Легенда Тайо

      Решила все-таки, что будет еще одна или две части (а может и больше, но фактический конец близко, если шо))) Приятного чтения, как всегда, пб открыта, благодарю за помощь!))) На 7 комментов выпущу проду, люблю <3       А ощущения такие странные. Я вроде есть, а вроде нет меня. Я вроде слышу, вижу, ощущаю, а все равно, нет меня. Нет его, нет их, нет нас. Что-то было? Не было. Что-то будет? Не знаю. Я вроде бы горячая пустыня, но и холодная тундра. Я большой город, полный веселых людей; я маленькая деревня, полная трупов. Туфелька девочки, кимоно бабушки. Катана каге, но и собачья миска на окраине деревни. Я кровь Итачи, страх Наруто, боль Наны.       Нао резко открыла глаза и села. Солнце пекло макушку, соленый воздух спокоен, штиль. Слышались голоса людей, но далековато. Чье-то тяжелое дыхание. Девушка повернула голову. На песке, рядышком, лежал Учиха. Он был ранен, тяжело дышал, сжимая рукой кровавое место. Холодный пот выступал. Хёку сильно удивилась и осмотрела себя. Прутья были на месте, но она не чувствовала никакого контроля. Как странно. «Нагато мертв?» — задумалась, но буквально через полминуты подскочила и прибилась к Итачи.       — Учиха, ты меня слышишь? — тихо, сухим и рваным голосом.       — Проснулась? — сквозь шипение, улыбнулся, приоткрыв один глаз, чтобы увидеть ее.       — Ты… убил меня, — отстраненно.       Она не была зла, просто совсем не понимала, что произошло. Это было похоже на предательство, но не совсем, она же открыла глаза, а он рядом. Ей очень хотелось объяснений.       — Да, — так легко сказал и усмехнулся.       Это выглядело так добро, что лицо Нао вытянулось. Она не верила глазам.       — Я правда сделал это, — почти смеялся.       — Ты с ума сошел? — буркнула.       — Может, вылечишь меня? Я не могу ничего объяснить сейчас, — тихо и сложно.       — А если ты решишь убить меня? — прищурилась.       — Нао, — тепло улыбнулся.       Девушка, почему-то, чувствовала полную безопасность. Хоть совсем непонятно, что произошло, но интуиция говорила, что все в порядке. Хёку подползла ближе и сложила руки на солнечном сплетении. Итачи начал кашлять, отводя голову в сторону. Она иногда кидала подозрительные взгляды на него, но не останавливалась. Вдруг, послышались голоса неподалеку. Шестнадцатая выглянула из-за огромного камня, впала в ступор. Перед ней был Кайто. Город жил своей жизнью, людей гораздо больше, чем тогда. Дети бегали по площади, у пристани пришвартованы иностранные корабли. Огромное количество купцов, уличных артистов. Ресницы дрогнули, сердце пропустило удар. Учиха заметил ее эмоции и тихо расплылся в улыбке, пусть ему и было больно.       — Мы… на Кайто, — констатировала девушка. — Тогда нам надо уйти, нельзя чтобы люди увидели нас. Это их напугает, — стала шептаться, будто теперь ее беспокоило, что кто-то услышит.       Сильный поток ветра подхватил их, пусть теперь волосы и одежда — все в песке. В обход основного города, вскоре они оказались на террасе той самой квартиры. Девушка отворила дверь и пронесла парня внутрь. Завесила две окна шторами, отправилась в ванную за водой. Учиха оказался на постели. Он хотел встать, все же столько грязи, да на белоснежных простынях.       — Да не двигайся, — вышла Нао, держа в руках мокрое полотенце. — Потом разберемся, — подсела и стала вытирать грязь с его скул и лба.       Оставила ткань на лбу, продолжая лечить.       — Я долго думал, как вытащить тебя из рук Акацуки, — начал уже гораздо более ровным голосом, чем до этого. — Поэтому, я договорился с Нагато. Он не мог просто отпустить тебя, мы придумали вот такой конец, — чуть тише. — Теперь все думают, по крайней мере, на материке, что и ты, и я мертвы.       — Саске теперь герой… убил ведьму и одного из самых ужасных нукенинов. Как ты и хотел, — скрывала глаза и говорила почти неразборчиво.       — На самом деле, я был уверен, что он справится и без меня. Он до последнего думал, что я мертв, я уверен в этом. Это не входило в мои планы, изначально я просто должен был убить тебя, а если нет, это сделал бы Нагато. После этого, я должен был вынести твое тело, а Нагато залечить.       — И никто не заметил, как ты сбежал со мной? — с подозрением.       — Тут мы должны сказать спасибо Мадаре. С таким кошмаром вокруг, никто не обратил внимания. Саске дал мне уйти, — прикрыл глаза.       — Так битва все еще идет? — осторожно.       — Не знаю. Но это больше не наша война, — улыбнулся.       Нао замерла, услышав эти слова. В глазах собрались слезы, руки дрогнули. Она опустила голову, поджав губы. Надо же, эти слова она мечтала услышать очень долгое время. Вдруг, его рука слегка увела прядь ее волос, ложась на щеку.       — Нао, — очень добро.       Ладонью осторожно направил ее, чтобы девушка посмотрела на него. Ее нос уже успел покраснеть, как и глаза. Как мило. Увидев его спокойное, немного измученное лицо, Хёку приподнялась и склонилась над ним. Замерла в сантиметре от его лица. Смотрела точно в глаза, а он молчал, еле заметно улыбаясь. Шестнадцатая рассматривала все. Царапину у брови, небольшой синяк на щеке, малость разбитую губу. Они выглядели такими сухими, такими бледными. Нао очень мягко поцеловала, удивилась. Его бледные губы оказались очень горячими. Капля скатилась по носу, с века, и с кончика упала на его щеку. Это грело душу. Спустя около полминуты, отстранилась, но несильно. Провела рукой по угольным, грязным волосам. Резко упала сверху, прячась в складке, между его шеей и плечом. Итачи обнял ее, слыша тихие всхлипы.       — Спасибо тебе, — шепотом. — Итачи, спасибо, — снова и снова.       — Это мне стоит благодарить тебя. Без тебя моя жизнь закончилась бы еще тогда. Очень жалким образом, — поглаживал по спине, смотря на потолок. — Я очень хотел увидеть мир, который ты построишь. И я рад, что смогу.       — Итачи, — сорвалась и разрыдалась, сильно сжимая его плечо и локон волос.       — Тебе там есть, чем дышать? — хотел отстранить от себя, но она словно прилипла.       Учиха усмехнулся и сдался, просто продолжая обнимать.       — Я люблю тебя, — очень тихо, еле уловимо.       Парень замер, сильно удивившись. Он медленно попытался развернуть ее, но она не поддавалась.       — Нао, посмотри на меня, — не бросал попыток.       — Нет, — продолжала прятаться.       — Нао, — чуть сильней одернул за плечо, вынуждая показаться.       Так и случилось. Девушка по физике повернулась, и уже не могла скрыться. Опухшая, покрасневшая, глаза стеклянные, губы алые и такие растертые. Она выглядела забавно, с белыми волосами, словно свинка. Это рассмешило Итачи. Он пальцами, осторожно провел руками, вытирая влажные дорожки от слез. Завел белый локон за ухо. Медленно сел, пусть рана все еще ныла. Парой ловких движений усадил к себе на бедра. Теперь она смотрела немного сверху вниз. От такой близости, от его хитрых глаз, Нао сильно смущалась.       — Я тоже, — очень спокойно и мягко. — Люблю тебя, — расплылся в улыбке.       Нао тут же накрыла губы и щеки ладошками, покраснела. Все прекрасно читалось по глазам, ее голубым, топазовым глазам. Кто бы мог подумать, что Итачи мог сказать что-то подобное.       Два дня пролетели, как минута. Все это время они просидели в квартире. Сегодня Хёку окончательно вылечила и себя, и Учиху. Девушка вынула из тела все прутья, кроме того, что в шее, это было слишком рискованно. Наконец-то, оба чистые, а не в крови, грязи и песке. Также, убрались в квартире. Оставалось только вычистить террасу, за столько времени там собралось много пыли. Она боялась открывать дверь, ведь кто-то мог заметить ее там. Однако, силами можно было сделать все тайно. Когда в квартиру проник свет и свежий воздух, Хёку заметила на столе, что стоял снаружи, маленькую фигурку. Она прищурилась, медленно подошла, будто позабыв, о чем переживала.       Это оказалась птичка из глины. Уже немного треснувшая от погоды, грязная. Девушка не узнавала ее. Покрутила в руках, а потом, прикрыв глаза, увидела то, что видела эта птица. Глиняная бомбочка Дейдары. И сидела она здесь с того дня, как парень погиб. Хёку оступилась. Конечно, слепил он ее сам, видимо, знал, что случится. Шестнадцатая снова начала плакать. Итачи, заметивший ее, не стал тревожить.       Учиха переплел хвост, дождался, пока Нао вернется.       — Думаю, надо выйти к людям, — тихо сказала девушка, держа в руках птицу.       — Что? — повернул голову.       — Не ко всем. Только людям Кайто. Я должна извиниться. Тут много тех, чьи дома я разрушила, — очень грустно и виновато, поджала плечи.       — Да, — смиренно, — я выйду с тобой.       — Что? — подняла глаза. — Ты не должен, ты же помогал им. Я видела знаки, что ты был здесь, — указала за спину.       — Это так, — кивнул, — но это по моей вине все пошло не так. Так что, мы выйдем оба, — крайне серьезно.       — Что ж, — выдохнула.       Ближе к вечеру, народ собирался на центральной площади. Там выступали актеры, раздавали карамельные яблоки. Играла музыка, было очень светло. Вдруг, в какой-то части толпы начались волнения. Люди затихали, а те, что не видели — пытались выглянуть. С центральной улицы, прямо по середине дороги, когда все расступались, виднелись Нао и Итачи. Учиха слабо улыбнулся, смотрел на знакомых, давая понять, что все в порядке. Многие прятались, некоторые хватались за голову. Дети скрывались за юбками матери. Хёку сильно сжимала ладонь Итачи. Ей не хватало смелости поднять глаз. Девушка шла в белом платье, таком простом, буквально ткань и пояс из ленты. Подол следовал за ней по каменной кладке, босые ноги не издавали и звука о дорогу. Белые длинные волосы убраны в косу сзади, концом она доставала до поясницы. Учиха оставался в своей одежде, привычным хвостом. Народ молчал, никто не смел ничего говорить. Тех, кого Шестнадцатая могла знать — совсем не видно. Вскоре, они дошли до центра площади. Абсолютная тишина.       Там стояла небольшая площадка, на которой обычно игрались дети, а вечером выступали музыканты. Они поднялись туда и повернулись лицом к горожанам. Все перешептывались, сомневались. Одновременно, не обмениваясь и единым словом, Итачи с Нао опустились на колени. Девушка, наконец-то, опустила его руку и медленно согнулась, утыкаясь лбом в деревянный пол. Люди начали шуметь, Учиха осматривал их.       — Нао! — послышалось из толпы.       Девушка удивилась и подняла голову, пытаясь найти в толпе знакомое лицо.       — Нао! — ближе.       Наконец, нашла. Ее дедушка пробирался ближе и ближе к сцене. На лице столько беспокойства.       — Дедушка, — снова собиралась плакать.       — Нао? — другой голос. — Где? — очень боевой.       Хёку повернулась, в другом конце площади к ней уже бежала Майя. Так, по очереди, нашлись все знакомые. Чуть подросшие дети тоже выходили. Они все оказались у площадки, Нао нагиналась к каждому, обнимаясь. Другие горожане не понимали, что происходит. Эти люди встречали ее с такой радостью, рыданиями взахлеб. Начались сомнения, ведь все были уверены, она — зло.       — Слава богу, живая! — не скупился на слезы Сацке.       — Люди! — выбежал мальчишка, с которым Нао часто общалась ранее, теперь он был постарше, прямо молодой парень. — Нао — наша богиня! Она всегда заботилась о нас!       — Хото, — дернула его за руку Шестнадцатая, улыбаясь.       Она встала, а за ней Итачи. Она сильно сжала его ладонь, вдохнула поглубже.       — Простите меня, — глубоко поклонилась. — Очень многие из вас боятся меня. Я разрушила ваши дома, разделила с вашими родственниками. Вам пришлось проделать огромный путь на Кайто, чтобы выжить. Я клянусь, мой Кайто — дом для вас и ваших близких. Вас не найдут голод или болезни. Я сделаю все, что в моих силах, чтобы искупить вину перед вами, — снова поклонилась.       — Сестрица, — плакала девочка. Она тоже повзрослела с последней встречи. Нана подбежала и обняла Хёку. — Пожалуйста, не вините ее, — захлебывалась.       — Спасибо, Нана, — улыбнулась девушка.       — Народ привыкнет к тебе, — успокаивающим и тихим голосом сказал Учиха, осматривая всех. — Ты заслужила счастливой жизни здесь, на Кайто, — улыбнулся ей, посмотрев.       — Ты… так думаешь? — дрожащим голосом.       — Я это знаю, — поднял ее руку, что держала его, и поцеловал тыльную сторону.       — Точно-точно! — поддержал Хото. — Вы увидите, Нао — лучшая!       Шестнадцатая рассмеялась, сквозь слезы. Ее переполняла благодарность, любовь. Толпа расслабилась немного.       — Тогда… гуляем! — послышался чей-то голос.       Началась музыка, танцоры продолжили пляски.       — Теперь можешь выдохнуть, — шепнул Итачи.       — Я так рада, — поглаживала девочку по волосам и не отпускала руку Учихи, осматривала людей. — Я боялась, что меня не примут, — неловко.       — Мы скучали по тебе, — поддержала тему Нана, не разжимая рук.       — Спасибо вам, — улыбнулась.