Искушение грешного робинзона

Ныне, давеча, анадысь – Вот перспективы платформа манящая, Это столпы, на которых жизнь Солнечным бликом в металле стынет. Переживать, волноваться – норма, Если не видишь людей средь толпы И общением тяготишься в пустыне. В пятницу не отступила тоска – Спутница Робинзона безродного, Жизни пучина не утопила (Вовремя в руки попала доска), Уже позади опасная зона. Он же не учёл одного – В одиночку не мужественен мужчина. Где ты, Пятница, где, Параскева? Трудно Адаму без Евы выдюжить… Довольно в обратную сторону пятиться (Хотя ни к чему и ходить налево). Не козырную, но всё же даму На сукно зелёное вот бы выложить! Было бы больно… Было бы здорово… Было бы – трудно сказать, почему… Вторник, среда, четверг, суббота – Будто бы цепь без звена порочного. Необитаемый остров. Вода. Мается скованный цепью затворник. Ширь горизонта ему не нужна, Он в иной перспективе нуждается Остро. Прочее – не беда В силу того, что небезусловно. Стонет отшельникова душа – Где же вторая её половина? Солнце привычно в море утонет, Вновь темноту звёзды прорежут, И одиночество без края – Ежедневного горя доза – Слёзы из глаз вызывают всё реже. Вырваться бы из порочного круга, На континент перебраться с острова, Только покуда свидания очного Нечего ждать, и тоска-супруга Острого лезвия кромкой в момент Пересечёт без того непрочную Нить ожидания бесполезного. Пятый день не даёт успокоиться Кардиограмма морской поверхности. Воздух, на розе ветров распятый. Солнце, как амальгама, плавится. Сколько надежду таить в безответности, В стылой жаре, В горящем морозе, В этом тоскливейшем из миров? Пятница – пята и десница – Части тела, легко уязвимые. Рыболовным крючком запятая Вместо союза намерена впиться, Делая истинное условным И доступным неуловимое, На полосе прибоя ничком Лёжа, как выброшенная медуза. Моря и времени дали безбрежные. Где ты, дикарка без роду, без племени? Суши клочок, и кругом – горе Неуловимо неизбежное Гонит солёную от слёз Воду и беспокоит душу – Ждущую, жаждущую, нелюбимую. Явишься ли разделить одиночество Не на Таити, и не на Яву, И не во сне, а наяву? Жажду отшельника утолите, Волн прибрежных пророчества, Осенью говоря о весне, О грядущем лете – зимою снежной. День наступил, и снова пора Искать её след меж иными следами, В чужом разговоре её слово – Давеча, анадысь, ныне. Рыцарь в мечтах о прекрасной даме – Завтра, сегодня или вчера. Необъятное беспокойное море – И суши клочок меж солёной воды. Пятница не название дня – Собственное дорогое имя – Будет помниться, будет сниться, А остальное – какая разница? Звёзды с неба глазами твоими Смотрят, и в море волна за волною Воспоминания давние будят, И не беда – бессонница И бездны неведомой глубина.