***
Савада вальяжно развалилась на парте, да что там, почти прилипла к ней, вжав лицо в дерево. Еще немного и девушка станет напоминать распластавшееся желе. Хана даже потыкала тушку, чтобы убедиться, что подруга не откинула коньки или стала плазмой. Тсуна захныкала. – Кто обидел Десятую? – Хаято пылал злостью и решимостью стереть кого-нибудь в порошок. – Думаю, Бог, – предположила Курокава. – Почему? – на свой страх и риск спросила Киоко, обмахивающая Тсуну тетрадкой, вдруг дело в июльской жаре? – Он обделил ее умом и совестью. – Эй! Глупая женщина, не клевещи на Десятую, – и Гокудера бы продолжил ругаться, если бы Тсуна снова не начала причитать о своей тяжкой судьбе. – Так что случилось, Тсуна-чан? – Меня погубит биология… – и пока кто-то не придумал странную трактовку ее слов, девушка пояснила. – Девяносто баллов… Я набрала девяносто балов по тесту по биологии. Это конец. – Девяносто? – Киоко улыбнулась и погладила Тсуну по голове, приглаживая торчащие волосы. – У меня восемьдесят два, так что ты большая молодец! – Если бы я набрал столько, то мой отец бы поставил мне памятник во дворе, – раскачиваясь на стуле, произнес Такеши. – Это какая-то гениальная шутка, для которой я слишком туп? – Эй, бейсбольный придурок! Не ври нам тут, – непонятно отчего, злится Гокудера. – Твой отец бы обрадовался, даже если бы ты набрал семьдесят. Ямамото уже было захотел поспорить, но против правды не попрешь. – В общем, я о том, что это отличный результат, Тсуна, – все же говорит он. – Больше девяноста набирает меньшая часть класса, так что… Хаято бросает взгляд на свою парту. Казалось, красная ручка, которой выведено число «девяносто девять», привлекала внимание. Он не позволит Десятой это увидеть! – Да мне все равно… Реборн обещал, что если я не сдам все тесты на девяносто пять баллов или выше, то он устроит мне ад, – глухо проговорила Савада в парту. – И чего ты так боишься ребенка? – спрашивает Хана. Она, понятное дело, замечает странности вокруг Тсуны и ее компашки, но предположить, что в теле ребенка заключен взрослый… ну это уже за гранью фантастики. – Если ты не познала злость Реборна, то ты не познала жизни, – Тсуна, немного приподняв голову, мрачно зыркает на подругу. – Хотите, я разберусь с учителем? – предложение Хаято противоречило нормам морали, но так манило Тсуну. – А! – вдруг воскликнул Такеши. – А нормативы по физре не считаются? То есть там не тест, конечно, но тоже подведение итогов триместра, и ты… ну, мягко говоря, не справилась. Так что тебя завалила не биология, а физкультура. Легче от этого не становится. – Под «не справилась» ты имеешь в виду, как Савада позорно убеждала нашего учителя, что она присела двадцать раз, а не два, просто мы все слишком долго моргали, чтобы заметить? – Хана официально заслужила место в топе главных врагов Тсуны. Сразу после Реборна. – Гхааа, не напоминай. – Или то, как она кричала и молила о помощи, вися в одном метре от земли на канате? А потом все же залезла на нужную высоту и упала. – Ты все мои косяки сейчас собираешься припомнить? – жалобно проскулила Тсуна. – Кстати, Хаято, еще раз спасибо, что поймал. – Я не мог позволить вам пострадать! – А то, как на совместном уроке с параллельным классом, ты чуть не убила Энму мячом? – Курокава не сдавалась. – Он меня простил, а остальное лишь нюансы. – Как ты запуталась в скакалке и ползала по залу? – Так и было задумано… я… познавала прелести жизни червей, – ей бы побольше уверенности в голос, и может быть кто-то бы да поверил. – Сделаю дома харакири, чтобы и позор этот весь забыть, и от адского наказания Реборна сбежать. Классный план? – Неплохой, – лениво отозвался Такеши, думая об обеденном перерыве. – Ужасный! – недовольно сказала Киоко, с осуждением смотря на ухмыляющуюся Хану. – Умру, как самурай. – Десятая, нет! Положите ручку на место!***
– Хаято… – слабо позвала Тсуна. Гокудера взял девушку за руку. – Пообещай, что запомнишь меня молодой и величественной. – Конечно, Десятая, – дрожащим голосом отозвался итальянец. – Ах, как жесток этот мир, – Савада лежала на диване, прикрыв глаза и почти натурально изображая умирающую. – Проводить каникулы за ужасными тренировками и чтением учебников старших классов. – Тсуна-чан… – Рёхей поставил на столик бокал воды. – Но ты тренировалась всего полчаса. – Самые долгие полчаса в моей жизни! – она понимает, что отвечает слишком живо для того, кто находится на смертном одре. В наказание за провал Реборн решил вспомнить, почему его называют репетитором. Постоянные тесты и подготовка, физические упражнения и тренировки с пламенем. Тсуна уставилась в потолок. Ей нужна сила, чтобы защитить себя, своих друзей и Вонголу, поэтому, пусть она и ноет от усталости и боли в мышцах, эти тренировки ей нужны. А вот учеба нет! Дверь в дом, угрожающе скрипя, открылась. – Он вернулся… – в священном ужасе прошептала Савада. Спрятаться она не успеет. Надо продолжать играть. – Тсуна, перерыв окончен, – высокий детский голос был словно создан для ужастиков. – Тсуна? – Она мертва, – отвечает Такеши, ранее молча наблюдавший за спектаклем одного актера. Или двух? А то уж больно яро Хаято подыгрывал. – Я думал, у вас табу на шутки про смерть, – Реборн, как всегда, жесток. Все четверо подростков в гостиной дома Савад вздрагивают. Они предпочитали не вспоминать об этом факте. Но и избегать их с любовью к черному юмору у ребят не получалось. – Я видел, что ты двинулась, глупая Тсуна. – Скажи, что ему показалось, – тихо-тихо прошептала девушка. – Вам показалось, Реборн-сан, – выполняет просьбу Хаято. – Угу. И что вы тогда тут делаете? – Отпеваем… ее? – неуверенно предположил Ямамото. – Экстремально хороший вариант! – Хаха, спасибо. – Кругом одни идиоты… – подытоживает Аркобалено. На лестнице раздается звук множества шагов. – Кто я? Я Ламбо! И Ламбо-сан идет гулять. – Аккуратнее, – И-Пин ловит чуть не свалившегося с лестницы мальчишку. Весь в Тсуну. – Сестренка, тебе нехорошо? – спрашивает Фуута, подходя к девушке. Савада в последний момент вспоминает, что Реборн все еще тут, так что ей нельзя отвечать. Мальчика успокаивают тем, что Тсуна просто отдыхает. Фуута на удивление быстро все понимает, сочувствующе смотря на ребят, которым приходится терпеть эти выходки. – Мы идем на прогулку, – сообщает Нана, идущая вслед за детьми. – Проветриться и купить мороженого. – Я тоже пойду с вами, маман, – Реборну катастрофически необходимо побыть в обществе нормальных людей. – Тсуна… Завтра спуску тебе не дам, поняла? – киллер сжаливается над ней, припоминая, что предыдущие несколько дней ученица очень даже старалась и показала хорошие результаты. – О, давайте я вам помогу, Нана-сан, – Рёхей встает и, устав от апатичного времяпрепровождения, моментально оказывается у двери. – Донесу пакеты. – Спасибо, Рёхей-кун. – Я с вами, старик просил зайти в магазин, – теперь и Такеши поднимается на ноги. – Десятая любит мороженое. Мне надо поторопиться! И шоколадное молоко куплю! Постепенно шум и гомон людей затихал, дверь в дом захлопнулась, а переговаривающиеся голоса все отдалялись и отдалялись. Тсуна снова открыла глаза. Ее забыли!***
Тсуна с ностальгией осматривала здание перед собой. Как давно она тут не была? Знакомые ворота, скрывающие за собой дом в классическом японском стиле, снова стали для нее препятствием, прямо как в детстве. Но в этот раз она не собирается неловко мяться и думать о побеге. После звонка в систему оповещения из дома вышла немолодая женщина и подошла к воротам. Тсуна не уверена, та ли это домработница, что и раньше, или нет. Память-то вроде хорошая, но все не запомнить. – Добрый день, я… – Савада-сан, вы к молодому господину? – женщина вежливо дожидается кивка, пусть и так ясно, к кому пришла гостья. – Прошу, проходите. А Кёя не будет против, что ее впустили? Ну, там надо оповестить его, дождаться разрешения? Или у нее есть привилегии? Пф, да не. Тсуна снимает обувь на входе и следует по знакомым коридорам в комнату для чайных церемоний. Женщина просит подождать, пока она сообщает Хибари-сану о ней. Девушка остается одна, и до прихода друга она чувствует немного не в своей тарелке. – Зверек? Кёя кивает в знак приветствия и остается в дверях, не садясь на второй дзабутон, прямо напротив Савады. Тсуна почему-то ожидала увидеть парня в кимоно, как в будущем, но домашняя одежда Кёи была почти официальной, напоминая школьную форму обычными черными штанами и белой рубашкой. И удобно ему так ходить? – Я искала тебя в школе, точнее сразу в двух, но не нашла. Пришлось идти на крайние меры… штурмовать твой дом, – она ему задорно подмигивает. – Хотя я рада, что в кои-то веки каникулы ты проводишь не в школе. – Я туда собираюсь. – Ой, да брось, расслабься, – Тсуна откинулась назад, опираясь руками об пол. – Лето, отдых. – Хм, – парень внимательно ее осматривает и задумывается. Точнее, только делает вид, что задумывается. – Зверек, твои попытки тщетны. – Бросаешь мне вызов? Хех. Кёя закатывает глаза. Ничего такого он не подразумевал. Как же легко Тсуна вбивала в свою голову какую-нибудь чушь. – Молодой господин, – негромко обратилась к нему домработница со спины, прося разрешения войти и неся набор для чайной церемонии. Кажется, тут все серьезно. Женщина собиралась провести все по традициям. – Не надо, – безэмоционально говорит Хибари, выставляя в сторону руку. – У меня сейчас нет времени на это. Завари обычный чай и принеси ко мне в комнату. Кёя посмотрел на Тсуну, чтобы убедиться, что она пойдет за ним. Савада быстро подскочила с места, запуталась в ногах и неловко хихикнула, когда еле выровнялась, чуть не ударившись головой о косяк. Позорище-то какое. Домработница отошла вбок, чтобы не мешать, и поклонилась им в спины, скрывая улыбку на лице. «Молодой господин с Савадой-сан! Сердце молодого господина растопили, разве это не чудесно?» – и женщина, непонятно чем довольная, направилась на кухню. По пути Тсуна заметила еще одного работника, мужчину, приводящего в порядок внутренний дворик, и, забывшись, помахала ему, когда тот поднял взгляд и заметил проходящих. – А, Кёя! – она вдруг кое о чем вспомнила. – А можно зайти в Запретную Секцию? Парень резко затормозил и обернулся к ней. – На кладбище мертвых деревьев, я имею в виду, – таинственным голосом попыталась разъяснить девушка. – Почему тебе так сложно сказать «библиотека»? – после секундной паузы спросил друг, быстро продолжив идти дальше. – Это скучно. И что за жизнь без причуд? – веселым тоном сказала Тсуна, прямо-таки сияя. Хибари, открывший дверь в их небольшую домашнюю библиотеку, подумал, что в жизни зверька причуд даже чересчур. Он лениво следил за передвижениями девушки, скачущей то туда, то сюда. Тсуна цеплялась взглядом за корешки книг и уже заинтересовалась несколькими произведениями. Да уж, а ведь сейчас она читает куда меньше, чем в детстве, ведь свободного времени поубавилось. – Ох, – вздох вырвался непреднамеренно, просто Савада удивилась, случайно заметив «Книгу Пяти колец». Рука действует сама по себе и достает книгу с полки. Удивительно, в комнате столько томов, а она заметила именно этот. Тсуна посмотрела на обложку и не смогла сдержать улыбки. Нравилась ли ей эта книга? Хах, нет, тогда она еще не привыкла к японской культуре и самураям, так что подобное чтиво давалось тяжело. Но Тсуна помнит, как она спорила с Кёей, который тогда ей и посоветовал этот трактат. И пусть расписанные в нем стратегии были весьма интересны, Савада не прониклась. – Хаха, я не задумывалась раньше, но ты определенно почерпнул отсюда парочку мыслей, – хотя это произведение больше подходит Такеши, тут как раз про искусство меча. Она открыла первую страницу и пробежалась по смутно знакомому началу.☆Я возьму почитать? ☆Не, не хочу снова это видеть
У нее нет желания снова читать эту книгу, но чувство, словно она вернулась в детство, было такое приятное, что девушка хотела его продлить. – Могу я взять? – она не отрывает взгляд от строчек и не видит, что Кёя внимательно наблюдает за ней. – Пожалуйста-пожалуйста! Нежная улыбка на ее лице притягивала внимание. Хибари чувствовал умиротворение, слушая тишину и, несвойственно ему, тоже погружаясь в воспоминания о детстве. – Да, но… – Вернуть в прекрасном состоянии? Знаю-знаю, – она закрывает книгу и осматривается вокруг. Пока каникулы, можно и еще что-нибудь интересное найти и почитать. – Нет. Ты должна дать мне другую взамен. Савада, тянущаяся на носочках к верхней полке, застыла. – О, окей. Это их старая традиция. Обмен книгам. Хах. Кажется, возраст дает о себе знать, и Тсуна становится сентиментальной, когда вспоминает былые дни. Эх, так и до пенсии недалеко. – Подберу что-нибудь крутецкое! И тут у Хибари появляются сомнения. Еще не поздно передумать или хотя бы уточнить. – Найди что-то адекватное. – Мм? Не понимаю твоего запроса, – она подпрыгивает, чтобы достать не читанное произведение известного и уважаемого ею автора. Кёя сдерживает выдох и помогает Тсуне достать желаемое. Ему не надо ничего говорить, девушка читает во взгляде: «либо справляйся сама, либо проси о помощи». – Не надо приносить что-то наподобие «Как захватить мир». – Пфф, таких книг не бывает, ну если только написанных в шутку. Парень молчаливо соглашается, довольный тем, что Тсуна это прекрасно понимает. – Потому что если бы там был написан действенный план, то мир бы уже захватили! – Зверек… – он поспешил с выводами. Смех Тсуны быстро перетекает из глупого злодейского в нормальный и заливистый. Девушка прижала к себе две книги и искренне поблагодарила Кёю, пообещав постараться выбрать для него что-то стоящее. Все же не хотелось прослыть тут любительницей плохого чтива. Они перемещаются в комнату Хибари, еле успевая к еще не остывшему чаю и японским сладостям, которые Савада не так уж и любила, но на нет и шоколадного печенья нет. Под плавную смену гимна Средней Намимори на опенинг Сейлор Мун в исполнении Хиберда двое ребят и попивали чай. В голове Тсуны неожиданно начали всплывать вопросы, которые она задавать не решилась. Например, об отце Кёи. Какие отношения между ними? А то уже давненько Тсуну волновало, что у друга пропал статус «наследник корпорации». Вступление Кёи в Вонголу поломало старые планы? Но лезть в то, во что ее никогда не посвящали, как минимум странно. Она успеет спросить, и еще… ей сложно представить, что Кёе сильно нравится дело отца. Там ведь нет драк и сильных противников, одни бумаги. Хотя, наверное, так Тсуне было бы спокойнее. – Ты уже минуту пьешь из пустой чашки, зверек. – А? Эээ, а ты просто смотрел? Мог бы и сказать, – надувшись ответила она, вынырнув из мыслей. – Смеялся, наверное, надо мной? Но лицо у него абсолютно бесстрастное. – О чем же ты так задумалась? Нечасто тебя такой увидишь. – Это намек, что я глупая и обычно не думаю? – Да. – Эх? – она даже обижаться не собирается, довольно блеснувшие серые глаза говорят сами за себя. – Ни о чем. Кёя не из тех, кто будет работать там, где не хочет. Так что ее мысли – полная глупость, от подобной неуверенности в себе и волнений ее потихоньку отучивали, но пока что полностью избавиться от дурной привычки надумывать проблемы Тсуна не могла. Но ей надо побольше верить в друзей. – Вообще, я думала, как лучше тебя пригласить с нами на барбекю, – наконец-то она переходит к тому, зачем пришла. – Отказываюсь. – Эээ? Дай хоть договорить, – Савада смотрит с мольбой. – Это будет завтра вечером, я предупреждаю заранее, на всякий случай. Миссия по барбекю на Тсуеши-сане. Он так вкусно готовит, что отказываться просто грех! А моя мама возьмет на себя закуски. А еще у нас будет ф… – девушка захлопывает свой рот рукой, чтобы не проговориться. – Короче, будет круто. Ну что? – Отказываюсь, – на повторное возмущенное протяжное завывание он поясняет: – Ты попросила выслушать, я это сделал. Соглашаться ты не просила. – Оо, кхм, тогда так, Кёя, ты слушаешь, а потом соглашаешься, – Тсуна радуется легкому решению проблемы. Парень закатывает глаза. – Нет. – Ну почему? – все тут понимают, что вопрос риторический. Ясно как день, что на барбекю будет много людей, то бишь стадо травоядных, если переводить на язык хищников. – Глупая трата времени. С чего вы, вообще, это придумали? – Веселиться можно в любое время, – недовольно скрестив руки на груди, пробормотала она. Но этот супер-дупер крутой аргумент почему-то не срабатывает. – Празднуем начало летних каникул. – Прошла уже половина каникул, – Кёя подставляет палец для канарейки, и Хиберд удобно устраивается на привычном месте, явно наслаждаясь поглаживанием. – Те две недели не в счет, – отмахивается Тсуна с презрительной гримасой на лице. – Я только и делала, что мучилась, настоящий отдых начинается сейчас. – Мне стоит волноваться, что ты называешь обычный труд мученьем? – ну конечно он знал, что зверек бегала по утрам и тренировалась за пределами Намимори. А еще парни из ДК, отвечающие за патруль города, докладывали, что порой из дома Савад доносятся девчачьи крики не самого культурного содержания. Тсуна в отсутствии матери и детей не стеснялась костерить Реборна и японскую систему образования. – Неа. Кёя промолчал в знак согласия. По крайней мере, Тсуна именно так растолковала это молчание. – Давай не уходить от темы, – опомнилась Савада. – Так ты придешь? Хибари не отвечал. – Я просто подумала, что нам надо придумать какое-то мероприятие для всех, чтобы это стало традицией. Просто если любование сакурой выбывает, то… – Тсуна замолкла. Говорила же себе, чтобы не напоминала про сакуру. А тут забылась. – Прости. Она помнит, как Кёя любил Ханами – любование сакурой, но вместе им заняться этим не удалось. В началке Хибари был еще менее дружелюбен, чем сейчас, так что Тсуна только один раз, случайно вовремя наткнувшись на Кёю, смогла посмотреть на цветение высаженных в парке деревьев с ним. Первый год в средней школе можно даже не считать, кончилось-то все плохо. Сакуракурой. И даже после излечения Кёя не жаловал сакуру, ведь вишневые деревья напоминали ему о слабости. А вот в этом году они пропустили Ханами из-за церемонии Наследования, приехав достаточно поздно и не увидев самый удачный период цветения, но все равно Тсуна с друзьями прогулялись по местам, где сакуры было больше. Именно от этого Саваде и было грустно, Кёя лишился любимого занятия, а еще нечасто пересекался со всеми. Так что она решила, что их первоначальное желание поесть мяса станет чем-то большим. Ежегодным празднованием лета, не привязанным к национальным и международным праздникам. Тсуна расстроено опустила глаза. И Хибари подумалось, что этим его не пронять. Он уже понял, он слишком мягок к зверьку, но это же не значит, что он совсем не может говорить ей «нет»? Не зря же он Глава ДК и Демон Намимори. – Ладно, я придумаю что-нибудь еще! – она поднялась на ноги и встала в воинственную, на ее взгляд, позу. – Что-то невероятное, от чего ты не сможешь отказаться. Ежегодный поход в зоопарк? Совместные уроки готовки? Армрестлинг? – Я приду на ваше… барбекю, – он соглашается, лишь бы Тсуна не придумала чего-то похуже, а не потому что он не может ей отказать. – Правда? – молниеносно реагирует девушка, послушно садясь обратно и распахивая свои глаза. – Тц. – Ура! Следующий день Тсуна ждала с нетерпением. Из-за количества людей провести все во дворе дома Ямамото не вышло, поэтому им еще с обеда пришлось организовывать своеобразный переезд. Ведь помимо своих тушек надо было перенести еще много всего. За город они выбрались на арендованной машине, и к вечеру все было готово. Их собралось действительно много. Понятное дело, все жители дома Савад плюс Бьянки и девчонки, также тут были и Шимон, и Лонгчемп, и ребята из Кокуе. Хорошо, что Мукуро не был настроен на битву, а Кёя не мог начать драку при Нане. Но друг к другу эти двое не подходили. – Хьяя, какой запах мяса! – Кена еле отговорили есть сырой продукт, ему-то это нипочем, а остальные бы остались без барбекю. – Если так не терпится, то помоги, – сказал Чикуса, протиравший испачканные в золе очки. Да, еды для такой оравы нужно было много, за готовку изначально отвечали оба Ямамото, но к ним потихоньку присоединялись и другие, кто был способен ничего не спалить. – Первая порция сейчас будет готова, так что недолго осталось ждать, детишки, – прокричал улыбчивый Тсуеши-сан, довольный сегодняшним планом на вечер. – А мы тут как раз все расставили, – отозвалась Нана. – Получилось бы быстрее, если бы вы дали мне помочь вам, – заметила Тсуна, подпершая щеки руками. – Если бы ты была менее неуклюжей, – мягко сказала ее мама. – Да, и не такой проблемной, – продолжила Хана, которую пришлось долго уговаривать присоединиться к ним. Курокава не горела желанием проводить время с кучей неизвестных и подозрительный людей, да и про ораву детей, которых она не слишком жаловала, забывать не стоит. – Тсуна-чан почти ничего не уронила, – Киоко не знает, что делает только хуже. – Вы такие жестокие… – жалобно провыла Тсуна. Кто-то снизу потянул ее за руку. И-Пин скромно привлекала к себе внимание. – Да? – Тсуна вырастет и станет более полезной, – Савада чуть не прослезилась. Даже ребенок думает, что она никчемная, но Тсуна не может злиться на добрую И-Пин и треплет ее по голове. – Ах, смотрите, какой молодец, – Нана приложила руку к щеке и умильно взглянула на мальчика, помогающего расставлять стаканчики. Франа тут приняли неплохо. Особенно Фуута заинтересовался новым знакомым, пусть тот и был младше, но определенно отличался более спокойным характером, чем Ламбо, и казался намного интереснее. – Да, такой милый, – Хару все никак не могла наумиляться с него, очарованная французскими корнями. – Вы все еще не знаете, кто из него вырастет, – Реборн в камуфляжном костюмчике решил построить из себя Вангу. Он просто не знает, что Фран и сейчас не сахар. За сегодняшний день он так и не сказал ни слова на японском, прикидываясь, что не знает его. – Ку-фу-фу, хоть сегодня он не на мне, так что я могу отдохнуть, – довольная ухмылочка не сходила с лица Мукуро уже час. А что? От Франа избавился, на нервах Кёи поиграл, не получив в глаз. Ах, и еще… – Будем сегодня смотреть на ночное небо вместе, Тсунаеши-чан? – он склонился к уху девушки и томно прошептал: – А потом займемся чем-нибудь поинтереснее. – Аа? – мрачный Хаято выпрыгнул из кустов и откинул руку Мукуро, которой он только-только успеть обнять Тсуну за талию. – Даже не думай об этом, хохлатый! – Оя? – Я знаю расположение созвездий, так что показывать небо Десятой буду я! – Кто сказал, что я не знаю созвездия? – Мукуро так просто не сдастся. – Я и сам своего рода звезда, так что... Савада решила дальше не слушать и даже перестала смотреть на этих двоих и после выкрика Такеши о том, что все готово, полетела на крыльях счастья и голода к еде, оставляя двух спорщиков, не замечающих ничего вокруг, одних. Такеши победно усмехнулся. – Моя милая дочка такая популярная, – охнула Нана, приготовившись разливать напитки. – Мда, – на большее Хану не хватило. – Ламбо-сан не хочет мясо, Ламбо-сан хочет конфет! – мальчик почти моментально огребает от Реборна, уставшего от нытья и шума. – Тсуна-сан хочет и мяса, и конфет! – глупую ученицу, пародирующую Бовино, ждет та же печальная участь. Так, наедаясь и переговариваясь, они и проводят время. Немного играют с детьми в догонялки или прятки, потом проводят расследования, кто подсыпал перца в тарелку Энмы, и долго с подозрением смотрят на Тсуну – единственную, кто на это способен. Но чуть позже Франа ловят с поличным, когда тот от души навалил соли и перца в порцию Мукуро. Франа, спрятавшего за безразличием свой коварный взгляд, защищают Нана и Киоко, которые не могли поверить, что мальчик сделал это специально. А Тсуна в это время строила планы, потому что ее верный подручный злодей-собрат найден и готов к действию. Ее приглушенный злодейски смех вырывается наружу, отчего Рехёю подумалось, что подруга подавилась и ее надо спасать. Спасать ее, конечно, пришлось, но уже от сильных похлопываний по спине. Тсуеши и Нана погрузились в воспоминания о своей молодости и начали травить байки, припоминая школу, свое знакомство и то, что раньше они не очень близко общались, разве что Нана неплохо дружила с Амайей. – Хээ, посмотрел бы кто со стороны, подумал бы, что они муж и жена, – шепнула Тсуна Такеши. – В таком случае мы были бы братом и сестрой, хех, прикольно. Младший Ямамото подавился соком и испуганно взглянул на девушку. Это какой-то новый уровень френдзоны? Хаято сочувствующе похлопал его по плечу, да вот усмешку с лица стереть забыл. Тсуна любовно оглядывала полянку, где они собрались, и осмотрела всех присутствующих. Посмотрела на шутливо дерущихся Хаято и Такеши, на мирившего их Рёхея и смеющегося над ними Аобу, посмотрела и на бегущего за И-Пин Ламбо, на слушающих советы по готовке от Бьянки Киоко и Хром, на Хану, уставшую от болтовни Хару о том, какие дети милые. Савада улыбнулась, видя, как Мукуро пытается в чем-то убедить растерянного и бледного Энму, как Джули тянет Адельхейд подальше от чужих глаз, как Ояма и Шиттопи наслаждаются едой и слушают рассказы Тсуеши-сана о хулиганском периоде в его жизни, хорошо, что про работу якудза не рассказывает, а то многие бы тут для себя открыли нечто шокирующее о местном владельце суши-бара. Тсуна смеется, когда видит убегающего от Найто и его ребят Каору, которые выше и шире всех тут находящихся, но Лонгчемп может достать кого угодно. Вон, Кена после разговора с ним до сих пор приводит в себя Чикуса. Девушка делится припрятанными сладостями с мирно болтающими то на французском, то на японском Фуутой и Франом. И откуда только Фуута знает этот язык, пусть и не очень хорошо? Тсуна отходит немного подальше, чтобы помочь матери и потом подойти с тарелкой набранных вкуснях к стоящему в стороне Кёе, что-то обсуждающему с Реборном. Она не просит друга подойти ко всем и поболтать, Хибари и так сделал многое, просто придя сюда. Тсуна немного жалеет, что к ним не присоединился Тетсуя, Кёя пока видит в нем только подчиненного, вот и не позвал его. Надо было ей самой додуматься пригласить Кусакабе. И вот, смотря на всех ее близких, она чувствует разрастающееся тепло внутри. Тсуна подносит руку к груди и улыбается, прикрывая от радости глаза. Перед ней ее семья. Не Вонгола. Другая семья. Состоящая из немного странных людей с разными фамилиями, но зато это семья самая лучшая. – Что это за взгляд, глупая Тсуна? – Реборн слишком наблюдателен, чтобы не заметить ее необычный настрой.☆Ничего особенного ☆Я просто хочу есть ☆Это счастливый взгляд
Тсуна задумывается о прошлом. О своей смерти, о странной Системе, о множестве испытаний и печали, что ей пришлось пережить. Интересно, существовали ли миры, где все пошло иначе? И сейчас она с другими людьми в ином месте и не смотрит на такой глупый выбор от Системы? Вероятно, да. Но… она довольна, что все обернулось так. – Я просто счастлива, Реборн, вот и все, – она опускает голову вниз и смотрит с неподдельной теплотой, читающейся во всех чертах ее лица. И в этот момент Реборн понимает, что уже давным-давно тянется к таким взглядам ученицы и что он скоро станет зависимым. Вот дурак. – Кстати, Кёя, спасибо, что пришел. Без тебя было бы уже не так. Как «так»? Этот вопрос возникает в голове Хибари, провожающего глазами медленно удаляющуюся Тсуну. – Странный зверек. – Хм, но тебе это нравится, – со слабо читаемым ехидством говорит Реборн. Кёя не отводит взгляда от тонкой фигуры, освещаемой закатными лучами солнца, и молчит. Через минуту парень отлипает от дерева и решает немного пройтись, напоследок смотря на Реборна. – Как и тебе. Аркобалено тянет край шляпы вниз и непонятно усмехается. А Леон довольно щурится в ответ. Солнце зашло за горизонт, вынуждая компанию разжечь костер и достать парочку переносных фонарей. За первое дело взялся Хаято, перепугав не ожидавших ребят шумом небольшого контролируемого взрыва. – Тебе не хватает сказать «искусство – это взрыв», тогда все было бы по канону, – произносит Тсуна, делая мысленную заметку больше никогда не просить Гокудеру разжигать костер. Он и лес спалить может. После этого Савада быстро перестраивается на новый лад. Девушка садится рядом с огнем и, состроив серьезное выражение лица, на которое мрачно отбрасывалась тень от костра, заговорила. – Слышали ли вы историю о человеке с двумя лицами? – понизив голос, спросила она. – Однажды родился мальчик со вторым лицом на затылке… с лицом его близнеца. Когда мальчик улыбался, лицо на его затылке плакало, а когда… Ай! Тсуна обиженно взглянула на Хану, что толкнула ее под ребра. – Тсу-чан, ну тут же дети, – Нана покачала головой, держа в руках Ламбо, который даже и не слушал историю. И-Пин же смотрела с интересом, да уж, детей мафии так легко не напугать. – Достала совать свои страшилки, куда только можно, – недовольно сказала Хана, поправляя волосы. – Эх, тяжела моя жизнь, пойду поем, – Савада вскочила с места, чтобы заесть несуществующее горе. – Мне кажется, время пришло! Уже стемнело, – хлопнув себя по коленям, Тсуеши-сан тоже поднялся и направился к машине. – А ведь точно, – Такеши ринулся помогать отцу, но там им и двоим не справиться, так что к делу присоединились еще и Рёхей с шимоновцами. – Ура-ура! – Тсуна запрыгала от нетерпения. – Фуута, Фран, идите сюда, – крикнула Киоко, зовя мальчишек. И как раз, пока они подошли, вернулись и парни, неся… – Камикорос, – Тсуна повернулась в сторону, откуда повеяло холодком. Пугающий стальной взгляд не обещал ничего хорошего. – Фейерверки запрещены вне организованных уполномоченными лицами мероприятий, согласованных с Дисциплинарным Комитетом. – Хехе? – Савада неловко взъерошила волосы, ее глазки забегали, пытаясь миновать контакта с Кёей. – Я забыла сказать? Вот память дырявая! Она кулачком стукнула себя по макушке и шутливо высунула язык… Маневр не сработал. Хах, так что получается, в аниме врут? – Забыла? – Хибари вдруг вспомнилось приглашение зверька. – Мне так не кажется, ты специально не сказала. – Это… – в отчаянии Тсуна ждала помощи. Она и так сделала невозможное, убедила его прийти, нельзя ожидать от нее большего! Кто-то должен ее спасти! Мама? Она скажет, чтобы Кёя не дрался? Но Нана помогала детям одеться потеплее, ведь ночью стало прохладно. Тогда, может, Хаято? Аа, он без чувств лежит рядом с Бьянки, уставшей носить весь вечер лыжную маску. Девчонки не помогут, а остальные заняты фейерверками… они что, не слышали угроз Кёи? А? – Меня все покинули… – и тут подунывшая Тсуна замечает его, своего спасителя. – Реборн, ты же самый лучший репетитор в мире, ты… Девушка смотрит на стоящего совсем близко Реборна, который просто хотел понаблюдать за развитием событий с первого ряда, ему только попкорна в руках не хватало. – Продолжай, глупая ученица. – О, великий и щедрый Реборн, несмотря на твой писклявый голосок, ты такой мужественный! – Старайся лучше. – Хиии! И Хибари, уставший пять минут слушать самые ужасные в мире комплименты, решил, что на один раз простит. Яркие разноцветные огоньки озарили небо и напомнили Тсуне своим цветом пламя предсмертной воли. Вот только огонь ее друзей не потухнет так быстро в небе, а будет гореть еще долго. – Кьяя! – вскрикнула Хару, немного напуганная взрывом петард. Хаято, уже пришедший в себя, начал отрываться от души. Подрывник. Не иначе. – Ахаха, – Тсуна весело хохотала, наблюдая, как темная поляна периодически освещалась самыми различными фейерверками, салютами и бенгальскими огнями. – Как хорошо, оказывается, праздновать для души, а не из-за даты. – Во имя ЭКСТРИМА! – Братец, аккуратней. Но Киоко и сама весело кружила вокруг, наслаждаясь зрелищем и атмосферой – Знаешь, Тсунаеши-чан, – Мукуро материализовался перед девушкой, словно из ниоткуда, и обольстительно улыбнулся. – Я мог бы сделать все намного красивее с помощью иллюзий. – Но я хочу, чтобы все было реальным и настоящим! – и не успел Рокудо язвительно сказать, что это звучит грубо, как Тсуна взяла обе его ладони в свои и, улыбнувшись, закружила его. – Оя, неужели кто-то оттаял и готов к отношениям со мно… Договорить Мукуро не удалось. – Ньяхаха, Ламбо-сан – повелитель огня! – Э? Стоп, это я тут повелитель огня и пламени. Тсуна пошла делать то, что умеет лучше всего, то есть мериться силами с маленькими детьми. – Сейчас я покажу тебе технику огня, хых, – Савада сунула руку в карман шорт. – Тсуна, – предупреждающе окликнул ее Реборн. Это ее дело, показывать ли пламя воли гражданским, но… – Я сейчас мастерски запущу специально купленную петарду. – А… – зря Реборн волновался. Девушка взяла петарду-вертушку, притворилась, что выполняет некую секретную технику народа огня, и подожгла ее о костер. – Хиии! Петарда начала делать то, что и должна, крутиться по земле, испуская искры, а еще почему она начала следовать за убегающей Савадой. – Злой дух вселился в эту штуку, – мрачно выдал Реборн, не забыв снять свою походную шляпку. – Хахи? Она не остановится, пока не убьет свою цель, – с ужасом поняла Хару. – Смерть… – тихо произнес Фран, впервые заговорив при всех на японском. – Не хороните босса преждевременно! – испуганно сказала Хром, явно поверив в только что придуманное коллективное предсказание. Тсуна все убегала от петарды, которая никак не переставала, кружась, следовать за своей жертвой. – Десятая, я вас спасу, – но он был слишком далеко, а его статус подрывника не позволял командовать на расстоянии всеми воспламеняющимися, взрывающимися или искрящимися предметами. Увы, увы. – Чертова удача! – крикнула девушка, разрабатывая стратегию побега. – Кёя, лови! И Тсуна… прыгнула в руки парня, который задней мыслью подумал, что мог бы и не ловить ее. – Пшшш, – петарда затухла прямо у его ног, так и не достигнув цели. Реборн расстроено цыкнул. – Эй, я слышу твое недовольство даже отсюда! – погрозив кулаком не в ту сторону, воскликнула Савада. – Потрясающее зрелище, побег как в экшен-фильмах, – с иронией заметила Хана, прикрыв усмешку рукой. – Все такие злые… Только Кёя пришел мне на помощь. Хибари решает умолчать, что не по своей воле он ее спас от такой безобидной глупости. Хм, маленький зверек, испугавшийся петарды, это так похоже на правду, а еще это… мило. Кёя посмотрел на девушку, которая явно удобно устроилась в чужих руках, приобнимая его за шею. Парень вслух хмыкнул, подумав, что сегодняшний день вроде бы неплох, было даже чуть-чуть весело. – Тсуна, – позвал он ее, через секунду лицезрея распахнутые карие глаза. – В следующем году вместе встретим Ханами, – он же не собирается бегать от своих старых слабостей, а еще порой ему необходимо развеяться, пусть даже и с травоядными. – А? О, правда? – она медленно переваривала услышанное и, когда заметила серьезность на лице друга, широко улыбнулась. – Отлично! Стой, а вместе – это вот типа стадом? – Не таким большим, как сегодня, – обрубил он. – Я выберу оптимальное количество. – Пф, ахах, ладно, – Тсуна тихо засмеялась ему в рубашку, а потом хитро прищурилась. – Тебе нравится держать меня прямо как принцессу? Хехе, кто же знал, что у теб… И в этот момент Кёя опустил руки. – Хии! – Тсуна, расслабленно державшаяся за парня, сразу же рухнула на землю. – Моя задни… пардон, мой копчик! – Десятая! – Хаято быстро помог подняться девушке, параллельно ругаясь на идиота Хибари и бросая ему вызов. – Ох, – понуро произнесла Нана. – Я не успела достать телефон, чтобы сделать снимок, как Кёя-кун держит мою дочь на руках, словно в тех западных фильмах про свадьбу. – Нана-сан! – синхронно возмущенно воскликнули Киоко и Тсуеши-сан. Они были против такого развития событий. – А идея с фотографиями классная, – вдруг поняла Тсуна. Да, у нее будет возможность посмотреть моменты этого дня в «Воспоминаниях», но ими нельзя ни с кем поделиться, их нельзя обсудить. И зачем такое надо? – Точно, Десятая, мы должны запечатлеть этот день, – Хаято, успевший оттряхнуть пыль со спины босса, выпрямился и засиял, готовый сделать миллион фотографий с Десятой и, так уж и быть, со всеми остальными. Ведь они – семья.***
Летние каникулы хоть и не были длинными, но отдохнуть и повеселиться ребята успели вдоволь. Правда, за пределы Намимори в этом году выбраться не удалось. Тсуна и раньше редко выбиралась куда-то, лишь пару раз ей удалось побывать в других городах Японии, а сейчас, когда ее официально объявили преемницей Девятого, и подавно нельзя было высовываться. Во время поездки было бы сложно обеспечить защиту как в Намимори, сейчас мир мафии и так на ушах от готовящейся смены власти в Вонголе. Так что да, Тсуне некоторое время стоит побыть тише воды и ниже травы и даже не соваться в Италию, пока наемники вражеских семей не поймут, что им ничего не светит. Но это не могло помешать Саваде и ее друзьям весело проводить время. Подростки часто ходили в кино или просто прогуливались по городу, посетили парк аттракционов, в котором уже давно не были, чуть ли не прописались в бассейне во время недели адской жары. Один раз небольшой компанией они устроили водную битву во дворе дома Савад, заодно Тсуна узнала, что была права, думая об уроках стрельбы. Если уж с водяными пистолетами не клеится, то что уж говорить о настоящих. Битва в тот день закончилась всеобщим поражением, ведь случайно промокший Реборн, проходивший мимо, оказался донельзя мелочным и злопамятным, облив всех подростков из шланга, в который так услужливо превратился Леон. В это же время Намимори подверглось «жестоким» нападениям каких-то диверсантов, которые расклеивали во дворах домов провокационные плакаты. И виновников бы не нашли, если бы на этих самых плакатах не было написано «Саваду Тсунаеши в президенты Японии!» и если бы пойманный на месте преступления Фран с первой же попытки не сдал сообщницу, вдруг хорошо заговорив по-японски. Девушке под присмотром ДК пришлось все отклеивать самой. А после этого Тсуна и Фран, которые прекрасно спелись, решили действовать деликатнее, поодиночке разрабатывая новую стратегию терроризирования бедных жителей Намимори. – Как тебе идея наряжаться по ночам в призраков и гулять по улицам? – спросила Тсуна, постукивая карандашом о стол, у Хаято. А кто еще мог ей помочь и при этом не сдать? Только верная Правая рука. – Неплохо, но что если мы подложим всем… – Я уже говорила, что если в твоих планах фигурирует динамит, то это автоматическое нет? Я не собираюсь никого убивать. – Да я бы не посмел такого предложить! Я бы никогда не подставил Десятую. Я имел в виду кошачью мяту, чтобы она привлекла кошек. Безобидно, мило, но проблематично, – уточнил Хаято, с наслаждением поедая приготовленные боссом для него одного онигири. – Хммм, запишу в свой злодейский блокнот. Реборну, до этого дремавшему в гамаке, подумалось, что блокнот был бы более зловещим, если бы на обложке не было принцесс и кучи блесток. На первом этаже раздался шум, Нана с детьми вернулись с прогулки. Ламбо отделился от всех и рванул к лестнице, чтобы быстрее прибежать в комнату Тсуны и подразнить ее. – У Ламбо-сана есть вкусное мороженое, а у сестренки нет! – ребенок продемонстрировал лакомство вмиг посерьезневшей Саваде. – Но если ты хочешь, то мы можем обменяться. Я тебе мороженое, а ты мне – все сладости из твоего тайника! – Во-первых, я просила не распространяться об этом, – Тсуна с подозрением оглядела свидетелей. Их придется убрать, ведь никто не должен знать о тайном складе ее шоколадок. – И, во-вторых, это нечестная сделка. – Самое забавное тут то, – тихо начал говорить Реборн Хаято. – Что я, да и все в доме знают, где этот тайник, кроме этого дурака. – Реборн-сан… – Гокудера должен передать Десятой эту информацию. – Знаешь что? Я могу просто отобрать у тебя мороженое, – Тсуна с усмешкой стала приближаться к ребенку. – Чт… нет! Ламбо-сан не может этого позволить! – Воруешь у детей? – весело спросил Реборн, ни капли не против такого развития событий. – Вот не тебе меня учить тому, как вести себя с детьми, – сдув волосы, упавшие на глаза, сказала девушка. – Да и я же просто шуч… Но Ламбо, приняв шутку Тсуны за чистую монету, собирался сражаться за мороженое до самого конца. Базука десятилетия уже была в его руках, он успел ее достать, пока Савада отвлеклась. – Ой, Ламбо, не надо, я же пошутила, мне не нужно твое моро… – Ламбо-сан так просто не сдастся! Он не мог удержать Базуку одной рукой, держа во второй многострадальное мороженое, и подбросил оружие вверх, чтобы оно упало на него и поменяло местами с его будущей версией. Тсуна поначалу растерялась. После того путешествия во времени они забрали у мальчика Базуку, чтобы ничего не случилось, и не так давно они ее вернули, строго наказав не использовать по глупым причинам. И вот сейчас Тсуна смотрит, как Базука подлетает к потолку, стукается об него и начинает падать вниз.ВАЖНЫЙ ВЫБОР, примите взвешенное решение, данные ответы окажут прямое влияние на ваше будущее: ☆Стоять и смотреть ☆Попытаться предотвратить
Она не хочет снова слышать от взрослого Ламбо плохие новости! Она не хочет знать будущее, она обещала жить настоящим и идти вперед тем путем, который выбрала! Савада рванула вперед, собираясь убрать с траектории падения ребенка и не планируя сама попадать под Базуку, но… Удача такая удача. Ламбо-то Тсуна оттолкнула, да вот нога, заскользившая по полу, вывела ее саму из равновесия, так что шлепнулась девушка прямо в том месте, куда через мгновение и упало треклятое изобретение Бовино. «Ah shit, here we go again», – пронеслось в мыслях Тсуны напоследок. И комнату заволокло розовым дымом. – Десятая! – Хаято бросился вперед, споткнувшись обо что-то и пнув небольшую вещь к стене. Резко поднявшийся Реборн начал всматриваться в рассеивающееся облако. Увидит ли он пустое место? Потому что в предыдущий раз взрослую версию Тсуны поместили в специальное оборудование, чтобы ее тело не попало в прошлое. Или в этот раз не будет никаких заговоров в будущем, и он увидит настоящий труп? Почему он думает, что Тсуна мертва? – возникает в голове Реборна закономерный вопрос. Потому что именно этого он и боится. Вот только… Двадцатичетырехлетняя Тсунаеши, очевидно более взрослая, но в то же время так похожая на себя мелкую, стоит перед ним живая, внимательно оглядывая комнату и людей перед собой. Живая… пока что. Потому что пятна крови на голубой водолазке и ладонях, прижатых к животу, не сулили ничего хорошего.