Ты же встречался с Ай’Фортом тогда? Или с Ай’Мингом? Или с кем? Я. Люблю. Форта. И если я для тебя что-то значу, то отвали, ладно? Бим прошипел последние слова, его перекосило от злости и плохо сдерживаемого отвращения, но Кит не собирался повторять вчерашних ошибок. Пришлось задержать дыхание и сосчитать до пяти, чтобы не прервать зрительный контакт и не взорваться ответной тирадой. — Я прошу тебя подумать. Форт и ... — Хватит называть его «Форт», — не дал Бим закончить. — И пошел бы ты нахуй со своими предложениями. Кит не хотел ругаться. Ему было противно от самой ситуации и от собственной беспомощности, навалившейся новой волной. Он зря понадеялся, что почти двадцать лет дружбы помогут им разобраться. Девушка выставила на стойку четыре стакана с напитками и деликатно отошла, предоставляя им возможность закончить этот бесполезный разговор. — Кстати, вот... Бим порылся в кармане, извлекая что-то блестящее, и положил рядом со стаканчиком. Сердце Кита пропустило удар, когда он узнал брелок, который уже и не надеялся увидеть. Ключ от комнаты Кита остался на связке, а вот второй исчез. — Не хочу, чтобы ты снова вломился к нам без предупреждения, — равнодушно откликнулся Бим и попытался забрать свой заказ. Как в замедленной съемке, дверь за спиной бывшего друга открылась, и на пороге столовой появился Форт. Кит опустил голову, чтобы не встречаться с ним взглядом, равнодушно поднял свой осиротевший ключ и потянулся к напиткам. Его американо, минеральная вода Фа, зеленый чай Бима и непонятно откуда взявшийся гляссе в ярком стаканчике: «ЦЕЛЬНОЕ МОЛОКО — ЗНАК КАЧЕСТВА». За секунду в голове пронеслись все слова Мингквана про Вселенную, судьбу и ее знаки. Кажется, один Кит все-таки нашел. Он готов был поклясться, что на всю жизнь запомнит, как красиво кофе, перемешанный с шариком мороженого, выливается на ухоженную и очаровательную голову Бима. Кит вернул опустевший стаканчик на стойку. Голоса стихли. Столовая погрузилась в тишину, нарушаемую только равномерным капанием вязкого напитка. Плюх. Белый шарик холодного десерта скатился по черным волосам и упал на кафель. — Заебись поели! — крикнул кто-то. Из горла Кита вырвался смех, Бим вцепился в его рубашку. Челка прилипла ко лбу и щекам парня, закрывая обзор, ресницы слиплись. Напряжение отпускало. Рассерженное лицо, потекшая тоналка, возбужденный гул столовой. Бим замахнулся, и его кулак тоже был испачкан в кофе. Подошел Форт. Он говорил что-то, но Кит не мог разобрать, охваченный шумом и внутренним восторгом. Его тряхнули, Форт рванулся навстречу, появился Фа. Все кричали, а Кит не мог справиться с хохотом. — Форт не пьет гляссе, Ай’Бим! — выкрикнул он. — Кстати, с прошедшим Днем рождения! Зря не приехал в гости. Кто-то потянул его к выходу, и Кит вцепился в этого человека. Смешки все рвались наружу, и казалось если вдруг перестать веселиться, то он обязательно задохнется и умрет. Кит старался взять себя в руки, но раз за разом вспоминал удивленное лицо Бима, и все начиналось по новой. Он думал о ненавидящем взгляде Форта и захлебывался то ли от восхищения, то ли от отчаяния. Фа дотащил его до стадиона. Кит не знал, сколько тот ждал, пока истерика прекратится, но когда пришел в себя, друг выглядел крайне обеспокоенным. Они сидели на лестнице трибун и оба устало пялились на зеленое поле. — Ты не должен винить себя за произошедшее, — заговорил Фа. — Я и не собирался, — признался Кит. Ему было стыдно за публичное проявление эмоций. С другой стороны, Бим получил по заслугам и тоска, гложущая со вчерашнего вечера, немного отступила. — Ай’Форт встал на сторону Ай’Бима, — Фа поправил брюки на коленях. — Я думаю, он тебя не заслуживает. Кит покачал головой. — Я его не заслуживаю. Устроил сцену ревности, распсиховался. Я видел, что он пришел, и намеренно спровоцировал. Он ожидаемо не оценил. — Зато твоим приятелям с инженерного факультета понравилось. Фа тихо рассмеялся. Кит только фыркнул, опасаясь снова впасть в безумство. Интересно, как Лам отнесся к новому увлечению друга? По полю прокатился брошенный кем-то и теперь гонимый ветром пакет. — Я уйду из команды, — решился Кит. — Сейчас все равно пойду в деканат писать объяснительную, заодно откажусь от должности капитана. — Уверен? — Фа нахмурился. Получается, если все знали, но поддержали Форта, никто в команде больше не захочет видеть Кита во главе. Он кивнул. Фа не стал его переубеждать, пообещал записать конспекты с лекции и прикрыть отсутствие на занятиях. Кит действительно написал заявление и, вернувшись домой, сбросил пару звонков от матери, а потом и вовсе отключил телефон. Он проспал несколько часов. Ему снилось что-то мутное, вязкое, одеяло душило, но вернуться в реальность не получалось. Выбрался из кровати Кит под вечер еще более помятый и уставший, чем раньше. Собственная комната должна была стать убежищем, но на деле вызывала воспоминания о Форте. Сладкие и тошнотворные. Стук раздался, когда Кит попытался налить себе воды. Лучше бы это был не Бим. Кит прокрался к двери, сначала припадая к ней ухом, а затем решительно распахивая. — Ты спал? Мингкван стоял на пороге и утренние кудри были при нем. Кит опешил. — Я войду, — не дожидаясь ответа, парень протиснулся внутрь. — Ю ар вэлкам, — разозлился Кит. Младший был добр к нему ночью, но сейчас хотелось побыть в одиночестве. Однако у Мингквана были другие планы: он схватил стакан с водой и вальяжно устроился прямо на полу у окна. Кит недоуменно замер посреди комнаты. — Я не могу сесть на кровать, она же не заправлена. И на стуле у тебя свалка. — Ты мог не приходить ко мне, — отрезал Кит. — Я смотрел видео, — серьезно начал младший. Кит устало вздохнул, спеша прервать его. — Ты уже говорил. — Другое. Сегодня в столовой вас сняли со всех углов, — Мингкван с удовольствием отпил воду. — Подумал, что тебе нужна компания на вечер. Судя по форме и взмокшему виду, парень прибежал прямиком с учебы. Правда беспокоился или это очередная попытка флирта? — Ты не мой парень, — раздраженно напомнил Кит. — Не надо со мной нянчиться. — Я — твой бывший парень, и я никуда не уйду, — парировал Мингкван. Кит мог бы накричать на него, мог схватить за галстук и выкинуть прочь из комнаты, мог демонстративно игнорировать. Однако он забрал стакан и сел напротив, облокотившись на кровать. — Там был знак. Я действовал по твоей инструкции, — усмехнулся Кит. — Хочешь сказать, это моя вина? — улыбнулся Мингкван. — Может, ты сделал это нарочно. Может, ты не хочешь, чтобы я помирился с Фортом? Кит провоцировал младшего специально, предоставляя шанс обидеться и уйти. Пусть разглядит, насколько объект его воздыханий черствый и злой, разочаруется и заживет спокойно. Что-то делать было невыносимо, и Кит никак не мог найти себе место или придумать занятие, которое бы его отвлекло. — Если так, то я бы не попытался сегодня поговорить с этим... — Мингкван закатил глаза. — Пи‘. — Ты… Что? — Не беспокойся. Я не успел ничего сказать, хотя очень хотел, — парень закатал штанину, демонстрируя содранную коленку, и гордо закончил. — Он заставил меня бегать, пока я не упал. Думаешь, зачем он это сделал? Смешно. Кажется, не только Кит реагировал на сложившуюся ситуацию неадекватно. Тем не менее, что это значило, он не знал. Кит мог бы рассказать Мингквану, что Форт бросил курить и именно поэтому был немного нервным. Мог бы отчитать за пренебрежительное отношение к наставнику. Но… — Ты носишь подтяжки для носков? — вместо этого спросил Кит. — Тебя только это смущает? — сощурился парень. — Дома я молюсь перед едой, хожу в церковь по воскресеньям и ношу нательный крест. — Раз уж мы делимся сокровенным, — поддержал Кит. — Я не ношу трусы. — Ты же понимаешь, что я не хотел этого знать. — Я тоже. Они сидели напротив, и ноги Мингквана прятались под кроватью, а ступни Кита едва доставали до верха бедра парня. Это было унизительно и смешно одновременно. Еще они передавали друг другу стакан воды, и комната больше не давила. — Ты обещал рассказать свою теорию заговора, — напомнил Кит. — Это не теория заговора, это теория хаоса, — Мингкван подтянул ногу и ткнулся в колено подбородком. — Как я уже говорил, любое, даже малейшее, воздействие на динамическую систему может приводить к непредсказуемым последствиям. Когда парень рассказывал о чем-то серьезном, его голос переставал быть высоким и кричащим. Кит с удовольствием слушал о теоремах, объясняющих эффект бабочки, про песочную горку, которая начинает осыпаться из-за одной маленькой песчинки, про невероятно умные молекулы газа, которые однажды обязательно вернутся в первоначальное положение. Мингкван увлекся, все говорил и говорил. Заинтересованный, Кит не пытался его перебить, хоть и понимал далеко не все. — Вселенная — сложная, неподвластная контролю система. Мы используем философию, религию, математику, чтобы обуздать ее, но это неправильно. Мы бесперспективно пытаемся угнаться за ней, но на самом деле никогда не сможем. Ученые смогут, мы — нет. Я — за упрощение. Десять заповедей, два основных инстинкта, три закона термодинамики. «Ку равно эм це квадрат», «не желай жены ближнего твоего» или эти... Эрос и Танатос по Фрейду. — И что из этого? — А то, что мир по сути прост. Если мне суждено было не встречаться с тобой, а оказаться на балконе в нужный момент и стать твоей поддержкой, то я приму это и не буду переживать. Если Пи'Форт должен был оказаться сволочью, ты бы не смог это изменить. Нет смысла выносить себе мозг. Кит привык, что жизнь — это игра с повышенным уровнем сложности. Он всегда искал тайные подтексты в действиях окружающих, корыстные намерения, а сейчас Мингкван сидел напротив с безмятежным выражением лица и предлагал отказаться от прошлых убеждений. И это было заманчиво. — Хочешь сказать, гляссе на Ай’Биме оказался не случайно? — переспросил он. — И мне не стоит париться на этот счет? Младший хитро посмотрел на него. — Не тебе же пришлось мыть голову в университетском туалете.