Обсидиановое зеркало (original)

      В кристально чистом осеннем воздухе чувствовался запах моря, перемешанный с запахом прелых листьев и отцветающих роз. С севера дул свежий и бодрящий ветерок, смывая мою сонливость.       По правде говоря, я еле дождалась наступления сегодняшнего утра. Ночь выдалась бессонной. Открытие, которое я вчера сделала, будоражило воображение. Глупая привычка грезить наяву взяла надо мной верх, вырисовывая в сознании всевозможные варианты развития событий с Хеленой Роуз и Джедом в главных ролях. Я долго ворочалась на футоне с боку на бок. Мысли, словно настырный рой насекомых, жужжали в голове и не давали покоя. А что, если я ошиблась? Что, если это всё существует лишь у меня в голове?       Только один человек мог развеять мои сомнения и подтвердить догадку. Ради встречи с этим человеком я решила пожертвовать сегодняшними занятиями в колледже. Поэтому сразу после завтрака я положила в коробку клюквенный пирог, который испекла вчера вечером, надела своё предельно милое платье в красный горох, вызвала такси и отправилась в путь.       К десяти часам утра я вышла из машины у дома семьи Сато. Эх, только бы мне повезло и бабуля пребывала в здравом уме…       — О боже! Да это же Рейка! — всполошилась госпожа Амалия, открыв передо мной входную дверь, и у меня невольно вырвался вздох облегчения. Бабуля узнала меня, и это было хорошим знаком.       — Здравствуйте, госпожа Амалия! — лучезарно улыбнулась я.       — Наконец-то ты решила навестить старушку!       Пожилая дама тотчас кинулась ко мне и стиснула в объятиях.       — Только… Одуванчик уехал на учёбу… вот досада! — посетовала старушка.       Хе-хе! На это я, собственно, и рассчитывала!       — Ничего страшного, госпожа Амалия. Вообще-то я пришла к вам. Мои лекции сегодня отменили, и я решила угостить вас своим клюквенным пирогом.       Голубые глаза вспыхнули радостью, и старушка зарделась от удовольствия.       — Ну, раз такое дело, проходи, пожалуйста! — предложила госпожа Амалия, пропуская меня внутрь. — Надо бы тебя хорошенько накормить, Рейка. К тому же у меня есть чудесная ежевичная настойка собственного приготовления, и ты просто обязана её попробовать!       Алкоголь с утра? У меня слегка дёрнулся глаз, но всё же я приняла приглашение. В конце концов, мне нужно установить со старушкой доверительные отношения. Мы выпили сладкой и густой, словно сироп, настойки, и я почувствовала головокружение. Ничего себе эффект от одной стопки! Хотя, возможно, оно и к лучшему — бабуля тоже расслабится, что позволит ей быть более разговорчивой и откровенной.       К завтраку госпожа Амалия подала сэндвичи с курицей и говядиной, а к чаю пришёлся мой клюквенный пирог. И хоть я не испытывала чувства голода, всё же из вежливости съела один сэндвич и кусочек пирога. Потом мы прошли в гостиную — «посплетничать на сытый желудок», как выразилась пожилая дама.       По сути, за этим я сюда и пришла…       — Скажи-ка, Рейка, — начала госпожа Амалия, усаживаясь в кресло, — нравится ли тебе в нашем городке, планируешь ли остаться здесь?       — Пока мне всё очень нравится. К тому же мне нужно закончить учёбу, — мило улыбнулась я, присаживаясь в кресло напротив.       — И это правильно, — одобрительно кивнула старушка. — Мой Одуванчик тоже серьёзный молодой человек… с его талантом лучше бы, конечно, закончить учебное заведение посолиднее… тем более предложения поступали, но он так боится оставить меня здесь одну, а ехать в столицу и бросить фамильное гнездо Сато мне совсем не хочется… К тому же средств, которые он зарабатывает, едва хватает… — вздохнула госпожа Амалия.       — Дедушка говорил, что Джед — один из лучших плотников в этом городе.       — Всё верно, — кивнула пожилая дама. — Плотничать его научил наш ныне покойный сосед господин Хироши. Детей у него не было, а подрастающему мальчику так нужна была мужская компания… Вот я и решила — пускай Хироши обучит Одуванчика своему ремеслу. Оно ведь полезное дело. И мой Одуванчик так в этом преуспел, что со временем превзошёл своего учителя. Только заниматься заказами в городе он может не всегда, поскольку учёба в колледже отнимает столько времени… А мои лекарства съедают практически всё, что он зарабатывает. Я давно говорю ему прекратить заниматься ерундой, потому что от болезни по имени старость не существует лекарства, но он такой упрямый!       — Я думаю, он поступает так, потому что любит вас, госпожа Амалия, — мягко заметила я.       — Да… — рассеянно проговорила старушка. — Мы, Сато, всегда выбираем любовь, которая обходится нам по самой высокой цене… Для моей дочери Берилл любовные шашни были дороже родного ребенка, а Одуванчик, наоборот, слишком сильно привязан ко мне, чтобы следовать своим амбициям…       — А где сейчас находится госпожа Берилл? Джед общается с ней? — спросила я, направляя разговор в нужное русло.       — Нет, где уж ему, — хмыкнула госпожа Амалия. — Она оставила Одуванчика, когда ему было три года, а потом её следы затерялись где-то в Великобритании…       Сердце ёкнуло и забилось чаще.       — Далековато… — деланно вздохнула я, пытаясь не потерять нить беседы. — Хелена ведь тоже приехала из этой страны… Наверное, у них с Джедом было много общего…       При упоминании имени Хелены старушка инстинктивно подняла голову и посмотрела на великолепный портрет, висевший над камином.       — Да… Хеления точно так же увлекалась живописью, как и Одуванчик. Они очень много времени проводили вместе, а уж её яблочный пирог, который она готовила по воскресеньям, стал настоящей традицией в нашем доме… но, к сожалению, она уехала, и солнце в сердце моего внука погасло… Но оно и понятно… что такой красавице и умнице здесь делать…       Вот он, момент!       — А вы никогда не задумывались над тем, ЗАЧЕМ Хелене было сюда приезжать? — спросила я, испытующе глядя на госпожу Амалию. — Она была круглой отличницей, училась в престижном колледже, к тому же такая красивая… ЗАЧЕМ такой девушке выбирать для изучения языка маленький приморский городок, который в целом можно назвать большой современной деревней?       В ответ последовала заминка. Госпожа Амалия подняла на меня испуганные глаза, в которых так и читался вопрос: «Что тебе известно?». Её губы побелели, руки задрожали, и я уже испугалась, что у старушки начинается приступ. Однако она лишь глубоко вздохнула, опустила голову и еле слышно пробормотала, как будто сама себе:       — Нет, похоже, этого не скрыть…       Моё сердце пропустило удар. Я сидела затаив дыхание и боясь шелохнуться. Вдруг она откажется об этом говорить? Вспомнив вчера нашу с ней первую встречу, когда госпожа Амалия приняла меня за Хелену Роуз, и её оговорку, когда я спросила, кто такая Хеления, я сразу же поняла, что пожилая дама знала правду, просто сейчас не может решиться на откровение.       — Наверное, во всём виновата только я… — пробормотала старушка.       Её голубые глаза смотрели сквозь меня, как будто она ненадолго заглянула в прошлое, забыв о моём существовании.       — Я воспитала Берилл… но думала, что, потакая её капризам, я взращу сильную, ответственную и талантливую личность, а получилось, что силы-то ей хватило, таланта тоже… ведь у неё были великолепные художественные способности… ещё бы… в деда пошла. Он был известным художником. Может, ты, Рейка, слыхала про Михата Сато?       — Нет, — честно ответила я. — Я не сильно разбираюсь в искусстве.       — Ну, он был не только художником, но и известным в определённых кругах оккультным деятелем. Так уж в роду Сато повелось, что почти в каждом поколении рождается какой-нибудь мистик… Берилл тоже интересовалась оккультизмом… красивая, талантливая… а вот ответственности никакой… всегда шла на поводу своих страстей… вот и думаю, прояви я твёрдость, могла ли судьба Одуванчика и Хелении сложиться по-другому?       — Я уверена, что вы поступали правильно, госпожа Амалия. Вы делали то, что было в ваших силах. Вы ведь любили вашу дочь.       — Ещё как! Однако за любовь мы всегда платим… неважно как, но древние боги, которым мы поклоняемся в этом городке, очень ревнивы. Обычно они забирают что-то взамен за возможность такой любви… Берилл оставила Одуванчика ради любовника… а потом история повторилась… но уже с Хеленией.       — Получается, Хелена Роуз — ваша внучка? — Мой вопрос прозвучал как утверждение, и госпожа Амалия глубоко вздохнула.       — Да, — кивнула пожилая дама. — Бедное дитя… Одуванчик хоть и был лишён отца и матери, но он вырос под родным кровом… а вот у неё никого не было… приют для девочек… Эх, знала бы я о её существовании, непременно забрала бы домой… Тогда бы в её сердце не было такой пустоты, которую она старалась заполнить тем, что отбирала любовь у других. Видимо, в этом плане она пошла в мать… таких женщин во все времена называли роковыми. Впрочем, кому судить?       — А Джед знает, что Хелена — его единоутробная сестра?       — Нет, — замотала головой старушка. — Хеления открылась мне, но строго-настрого запретила говорить об этом Одуванчику.       — Но почему?! — удивилась я.       — Потому что Одуванчик любил Хелению… но не как брат может любить сестру… Бедная девочка, которой посчастливилось найти семью, испугалась, что Одуванчик возненавидит и отвернётся от неё, узнай он правду…       — Но это же глупо…       — Вовсе нет. Зная характер Одуванчика, я уверена, что он бы так и поступил… Мой мальчик из тех, кто отрубит себе руку, но не допустит, чтобы недостойные чувства завладели им… ведь он так боится пойти по следам Берилл — окунуться в порочную жизнь… А Хеления желала ему только добра…       Вот оно как получается… а если между Хеленой и Джедом всё-таки что-то было? Ведь судя по рассказам девчонок, нравов девушка была довольно лёгких. Перед глазами мелькнула картинка с Мако, занимающейся любовью с господином Ичиру, пальцы Джеда на моём теле, его губы… Джед определённо не жил монахом, и он вполне мог… Ох, чёрт! От этой мысли у меня тут же перехватило дыхание, а к лицу прилила кровь. Стоп! Так можно додуматься до чего угодно… К тому же доказательств этому нет, а девчонки говорили, что Хелена не поощряла ухаживания Джеда.       — Поэтому я прошу сохранить эту тайну, Рейка, — продолжила госпожа Амалия. — Я не хочу, чтобы мой мальчик мучился ещё сверх того, что ему пришлось пережить… Детство у него было нелёгкое… «Сын потаскухи» — так дразнили его дети… Из-за этого он часто влезал в драки, а заводить друзей Одуванчик не решался… так и жил одиночкой, пока Хелена не вошла в его жизнь. Когда она уезжала, пообещала мне, что больше сюда не вернётся, чтобы Одуванчик смог со временем забыть её… завести семью… но время шло, а он становился всё мрачнее… Поэтому я очень обрадовалась, когда встретила тебя, Рейка, потому что впервые за год увидела, как лёд в глазах моего внука начал таять. Ты не только красивая девушка, но ещё и очень умная… Смогла понять, что Хелена — моя внучка… прямо чудеса…       — В этом нет ничего чудесного, госпожа Амалия. Просто мне стало известно, что перед тем, как подать заявку на участие в программе по обмену студентами, Хелена делала официальный запрос о своей семье… а потом я вспомнила про рисунок Хелены, который как-то случайно попал ко мне… На нём было изображено два портрета — самой Хелены и Джеда, а с обратной стороны пробные эскизы… у Хелены и Джеда идентичные формы ушей, носа, губ и линия подбородка… подобный набор черт может быть только у явных родственников… К тому же я вспомнила сетования библиотекаря по поводу того, что таким ярким и амбициозным девушкам, как Хелена, нечего делать в маленьком городке… Вот я и подумала, что она могла приехать сюда лишь с одной целью — найти свою семью.       — Всё верно, — подтвердила госпожа Амалия. — Ты, я смотрю, тоже заинтересовалась Хеленой, раз смогла так много о ней узнать.       — Да… однажды нам с Джедом показалось, что мы видели её на дороге…       — Но это совершенно невозможно! — всплеснула руками старушка. — Если бы она вернулась в наш городок, она бы непременно навестила меня… может, втайне от Одуванчика, но обязательно бы навестила…       — А Хелена писала вам, когда уехала из этого города?       — Только один раз… что добралась хорошо и намерена продолжить учёбу, — ответила госпожа Амалия. — Потом за весь год ни одного письма или весточки… Я так переживала одно время… но думаю, она решила прервать наше общение из-за Одуванчика… вдруг бы он нашёл письма… стал искать её…       — Вынуждена вас огорчить, госпожа Амалия, Джед действительно пытается найти Хелену… из чистого любопытства я тоже ищу… но её следы потерялись… По информации, которую я получила от знакомых из Великобритании, Хелена бросила колледж, сняла все деньги со своего счёта и исчезла в неизвестном направлении…       — О господи! — вздохнула старушка, прикрывая рот ладонью. — Как же так вышло? Надеюсь, с ней ничего дурного не случилось…       — Этого я не знаю… — покачала головой я. — Никто не знает, куда она направилась, но, возможно, вы сможете вспомнить некие события, связанные с ней, которые могли бы дать зацепку… какой она была накануне отъезда?       Старушка ненадолго задумалась.       — Какой была… — пробормотала она как будто сама себе. — Дёрганной и нервной — вот как бы я могла назвать её состояние…       — А почему, вы не знаете?       — Всё началось с той самой работы, которую потом опубликовали в журнале…       — Работы? — удивилась я.       — Да… Хеления делала какое-то исследование, много времени проводила в библиотеке… а потом она изменилась… как будто узнала что-то, что очень сильно напугало её, или, может быть, ей что-то рассказали не очень приятное… она ведь была такой впечатлительной… что поделаешь, тонкая натура…       — И что же Хелена такого могла узнать, как вы думаете?       — Не знаю… но моя девочка часто стала говорить о смерти… что очень боится умереть, а особенно задохнуться… Хеления жаловалась, что ей стали сниться кошмары о том, что восемь пар женских рук тянутся к ней…       — Восемь пар женских рук… — пробормотала я, вспоминая один из рисунков, где искалеченные женские трупы протягивали руки к темноволосой девушке с красивым телом.       Так она изобразила свой кошмар? У меня было смутное ощущение, что этот рисунок очень важен… что он является ключом к пониманию… но пониманию чего? Почему молодая девушка решила бросить престижный колледж и куда она могла отправиться? Уже второй человек говорит мне, что у Хелены не было причин возвращаться сюда… ссора с Небесными Девами, любовь Джеда, которая её тяготила… Честно признаться, я считала, что если поделюсь с бабулей своими догадками, то, возможно, та укажет мне, где Хелена могла сейчас находиться. Но пожилая дама ничего не знала об этом, и мне показалось, что я вновь зашла в тупик.       Ход моих мыслей прервал звук хлопнувшей двери. В прихожей послышались быстрые шаги, и через минуту в гостиную вошёл Джед, одетый в голубые потёртые джинсы и чёрную майку с рисунком в виде голубого черепа. Уровень моего сахара в крови резко рухнул, пригрозив мне гипогликемической комой, потому что перед глазами промелькнули наши вчерашние поцелуи и его пальцы, доставившие мне невероятное наслаждение.       — Привет, ба! Я сегодня рано… преподаватель заболел… — начал молодой человек, но стоило ему меня заметить, как его голубые глаза потрясённо расширились. — Какого чёрта ты здесь делаешь? — спросил он, нахмурившись.       Я на несколько секунд потеряла дар речи. Чёрт возьми! Почти каждый раз, когда мы встречаемся с ним, я предстаю в самом невыгодном свете… И это чувство вины, как будто он застал меня за воровством столового серебра или подглядыванием в замочную скважину.       Ну, хорошо, сегодня я действительно явилась выяснить у бабули Сато её секрет, воспользовавшись отсутствием Джеда, но это не давало ему права так со мной разговаривать! Особенно после вчерашних поцелуев. Никогда ещё не чувствовала себя так глупо.       — И тебе доброго дня, — холодно отозвалась я.       — Одуванчик, что за манеры! — воскликнула госпожа Амалия.       — Ты не ответила мне. — Джед не сводил с меня пристального взгляда.       — А что, должна была? — ответила я, чувствуя, как раздражение подкатывает к горлу.       Ну почему я вечно чувствую себя провинившейся школьницей перед суровым наставником Джедом Сато?       — Это я попросила Рейку зайти ко мне, — вмешалась госпожа Амалия. — Одуванчик, будь с ней повежливее!       — Ба, я просил не называть меня Одуванчиком! — вспыхнул молодой человек.       — Чепуха! Я всегда тебя так называла, и с чего вдруг мне менять свои привычки. Лучше займи нашу гостью — покажи ей свои картины, в конце концов, а я тем временем отдохну.       — Что вы, госпожа Амалия, — улыбнулась я. — Мне, пожалуй, уже пора… Спасибо за приятную беседу.       — Чепуха! Оставайся, Рейка.       — Что вы… Я и так засиделась… Теперь так рано темнеет…       — Коль так, не буду тебя задерживать, — вздохнула госпожа Амалия. — Только не забудь!       Её глаза сверкнули, и она приложила палец к губам.       Я повторила её жест, встала с кресла и направилась к выходу, но Джед загородил мне проход.       — Куда же ты направилась? Ведь я ещё не показал тебе свою мастерскую.       Голос молодого человека звучал насмешливо. Он стоял в проёме двери, слегка склонив голову на бок, внимательно меня разглядывая.       — Я посмотрю её в другой раз, — нервно ответила я, пытаясь протиснуться в прихожую, но, предвидя этот манёвр, Джед ловко схватил меня за руку и дёрнул на себя. Его вторая рука обхватила мою талию железным обручем, отрезая путь к отступлению.       — Развлечение гостей — святая обязанность в нашем доме. Поэтому пусть бабушка отдохнёт. Мы не будем сильно шуметь, — ехидно сказал молодой человек, сильнее сжимая свою руку на моей талии.       — Веселитесь, дети! — улыбнулась госпожа Амалия, расслабленно откидываясь на спинку кресла. — А я пока немного вздремну…       — Непременно, Ба. Я позабочусь о Рейке.       Голос его прозвучал приторно-елейно, и я невольно учуяла скрытую угрозу, ощущая себя маленьким глупым кроликом, за которым внезапно захлопнулась дверь клетки с голодным хищником. Чёрт возьми, Джед Сато, что ты ещё задумал?!