Просто «мой дорогой»

***

В ходе карьеры Джона Уотсона как писателя существовало многое, что ему приходилось изменять. Но при этом его истории оставались правдивыми как в том, что широкая публика считала приемлемым, так и в уважении к людям, о которых он писал. Иногда он погружался в долгие размышления, какие фразы нужно изменить. – Я не могу вас поздравить, Уотсон, ведь это не соответствует истине. Большинство фраз было легко изменить. Он заменял настоящие имена вымышленными и не упоминал поцелуи, которые они разделяли после успешного завершения дела, и долгие ночи, когда они не спали вместе из-за сложных расследований. Но, как Холмс часто любил указывать, Уотсон был сентиментален. Были некоторые вещи, которые он не мог не оставить. – Уотсон, нас арестуют, если вы будете столь легкомысленны, – ворчал Холмс, когда он позволял себе слишком много прикосновений между ними на людях. – Вы ведь доверяете только доказательствам, любимый, – хитро отвечал он. – Разговор – это просто разговор. Нас не поймают. Но было нечто, что его читатели не могли знать, а именно – любимые Холмсом ласковые обращения к нему. Кроме имени, «мой дорогой» было одним из самых любимых. Холмс использовал любую возможность этого обращения – будь то комфорт и безопасность их собственного дома или место преступления. – Вы не проверите окно, мой дорогой? – Только посмотрите на кровь на левом ухе! Замечательно, не правда ли, мой дорогой? – Вы – удивительный, мой дорогой. Уотсону нравилось такое обращение. Холмс, зная об этом, использовал его, чтобы заставить его покраснеть. Они были осторожны, когда рядом находились клиенты и ярдовцы, но как-то в понедельник, во время расследования, Холмс ошибся. – Это же элементарно! Честно говоря, даже вы, Лестрейд, должны были это увидеть. Пойдёмте, мой дорогой. Они оба замерли, когда Холмс понял свою ошибку и побледнел. – Уотсон, – добавил он, нервно усмехнувшись. – Мой дорогой Уотсон. Кивнув Лестрейду, он поспешно ушёл. Именно тогда Уотсон понял, что будет упоминать это обращение в своих историях. Ласковое обращение вместе с именем звучало чудесно, и вскоре он обнаружил, что заменяет каждое реальное «мой дорогой» вымышленным «мой дорогой Уотсон». Читатели ничего не поняли, а вот Холмс всегда хитро улыбался, когда встречал это в рассказах. – Потрясающе, мой дорогой, – сказал он. – Я с нетерпением жду вашего объяснения вечером после расследования дела Уокера. Уотсон засмеялся: – Посмотрим. – Да, мой дорогой.