Он

      Мы сидели в зале, заполненном людьми. Уже довольно давно я не видела столько людей в кинотеатре. Он, как и всегда, часто посматривает в мою сторону, а когда я смотрю на него, задает один и тот же вопрос с улыбкой: "Что?". Я улыбаюсь в ответ и говорю "Ничего" или пожимаю плечами.       Начинается фильм и почти сразу он просит мою руку. Мы переплетаем пальцы и сидим так минут 15, вникая в фильм. Еще как только мы устроились на своих местах (предпоследний ряд, с краю, подальше ото всех), между ног начинает зарождаться тепло, такое знакомое и чертовски приятное. Сейчас же внизу загораются первые искорки и я знаю, что он готов устроить пожар. Первые прикосновения только добавляют пылу. Вскоре он немного тянет мою руку на себя и прячет ее вместе со своей в кармане своей толстовки. Там он начинает выводить незамысловатые узоры по моей ладони, а спустя несколько минут шепчет "Нет, так удобней" и возвращает наши руки на подлокотник кресла. Мы еще немного дразним друг друга, переворачивая ладони, споря, чья должна быть сверху и останавливаемся на том, что его рука остается наверху, почти полностью укрывая мою. Все это время я пусть и пытаюсь сосредоточиться на фильме (а он правда интересный), но на лице постоянно расцветает улыбка, что, уверена, не осталось незамеченным.       Спустя еще минут 10 после нашей возни он решает обнять меня и я понимаю, что это будет началом конца. Несмотря на то, что я уже была готова ко всем его хитростям, я помнила, что еще до встречи он сам дал понять, что не имеет намерений опускаться ниже талии, а может и вовсе не собирался прикасаться. Помня это и не собираясь его останавливать, я ждала следующего движения. И как же хотелось наброситься на него здесь и сейчас, когда его рука с талии спустилась ниже и легла на низ живота. Потом еще ниже, между ног. Думаю, он уже и так знал, что я жажду продолжения, что было понятно по тому, как приветливо разъехались мои ноги, приглашая его. Какое-то время он не двигался, а потом сжал меня через джинсы, приговаривая при этом "Какие неудобные штаны..". Рука чуть приподнялась и принялась расстегивать молнию. Кажется, я затаила дыхание, когда его пальцы прошлись по ткани белья. А когда он проник под нее, я и вовсе забыла как дышать. Каждый раз с ним ощущается как первый и этот не стал исключением. Очень долго он мучил меня тем, что уделял внимание одному только клитору и я на самом деле принялась молиться, чтобы он поскорее вошел в меня. Хотелось уже даже прямо сказать ему о своем желании. Но это бы сильно потешило его самолюбие и потому я молчала, продолжая изнывать и наслаждаться тем, что есть. В какой-то момент у меня начало отнимать ноги (серьезно!) и я не могла пошевелиться. Тогда я еще настойчивее стала просить его в своих мыслях приступить к самому главному. Позже почему-то стало очень щекотно. Сначала я не придала этому значения и ничего не предпринимала. А со временем это стало просто невыносимо и я еле сдерживала себя от смеха, хотя очень хотелось засмеяться во весь голос. Он воспринял это на свой счет (и оказался прав) и спросил, что случилось. Я призналась в причине своего смеха и в его голове заработали шестеренки. Он спустился ниже, к изнывающему комочку нервов и я выдохнула от облегчения, когда первый палец проник в меня. Он почти не ощущался и потому вскоре к нему добавился второй. Хотелось откинуться на сиденье, закрыть глаза и наслаждаться сладкой пыткой целую вечность. В какой-то момент к двум пальцам присоединился третий, что вызвало некоторый дискомфорт. Но несмотря на это я не останавливала его, даже начала двигать бедрами ему навстречу, а он, в свою очередь, старался забраться как можно дальше. Тогда я была готова абсолютно на все, что бы он не предложил. Продолжая пытать, наклонился к моему уху и спросил: - Знаешь, что? - Что? - Еле слышно. - До конца фильма еще далеко, а ты уже очень мокрая.       Кажется, в этот момент я намокла еще больше, хотя больше, казалось, уже некуда. Тогда я повернулась к нему в пол-оборота и прошептала: - Я еще до начала фильма была.       Реплика осталась без ответа, но, думаю, ему понравилось.       Какое-то время он еще помучил меня, а потом в голове полностью прошел туман и оставшуюся часть фильма мы сидели, просто обнимаясь.       Выйдя из кинотеатра, мы взяли себе горячие напитки, он - кофе, я - чай. Постояли возле арки, что была недалеко от кафешки, болтая. А когда в стаканчиках было пусто, он повел меня во дворы. На мой вопрос "Куда ты меня ведешь?, в шутливой форме ответил "Не бойся, не изнасилую". Ну не знаю, не знаю, парень, я ведь мысли читать не умею. Не найдя укромного местечка, мы остановились в следующей арке и, несмотря на то, что там мы были не одни, он тут же притянул меня к себе. Я подняла голову, заглядывая в блестящие глаза. Что бы он не говорил, как бы не отнекивался, я все равно вижу в его глазах желание. Желание обладать мною вопреки всему, даже самому себе. Когда он наклонился ко мне, я, недолго думая, поднялась на носочки и мы поцеловались. Припоминая весь свой опыт (а он совсем скудный), с ним целоваться мне нравится больше всего. Может потому, что только к нему я испытываю столь сильные чувства, не знаю.       Когда, отстранившись, он оголил свою левую ключицу, надеясь, что хоть сегодня я пересилю себя и оставлю ему памятное пятнышко, я долго смотрела в его улыбающиеся глаза и понимала, что как бы сильно не хотела этого сама, что-то мне все же мешает.       Позже, когда мы стояли у метро, делая очередную затяжку сигаретой, он признался, что если бы мы были где-то в помещении, одни, то он не смог бы остановить себя и мы бы переспали. А по его словам, если это произойдет, то он будет жалеть о содеянном.       Или история о том, как я сходила в кино со своим другом. А вы бы поверили в его "Ну мы же друзья?", если каждая встреча заканчивается одинаково?