***
Богов на землях Срединного мира было довольно много, а богов войны среди них - не меньше половины. То тут, то там высились храмы, в которые истово верующие стекались из всех краев и сносили подношения и благовония. Люди, демоны и разумные звери молили поделиться силой, пытались задобрить, искали защиты. Сюй Боюань - ничего не искал и не просил. Он просто зашёл оставить в храме подарок. Бог Хуан, к чьим последователям относил себя Боюань, сражался с низшими тварями и другими богами, защищая долину Синего Ручья. Уже за это его стоило поблагодарить. И конечно, можно было набраться смелости и подойти однажды с подарком лично, но на празднествах вокруг богов всегда толпилось столько последователей, а Боюань предпочитал общаться в тишине. Для посещения храма он выбрал спокойное вечернее время. Он шёл по дороге, вдыхал запах палой листвы, любовался пролетающими стайками светлячков. Конечно, если подумать, для насекомых уже было холодновато, но вблизи храмов, мест духовой и магической силы, время и природа вели себя иначе, чем в окрестностях. Почему бы и не быть здесь светлячкам? Боюань остановился передохнуть у развилки, когда заметил лежащую в пожухлой траве крохотную бронзовую статуэтку старинной работы. Край подставки треснул и надкололся, но в остальном — фигура дракона, взмывающего в небо, выглядела неповрежденной. Боюань наклонился, поднял, аккуратно обтёр её от грязи и листвы. Светлячки кружили вокруг него, а он пытался понять, кто мог потерять подобную красоту. Может, кто-то из паломников, кто шёл впереди него? Или один из разбойников, разоряющих храмы, спешил уйти от божественного гнева и потерял часть добычи? Подумав, он решил, что всё это весьма странно. Он знал дорогу к храму своего бога, но этой развилки не помнил. Тропа, уводящая в сторону, казалась почти нехоженной и заросшей, но листья опали и голые ветви почти не прятали тусклого света, к которому она вела. В этом следовало разобраться. Боюань сунул статуэтку за пазуху, вознёс короткую молитву богу Хуану, одалживая силы, и ещё более короткую - богу Юю, с просьбой о благоразумии, а затем бесстрашно прорубился вперёд. Заросли испуганно расступились, и тропа вывела Боюаня к скале с остатками древнего храма. Поразительно, но в нише для подношений всё ещё тускло тлела толстая алая свеча, а вокруг алтаря были разложены скудные подарки: потемневшие от влаги сандаловые чётки, щербатая мисочка с мандаринами, букетик поздних хризантем, связка сушёной рыбы. Стрелы, перевязанные алой лентой с пожеланиями защиты и возрождения. Это “возрождение” и навело Боюаня на мысль. Он осмотрелся внимательнее, подмечая узоры и детали. Поставил статуэтку дракона рядом со свечой. Отошёл и кивнул собственным мыслям: несомненно, он разыскал один из разрушенных храмов бога Е. Это была не такая уж и давняя история, Боюань был командиром своего первого маленького отряда из пяти человек, когда земля и небо грохотали, изгоняя одного из небожителей прочь. Люди болтали разное: мол, бог коварства доигрался и прогневил самого небесного императора, вот его и сбросили с небес к демонам, и так ему и надо! Другие возражали: он просто устал беспокоиться о своих последователях, передал заботы более молодому и сильному богу, а сам ушёл на покой. Третьи и вовсе шептались: если бы он просто ушёл, никто бы не разрушал его храмы, нет, его изгнали, потому что он стал слишком силён. Боюань не знал, кому из них можно верить. Но бог Е во всех легендах, даже в тех, где он выступал в качестве врага, вызывал восхищение своим военным гением и изворотливостью. И когда он появлялся в истории, за приключениями сразу становилось интереснее наблюдать! Оттого его изгнание казалось Боюаню ужасно несправедливым. И потому он порылся в заплечной сумке и достал немного палочек с благовониями. Богу Хуану столько всё равно не надо, рассудил он, к тому же, его бог — щедрый и совершенно не обидится. Восемнадцать палочек будет достаточно? Он аккуратно поджёг первую и воткнул в курительницу. Хлопнул в ладоши. — Мне жаль, что я не могу быть твоим другом, бог Е! Мне кажется, без тебя в Срединном мире стало гораздо скучнее. Он постоял ещё немного, глядя, как тлеет палочка и ровной струйкой поднимается тонкий дымок. Затем улыбнулся на прощание и пошёл к основной тропе. Бронзовый дракон на алтаре за его спиной моргнул и громко чихнул.***
Боюань пришёл в себя, в своём доме и на своей кровати. Раны его были аккуратно перевязаны, и хотя его до сих пор одолевала слабость, он мог пошевелиться и приподняться на локте, осматриваясь. По крайней мере, в доме ничего особенно не поменялось, только ставни покосились, кажется, бог Е не захотел искать ключи и вошел в дом через окно. Сам бог Е нашёлся тут же: он сидел на табурете неподалеку от кровати и невозмутимо возился кочергой в жаровне, уговаривая угли разгореться поярче. Кочерга была перегнута в нескольких местах. Наверное, не слушалась. Боюань кашлянул. — Кажется, уважать чужую собственность у старых богов не принято, — посетовал он с улыбкой. Бог Е проследил за взглядом Боюаня, хмыкнул и тоже улыбнулся. — В доме была засада. А Зонт Тысячи Вероятностей немного устал. Пришлось воспользоваться подручными средствами. — О, — только и сказал смущённый Боюань. Он осмотрелся ещё раз: — А трупы где? — Демоны развоплотились, а людей я кинул в компостную кучу в саду, — не моргнув глазом, ответил бог Е. Боюань недоверчиво нахмурился. — Что? — У меня маленький сад, и я не храню здесь компост. Е Сю рассмеялся. — Ладно, ладно. Приходил старина Чунь, забрал неудачников на допрос. Хотел позвать твоего приятеля-лекаря, но тот был сильно занят остальными. И я сказал, что не стоит, мы справимся сами. Он потом прислал тебе сливочного супа. — Е Сю поднялся и прошёлся к столу. Приоткрыл крышку кастрюльки. — Кстати, ещё тёплый. Будешь? Боюань подумал и не отказался. Бог Е помог ему сесть ровнее, передал суп и палочки. — Хм, — сказал Боюань, заглянув внутрь. — Ты уверен, что старший прислал мне полпорции? Е Сю выразительно вздохнул: — Всё-таки вы, люди, стали ужасно жадными и мелочными. Боюань усмехнулся: — Приятного аппетита, бог Е! — Е Сю довольно хмыкнул. Достал длинную трубку из рукава, набил табаком — она разгорелась сама, но Боюань видел этот фокус много раз и почти не отвлекся от еды. — Кури, пожалуйста, у окна. — Оно сломалось, — Е Сю вздохнул. — Неудобно открывать. — Ага. Я починю потом. От тёплой и сытной еды на Боюаня опять накатила усталость. Он отставил кастрюльку с остатками на пол и почти рухнул опять на постель — рухнул бы, если бы Е Сю внезапно не оказался рядом, не поймал и не помог устроить голову на подушке. — С чего бы такая забота, бог Е, — благодарно улыбнулся Боюань. — Ну мы же друзья? — улыбнулся Е Сю, накрывая одеялом обоих и беззастенчиво обнимая за талию. — К тому же, ваша долина до сих пор должна мне пару сотен благодатей. Кто, кроме тебя, сможет проследить за тем, чтобы всё было доставлено вовремя? — Сколько ни отдай, — сонно вздохнул Боюань, — всё равно остаешься должным. — Так и есть, — тихо проговорил Е Сю. Он вёл рукой по спине Боюаня, от ладони расходилось тепло и по капле прибывали силы. Боюань благодарно улыбнулся и провалился в сон. Он проснулся, когда за окном разгоралось новое утро. От поврежденного окна дуло, жаровня почти дотлела. Но — Боюань поднялся с кровати — тело затекло от долгого сна, но не болело, и раны затянулись, он вполне мог позаботиться о себе и доме. Бог Е уже унёсся прочь по своим делам, и всё, что напоминало о его присутствии: погнутая кочерга и алая нить, выпавшая из шарфа. Боюань поднял её с подушки и в задумчивости, почти не отдавая себе отчёта, намотал на мизинец. Нить тут же притёрлась ближе, будто живая, Боюань посмотрел на неё с лёгким изумлением. — Что ещё за шуточки, бог Е? — пробурчал он. Но разматывать не стал.