***
Гермиона решила вернуться к старому — возобновить Золотое Трио, дружбу с Гарри и Роном. И плевать, что она делит башню с Малфоем, плевать, что она на Слизерине, плевать на их поцелуи… Мысли опять завернули в ненужное русло, и экс-гриффиндорка помотала головой, отгоняя их. … и в этот раз вышло. Зайдя в Большой зал, она поймала на себе взгляд Гарри и кивком головы поприветствовала. Тот ответил взаимностью. За столом уже сидели Дафна и Астория. Как обычно, между ними было свободное место для Гермионы. — Привет! — Гермиона поприветствовала Дафну, перекидывая ноги через широкую деревянную скамейку. Судя по взгляду Гринграсс, та была очень удивлена её настроением, учитывая какой разговор был у них вчера. — Я вижу, ты подумала над моими словами, — усмехнулась та, убирая с лица удивление, — Я рада, что ты снова на оптимизме. Гермиона кивнула и принялась накладывать еду. Астория с ней так и не говорила, видимо дуясь из-за того, что Грейнджер вчера её проигнорировала и перебила. — Так что ты в итоге решила? — спросила младшая Гринграсс, снизив свой голос почти до шёпота. — Я решила вернуть свою жизнь к старому, без… — Грейнджер кивнула в сторону Малфоя и продолжила: —… без вот этого. — Твоя старая жизнь не подразумевает наличия меня в ней, — Дафна шутливо изогнула бровь, но в глазах плескалась тревога. — Что ты, — испуганно сказала Гермиона, — Я тебя не оставлю! Хочешь познакомлю тебя с Гарри и Роном? — Это было бы здорово, но… — Дафна цокнула языком, явно растягивая слова специально, — Я боюсь, что они слизеринку не примут в свою компанию. К тому же вы Золотое Трио! — Да ладно тебе! Если я дружу с тобой, значит они тебя примут. По крайней мере постараются, — последнее предложение было добавлено с некой осторожностью, — Всё будет хорошо. — Хорошо, так уж и быть. А теперь нам пора на зельеварение; Слизнорт, конечно, нас не убьёт, но всё же. К тому же сегодня у нас совместное занятие с Гриффиндором, — задорно подмигнув, Гринграсс в одну секунду встала со скамьи. — Да подожди ты, дай допить тыквенный сок! — недовольно пожурила Грейнджер.***
Расставленные по всему кабинету котлы заставили сердце Гермионы трепетать в предвкушении практической части. Это всегда было интересно и увлекательно. Она встала рядом с Дафной и, судя по взгляду Гринграсс, это было её главной ошибкой — прямо напротив неё стоял Малфой. — Что ты так смотришь? — шикнула на неё Грейнджер, пока Дафна чуть ли не начала давиться смехом. — У тебя просто такой растерянный взгляд, — прошептала Гринграсс, еле сдерживая новый порыв смеха. — Остынь, — холодно бросила Гермиона, стараясь не замечать, как эти слова её тронули. — Эй, не обижайся, — мягкий тон заставил экс-гриффиндорку обернуться и примирительно кивнуть и замолчать в ожидании преподавателя. — Добрый день, класс, — произнес Гораций Слизнорт, когда шум стих и со стороны Слизерина, и со стороны Гриффиндора, — Сегодня у нас практическая часть. Рецепт на доске, а также на странице в учебнике под номером 132. Ингредиенты лежат перед вами. Я бы вам дал зелье поинтереснее, но, увы, директор против... Так что вы варите «Зелье гербицида». Раздался шелест страниц, а затем бормотание учеников. Звуки смешивались, не давая полностью сосредоточиться Гермионе. Наконец, найдя нужную страницу, она прочитала все необходимые ингредиенты. «Добавьте 4 хребта рыбы-льва в ступку. Растолочь в ступке до состояния неравномерного крупного порошка». Хребты ломались с каким-то раздраженным хрустом, давящим на слух. «Бросьте 2 размера Стандартного ингредиента (смесь трав) в ступку. Проделайте такие же действия, что и с хребтами». Она ощущает буквально прожигающий взгляд, посланный в неё и уже знает его обладателя. Любопытство перебарывает раздражение, и Гермиона поднимает глаза. … от взгляда пепельно-серых глаз, направленных в молочно-шоколадные, грудная клетка ломится, а воздух приходится судорожно ловить ртом… Что тоже не остаётся вне внимания Малфоя — через пару минут она уже ощущает его взгляд на своих губах. Остаётся только добавить провокационное действие, облизать губы, и она видит, как он вздрагивает, а на её губах начинает играть усмешка — совсем как у Малфоя. И это поразительное сходство тоже не остаётся вне поля его зрения. Он поднимает свой взгляд и видит в её глазах торжество. Гермиона раздражённо отводит взгляд, пытаясь сконцентрироваться на задании, понимая, что отвлеклась. Седьмой курс и ей нужно думать о оценках, а не о Малфое. «Добавить 3 части полученной смеси в котёл». Порошок падает в бурлящую воду и зелье окрашивается в бледно-оранжевый цвет. «Взмахните волшебной палочкой и дайте настояться зелью 5 минут». «5 минут»… Фраза мелькает перед глазами. Достаточно, чтобы сойти с ума от мыслей. Гермиона толкает локтём Дафну, но та никак не реагирует, увлеченно измельчая ступкой травы. Вот тебе и подруга. Безмолвную тишину прерывает сова, которая влетает в кабинет. Полярная сова громко ухает и приземляется прямо на специально выставленную руку Слизнорта. Профессор бегло просматривает письмо и с каждой строчкой его взгляд мрачнеет. — Класс. Меня вызывают к директору. Будьте тут, не шумите и продолжайте варить зелье. Перед тем как выйти, профессор Слизнорт почему-то кинул полный сочувствия взгляд на Грейнджер.***
— Ты видела как Слизнорт посмотрел на тебя перед выходом? Чем ты так провинилась? — Дафна, ты что? Я не могла нарушить правила! Они шли с внушительной стопкой учебников в руках в гостинную Слизерина, довольно закончившие занятия на сегодня, а особенно Гермиона — ей дали высший балл за зелье, что отлично подняло настроение. — Согласна. Он скорее посмотрел на тебя сочувствующе, что мне совершенно не понравилось, — сказала Гринграсс, растягивая как-то слова, — К тому же, Слизнорт наш декан, что подтверждает, что ты причастна к этому. — Да в этом могу быть причастна не я! Возможно даже Паркинсон что-то натворила. — Да-а. Кстати, про Паркинсон: прямо сейчас она направляется к тебе. — Мерлин… — прошептала она, уже судорожно ища укрытие. — Опасности надо принимать прямо в лицо, — сказала заговорческим тоном Дафна и через пару секунд растворилась в толпе студентов. — Грейнджер, привет, — Пэнси растянула свои губы в приветливой, но фальшивой улыбке. — Привет, Паркинсон, — передразнила её же тоном Гермиона. Та в ответ обиженно надула губы. — Ты уже знала, что о тебе говорил директор, когда Слизнорт ушёл с зельеварения? — приторно-сладко, почти нараспев, произнесла Паркинсон. — А ты знаешь? — Я? Я знаю, — будто задумчиво произнесла Пэнси, — Просто знай, что перстень тебе был подброшен не случайно. Пэнси хитро подмигнула, а затем на прощание бросила: «Поттер и Уизли точно не знают о свойствах этого перстня. Надо спрашивать настоящих чистокровных». — Отличное начало, — прошипела Гермиона, но в душе разжёгся азарт. Всё же открывать новые тайны — это всегда было интересно.***
Через пару минут она уже сидела на бежевом диване, вертя в руках перстень, пытаясь сфокусировать взгляд на нём, ибо мысли постоянно заворачивали не туда. Почему-то в свою комнату не хотелось возвращаться. Комната была чем-то вроде убежища, спасения, но в то же время подобно тюрьме и клетке — за окном был унылый вид на серые деревья, постепенно теряющие свою листву и, в общем-то, вся эта осень нагоняла тоску и некую меланхолию. И это уже стало чем-то обыкновенным: знать, что если сейчас выйдешь, то будет Малфой со своей новой порцией едких комментариев и оскорблений. А ещё изумрудные цвета — она к ним более-менее привыкла, но этот холодный цвет был ей совершенно чужд. За всё это время Гермиона уже привыкла и чувствовать себя как выжатый лимон. Ей так надоело общество Малфоя, что хотелось, чтобы он в чём-то провинился и его выгнали с должности старосты школы. … но это был однозначно не гриффиндорский, а слизеринский ход. Да и сама гостинная к себе притягивала, даже если дополнительно к ней шёл белобрысый кретин. Бежевые тона не резали, а наоборот успокаивали уставшие за день глаза. Камин уютно потрескивал и можно было заворожённо смотреть на то, как поленья охватывает пламя. И она снова отвлеклась. Кольцо было золотым с отливом чёрного. Витиеватые выпуклые буквы «Г» и «Л», ограниченные между собой перегородкой в виде вертикальной черты, с обоих концов которой было что-то по типу маленького фейерверка или огонька. И почему-то эти буквы будто были ей до ужаса знакомы… Но в памяти никак не хотело всплывать что же они значат. Поднявшись с дивана и засунув кольцо в глубокий карман мантии, она вышла из гостиной. На белом циферблате было полтретьего, что означало, что Гермионе надо поспешить, чтобы не пропустить обед.***
— Гарри! Рон! — она подбежала к ним в конце обеда. — Мы как раз тебя искали, — произнес Гарри с улыбкой, но улыбка его была нервной. Она заметила, как они виновато оглядываются по сторонам, то утыкаются взглядом в пол. — Что вы скрываете? — спросила она с осторожностью в голосе, — Куда вы собрались? — Понимаешь ли, Гермиона… — начал первым Гарри, возя носком обуви по полу. —… мы уезжаем на поиски крестражей, — закончил Рон, оказавшись смелее и выпалив это на одном дыхании. Потребовалось около минуты, чтобы переварить информацию. — Вы не берёте меня с собой? — гневно выпалила Грейнджер. В груди клокотала злость. — Мы не хотим рисковать тобой, Гермиона. — А собой хотите, да? Так знайте: я еду с вами! Гарри покачал головой. — Ты ничего не сделаешь. Прости. Нам надо уехать. — И это не обсуждается, — добавил Уизли. Одна её часть хотела молча со всем согласиться и тихо уйти. Другая же хотела бороться до конца. И как бы она не хотела быть приверженной второму — первая побеждала. Она чувствовала себя выжатой до корки, но волнение… Мерлин… Волнение за друзей было превыше всего. — Но… — Никаких «но», Гермиона, — Гарри положил ей руку на плечо и мягко посмотрел в глаза, — Сегодня ночью мы уезжаем. Без тебя. — Хорошо, — Гермиона тряхнула волосами. В груди всё раскалывалось от досады. Грубо стряхнув руку Поттера, она вышла из зала, расталкивая всех на своём пути. Она видела их виноватые взгляды и догадывалась, как они потом будут в апатии из-за того, что на такой ноте попрощались. В груди всё сжималось от отчаяния и желания подбежать к ним, извиняться и крепко-крепко обнять на прощание. Но другая часть — воистину Монстр, шептал, что они того заслужили. Пускай мучаются от того, что не взяли её с собой. И тут побеждал второй вариант.***
— Астория! — Гермиона спешно подошла к аристократке. Та удивлённо обернулась, изящно выгнув левую бровь. — Привет, Грейнджер, — сказала Гринграсс с полуулыбкой на губах, впрочем, слишком фальшивой, чтобы это не понять. — Давай встретимся сегодня в гостиной и пообщаемся? — Гермиона кратко улыбнулась, удивляясь, как легко ей выдалось это предложение, — Я буду рада пообщаться с тобой. От лжи не сворачивало и не сжимало живот, а внутренний голос будто отрицательно качал головой на её действия, не понимая, что Гермиона творит. На мгновение Астория открыла свои настоящие эмоции — удивление. Но через пару секунд на её губах снова заиграла фальшивая улыбка. — Что ж, отлично. Буду рада. Увидимся в восемь вечера. После этого Гермиона развернулась и ушла. Надо было ещё застать Малфоя, чтобы спросить его про кольцо.***
Они разминулись при входе в гостинную и Гермионе пришлось сделать пару глубоких вдохов и выдохов, чтобы успокоиться и произнести ненавистное… —… Малфой! — окликнула она его. Тот повернулся — взгляд выражал раздражение, а на губах не было привычной раздражающей ухмылки. — Грейнджер, я тороплюсь. Не могла бы ты обязанности старост решать сама? После этого девушка вспыхнула. Какое он имеет право перекладывать их общие обязанности на неё? — Это совсем не касается обязанностей старост, Малфой, — холодно отрезала Гермиона и была удовлетворенна тем, сколько в её тоне было яда. — У меня совершенно нет времени на тебя, — противно протянул Малфой. — Это займет пару секунд, — вторила Гермиона, прислонившись к стене. Драко посмотрел на часы, а затем на Гермиону. — У тебя есть ровно пять минут. — Отлично, — она чуть ли не за шиворот затащила его за собой в гостинную. — Грейнджер, что ты себе, Великий Салазар, позволяешь? Какого хрена ты тащишь меня? Я умею сам ходить, — он был чертовски зол и она прекрасно это понимала. Гермиона проигнорировала его выпад, скрестив руки на груди и подождав, пока он сядет на диван с величественно-аристократической осанкой. — У меня нет времени на детские препирательства, Малфой, — она предпочитала игнорировать и блокировать чувства, когда шла до цели. Сейчас пришлось блокировать злость, раздражение и ненависть, которая потихоньку начинала закипать в ней. Подойдя к нему, она вручила перстень. Он же, покрутив его в руках, не смог скрыть удивления: — Грейнджер, откуда у тебя это? У грязно… магглорожденной не должно быть такого. Ты его что, украла? — в тоне слышалось удивление, но на губах играла довольная ухмылка. — Малфой, я ничего в жизни не крала и не собираюсь, — на её щеках потихоньку начинал появляться пунцовый румянец, — А откуда он у меня спроси у своей ненаглядной Паркинсон, которая посоветовала к тебе обратиться. — О да, хваленая гриффиндорская смелость, — прошептал он, имея в виду фразу «никогда не буду красть», но от слуха Гермионы это не укрылось, — Я неконкретно задал вопрос, Грейнджер? Я спрашиваю: откуда он у тебя? — Какая разница? — Ты сама меня просишь о помощи, но сама её отвергаешь. Я и так делаю великое одолжение тебе: я же не гриффиндорец. — Хорошо, — Грейнджер сделала глубокий вдох, сдерживая себя, чтобы не наорать на него, — Я его нашла летом. Он лежал в моей гостиной. А теперь ответь: чей это перстень? И почему он оказался у меня? — Хорошо. Я знаю чей он, — он немного помедлил. — Но я уже говорил, что я не великодушный гриффиндорец, делающий всё по доброте душевной, а слизеринец, Грейнджер. «Мы даём ответы только тогда, когда от этого есть выгода.» — Я готов заключить с тобой сделку, Грейнджер. За окном полил дождь, мерно застучав по стёклам окон, и где-то далеко загрохотал гром. — Я тебе отвечаю, а ты едешь на эти выходные в поместье, — Малфой изящно выгнул бровь, наблюдая за реакцией Гермионы. — В твоё родовое поместье? — Да, — коротко ответил он. Очень интересно было наблюдать, как в молочно-шоколадных глазах менялись эмоции словно в калейдоскопе. У него совершенно не было времени, чтобы объяснять зачем всё это. Хоть и фраза была до жути абсурдна и чужда, учитывая их отношения. Малфой знал, что об этом, даже в случае отказа, она не расскажет своим дружкам, потому что ей придется рассказывать всё, включая и их поцелуи. Да и к тому же Драко был уверен, что у всё-ещё-в-душе-гриффиндорки любопытство будет превыше страха. — Там Пожиратели смерти, Малфой! Там меня пытали. Ты в своём уме? — она уже не скрывала свои настоящие эмоции и кричала на него со всей силы. Его безразличный вид только ещё больше выбешивал её. — Если ты хочешь получить ответы, то будь добра, перестань орать, Грейнджер, — процедил он сквозь зубы. И какая-то её частица была согласна с Драко. — И, в конце концов, у меня на следующих выходных День рождения, Малфой, — сказала она, укоризненно смотря на него. Хоть Гермиона его почти и не праздновала, но всё же ещё один довод «против» был очень даже кстати. — Согласись на сделку, а затем я дам тебе ответы и, может, пролью свет на всю ситуацию. — Но… как я могу согласиться, не зная, что меня ожидает? — В этой жизни ничего не даётся просто так. Надо уметь рисковать, Грейнджер, — протянул Драко. Пару минут прошли в молчании и он также молча смотрел, как Гермиона думает. Он понимал, что ей нужно время для размышлений. — Я согласна, хорёк, — произнесла она холодным тоном, — Теперь выполняй свою часть сделки. — Отлично. Я рад, что ты приняла верное решение, — он ухмыльнулся, — Во-первых, ты подружка Золотого мальчика, что уже делает тебя ценной в глазах Волдеморта. Если ты будешь умной и покорной девочкой, то тебя отпустят даже без всяких Круциатусов. Возможно, ты даже не захочешь уезжать. Также тебя не будут держать, как пленницу — тебе выделят отдельную комнату. Она скрипнула зубами. Малфой прав — он, воплощение истинного слизеринца — именно таких потомков Салазар хотел видеть на змеином факультете. Он рассказал всё в деталях только когда она уже не имеет права отказаться. — Хорошо, — протянула Гермиона, стараясь не кривится и вновь не закричать на него, — Чей это перстень? — Это родовой перстень Лестрейнджей, — ответил он, вручая ей тот самый перстень и, поднявшись с дивана, направился к выходу из гостиной. Гром прогрохотал сильнее и через пару секунд небо озарила белая вспышка.