Histeria

Эдвард не видел, куда бежит. Ноги несли его сами в неизвестном направлении, однако сейчас парень был готов бежать хоть на край света, лишь бы забыть то, что услышал минутой раньше от лейтенанта Росс. Хьюз… Этот вечно весёлый и безумно любящий свою семью мужчина… Тот, кто поддерживал их с самого начала… Сейчас гнил в сырой земле. Его жена осталась вдовой, а дочка — сиротой. И в этом виноват только он один. Он слышал, как Ал зовёт его и просит остановиться, но ноги не слушались, унося его все дальше в подворотни и узкие улочки. Свернув в очередной переулок, Эд в кого-то врезался, но он бы этого и не заметил, если бы фигура не схватила его за плечо, заставляя остановиться. Парень поднял взгляд и пустота в его глазах заставила фигуру немного отшатнуться. Кого сейчас Элрику хотелось видеть в последнюю очередь — так это свое непосредственное начальство. Мустанг ошарашенно смотрел в тусклые глаза мальчишки. Последний раз он видел его таким опустошенным тогда, когда впервые заявился на порог дома Рокбеллов в Ризенбурге. — Стальной? — настороженно позвал его Рой. Он уже понял, какие вести так повлияли на молодого алхимика. — Это не твоя вина, ты же понимаешь? Кулаки Эда непроизвольно сжались. Его мелко потрясывало и со стороны могло показаться, что он плачет, но… — Нет, черт побери! — отчаянный крик разрезал тишину переулка. — Не понимаю, потому что это не так! Если бы я не рассказал ему все, если бы он не помогал бы нам с Алом, то был бы сейчас жив! Доверив ему эту тайну я, сам того не подозревая, ввел подполковника Хьюза в группу риска! Так как ты можешь говорить о невиновности человека, который убил твоего лучшего друга?! Отчаянные крики прервались звонким звуком пощечины, а потом Эдварда притянули к себе руки полковника, крепко прижимая мальчишку к себе. И если бы Мустанг наорал бы в ответ или ударил бы ещё, Элрик бы ответил, подрался бы с ним и успокоился. Но сейчас, стоя в крепких объятиях мужчины, он впервые за долгое время чувствовал себя просто ребенком. Плечи задрожали, и он закусил губу, подавляя рвущиеся наружу слезы. — Кажется, дождь пошел, — выдохнул Рой, замечая начинающуюся истерику. И это стало последней каплей. Всё-таки, как бы Эдвард не пытался казаться старше — он был всего лишь пятнадцатилетним подростком. Подростком с непосильной для него ношей на плечах. В одиночку он бы просто сломался. Альфонс, наконец нагнавший брата, застыл в оцепенении, наблюдая, как Элрик-старший, до того момента сдерживающийся из последних сил, просто разрыдался в плечо полковника. Разрыдался по-настоящему, как давно не позволял себе, в голос, глотая надрывные всхлипы и сжимая в руках форменный китель Мустанга, будто тот был спасительной соломинкой. То, что видел Альфонс, он бы с уверенностью мог назвать высшей степенью доверия его брата. Со слезами мальчишка выплескивал всю боль, все, что на него навалилось за долгое время. И Эдвард позволил полковнику видеть себя в минуты слабости. А это дорогого стоило. А Рой просто стоял и гладил Элрика по голове, ожидая, когда тот успокоится. Минут через десять истерика сошла на нет, а самого Стального отключило. — Брат! — тут же подорвался Ал, в мгновение ока оказываясь рядом с ним. — Брат! — С ним все будет хорошо, Альфонс… — выдохнул Рой, аккуратно устраивая Эда на руках младшего Элрика. — Он перепсиховал, это нервное истощение. Ему просто нужно хорошенько поспать. Мустанг проводил братьев до гостиницы и уже развернулся, чтобы уйти, когда услышал, как его окликнул Ал: — Полковник… — Рой обернулся, недоуменно уставившись на него. — Спасибо Вам… Я знаю, что брат никогда этого не скажет, но это действительно важно для него. То, что Вы не вините его в смерти мистера Хьюза. И спасибо, что выслушали его. — Когда я узнал о том, что Хьюз погиб… Знаешь, я, как дурак, строил в голове формулы для преобразования человека. Но подумал тогда, что он не простит мне, если я это сделаю, — полковник протянул руку, чтобы убрать с лица Эдварда мешающую прядь, но на полпути замер и убрал руку в карман, невесело усмехаясь. — Да уж… Не простил бы. И покоя от него не было бы даже на том свете. — Полковник, могу я задать Вам вопрос? — Мустанг удивлённо кивнул. — Вы любите моего брата? Ответа не последовало. Полковник лишь развернулся, отсалютировал и размеренно зашагал прочь. Впрочем, Альфонс догадывался, каков был его положительный ответ.